Почему кошки, столь мудрые существа, до сих пор ловят мышей теми же способами, что и семь тысяч лет назад? В самом деле: они выжидают, подкрадываются, стремительным броском накрывают жертву, но за весь этот долгий срок не придумали ничего нового? А вот почему. В теплом сухом подвале тускло желтела лампочка, затянутая в проволочную сетку, где-то хлюпала вода, мирно шептались о чем-то трубы парового отопления. А на полу сидели и лежали кошки (и коты, разумеется) - штук сорок, если не больше. У них было первое в кошачьей истории собрание. Надо сказать, что до сих пор кошкам не приходила в головы мысль устроить столь скучное мероприятие, доставляющее так мало удовольствия. Это они переняли у людей, то есть у существ, живущих выше. И немудрено, что некоторые из собравшихся просто спали, свернувшись калачиком (на собраниях и многие люди так делают), другие спокойно глазели на луну сквозь узкое окошко, вспоминая своих подруг или ухажеров, в зависимости от пола и сексуальной ориентации. Лишь самые примерные таращили глаза на председателя. Какое же собрание без председателя? Им был единогласно избран самый толстый и мудрый кот в проволочных очках без стекол - какой же председатель без очков? Председатель без очков - чушь собачья. А вот секретаря на собрании не было, по причине тотальной неграмотности представителей кошачьего племени. Собрание, насколько я помню, состоялось в 1991 году. Этим самым кошки ни на что не намекали, просто так уж случилось. И было посвящено собрание чрезвычайно важной проблеме. Именно ввиду особой важности собрались в том подвале кошки и коты всех пород и возрастов со всего района, и даже иные иностранцы, то есть, пардон, инорайонцы, пожаловали. И даже некоторые из респектабельных семей новых русских пришли, с сотовыми телефонами на спинках и с охраной. На их лоснящиеся от "Вискаса" морды косо посмотрели остальные, но мяукнули весьма приветливо - проходите, мол, только вас ждем. Когда все, наконец, собрались, до сих пор мирно дремавший председатель поднялся на все четыре лапы, сказал "мрр-мяу!", что означало: "можно начинать, господа?" и, получив утвердительное мяуканье, начал говорить: То есть говорил он, конечно, и дальше по-кошачьи но, поскольку, как утверждают современные ученые, язык кошек труднее китайского, я приведу перевод, который сделал по моей просьбе один известный профессор из института мышиноведения. - Я собрал вас здесь, дамы и господа, оторвав от жирных объедков затем, чтобы рассмотреть вопиющее происшествие, приключившееся в нашем обществе. Говорил председатель не так вычурно и заумно, но на человеческий язык иначе перевести никак нельзя. - Дело в том, - продолжал председатель, - что всем нам известный, выражаясь любя, лентяй и прохвост кот Мурзик, нахлебник студента Антона и секретарши декана Ольги, которые, кстати, живут не расписавшись, изобрел мышеловку. Никто даже не вздрогнул. Все ждали разъяснений, потому что слово было очень необычное. - Мыши - понимаю. Ловить - понимаю, - задумчиво мяукнул кот, которого кормили осетриной дипломаты, греки по происхождению. - Мышеловка - совсем не понятно. Мрр…ошу объяснить. - А пусть Мурзик выйдет и сам все объяснит, - сказал председатель. Мурзик не вышел. Он лежал в самом теплом месте, между двумя трубами, и ему снился эротический сон в трех действиях. Его растолкали и чуть ли не силой заставили подняться. - Ну, чего еще там? - недовольно буркнул Мурзик. - Ты изобрел мышеловку, скотина? - деловито осведомился председатель. - Ну я, конечно, кто же еще? - скромно ответил Мурзик. - Только пока я ее не сделал. Не хватает некоторых подручных материалов, научной смелости, инженерной мысли… - А что она делает? - хором спросили все присутствующие. - Пляшет в присядку! - усмехнулся Мурзик, - какие же вы невежественные! - Ловит мышей, что же еще? Без посредства кошки. Почти. По приблизительным подсчетам моя мышеловка способна будет за час поймать больше мышей, чем самый трудолюбивый и ловкий кот за день! Даже там, где их вообще, вроде бы, нету! Мурзик кое-что понимал в рекламе. Он важно сел на задние лапы и уже приготовился изложить свою теорию ловли мышей без кошки. И изложил бы, я думаю, да тут председатель прервал его: - Ну-с, молодой кот, вы признались. Это все, что нам было нужно. - Неужели вам не интересно? - опять удивился Мурзик. - Ведь это