Интересно, что вы скажете, если собственный персональный компьютер пошлет вас куда подальше? На родном русском, но c дикцией эсэсовца, ворвавшегося в партизанскую деревню!
Решите, что померещилось?
- Красный лампа мерцать есть? Компьютер думать означать сигнал тот, - бесцветным, механическим голосом сообщает машинка. - Ооооооо, матка, млеко-яйки? - уточняю на компромиссном языке. - Стреляйт убивайт пу-пу?!
- Грандиозно! - восхитился я. - Только конечный продукт не оставляй, а сходу волоки в ФАПСИ! Обещаешь? - Никогда не произноси это слово в моем присутствии, - строго сказал Ящик и укатил. Чинодралы пропустили Петьку сквозь строй и, измочалив немереное количество бюрократических шпицрутенов, дали гениальному изобретателю пинка. В результате, он полетел до хаты, алгоритм дорабатывать, а незарегистрированное открытие оставил у меня. Поскольку мы с ним друзья детства: выросли в одном дворе, учились в одной школе и дружили, пока он не загремел во солдаты. В аты-баты. Не знаю, как изложат эту историю будущие Петькины биографы, но объективная реальность обошлась с ним похуже чем с Альбертом Эйнштейном. Солдатушкой Петька был никаким, поскольку с детства страдал системным мышлением. Вдобавок, зрение плюс сто.
Однако, ротный оказался не прост: оружия новобранцу не дали, а быстренько назначили шифровальщиком. И произошло чудо! Воинская карьера Петьки получилась яркой и стремительной как взлет зенитной ракеты: он такое нашифровал, что его самого мигом засекретили, и домой уже не вернули - поселили в каком-то почтовом ящике под Новосибирском. Временами он наезжал, демонстрировал радушную улыбку, но всем было ясно, что человек вышел на околоземную орбиту и говорить с ним по душам неудобственно. Да и чревато, учитывая активность спецслужб - чрезмерно раздутый штат делал их особенно восприимчивыми и подозрительными. Потом он родителей к себе перевез, а потом и вовсе перестал в Москве появляться, раз в год письма слал. А тут нагрянул со своим "изделием Д" как насморк: ни звонка, ни предупреждения, и без горчичника не отделаешься.
- Да я не против, но тут дело такое - в Америку вызова жду. В любой момент дернуть могут. - Ууугу, Америка, это хорошо, - мычит с набитым ртом. - Америка - это да! Епть! - Ага, - соглашаюсь. - А вам паек уже не выдают? - М-м-м… - головой мотает, продолжая заглатывать макароны.
Тут у Ящика натурально отвисает челюсть, и ценный продукт частично вываливается на пол.
- На балкон поставлю. А что? - Стой! Епть! Убьет! - бросается он ко мне. С гримасой бегущей к пруду графини. - Кто?! - Харитон! - он отобрал мольберт. - Изделие "Д", придурок! - А-а… - говорю уважительно. - А я думал, ты в передвижники подался. - Ха! - он стряхнул с окладистой бороды белые комочки. - Ты только что держал в руках Нобелевскую премию. Это - искусственный интеллект! - Да ну?! Робот-убийца? - Ничего не убийца, - Петька установил мольберт и принялся искать розетку, - а просто у него режим защиты от несанкционированного переноса. Чтоб не сперли. - Круто. А, скажем, сигнализацию нельзя было поставить? - Это тебе не какой-нибудь вшивый "Мерседес", а самообучающийся… - он задумался и присвистнул, - а как же я его регистрировать понесу? Он же их всех… - Что-что? - мне припомнились пророческие слова дяди Жоры. - Всех положит, да? От судьбы не уйдешь. - При чем тут судьба? - удивился Ящик. - Судьба ни при чем, а просто недодумали малость. Все-таки надо было его сиреной оборудовать. Сборка проводилась в Петькином гараже, в тайне от жен, начальства и вероятного противника. Всем оборонным миром собирали! И хотя сам будущий Нобелевский лауреат лудить-паять не мог по зрению, бравые коллеги из смежных областей оборонки снабдили Харитона (гаражное имя) таким набором боевых возможностей, что он свободно мог противостоять любому агрессору. Принципиальная же новизна заключалась в том, что Петькино квантово-световое детище выполняло вычислительные операции не последовательно, как все существующие электронные процессоры, а параллельно, то есть, в миллиарды раз быстрее. Подробно рассказав мне про квантовую интерференцию, в сочетании с технологией использования направленных световых лучей, Ящик решил продемонстрировать эту муть в действии, и включил агрегат:
Нет, времена Жюля Верна давно миновали, и мыслящей швейной машинкой или говорящей сковородкой сейчас можно удивить только олигофрена, но, скажем так, реплику про мосье Леккока я не ожидал. Не был готов - и все тут!
