Копейкин и Рубликов были соседи по лестничной площадке. Копейкин часто занимал деньги у Рубликова. Вообще-то Копейкин зарабатывал много больше, чем Рубликов, но он зато и пил много, а Рубликов не пил совсем после того, как однажды прошел курс занятий у дипломированного йога Козлова. Поэтому у Рубликова всегда было больше денег, чем у Копейкина, и именно Копейкин занимал деньги у Рубликова, а не наоборот. Занимал часто, а отдавал все реже, пока общего долгу не набралось около сотни тысяч. Сто тысяч - это много или мало? Вчера было много, завтра будет мало - в условиях текущей инфляции, а в то время, о котором речь, достаточно, чтобы Рубликов стал проявлять беспокойство и напоминать Копейкину о возврате. "Я пустой сегодня, - говорил Копейкин, - но как только, так сразу". И тут же просил выручить на десятку до послезавтрашней получки. Рубликов уже потерял надежду вернуть свои деньги, но, прочитав однажды Евангелие, утешился тем, что хоть и потерял в деньгах, но зато приобрел в области духовной, поскольку в буквальном смысле следовал Нагорной проповеди, где сказано было: "Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся". Копейкин же, случайно встречаясь с Рубликовым в подъезде, не проявлял угрызений совести, а даже был рад, улыбался, здоровался за руку. Он всегда был без денег, но часто богатый натурой, предлагая Рубликову купить что-нибудь незатейливое. Тут и сумму долга подразумевалось частично учесть при расчете, но Рубликов не хотел подержанных вещей, а от ящика свиной тушенки, предложенного однажды, отказался, потому что незадолго перед тем читал с интересом Коран и прекратил есть свинину. Встречающийся в подъезде Копейкин также и водки предлагал Рубликову выпить - с открытой душой, а Рубликов, само собой отказываясь, думал при этом: "На мои же собственные деньги меня угощает, мерзавец". Нагорная проповедь уже не была для него утешением с тех пор как он прочитал в одной брошюре, что к этой проповеди следует относиться осторожно, понимая ее в иносказательном смысле как притчу, буквального же прочтения требуют другие места Писания - те, в которых говорится о Всемирном Потопе, сотворении Адама из глины и так далее. И вот однажды Рубликов и Копейкин встретились в очередной раз в подъезде у лифта. Копейкин был трезвый, но с бутылкой водки в кармане. Он как всегда заулыбался и протянул Рубликову руку, а Рубликов подумал в сердцах: "Почему это я должен улыбаться этому проходимцу и здороваться за руку?" И он не стал пожимать протянутую руку Копейкина, а вложил в эту руку мелкую бумажку в пятьсот рублей - может быть, намекая этим на неулаженность денежных отношений, кто знает? Копейкин застыл на месте, в первый раз в жизни чувствуя замешательство - а что, интересно, можно чувствовать, если в протянутую для рукопожатия руку кладут деньги в размере мелкой милостыни? Рубликов увидел остановившийся взгляд Копейкина и его осенило - тоже первый раз в жизни. Можно сказать, нашло вдохновение. Как раз перед тем он посещал лекции дипломированного колдуна Баранова, на которых тот, в частности, демонстрировал свое искусство гипноза и давал объяснения. Момент был самый подходящий, чтоб вспомнить урок колдуна, и Рубликов начал. - Держи крепче, - сказал он уверенным в себе голосом. - Теперь подними руку. Вытяни вперед. Копейкин послушно исполнил сказанное, и Рубликов, сдержанно ликуя в душе, продолжал: - Так. Хорошо. Можешь поднять руку выше. Можешь опустить ниже. Ты поднимаешь и опускаешь руку так, как тебе удобно, но крепко держишь то, что у тебя в кулаке и слышишь мой голос. Ты крепко сжимаешь руку в кулак и слышишь мой голос. Копейкин стоял с вытянутой вперед рукой, крепко сжимая кулак. - Сжимаешь руку в кулак и слышишь мой голос, - повторил Рубликов формулу внушения и подумал: "Неужели получилось?" - Скажи мне, который час? - спросил он у Копейкина для проверки контакта. - Пятый, - ровным