прогресс! Начало кошачьей цивилизации! - Необходимо выслушать оппонентов, - внушительно сказал председатель. - И так, начнем трения… извиняюсь, прения. Кто первый? Тогда из первого ряда вышел молодой поджарый кот по кличке Камо с горящими глазами, и вдохновенно произнес: - Товарищи, на пороге какого величайшего открытия мы стоим, подумать страшно! Какой шаг к прогрессу, более светлому и более сытому будущему! Прыжок в бесконечность! Мышей мы теперь наловим видимо-невидимо! Вы только представьте - там мыши, сям мыши, все жирные, круглые, аппетитные! А пахнут как! На днях меня хозяин пельменями угостил - ну точь-в-точь так и пахнут! Долой беготню по подворотням и подвалам, долой вражду районов и подъездов! Мы должны немедленно наградить нашего выдающегося изобретателя! Выдать ему дюжину белых мышей и пузырек валерьянки из наших стратегических запасов! Присутствующие завопили от радости за ближнего своего, и даже те, которые спали, проснулись. Под одобрительное мяуканье кот Камо пошел на место. - Будут ли, однако, другие мнения? - спросил председатель. - Разрешите мне, - негромко отозвался какой-то незнакомый кот из темного угла. Он был пожилой, полный и все время жмурился. Но тревога терзала его, что было заметно по нервно шевелящимся усам. - Разрешите излагать с места, поскольку я недавно плотно поужинал, - попросил кот, и все согласились с тем, что причина, по которой он не мог пошевельнуться, весьма уважительная. - Так вот, мяу, собака меня возьми, - начал старый кот, - мышеловка, конечно, весьма полезная и нужная вещь. Но мы, самые мудрые существа на свете, не должны бросаться в омут сомнительной идеи как на кухню, из которой ушла хозяйка. Я предлагаю вам, уважаемые, посмотреть чуть дальше и глубже. У меня есть котята, собака возьми, и у вас есть котята, пусть многие никогда их и не видели. Но всем нам в одинаковой мере дорога их судьба. - Что сулит мышеловка? - продолжал старый кот. - Много мышей, больше свободного времени для того, чтобы греться на солнышке или на батарее. А что дальше? А дальше вот что. Мы сейчас бегаем по улицам, по помойкам, выгибаем спины и так далее. А тогда, когда будут мышеловки, многим из нас станет совсем нечего делать - пошел в магазин, купил баночку консервированных белых мышей в томате, и все дела! Чтобы не сдохнуть от скуки, нам придется заниматься развитием цивилизации, как это делают люди. И появятся среди нас философы, изобретатели, полковники и революционеры, оппозиционеры, карабинеры, наркоманы, токсикоманы, валерьголики, рокеры, брокеры, дилеры, киллеры. А еще будет у нас семья как главенствующая ячейка общества, и вместе с ней народятся так называемые гомосексуалисты - голубые коты (тьфу, пакость, не путать с породой!) и кошки, ненавидящие котов (какой ужас!). А еще появятся среди нас поэты, которые за то, что невкусно, будут просить то, что вкусно. И вообще у них зайдет ум за разум от безделья и всяких там возвышенных мыслей, им порождаемых. И будут они несчастны, потому что счастливых поэтов не бывает. Но и это еще не самое страшное. А самое страшное вот что: мышей-то будет много, но умные коты благодаря чудесам науки, связям с правительством, своей хитрости и расторопности будут иметь их намного, намного больше, чем так называемые пролетарии, которым нечего терять, кроме своих мышей…извините, цепей, потому что мышей у них не будет. Чем больше богатства, тем сильнее желание прибрать его к рукам целиком или сколько получится, но не меньше. Это доказали люди. А к лапам прибрать тоже захочется - даром, что все на земле стоят! Поэтому неизбежно появятся так называемые коты - буржуи, а также голодные, то есть те, кому мышеловки не досталось, или те, кто не сумел ей как следует воспользоваться. А скажите, уважаемые, положа лапу на сердце, кто из вас сейчас голодный? - обратился старый кот к собравшимся. Кошки и коты переглянулись. Некоторые смачно рыгнули, и запахло рыбой, по большей части почти свежей. - А ведь заметьте, между прочим, что мышеловок у нас нет никаких, - продолжал оппонент. - Так на чем я остановился? Ах да, мурр, появятся голодные. По разным причинам появятся у нас голодные и сытые. Однако, за редким исключением, сытыми станут мудрые и трудолюбивые, а голодными ленивые и глупые. Итак, сытые будут смотреть на голодных, - говорил кот, - и некоторые сытые освободят себя от добывания