Ратьер от Jess Светлана Бутурлимова * * * Как сбудется, так сбудется. Как вспомнится, так вспомнится. Кривовата улица. Все сметает конница. Белыми ромашками Алы маки брызжут. Горек хмель казацкий. Галифе да бриджи, Да сабель алилуя, Да гортанный глас. То ли мы рубили... Иль рубали нас. Эд Побужанский блуд прими меня уверенно и голо, к словам моим доверчиво прижмись. я не любовник твой - я тихий голос, облепленный скупою глиной мышц. ты не звала - но я пришел по зову, ведь ты давно ждала любого - чтоб скорей приговорить себя к позору. прижмись ко мне. я твой позорный столб. Сергей Прохорцев * * * За верхностными утехами Из арки западных врат Судьба от меня уехала Четыре года назад. Скупа и неповоротлива, Велела не забывать. С наигранностью заботлива, Просила не отпускать. До жалости незапачкана; И я, чистотою пьян, Такие же чьи-то - пачками Укладывал в чемодан Он лёгок, да не закроется, И ручка уж не годна... Hе время ли успокоиться? Hо та, до конца одна, Согбенная под доспехами, Туда, где встаёт закат, Судьба - от меня уехала Четыре года назад. Андроник Назаретян * * * Напейся, пой, ори себе зазря, Кивай на расторопного беднягу, Собравшего отребье сентября В охрипшую "Бродячую дворнягу"! И улица, которая крадет, Шатается, не кончится, петляет В такие подворотни заведет, Такими псами борзыми облает... И что тогда - ревнуя и любя, Рифмую грязь с апостольским терпеньем - Когда одним большим стихотвореньем Полночный город рухнет на тебя. Pinkdeep * * * У меча, не пьющего крови, развивается боязнь воды. Сила, заключенная в слове, склонна к цветению, как пруды. Жизнь, конечно же, - самоволка, войско, жуковым не чета. Мох и ряска на книжных полках - жизнь. Но, смею сказать, - не та. Ибо травы, годные для настойки, хранятся n-ное число лет, затем взимается неустойка, предела которой нет: труп, Эриннии, косые взгляды, в голос рыдающая родня... Участь подобного же разряда скорее всего, и ждет меня. Если слова не сливают в строки (мотивы рассматривать зря не стоит), это всегда в итоге кончается аденомою словаря. АРКАДИЙ БРЯЗГИН КЛЕНОВЫЕ ЛИСТЬЯ Романа последнего первая строчка июнь полевые цветы любительский снимок губами листочка на снимке касаешься ты а всё остальное за кадром осталось в немыслимой дальней дали куда мы направили вольный свой парус а позже сожгли корабли и лист перевёрнут не дрогнула строчка сданы дубликаты ключей в последнем романе поставлена точка единственном это точней и небо холодное с севера чисто едва ли заметны кому вдоль ленты бордюрной кленовые листья упавшие по одному. |