голосом ответил Копейкин. - Сколько у тебя денег сейчас? - перешел Рубликов к насущному вопросу. - Пятьсот рублей, - сказал Копейкин, крепко сжимая кулак. "Ну конечно же", - подумал Рубликов. - Физкультура укрепляет мускулатуру, - сказал он назидательно. - Отожмись-ка двадцать пять раз в упоре лежа для пользы здоровья. Копейкин начал отжиматься, несколько скособочившись, припадая на правую, сжатую в кулак, руку. А Рубликов стоял, большой и сильный, над маленьким Копейкиным (хотя на самом деле Копейкин был много сильней и крупнее щуплого Рубликова). Хлопнула дверь наверху. Кто-то стал спускаться по лестнице. - Вставай, - сказал Рубликов, хотя Копейкин успел отжаться только четырнадцать раз из положенных двадцати пяти. Рубликов подождал, чтобы тот, сверху, спустился и прошел мимо. Это был кто-то незнакомый и он прошел мимо, не задерживаясь. Когда уличная дверь закрылась за ним, Рубликов продолжил сеанс. - Ты хороший человек, - сказал он Копейкину, - а хорошие люди всегда платят свои долги. Ты понял? - Понял, - сказал Копейкин. - Ты должен мне сто тысяч рублей, - сказал Рубликов, - плюс инфляция, плюс моральный ущерб. Итого, сто пятьдесят тысяч рублей. Так что будь другом, принеси мне эти сто пятьдесят тысяч сегодня вечером. "Что это я размусоливаю? - подумал он, недовольный собой. - Круче брать надо". - Сто пятьдесят тысяч, - сказал он. - Сожми руку в кулак и повтори за мной: сто пятьдесят тысяч. - Сто пятьдесят тысяч, - послушно произнес Копейкин. - Принесешь ровно в десять. Сожми кулак. И чтобы десятитысячными бумажками, - добавил Рубликов. Пятидесятитысячных он не любил из-за постоянного подозрения на фальшивость. - Теперь разожми кулак. Копейкин разжал затекшие пальцы. Рубликов взял у него из руки измятые пятьсот рублей. - Вот так-то, друг ситный. Теперь, когда я досчитаю до пяти, ты забудешь все, что сейчас происходило и э-э... - Рубликов попробовал вспомнить, чем завершал свой сеанс гипноза колдун Баранов, - и ты проснешься здоровым и бодрым после этого лечебного, оздоровляющего сна. Он нажал кнопку вызова лифта и начал считать. На слове "пять" Копейкин вздрогнул и, словно вдруг увидев Рубликова, протянул ему руку для рукопожатия. Они поздоровались и вошли в лифт. - Как только, так сразу, будь уверен, - сказал Копейкин. "Сегодня вечером, в десять", - хотел было сказать Рубликов, но промолчал. Рубликов сидел дома и ждал десяти часов. Ровно в десять появился Копейкин, запыхавшийся, с грязью на рукаве. Принес деньги. Несколькими словами Рубликов отправил его в транс, испытав уже знакомый прилив вдохновения. Он стоял, словно большой и сильный Василий Рублев, а не щуплый от природы Вася Рубликов, и смотрел сверху вниз на маленького Копейкина, пока тот отжимался в упоре лежа. Потом он отправил Копейкина сделать оздоровительную физкультурную пробежку - два раза до перекрестка и обратно, не забыв назначить ему прийти через два дня для продолжения опытов. И смотрел вниз с балкона на бегущего в удаленной перспективе домов Копейкина, чувствуя себя могущественным, как йог Козлов и колдун Баранов в одном лице. Копейкин, однако не появился в указанное время. Рубликов, тем не менее, ходил гордый своей победой, но узнав некоторые обстоятельства событий, не стал вслух распространяться о ней. Что касается обретенного было дара гипноза, то он исчез без следа. Рубликов попробовал пару раз проверить его на своем молодом племяннике, но ничего у него не получилось. Ушло вдохновение и больше не возвращалось. Вернемся к истории Копейкина. В пятом часу вечера поднявшись вместе с Рубликовым на лифте он прошел к себе в квартиру и сделал недобранные одиннадцать отжиманий в упоре лежа. Посмотрел по карманам денег, посмотрел также и в других местах, где они могли, в принципе, быть, но сейчас их быть там не могло, потому что их вообще не было. Был выход продать что-нибудь незатейливое и Копейкин, захватив