пищи, потому что ее имеют, а другие создадут так называемые фирмы, и совершенно посторонние кошачьи особи станут добывать для них мышей так называемым промышленным способом за скудные мышиные пайки. Подобный уклад жизни, уважаемые, называется у людей капитализмом, что есть весьма несовершенный, но единственно возможный способ существования при наличии высокопроизводительных мышеловок. Однако среди сытых появится особая категория котов - мыслители. Им станет жалко тех, кому мышей достается не вдоволь. И однажды одному мыслителю придет в голову мысль, что мир устроен ужас как несправедливо. Будет он, допустим, невелик размерами и плешив. И вот заберется он однажды на ржавую газовую плиту во дворе, подбоченится и гаркнет: "товагищи!" И скажет мыслитель ленивым, глупым, злым и просто несчастным: мрр, мяу, а что же вы, собственно, это самое лижите? Отберите мышей у сытых и все дела, как говорят люди! И так будет. А потом мышей поделят поровну, и все наедятся, - облизнулся старый кот. - Только затем мыши, извиняюсь, кончатся, потому что мудрые, хитрые и трудолюбивые не захотят ловить то, что все равно заберут. А ленивые и глупые не смогут это делать по вполне понятным причинам. Тогда вчерашние и сегодняшние голодные решат, что во всем виноваты бывшие сытые. И построят для них кошачий ГУЛАГ. Об это самом ГУЛАГе говорили мой хозяин и его друг, сидя на кухне за бутылкой того, что заменяет людям молоко и сливки. А вы знаете, что это такое - ГУЛАГ? - Не знаем! - мяукнули ушастые хвостатые. - А это что-то вроде людоловок, причем самими же людьми придуманных. А у нас непременно кошеловки будут. И сначала, попрошу учесть, в них будут попадать действительно бывшие сытые, отчего, кстати, бывшие голодные сытыми не станут. А потом бывших сытых всех передушат, а остановиться не смогут и не захотят, потому что еще более голодным и злым, чем раньше, одно лишь и останется, что безобразия творить. И будут попадать в кошачий ГУЛАГ все без разбору - сиамские и персидские, английские и сибирские, одноцветные и пятнистые, черные и просто рыжие, пушистые и короткошерстные, смелые и трусливые, как дворняжки. И кошачья кровь невиданной рекой потечет по свету… - Ой, мяу! - пискнула маленькая белая кошечка, и шерсть у нее встала дыбом от неописуемого ужаса. - Этого вы хотите? - устало задал старый кот риторический, как говорят люди, вопрос. - Ну да, вот еще! - зашипели четвероногие браться и сестры, недобро глядя в сторону Мурзика, который весь сжался, задрожал и не знал, куда глаза девать. А рыжий кот со странной длинной кличкой "лектор Пупкин" сказал: - Предлагаю вкатить коту Мурзику строгий выговор с занесением лап для крепких пинков за пренебрежение последствиями данного хулиганства, именуемого мышеловкой! - Да я ведь как лучше хотел! - пытался оправдаться кот Мурзик, - ну че вы, я ведь еще, мрр, ничего не сделал! А у тебя кличка была первая - Помойкин, - вдруг напал Мурзик на кота "лектор Пупкин", пока тебя спьяну студент-троечник не подобрал! Лектор Пупкин немедленно вцепился в рожу Мурзика. Наш Мурзик увернулся и победил бы его в два счета, да все коты и кошки вокруг встали на сторону паршивого рыжего помоечника. Поэтому Мурзик признал поражение по всем статьям и, отдуваясь, произнес: - Ну ладно, не прав я, ну не подумавши, ну собака меня возьми, грешного, мяу, простите великодушно, - и потерся головой о председателя. - То-то, - примирительно сказал председатель. - Собрание постановляет: кота Мурзика простить, но обязать его выкинуть из головы всякие мысли о прогрессе! Тьфу, мрр…мурр…мерзость! Предлагаю поставить вопрос на голосование. Которые "за" - ложатся лапами кверху. Но до голосования дело не дошло. Как раз в том момент в подвале появился вновь прибывший представитель кошачьего племени. Он прибежал, дико вращая огромными и совершенно круглыми, как у карпа, глазами и выпалил: - Айда на угол! Повар Прохоров бадью с рыбьими головами вынес! Естественно, после такого заявления кошачье собрание самораспустилось, причем первым исчез председатель, а сразу за ним вылетел Мурзик. Ученые считают, что подобные собрания случались и раньше, но я рассказал вам только то, о чем известно почти достоверно. Вот так вот. Хватит, однако, всякую ерунду читать, спать ложитесь. ---------------------------------------- Дмитрий Власов начало 1990 - редакция 1998 |