Зоя Федоровна с первого взгляда поняла, что перед ней за типаж. “Надо же, как метко ее старушки прозвали, недотыка и есть. Ну, и славненько!”

Разместившись на кухонном табурете, новоявленная соседка излагала свои планы: комната ее лет десять как закрытая стоит, сдать бы ее. Вы, Розочка, конечно, не возражаете? а мне прибавок к пенсии... а то еле концы с концами свожу, так все дорого, так дорого; инвалидность у меня по сердцу, а лекарства какие дорогие, вы-то молодая еще, здоровая поди, не то что я, совсем старуха стала. И вам веселее будет, поселятся студенты какие-нибудь, песни будете петь под гитару. Студенты они всегда песни поют, такие выдумщики...!

Роза остолбенела. Посторонний мир еще никогда не вламывался к ней так грубо. Вошел в женском обличье и в мгновение ока разнес в куски ее уютный защитный кокон. Кухня вдруг стала обшарпанной и коммунальной до самых кирпичей. Грязное оконное стекло, лучи света, а в них пыль роится столбом. Стена буро-желтая, неровная, гвоздь кривой торчит, след от полочки, синий. Раковина в пятнах ржавчины, вода капает уныло и методично. Женщина сидит в шапке и пальто, ботинки у нее в глине.

- Ну, вы согласны, моя милая? (ишь, недотыка, рот разинула, дура-дурой, только слюни не пускает) Вот и чудненько. Я завтра в агентство позвоню, и дня через два придут комнату смотреть. Вы во сколько с работы приходите? В семь? Ну и замечательно. Значит на после семи я и договариваюсь. Я то уж не буду к вам бегать, беспокоить лишний раз. Вы уж сами покажите тут что как. Я ключи от своей комнаты оставлю.

“Как такие идиоты выживают в наше время?” - недоумевала Зоя Федоровна, выходя на улицу. - “Расскажу Софочке, она ахнет.”

Ночью приснился Розе странный сон. Будто ночь, и она бродит по старому кладбищу при Лавре со стеклянной банкой в руке, что-то собирает. Набрала не пойми чего чуть меньше половины. Луна в небе как большая ледышка, тусклая и бесформенная: не полная и не молодая. По залитой светом дорожке торопливо идет старая женщина. Розе надо скрыться. Она легко, почти не касаясь земли ногами, пробегает перед женщиной, нарочно пугая. Шуршит и извивается черная одежда. А на утро идет Роза в Лавру искать женщину и видит ее у входа в церковь, собирающую милостыню. Роза бросает ей монету, недолго мнется и входит внутрь. Поют заутреннюю. Много женщин в платках, свечи и древние иконы. У Розы голова не покрыта, и сперва ей хочется натянуть что-нибудь, чтобы не выделяться в толпе. Но потом становится безразлично, а безразличие сменяется злым и буйным весельем.

“К большим переменам сон,” - решила Роза.

Через две недели действительно начали приходить съемщики. Первой оказалась толстая тетка с бородавкой на носу, как у индийской танцовщицы. Она, тяжело дыша, ввалилась в квартиру, колыхаясь, прошла по коридору и толкнула дверь чужой комнаты. Деловито огляделась, Розе почудилось, будто кончик носа у посетительницы хищно шевельнулся.

- Неплохо, очень неплохо. Вода горячая есть? А ванна? И рынок близко. Мне подходит. Я на рынке работаю. А с лифтом что? Сломался? Я еле забралась. Прямо никак не отдышаться.

- Лифт и не будет работать, - сама себе удивилась Роза. - Там катушки какие-то украли на цветной металл. Жилконтора решила, что дешевле так оставить, чем новые покупать.

- А, тогда мне это не подходит. Высоко больно забираться.

Тетка тяжело загрохала вниз по лестнице, перила гудели под ее весом. Роза закрыла дверь и удивилась, как просто оказалось сопротивляться, и как легко достается победа. Внешний мир, как открылось вдруг, весь состоял из противоречий, и достаточно несколько изменить положение вещей, чтобы его хрупкое равновесие дрогнуло.

На следующий день лифт Роза сломала сама. И результат снова оказался в ее пользу. Закрывая дверь за очередными посетителями, она упивалась сладостью своего маленького триумфа.

