Jess (c)

Подборка за 2000 год.

Вот так всегда. Крапленою колодой 
Играть с судьбой. Не скучно ли, мадам, 
Выигрывать в любое время года? 
Сегодня осень. Мчат по проводам 
Обрывки титров, драмы, шоу, вести... 
Вот так всегда, хоть тресни пополам. 
А вы, мадам, опять, на том же месте 
Берете взятку - просто стыд и срам. 
Сегодня осень сцена и актриса, 
Название спектакля – "В Октябре...", 
Она проездом с вечным бенефисом 
В невзрачном нашем, узеньком дворе. 
Бывает же: мой ангел спит так сладко, 
Пустой кошель под щеку подложив. 
По радио сказали – без осадков, 
Но не спросили: эй, дружок, ты жив? 
Все так прекрасно началось – с везенья, 
С коротких поцелуев при луне... 
А нынче впору всхлипнуть как Есенин: 
Ах, жизнь моя, иль ты приснилась мне? 
И почему-то так легко представить 
Конечный пункт за выслугою лет, 
Где мне судьба прищурившись представит 
Такие козыри, как: туз, король, валет.


***

Пора устать от этой кутерьмы. 
Вся жизнь – как будто черная сатира, 
Особенно, как по утрам впотьмы 
Идешь по направлению сортира 
И думаешь – о, боже – о делах... 
Свисти же, рак! а я туга на ухо. 
Да хоть три мужа мне (прости, Аллах) – 
Все так же в подреберье будет глухо. 
Какой там бал, какой там Halloween 
Таким добропорядочным особам. 
Да я и в праздники-то не особый 
Знаток высококачественных вин. 
Ну, в общем, жуть. Менять давно пора 
Себя, ингридиенты гардероба. 
И стать, как Д`Артаньян (пора-, пора-) – 
Любовей – n, и две из них – до гроба.


Аркадию Брязгину 

А здесь, у нас еще тепло, 
Не юг, но все же. 
И протестующая плоть 
Под бледной кожей 
Боится осени. У нас 
Каштаны, пиво. 
И позлащенная луна 
Неторопливо 
Срезает небо по углу 
(Так покороче), 
Спускается в скупую мглу 
Австрийской ночи. 
И все не так, зато – увы –
Все постоянно: 
Процесс падения из инь 
В обьятья янь, но... 
Тебе сказать хоть пустячoк, – 
Да между нами 
Летит монетка (нечет? чет?) 
И жизнь – стихами.


Подражание Бойченко

когда говоришь – льешься как будто патока 
когда молчишь – кажется гладко матово 
когда слушаешь – сердце гулче и глуше 
за тебя дам коня и еще полсуши 

поеду из Вены в Венецию потом в Падую 
покажется – еду, почувствую – падаю 
патока льется, сердце колется 
конь спотыкается у околицы 

плачь милая цепляйся за сбрую 
вернусь – расцелую 


Четыре отрывка

to A.B.

1.Тяну слова – назойливую нить. 
И снова нет страницы без помарок. 
Я все пытаюсь нас соединить... 
Хотя серьезно: что из нас за пара? 

Я вскользь смотрела на ладонь твою 
И в коде перепутавшихся линий 
Старалась отыскать себя. Боюсь, 
Такой там нет. Tакой там нет в помине. 

Я видела играющих детей. 
Твоих. Я их люблю, люблю заочно. 

2.Быть может, говорю слова не те, 
Когда ко мне приходишь каждой ночью 

(Не ты, a призрак твой). Когда сидишь 
У изголовья, на потертом кресле... 
A я храню как редкостный фетиш, 
Трофей – твою записку; боже! eсли 

Дотянешься прозрачною рукой 
(Ты – призрак) до ночного беспорядка 
На письменном столе моем – комком 
Она лежит там... только вряд ли 

Ты шевельнешься, и твоя рука 
Все здесь, на подлокотнике шершавом... 
Мон шер мой милый, мне бы упрекать 
Tебя! и ты “шершеляфамом” 

Пошлейшим не отделаешься, но... 
Кто говорит с пустым домашним креслом? 

Луны нерасщепленное пятно 
На сморщившейся темной занавеске. 

3.Я видела лагунно-нежный взгляд – 
Лишь раз. Он был ко мне, ты слышишь? 
Фондор и фантастический расклад... 
А после – оцинкованные крыши 

И гулкий твердый шаг, и голубей 
Встревоженное (мною) воркованье, 
В котором чудилось: “убей, убей, убей” 
Ритмичное, больное, наркоманье. 

Я не смогла, короче. Нет. Никак. 
Плацкартный путь назад уже заказан. 
Ведь нет самоубийц без дневника. 
Я не вела его, о нет. Ни разу. – 

Лишь темные полотнища стихов, 
Как кладбища: останки (фразы), склепы 
(Поэмы незаконченные) – хоть 
Сжигай, хоть не сжигай... Одни скелеты... 

4.Я видела и будущее, да. 
(Довольно де жа вю призвать на помощь), 
Когда – как глаз – безумная звезда 
Через окно в мою валилась полночь 

Из форточной глазницы, из зимы, 
В мои уже оcтуженные руки... 
Прости меня за этo слово “мы”, 
За все мои придуманные муки, 

А может, не придуманные... “Ты, 
Ты, ты!..” – как заклинанье, заикаясь 
Твержу себе, и искры от звезды 
Срываются под скользкими щеками. 


Андрею

...Музы используют людей в своих астральных играх, 
не очень заботясь при этом о личной судьбе своих
 инструментов. Таким образом, поэт оказывается
 дважды беззащитен – перед лицом внешнего мира,
 который часто расценивает его работу как подрывную
 или бесполезную, и перед лицом играющих на нем 
ангельских/демонических сил. Некоторые литераторы
 используют эту ситуацию для самооправдания своего
 свинского поведения – мол, видите в каком я положении.
 Не думаю, что на Страшном суде этот аргумент будет
 иметь большое значение... 

(из частного письма) 


пойди как кто-то там другим путем 
cмени свой банк позавтракай котлетой 
ты хочешь перемен но с каждым днем 
все ближе прошлое бегущее по следу 
которое внутри как позади 
реакции хватает чтоб забыться 
в трамвае где сиденья все зады 
и спины помнят но никак не лица 
а лица ты запоминай и будь 
да хоть персицким если не да винчи 
ты инструмент ты стёрка циркуль - путь 
твоей астральной музой так завинчен 
что правильно сам чёрт не разберёт 
и да наверняка сломает ногу 
но муза ошибается и врёт 
и как все мы стареет понемногу 
(оптимистически) лет через 50 
обоим надо будет приземлиться 
а там не важно что ты помнишь: лица 
какую-нибудь спину или зад 

Высказаться?