- Так решил старый герцог. Не нам его судить.

- Почему? Вы умный человек, я, надеюсь, не глупее...

- Мой герцог -- Карл.

- А мой правнук вчера впервые проехал верхом! Не увиливайте, Салим. Впрочем, можете промолчать... Я прекрасно знаю, что вы желали видеть на престоле старшего, а не младшего. Карл же стал герцогом только потому, что вы пошли на поводу свихнувшего от любви отца!

Молчание. В камине пылает огонь, теплый отсвет ложится на лицо князя... Со лба сбегает янтарная капля.

- Мои войска наготове. Известие о смерти герцога, один из его сыновей... солдатам нужно знамя, как вы понимаете... и -- все.

- Вторжение. Я предполагал нечто подобное.

- А знаете, почему вторжения не будет?

- Вальмир отказался.

- И это знаете? Не поверите, он сказал мне при встрече...

- "Я дал слово". Так?

- Он точно не ваш сын? - невинно интересуется князь. Поднимает руки; на широченных ладонях -- застарелые мозоли. - Шучу, шучу...

* * *

- И все же основная причина в другом, - князь прищуривается. - Впервые я не боюсь удара в спину. Иметь в союзниках честного человека -- такое случается нечасто... Уж поверьте старому интригану.

- Карл вам не союзник.

- Зачем же дело стало? Вы постараетесь его убедить, не так ли?

- Возможно.

- Не скромничайте. Да, как союзник союзнику... Вальмир отказался взять моих солдат, это правда. Однако полным ходом идет набор добровольцев. Он создает собственную армию. Догадываетесь, зачем?

- Думаю, скоро мы обо всем узнаем...

* * *

Псовая охота.

Он ощущал себя беглецом, по следу которого идет свора. За последние дни чувство это усилилось до жути, спину сводило в ожидании слюнявой оскаленной пасти...

Лай. Ему мерещился лай.

- Плохие новости, мой господин.

Голос. Стертый, усталый; за пеленой весеннего дождя слышен брех гончих. Мутными пятнами проступают деревья...

- ...плохие, мой господин. Брат герцога нашего, Вальмир...

Тусклыми наконечниками казенных копий бьют в небо ели. Серые ели...

- ...Вальмир, вторгся в пределы баронства...

Голубизна неба -- обман. Небо обретает цвет...

- ...имея войско из ста рыцарей и полутора тысяч пехотинцев...

Но почему этот цвет -- серый?

- ...пехотинцев. Два дня назад случилась битва. Вальмир...

Лист... резной кленовый лист -- цвета пыли?

- ...Вальмир убит. Да пребудет душа его в мире.

"Знаю. Самое поганое, что я все прекрасно знаю..."

"Он точно не ваш сын?"

Точно.

* * *

Двое.

Князь. Снежной белизны седина, как бывает у очень старых людей. Могучие руки лежат на подлокотниках кресла, словно удавы, готовые к броску... Тревожный прищур глаз.

- Говорят, вы ослепли, Салим?

Он. Лицом - старше князя, глазами - древнее бога; горькая складка губ. Плечи также широки, как и раньше, но в осанке появилась странная сутулость.

- Ваша Светлость. Ваш плащ... какого он цвета?

Князь растерянно оглядывает себя.

- Кра... малиновый.

- Серый, - князь в изумлении вскидывает взгляд. - Для меня. Я начал забывать, что существуют и другие цвета, кроме серого...

* * *

- Вы опять ничего не ели?

Он равнодушно пожимает плечами. Рослая круглолицая женщина неодобрительно качает головой, всплескивает руками:

- Даже настой ромашки не выпили! А я-то надеялась, что князь на вас повлияет... Он ведь мужчина хоть куда -- старый, да крепкий. Поел за двоих, выпил за пятерых, а по пути вниз у меня ватрушку стянул... А ну! Пейте. Пейте, кому говорю!

Он берет в руки кубок, отхлебывает. С трудом глотает.

- Остыло, - виновато улыбается.

- Сейчас согрею, - оттаивает Мария. Изымает из рук хозяина кубок. - Чур, уговор: выпить все! Иначе ноги моей больше в этом доме не будет!

...Звон металла.

- Мария? - он открывает глаза. - Что за грохот? Это на улице?

Тишина.

- Мария?

- Здесь я, здесь! - доносится снизу. - Говорила же, когда-нибудь эта полка оборвется... Все кастрюли попадали!

Голос странно напряжен.

Крик.

Он хватает перевязь с мечом, прыгает через ступеньки... сбегает вниз. Женщина. Незнакомая. Нет, Мария! Взъерошенная, словно наседка, что защищает цыплят, позади нее -- входная дверь...

- Не пущу! - кричит кухарка, безобразно распластавшись в проеме. С улицы -- звон железа и вопли ярости. Убивают... Кого? Князя!

