Секретарша присосалась к моему хую аж на долгих три года.

Главред и его развратная матушка в милицию заявлять не стали. Им не хотелось, чтобы факт инцеста получил огласку. Мне в который раз за жизнь повезло. Вместо срока в местах не столь отдаленных я получил славу волевого человека и жестко следующего профессиональной этике журналиста. Теперь вокруг моей шеи всегда, даже когда я моюсь, обмотано ожерелье из инкрустированных трофейных зубов. С тех пор никто из начальников никогда не требовал от меня поцелуев в жопу - как в прямом, так и в переносном смысле.

Кровавые истории сопровождали всю мою журналистскую практику. Вот совсем недавний эпизод - для сравнения, так сказать. Мы с коллегами по моей теперешней редакции с неделю назад пошли на шашлыки - хотели проводить последние солнечные деньки и как следует попрощаться с летом. К концу второго дня пребывания в лесу, швырнув на грудь пузырь "джина" без тоника и с небольшим количеством закуски, я наконец-то протрезвел и увидел - трупы. Вокруг костра в полном составе лежали работники отдела спортивных новостей моей газеты, истыканные шампурами. В лунном свете, перемешанном со сполохами неровного огня зрелище это выглядело диким и устрашающим. Умерли все, кроме меня.

Добравшись до ближайшего населенного пункта, я немедленно вызвал милицию. К утру поляна, на которой мы разбили лагерь, была заполнена людьми в штатском. Больше суток ударно трудились опера на территории братской могилы. Больше всего их поразила сплоченность наших журналистских рядов. Погибли все, но никто не покинул поле боя - даже я, чудом оставшийся в живых счастливчик. С меня, на всякий случай, взяли подписку о невыезде. Но следствие очень быстро зашло в тупик. На шампурах, извлеченных из тел невинноубиенных, отпечатков пальцев не было вообще. Как свидетель, я ценности не представлял. Что взять с пьяной скотины с провалами памяти?

В который раз пьянство принесло мне беду. В то же время, благодаря алкогольному беспамятству я остался жив. Непонятно, правда, кто замочил моих коллег? Очень может быть, что я, но думать так не хочется. Да и шансов немного для такого расклада. Попротыкать дюжину нализавшихся людей шампурами я, разумеется, мог запросто. Но вот старательно стереть с каждого шампура отпечатки... Не в том состоянии я находился.

Работать дальше в газете, в которой одновременно на тот свет отправился весь отдел спортивных новостей, у меня не получилось. Каждая вещь, каждый новый номер газеты, каждая чашка кофе или плошка водки, выпитые в одиночку - напоминали мне о покинувших наш грешный мир друзьях. Теперь я твердо решил писать статьи и очерки дома. И первое, что я напишу - будет моя подробная "автобиография". Всего сказать, к сожалению, не удастся, поскольку я знаю слишком многое. Такова наша профессия - все знать и держать язык за зубами.

Высказаться?