Глава 3 Софочка не заметила лежащего в кровати мужика, т.е. меня, поэтому прошла к раздвижному шкафу с зеркальными дверками и, отодвинув створку, пристально вгляделась внутрь. Песцовые и норковые вещи в аккуратных шелестящих пакетах висели там в изобилии, достойном царицы всея Руси. Несмотря на богатство выбора, Колдырина все-таки перешла к другой створке и собралась ее открыть, но тут ее взгляд поймал в отражении неестественно вспухшее покрывало на кровати. Очертания бугров видимо родили в ее голове какие-то ассоциации и она повернулась в мою сторону. Я физически ощущал замедленное движение ее взгляда от моих ног все дальше и дальше. И тут, примерно в области окончания ног и начала живота, она наткнулась на странное возвышение. Господи! Я даже под покрывалом все еще прикрывался ковшиком. Судя по враз образовавшимся складкам на лбу, напряжение мысли Софочки было где-то рядом с десятью киловольтами. Вот-вот проскочит разряд между бровями. Мне ничего не оставалось, кроме как замереть и ждать какого-то завершения ситуации. Забыв запахнуть халат, Колдырина медленно, словно боясь спугнуть, двинулась к кровати, а, подойдя, все так же аккуратно протянула руку. Мне стало еще страшнее от мысли, а что если она коснется непонятного для нее и довольно внушительного для данного местоположения бугра. На этом мои нервы дали сбой и я потянул ковшик вверх, сосредоточившись лишь на том, чтобы сделать это как можно незаметнее, но... Рядом раздался стук рухнувшего тела. Психика женщины не смогла выдержать происходящего и отключила организм, как пульт - телевизор. Другого случая могло и не быть, мое тело соображало гораздо быстрее головы и взвилось над колдыринским ложем как пружина. Я буквально перелетел через распростертую Софочку и быстро побежал по комнатам в поисках того самого кресла с халатом. Его нигде не было. Паника охватила все члены сковав намертво руку, ковшик и то, ради чего он был взят. Мечась по квартире, как загнанный в угол зверь, я сшибал на пол многочисленные светильники на подставках, вазочки и небольшие скульптурки. Шульц, поначалу вяло наблюдавший за моими стремительными передвижениями, увидел во мне ровню и увязался следом, пытаясь ухватить за пятки или за ...кхм. Вскоре он обогнал меня, и бегал впереди меня, весело сталкивая уже более массивные предметы типа напольных ваз и торшеров. В зале он даже умудрился перевернуть стол и оборвать тяжеленную гардину, которая рухнула на наши головы. Никогда не думал, что на эксклюзивные портьеры уходит ткани больше чем на стандартный парашют. Пытаясь выбраться из-под плотной материи, мы оба начали испытывать нехватку воздуха из-за чего дыхание стало надсадным и хриплым. На исходе пятой минуты борьбы за жизнь, Шульц наконец-то выбрался на свет божий, но почему-то сразу попятился назад. Я протиснулся в проделанный им проход и с наслаждением вдохнул богатый кислородом воздух, а уже затем открыл глаза. В пяти метрах от меня стояла Софочка Колдырина. Ручаюсь, вы никогда не видели такого диаметра женских глаз! Какие там блюдца-тарелки? Ведра-бадейки, тазики-шайки! Они вот-вот могли лопнуть. Что уж она там подумала, остается только догадываться, но я нырнул обратно под спасительную портьеру. Шульц уткнулся мне в плечо и тихонько вздрогнул. Снаружи не доносилось ни звука. Только сейчас я обнаружил, что в пылу битвы за жизнь куда-то потерялся ковшик. Кроме того, до меня дошло то, что могло нарисоваться в воображении Софочки. Кровь прилила не только к ушам, но и к остальным членам измученного тела. Не буду вылезать и все тут! Ковшика нет, весь в слюнях... Непонятно, кто кого... и вообще. Шульца одолевали схожие мысли, его голова склонялась все ниже и ниже. В конце концов он просто положил ее на мои скрещенные ноги и грустно вздохнул. Более идиотского положения у меня не бывало за всю мою жизнь. Софочка начала стаскивать с нас портьеру. Вероятно, со стороны это напоминало то, как парашютист собирает свой купол после прыжка. Если Шульцу кроме небольшой трепки от хозяйки ничего не грозило, то у меня практически не оставалось ни единого шанса хоть как-то объяснить или что-то доказать. Колдыринская квартира практически разгромлена, Софочка обойдена мужским вниманием, а пес, напротив, этим вниманием не обойден (с точки зрения хозяйки, конечно). Про себя я уже решил, что моя карьера шкуроторговца закончена и надо с этим смириться. Когда вся портьера оказалась в руках женщины, я продолжал сидеть в позе "лотоса" на полу, а на коленях покоилась голова Шульца, с успехом заменяя ковшик. Открывшейся картине можно было найти очередное нетрадиционное толкование, но меня это уже не заботило. Я ждал конца. За моей спиной начали приближаться шаркающие шаги. Я почувствовал на своей голове Софочкину руку. Она легонько погладила меня по волосам. - Бедняжка. У тебя давно никого не было? Мои уши и без того красные стали напоминать цветом перезревший помидор. - Что же ты сразу не сказал? - Спросила Колдырина. - Да как-то все не пришлось. - Промямлилось мне. Она попыталась согнать Шульца, но я вцепился в его голову, скрывающую мое коренное отличие от женщины... (продолжение следует) |