- С дороги, дура! - он выхватывает меч из ножен, отбрасывает не нужную более перевязь. - С дороги!

- НЕ ПУЩУ-У-У!

* * *

Хрупкий излом бровей.

Тонкое запястье.

Немыслимого изящества движения.

Он смотрит, как волосы падают ей на лоб, видит морщинку меж бровей... Видит, как бьется в виске жилка.

"Интересно, какого цвета ее глаза?"

- Что вам нужно? - говорит она. В голосе усталость и... гнев.

Он вздрагивает.

- Мне? - пробует слово на вкус. - Нужно?

- Да! - почти крик.

- Вы. Ваш будущий ребенок.

Она вскакивает.

- Нет!

- Да. Если ребенок Вальмира... как сказал князь...

- Предатель!

Это оказалось неожиданно болезненным.

- Истеричка.

- Не смейте меня оскорблять! - кричит она, бросается вперед, хватает подсвечник... хватает пустоту. Растерянно оглядывается.

Салим взвешивает подсвечник в ладони.

- Все? - спрашивает он.

- Вы... вы...

- Прошу вас, сядьте. Прекрасно разыграно, но...

Она замирает.

- Но мало практики. В следующий раз не надо смотреть на меня так прицельно. И на подсвечник - не надо...

"Золотистые".

"В темном ободке".

Жаль, что я не различаю цвета...

* * *

...Снова приходила та женщина.

- Глупо, - он сжимает подлокотники кресла, мнет пальцами бархатную обивку. Руки словно чужие, стремятся вперед и... к ней. В ладонях -- биение сердца. Зуд.

- Глупо? - в голосе -- явное раздражение. Вот только он не может понять -- отчего.

- Мария была моей кухаркой... Однажды что-то случилось, и ее преданность стала... не совсем преданностью.

Она встает, проходит мимо.

Салим с трудом сдерживает себя. Всем существом рвется к ней, обнять, но...

- Она влюбилась в вас? - звук ее голоса. - Нашла в кого!

- Я и говорю: глупо, - он становится противен сам себе. Циник.

- Дура, дура, дура! Она просила передать...

Елена не находит себе места. Мечется из угла в угол.

- Что именно? - он начинает подниматься. - Что она просила?

- А вы не знаете?!

- Нет.

Елена останавливается, поворачивает к нему разгоряченное лицо. Блеск глаз...

- Она любит вас! Дура, дура, дура!

- Не надо, - говорит он. Елена делает шаг и толкает его. Падая в кресло, Салим с удивлением понимает, что вместе с ним падает и она, а его руки... ее губы...

* * *

Сад. Придавленные свинцовым небом яблони, тяжелая листва темно-серого оттенка, скамьи, занятые скучающими горожанами. Пустота в глазах людей. Усталость.

Из-под ветвей навстречу Салиму выходит человек.

- Господин, - склоняет голову он.

- Здравствуй, Голос. Какими судьбами? Я думал, ты в княжестве...

Голос печально улыбается.

- Нет, господин. После смерти князя там некому предложить свою верность. Наследников одолевает жадность, не удивлюсь, если в скором времени княжество запылает огнем.

Салим молчит.

- Вы знаете, кто убил князя?

- Хочу ли я знать... как думаешь? - предчувствие ознобом отзывается в затылке. - Хочу.

- Вы искали, я знаю, - говорит Голос. - Но искали -- не там.

- Что значит, не там?

- Вы искали среди врагов князя... но убийца ненавидел не князя, а вас. Именно вас. Слепо и разрушительно.

Ноющий затылок. Понимание.

"Не верю, не хочу верить".

- Боже, как я был глуп... как мог не заметить...

- Все мы совершаем ошибки.

- Это плохое оправдание, - Салим трет бровь, надавив так, что белеют кончики пальцев.

- Почему?

- Потому что оправдывает все.

* * *

- Салим! Опаздываешь! - мальчишеские губы кривятся в улыбке, которую тот, скорее всего, считает надменной. Салим же видит в ней и боль, и затаенный страх.

Нож серой стали. Дрожащее лезвие отплясывает в двух дюймах от горла Елены.

- Карл, - начинает Салим. Замолкает. Глаза Елены -- мой, ты мой, ты спасешь, ты можешь, ты все можешь...

- Любезный регент, - насмешливо вторит молодой герцог. Руки дрожат, а вот голос -- нет. - Дорогой и незаменимый. И, как ни странно, честный. Оплот. Чье слово камень, чья жизнь... Ты и меня предашь?

Глаза Елены. Ты -- мой.

Я -- твой, шепчет он и делает шаг вперед.

- Стой! - голос уже не слушается Карла. - Или она умрет!

- Карл, остановись. Ты совершаешь ошибку.

- Нет, это ты совершаешь ошибку! Салим как там тебя... Селим... Я все знаю о тебе!

Высказаться?