- Это он так радость выражает. Хотя, конечно, недоработка, - он почесал затылок, - синтезатор голоса у него паршивенький. Китайский, за двадцать пять баксов… - И? - Да, понимаешь, - он подозрительно замялся, опять почесал затылок, и взглянул на меня с надеждой, - у тебя денег случайно нету? - Случайность - производная закономерности. Нету. Надежда во взоре гения заколебалась, но не погасла. - Ему бы вместо китайской дребедени что-нибудь путное воткнуть, - ученый внимательно осмотрел комнату, - нормальную звуковую платку какую-нибудь. Семьдесят баксов всего-навсего! - Да хоть семьдесят тысяч! Нереально.
- Ты как из леса прибыл… - возмутился я, но сразу остыл. На самом ведь деле из леса человек. - Так что там про Леккока? - Какого Леккока? - удивился изобретатель. - Который мосье. Из фильма. - А, из фильма… - он призадумался, - ну, это элементарно. Представь, что перед тобой некий объект с неизвестными свойствами, некий черный ящик… Будучи ещё неприметным, ничем не выдающимся очкариком он, помимо общеобразовательной, обучался в заочной математической школе, откуда приносил во двор всякую антисоветчину (это Голливуд рассудил, что Петька несет всякую антисоветчину). Умозрительные рассуждения про черный ящик сделались любимым Петькиным коньком, а дядя Жора, невзирая на судимости, был отчаянным патриотом.
- Прально! - Ну вот и все, - облегченно вздохнул он. Образно говоря, требовалось объяснить машинке, что такое хорошо, и что такое плохо. И Ящик устроил в гараже синематограф: крутил кино, проверял как Харитон оценивает поведение героев, и переписывал алгоритм, если неправильно. Из экономии, фильмы он брал не в прокате, а в соседней воинской части, отчего у подопытного выработался устойчивый совковый менталитет. Вкушая от древа познания, Харитон выучил невероятное количество цитат, стихов и застольных песен, которые стал употреблять для обозначения эмоций. Чаще всего невпопад. Нет, не как попугай, разумеется! Разумеется, это был шедевр - этот сверхмощный суперкомпьютер, но, то ли отдельные кванты ненавидели друг друга, то ли сказались огрехи военно-патриотического воспитания… короче, он был мыслящим, но с некоторым прибабахом. И как только моя кошка пришла с ним знакомиться, это выяснилось.
- Ничего не наезжает. У него алгоритм такой. - Не понял, - честно сказал я. - Ну, у него в памяти есть некая библиотека ситуаций, с которой он всегда сверяется, а кошка - ситуация внештатная, вот он и смоделировал. Подобрал самую, с его точки зрения, схожую. - Кошке от этого не легче! - Понимаешь, это же не настоящий искусственный интеллект, а действующая модель! Мы как бы декларировали некие принципы, которые лягут в основу… как бы стандарт задали. А на сам интеллект деньги нужны, его в гаражике не соберешь. - Абидно, да?! Почему-то на хорошие дела никогда денег не хватает, - со знанием дела, посочувствовал я. - Вот если бы ты какой-нибудь мыслящий фугас изобрел, от заказчиков отбою бы не было! - Что фугас! - он пренебрежительно махнул рукой. - Я тебе про прорыв говорю, про техническую революцию, а ты - фугас… Три дня подряд он приходил мрачнее тучи, а на четвертый напился и заявил:
- Изобретатель должен идти в ногу со временем, а не на сто лет вперед, - я вспомнил про фугас. - Помнишь, что с Галилеем сотворили? - То средневековые. А наши-то козлы почему такие козлы?
- Я им… ну ла-а-ана, обождите, до дома только доберусь! Деньги на дорогу достанем? - он потянул с пальца обручальное кольцо. - Драгметал? Под статью подводишь? Деньги я конечно достал. Поднапрячься пришлось, но с результатом, а не как в ФАПСИ. Купили Петьке билет, продукты в дорогу, и даже какие-то мелкие подарки для домочадцев, в знак того, что не зря в столице побывал. Все складывалось лучше некуда, но перед самым отъездом он заблажил, и везти Харитона в Новосибирск категорически отказался. Просто наотрез! Так я стал владельцем действующей модели искусственного интеллекта. Немного недоработанной. (продолжение следует...) |