Сергей Свиридов (c)

Стихи.

в осмысленьи утрат очищение
отречение от отчаянья
если раньше просил о прощении
то теперь прошу о прощании
нас пожрало поющее зарево
очищающее неистово
мы когда-нибудь будем заново
мы когда-нибудь будем чистыми

***

воздух спит всё молчит тишь льняная
я печаль в неё запеленаю
укачаю под баюшки-баю
остужу лоб горячий губами
государыня без государства
не тебя ли венчали на царство
одевали в зелёные ткани
да залапали ткани руками
нынче нищенка сирый младенец
ничего никогда не владелец
неумеха дурёха мизинчик
в темноте голубая слезинка

***

всё так же буднично и просто
шуршит затоптанный перрон
на близлежащий перекрёсток
иду глазеть считать ворон
там очередью за вином
приветит узкий лоб лабаза
с татуировкою колбасы
но в измерении ином
меня влечёт иная страсть
смесь места действий обстоятельств
и времени где их сиятельств
порода не перевелась

***

пешеходу почёт по походке
пары чётких шагов в охотку
строчки мелких стежков вдогонку
перекрёстные рифмы следов
проходные дворы одногодки
одарили землей подноготной
научили легко беззаботно
выживать в тесноте городов
вопреки ожиданию встреча
за ночь трижды успеешь отречься
ибо козыри прежние крести
и на прежних местах дурачьё 
перекрёстки все да перекрестья
нет пространства есть просто окрестность
да за жёлтыми окнами в крестик
только жиденький пресный чаёк

***

по нелепой ошибке или нечаянно
не успев завершить поворот головы
он ощутил бесконечность точки молчания
в безгубом шёпоте прошлогодней травы
когда пустота перед ним распахнула объятья
подумалось вдруг неужели так сходят с ума
покой и усталость и всё и не надо бояться 
лишь глаз оцарапал возникший не вовремя марс
идея пустого пространства была незнакома
минутою раньше он ей предпочёл бы сарай
или идею сарая что впрочем законно
природа бежит пустоты в этом он прав 
заоконное небо приблизило дальние звёзды
он не помнил названий всех этих альф и омег 
просто смотрел сквозь ставший прозрачным воздух
смотрел и слушал теперь он это умел

***

никто не вызвался помочь
когда изжогой жёлтой ложью
под куполом без всякой лонжи
ополоумевшая ночь
кошмарные чертила сны
на ветхих выцветших страницах
и в ложу высохшей глазницы
входила яблоком глазным
легкотанцующая смерть
движеньем взвихренное тело
что небо исчертила мелом
да не прочесть мне не суметь
тех закорючек бытия
из крошева фольги облатки
где словно камень дивный в кладке
сокрыта истина сия
во тьме предначертаний меж
не растолкованными снами
как ветер море или знамя
колышет танец чёрный смех
и сыплет морок мрак и стынь
сквозь сито выржавленной ночи
и зренье возвращает в очи
пришедший с мудростию стыд

***

если холодно сварим чай
если голодно купим хлеб
если что не так не серчай 
завернись-ка получше в плед
он был словно сосна силён
доставал рукой облака
она гибкой была как клён
всё цвело у неё в руках
вероятно им было плевать
на последствия и судьбу
он любил её целовать
словно пил бессмертие с губ
оттого что гляделись в глаза
проникая в нездешний край
она стала вся бирюза
а он камушками играл
кто-то в вышних за них просил
чтобы мимо прошла печаль
не кончается керосин
с той поры у них по ночам

***

разбавленный солнечный воздух
и всё что вдали нереально
а всё что вблизи вертикально
и всё что из тёплого воска
сковал заобеденный отдых
окутал ленцой паутинкой
лень часикам тикать так тихо
в залитых дремотою сотах
повальная леность в природе
безветрие тишь и прозрачность
белёсые краски невзрачны
и словно от их благородий
бельё позабытое прачкой
белеет

***

всё суета сует сказал пророк
и скоро нам сыграют на трубе
сидеть на крыше и считать ворон
честнее чем вести подсчет побед
какая нынче осень на дворе
какой сентябрь какая благодать
лиловый клён и тополь в серебре
и холодов не так уж долго ждать

***

хорошо глядеть в потолок
ещё лучше закрыть глаза
позабыть алфавит и слов
не хотеть и не мочь сказать
улететь уплыть далеко
чтоб никто не сумел сыскать
и вкушать там мёд с молоком
и рассматривать облака

***

ты и ночь и день
я всего лишь тень
я всего лишь раб
я тебя украл
из дворцов хором
у волков ворон
заповедных стран
я тебя украл
будь женой моей
будь иной моей
от следов до щёк
будь моей ещё

***

после заката сны
перед рассветом сны
справа плечо жены
слева кусок стены
над головой потолок
над потолком самолёт
в кабине сидит пилот
не спит у него полёт
взгляд устремив вдаль
дальше ещё прочь
видит взошла звезда
а под звездой ночь
свет от звезды вниз
льется на глаз лёд
тянется сна нить
движется самолёт