Больше Роза не повторилась ни разу, несмотря на то, что желающих снять комнату было хоть отбавляй. Фактически каждый день кто-нибудь звонил в ее старенький звонок и через минут десять выходил разочарованным. Роза быстро поняла, что отпугнуть человека очень легко, достаточно любой бытовой мелочи, нужно только убедить посетителя в регулярности явления. Сработало даже отсутствие связи в виде телефона и телевизионной антенны. Бытовые напасти, усложняясь, требовали постановки и некоторого актерского мастерства. Супружескую пару пенсионного возраста, например, Роза встретила в отцовском рабочем комбинезоне, заляпанном вонючей канализационной жижей. Следом за ней со скрежетом волочился по полу пятиметровый жгут для прочистки труб.

- Ой, как удачно вы зашли. Помогите мне, пожалуйста. Ничего сложного, просто ручку покрутите вот так.

Пока престарелый интеллигент, опасаясь за свой костюм, крутил ручку, Роза энергично шуровала в недрах развороченной ванны и сетовала на алкашей водопроводчиков, гнилые трубы и наплевательство жилищной конторы. Больше этих милых и отзывчивых людей ей видеть не довелось.

Другой раз идею подкинул теплый майский ливень. Роза забралась на чердак и опрокинула ведро как раз над комнатой соседки. Вид капающей с потолка воды в дряхлый тазик на полу безотказно подействовал на двух студентов, относящихся к разряду самых неприхотливых и, следовательно, наиболее опасных представителей человечества.

Какое-то время суверенитет гарантировали бездомные кошки. Хватило одной сосиски, чтобы заманить на свой последний этаж драную черную особь. Кошки оказались сообразительными животными, по проложенной тропе потянулись остальные, и уже через неделю возле двери Розы паслась довольно многочисленная свора. Тощие и неимоверно грязные помойные кошки с воем вламывались вместе с очередными съемщиками и мгновенно рассредотачивались по квартире. Пока пришедшие опасливо перемещались из комнаты на кухню, кошки путались под ногами, шипели из углов, занимали вакантные места на коммунальной мебели.

Опять же благодаря кошкам Роза расширила свой боевой арсенал коллекцией отпугивающих запахов, что открывало перед ней новые горизонты. Во-первых, лестница быстро пропахла кошатиной. Во-вторых, кулинарные пристрастия этих милых тварей были хоть и незатейливыми, но все-таки специфическими. Запах дешевой вареной рыбы сам по себе не приветствовался основной частью населения. А если к тому же ее пару дней перед употреблением подержать в теплом месте, то эффект получался сто процентный. Шедевром ближнего боя оказался продукт отечественной кулинарии под названием “вымя”. По бюджету не бил, стоил сущие копейки, у потенциальных жильцов мгновенно и бесповоротно отбивал всякое желание селиться рядом с Розой, а кошки питали к нему особое пристрастие.

Но содержать кошачью армию оказалось занятием хлопотным. Помимо денежных затрат на корм и бесконечных уборок, приходилось мириться с ночными воплями, а для изгнания их за пределы жилой территории требовалась немало физических сил.

Клин, как известно, вышибают клином. Вскоре Розе удалось заручиться доверием огромного бродячего пса. Он опасливо прокрался за сосиской в квартиру. Кошки за ним не последовали. Но как только щелкнул замок входной двери, пес почувствовал себя в ловушке и отчаянно заметался, опрокидывая стулья и громя все на своем пути. Он затих под кухонным столом за минуту до очередного звонка в дверь. Вошла симпатичная молодая семья с годовалым карапузом в коляске. Пока Роза суетилась, убирая следы катаклизма, родители внимательно осмотрели комнату и ванну. Остались довольны соседкой, видом из окна и достатком солнца. Приметили место для детской кроватки. А на кухне их ждал неприятный сюрприз. Завидя потенциальных врагов, пес напрягся и угрожающе зарычал. Из-под стола сверкали бешенством глаза, и белел внушительный оскал.

- Это собачка моя, - елейно заворковала Роза. – Он, в общем-то, добрый, почти не кусается, и прекрасный сторож. Дружок, успокойся, это свои, - команда подкрепилась незаметным пинком в свалявшийся бок. “Дружок” взвыл и перешел на хрип. Он занял позицию вполоборота к Розе, готовый в любой момент вцепиться ей в ногу.

- Что-то он сегодня не в настроении, - извинилась за своего питомца Роза.

Высказаться?