с собой бутылку водки и банку свиной тушенки, направился к торговому перекрестку. На перекрестке было, как всегда, многолюдно от продавцов и покупателей. Но у Копейкина никто не хотел покупать. - Вот выпивка, вот закуска, - говорил Копейкин, активно останавливая прохожих, но те игнорировали его, а один парень, услышав цену, сказал: - Ты что, охренел, дядя? - В одном флаконе, - почему-то пробормотал Копейкин и, сделав несколько шагов, задумался, глядя на свое неясное отражение в стеклянной витрине овощного ларька. "Я ведь хороший человек, - думал он, глядя на свое отражение, - я долги отдаю. А эти все только о своей выгоде думают. Одни хотят продать и нажиться, а другие - пожрать да выпить". "Хороший человек, друг ситный", - пробормотал он, не замечая, что его правая рука сжимается в кулак. Но слово само "кулак" уже всплыло в мозгу и крутилось там вместе с прочими: "хороший человек", "друг", "друг ситный"... "У хорошего человека есть только два друга: правый кулак и левый", - родился в голове Копейкина афоризм, хотя что-то подобное, он, кажется, слышал и раньше. Копейкин ушел с торжища и в глубине какого-то двора остановился у свалочной кучи, где лежали навалом куски кирпича, ржавые трубы и разбитые унитазы. Копейкин наклонился над кучей и поднял оттуда то, что попало в руку. - Эй, хозяин, - окликнул он проходящего мимо толстого мужчину в кожаной куртке. Мужчина посмотрел на Копейкина. "Кожу носит, хрен собачий, а хорошему человеку нет, чем долги отдать", - подумал Копейкин. Мужчина остановился. - Купи кирпич, хозяин, - сказал Копейкин, подходя ближе. Толстяк начал оглядываться по сторонам с растерянным видом. - Не крути головой, - сказал Копейкин, одной рукой крепко беря его за локоть, а другой поднимая кирпич так, чтобы было видно. - Да, да, конечно, - толстяк закивал головой, достал из внутреннего кармана бумажник и протянул Копейкину. Копейкин сунул кирпич подмышку и взял бумажник. - Хорошему человеку не много надо, только чтобы десятками, - сказал он. В бумажнике, однако, были сплошь синие пятидесятитысячные. - Ты что, издеваешься? - возмутился Копейкин, отбросил в сторону деньги и ударил толстяка кирпичом в живот. Тот упал, хватая ртом воздух. Копейкин повернулся и пошел прочь. У следующего клиента ему все же удалось достать три десятки, потом сразу пять... Когда нужные сто пятьдесят были собраны, времени до назначенных десяти оставалось в обрез. Копейкин припустил бегом, на пятый этаж взбежал без лифта. Отдал деньги. Спустился вниз и решил уже налегке пробежаться до перекрестка и обратно. Была потребность начать новую жизнь - здоровую жизнь без долгов и водки, с ежедневной физкультурной зарядкой. Копейкин благополучно добежал до перекрестка и там, по свежим приметам личности, был задержан нарядом милиции. Шла кампания по борьбе с организованной преступностью, поэтому на суде Копейкин получил срок по максимуму. В каких-нибудь параллельных мирах (доказано наукой их существование или обязано авторскому произволу, неважно) возможны другие варианты развития событий. В одной из этих параллельностей мы видим стекло ларька, сбоку от кассового аппарата разбитое обломком унитаза. Попытка наглого, среди бела дня, ограбления. А в какой-нибудь другой - три или четыре трупа с проломленными головами. Орудие преступления - обрезок ржавой трубы валяется неподалеку. В измененном варианте реальности Копейкин вместо того, чтобы бежать к перекрестку, бегает вокруг своего дома и это затрудняет его быструю поимку. Следственная бригада пребывает в недоумении, озадаченная тем обстоятельством, что при явных признаках ограбления пятидесятитысячные денежные купюры не взяты преступником, а частью оставлены в бумажниках, частью рассыпаны вокруг трупов. Но итог для Копейкина оказывается один во всех случаях, как в судьбе у него написано. Обыкновенная, в общем, судьба: казенный дом и дорога. |