Вечерний Гондольер
Борис ЧЕЧЕЛЬНИЦКИЙ (c)
ИЗ РАННЕГО.


***

Хорошо, что от расспросов
Можно спрятаться в тени.
Станут слаще абрикосов
Набегающие дни.

Не прибегнув к эликсиру
От издержек бытия,
Жду, когда настроит лиру
Муза вялая моя.

Что за жизнь среди косматых
Обезумевших зверей?
Чтоб не лопнуть от досады,
Я захлебываюсь ей.

Те, что видели парадность,
И не вытерли слюней,
Не поймут, какая радость
Сделать ближнему больней.

ПОМИНАЛЬНАЯ УЛЫБКА

Она во рту не ужилась,
Слетела, как пыльца.
За что улыбка отреклась
От моего лица?

Слетела с губ - ищи-свищи
В устах других людей.
С досады хрустнули хрящи
Закрытых челюстей.

Бывало, голову склоня,
Я плелся, чуть живой.
А взгляды тыкались в меня:
“Улыбчивый какой”.

Как мухи вились возле рта:
“Завязочки пришей”.
Мой рот цеплялся иногда
За кончики ушей.

Я мялся, словно пластилин,
Не добиваясь виз,
Я шел туда, куда вели,
Садился после “пли-и-из”.

Камней подмышкой не держал,
И с криком “Караул!”
В галошу сам себя сажал
И бурно в ней тонул.

Наверно брат-кондрат хватил
Меня на этот раз:
Когда улыбку проглотил,
Закапало из глаз.

***

Я звал. Я руки простирал.
В свои объятья торопил.
Лица любимого овал
Сквозь сон из воздуха лепил.

Но воздух легок и летуч,
И ты по небу растеклась.
Среди сгущающихся туч
Маячил взгляд горящих глаз.

Я шел по снегу и стерне,
И две звезды родней сестриц,
Смеясь, подмигивали мне
Из-под игольчатых ресниц.

Пусть ночь, как траурный платок,
Как саван белый - снегопад.
Я улыбался, но никто
Не понимал, чему я рад.

***

Я обнищал душою в перебранках
Тупых и диких…
Каким я буду в табели о рангах
Среди великих?

Нелепым угловатым человечком,
Смурным и нудным,
Который часто думает о вечном
В сиюминутном.

И острым пальцем в небо тычет,
И хмурит бровки,
А сам в тисках земных кавычек,
Как в мышеловке.

Решенье скользкого вопроса:
Зачем все это?
Плетясь в хвосте, сказать, что плелся
В хвосте кометы.

***

В жалком хаосе молекул
Круглых, маленьких, пустых
Неспокойно человеку,
Не похожему на них.
В глупом лае перебранки -
Теснота от сих до сих -
Тяжело раздвинуть рамки -
Легче выскользнуть за них.
Так чужак всегда подвержен
Неприятию в строю,
И живет, покуда держит
Непосредственность свою.

Он скорей всего отстанет,
Отрешен и недвижим.
Он погибнет, если встанет
На одну ступень с чужим.
Но, пока он в этом ринге,
Словно ландыш на меже,
Дни - как горькие поминки
По замерзнувшей душе.

***

Жест, выражающий слово “отъезд”
Бессилен, как бабка с клюкою.
Едва ли не самый беспомощный жест -
Прощальные взмахи рукою.

С перрона куда-то в плацкартную клеть,
Шаги учащая по ходу
За той, кого хочется просто иметь,
Как небо, как солнце, как воду.

Высказаться?