Привет, козлы!

Редкая птица могла бы отодрать меня...
Какое-то неудачное начало, нет? И все-таки.
Редкая птица могла бы отодрать меня от смертного одра, однако это удалось обычной вороне.
Посмотрев на результаты судейства профессианального жюри в разделе Стихотворения конкурса Тенета, я окончательно уверился, что хотя Бог и создал человека по своему образу и подобию, но в результате трагической ошибки перепутал жопу с головой. И что восемь мыслящих жоп - небольшой перебор для одной судейской коллегии .
Что ж, значит, настала пора сорвать тоги и сарафаны с этого скопища самовлюбленных идиотов, гордо именующих себя московской литературной тусовкой.
И первый кандидат на этот незатейливый стриптиз - конечно же, лауреат Тенет Стелла Моротская, поэтесса трудной судьбы и выпуклых форм.
До начала девяностых годов в Москве было хорошо с блядьми, но плохо с поэтессами и водкой, что подробно описано в книге Лёвы Рубинштейна «Трепанация черепа». Любимцы муз тратили свои редкие трешники, в-основном, на водку, а не на блядей, что при вышеописанных условиях неизбежно влекло собой содомию и животноводство.  Каковые процессы хоть и дали русской литературе Дмитрия Кузьмина и  Олега Кулика, но что-то клинически неуловимое мешало считать их естественными.
И вот в этот трагический, безусловно, для Поэзии момент на сцену впорхнула тридцатилетняя нижегородская программистка Стелла Моротская. Как пророчески заметил еще Робинзон Крузо, «на необитаемом острове и коза - секс-символ».
Стелла покорила задроченную до творческого экстаза московскую богему, и сама ответила ей взаимностью, бросив ради нее мужа-композитора, шесть соток плодородной нижегородской земли и спокойную жизнь провинцыальной ынтиллигенции.
Бросив, чтобы занять вакантное место чувственной эротической поэтессы и сочинять такие стихи:
ну же
ну же
ну же
ну же ну же ну же ну женуженуже!!!…
...ну что? куда еще поуже?
ну вот поуже
ну же ну же
ну же ну же
ну! ну что же ты
…уже?
И вот такие:
мы могли бы с тобой и на заднем сиденье
велосипеда
если бы ты не забыл
как вращать педали

Вообще, с тех пор в творчестве Стеллы, будь то поэзия или проза, присутствуют три основные мотива - эксгибиционизм, соитие, и «Я и мои друзья - знаменитые поэты».
Рассмотрим их внимательнее.
Купание голышом проходит через творчество поэтессы нитью Ариадны.
Вот сцена знакомства с будущим вторым мужем, поэтом-минималистом Макаровым-Кротковым:
Он купался голым в pечке Кальвиус, котоpую мы окpестили Коитусом (у кого что болит -З.). А может, это и не pечка - какой-то пpуд с лягушками. Но голым он все pавно купался, ничтоже сумняшеся под обстpелом взглядов почтенных солох и их младенцев. Сpедь бела дня. И сpедь темной ночи. Когда мой  муж-композитоp узнал об этом, он сказал, что больше я ни на какие фестивали не поеду.
Запоминайте, дорогие идиоты, как производить впечатления на провинциальных поэтесс. Смело спускайте штаны и в пруд! На выходе подберете клиенток тепленькими.
Видимо, это эротическое воспоминание не давало покоя поэтессе, но в новой жизни все сообразовалось:
мы купались голыми пpи луне...
и так далее:
ведь в мае даже в городе Тройник
себя возможно мыслить человеком
когда вокруг шампанское рекой
и свальный грех, и голые купанья
и прочее бесстыдство и размах

Переходим к соитию, господа.
Тут поэтесса всерьез настаивает на своем недетском жизненном опыте:
Вы когда-нибудь тpахались на боковой полке плацкаpтного вагона пассажиpского поезда? Кто-то спpосит ехидно, а что же не на  веpхней? На веpхней тоже было, но уже двумя годами позже, в каюте белоснежного паpома "Анна Каpенина". Было везде, где было можно.
Вот это подход для секс-символа неправильный, я считаю. Что значит, «было можно»??? Надо пробовать и там, где нельзя. Преодолевать эти детские комплексы. В тамбуре переполненной электрички в час пик. Под станком в рабочий полдень. В ложе Большого Театра, в конце концов, во время второго действия «Жизни за царя» Чайковского.
А то получается:
Не было только на пути к самой веpшине Генуэзской кpепости в Судаке, а должно было. Планиpовали. Не задалось.
Что значит, не задалось? Кто помешал? Голыми купаться так задалось, а на пути к вершине так какие-то прям детские отмазки. Эти комплексы недостойны звезды эротического Парнаса.
Надеюсь, мы вскоре узнаем из новых стихов поэтессы, где ей снова удалось и что еще планируется.
Цикл Моротской «Эротические плоды» может помочь в трудную минуту опытному онанисту. Поэтесса доводит до оргазма все плоды от помидора до банана, в том числе авокадо. Ей везде мерещится семяизвержение. Прочитай эти тексты старик Фрейд, он бы покраснел, принял постриг и ушел в монастырь.

Ну и наконец, третья любимая тема Стеллы. Это московская литтусовка, вписанностью в которую она так гордится. Чуть ли на любой странице книжки Моротской рискуешь споткнуться о пьяного Кибирова, поющего Айзенберга и прочих парнокопытных Воденниковых.
Куда ни плюнь, извините, попадешь в Рубинштейна. За примерами далеко ходить не надо.
Вот посвящение
Айзенбергу, Воденникову, Гуголеву, Кибирову, Кулакову, Макарову-Кроткову, Рубинштейну
Вот текст
Ах, Миша, ах, Тимур, ах, Лёвушка, ах Саша,
как будто без ума, без тридцати шести,
Кулаков, всё путём. Ах, Юлик, совесть наша...
Ах, Димочка, дружок... Воденников, прости.
Вот заголовок прозы:
Фантазия про Кибирова, Гуголева, Воденникова, три желания и Золотую Рыбку.
Вот другой текст:
чтоб было дело Мише Айзенбергу
и чтоб Воденникову тоже было дело,
Илье Кукулину, и Курицыну Славе,
и всем другим с фамилией на «Ку»
(Куллэ, Кудрявцеву и Владу Кулакову),
и даже Кузьмину – его туда же,
Вот из третьего текста:
Но Гуголева терпенье, как бешенство, – беспримерно...
и Гоша роняет челюсть, а Миша просит на бис...
Айзенберг на якоре держит все возможные негативы...
Ну и так далее. Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке.

Вот, вкратце и все. Про саму конкурсную «Ворону» говорить я не буду, потому что такое «стихотворение» способен сочинить даже неграмотный пэтэушник с параличом головного мозга , но, конечно, статус секс-символа превращает любой телеграфный столб в Аполлона Бельведерского.
В целом, для российской словесности было бы лучше, если б Стелла Моротская ограничилась в будущем купанием голышом и соитием, а от описания этих процессов отказалась в пользу бедных.
Извините, меня тошнит, мне нужно выйти...