Посвящается тому,

до конца.

Я не был готов к экзамену. Вообще он стал для меня полной неожиданностью. Я вертел в руках билет и пытался вспомнить хоть один миг подготовки, хоть одну лекцию по этому предмету, лицо преподавателя, наконец. Но в памяти растекались только обрывки фраз и формул, красочные таблицы из учебника, разводы мела на плохо вытертой доске, пальцы, перепачканные в синей пасте, и все это вместе собиралось в два вопроса: "

1. Фарнухтология. Ее место и роль в жизни современного общества;

2. Вторая (большая) теорема Денстиллета".

С первым вопросом просто: напустить туману, потрепаться, но на листок тут ничего не напишешь. Экзаменатор, скорее всего, не захочет слушать эту чушь и сразу потребует ответа на второй вопрос.

Я оглядел аудиторию. Кроме меня экзамен сдавала только одна девушка. Раньше я ее не встречал. Она наклонилась к своему листку и что-то быстро строчила. Уж она-то подготовилась. Я потянулся к ней, чтобы задать вопрос, но она не заметила, а экзаменатор сразу ожил и, встряхнувшись, спросил:

- Вы уже готовы?

Все равно уж не вспомню, что время терять. Я кивнул. Он подсел ко мне и с любопытством уставился на стенку за моей спиной.

- Современное общество немыслимо без фарнухтологии, - начал я.

- А фарнухтология без общества? - перебил он.

Его очки блеснули как клинок, выхваченный из ножен.

- Наука - неотъемлемая часть жизни общества!

"Хорошо ответил".

- Какую часть жизни общества она составляет?

"Чтоб тебя!"

- Этого не было на лекциях.

"А может и было".

- Этот вопрос я давал для домашней проработки. Впрочем, продолжайте.

"Если он будет так цепляться к каждому слову..."

- Фарнухтология...

- Достаточно, это Вы уже говорили. Второй вопрос.

"Интересно, зачел ли он мне первый?"

- Я боюсь за точность формулировки.

- Напрасно: она не зависит от Вашего ответа.

- Зато от нее зависит мой ответ.

- Но Вы же ничего не ответили!

- Да.

- Наконец-то Вы начали думать.

"Дурдом!"

- Поясните формулу Денстиллета, - попросил он, устало кладя голову на ладонь.

"А все-таки я долго держался. Он меня минут десять заваливал, а я ведь этого совсем не учил."

- Знаете, у меня очень плохая память на формулы. Не люблю я их. Напишите мне ее - я поясню.

Девушка оторвалась от своих записей и, обернувшись ко мне, рассмеялась. Меня это возмутило.

- Неужели ты думаешь, что, вызубрив формулу Денстиллета, стала настолько умной, что можешь смеяться над другими?! - воскликнул я. - Ни одна формула не изменила тебе ни одежды, ни образа мысли, ни один лишний волос не вырос на твоей голове оттого, что ты узнала на одну формулу больше, да если бы у тебя от каждой формулы вырастал волос, то тебя можно было бы показывать в зоопарке!

Она рассмеялась еще веселее. Мое самолюбие было растоптано.

- Я приду в следующий раз, - сказал я.

- Я сегодня весь день на кафедре. Подумайте над своим вопросом, только не обрастите от этого волосами.

Я попятился к двери, цепляясь за спинки стульев. У двери я решился поднять глаза и улыбнулся девушке, я понимал, что зря нагрубил, но она была слишком увлечена перечитыванием своего листка и моя улыбка беспомощно повисла в воздухе. Чтобы ей не пропасть, я сделал вид, что улыбаюсь экзаменатору.

--------------------------------------------------------

Что это сон, я понял, когда в холле института снова встретил девушку с экзамена.

- Тебе нужна помощь? - спросила она.

- Да, - ответил я, улыбаясь на этот раз не только в пустоту, - одолжи мне свой конспект и покажи, как пройти на кафедру фарнухтологии - я там ни разу не был.

- Покажешь ему дорогу? - спросила она у парня, который был с ней.

Только сейчас я заметил, что она не одна.

- Это денстилл двенадцать отсюда, - замялся парень, - но я могу довести и за десять денстилл.

- Но у меня нет при себе ни денстилла, - возразил я. - Вы мне снитесь, а во сне человек не носит при себе денег.

Она опять рассмеялась.

-----------------------------------------------------------

Институт был огромен и пуст. Лестницы сменялись коридорами, коридоры - дверьми.

- Обычно свои пути держат в тайне- объяснял мне мой провожатый, - но ты все равно скоро проснешься, от тебя нет смысла скрывать дорогу.

- Почему же она такая секретная? - спросил я.

- Раньше в нашем институте было много кафедр и ученых, но после того, как появилась кафедра фарнухтологии, все остальные кафедры сразу закрылись и институт опустел. Вскоре все забыли, как по нему ходить, а плана никто никогда не составлял. Теперь, если кому-то надо пройти на кафедру фарнухтологии, то он сам отыскивает себе дорогу. Два человека не ходят туда одним путем. Каждый знает в институте такие коридоры, о которых никто другой не догадывается, двери, которые никто не открывал, у каждого есть свои аудитории, в которые никто не заглядывает.

- Так значит, все аудитории, мимо которых мы проходим, твои? - спросил я.

- Нет, их тут так много, что я даже не всякую дверь открывал, кроме того, об этом коридоре могут знать и другие: когда каждый держит свой путь в секрете, то как проверить, совпадают они в чем-то или нет?

- Так значит, я тоже могу найти здесь свою аудиторию?

- Конечно.

Я открыл ближайшую дверь. За дверью был большой, светлый и пустой класс. На окнах стояли цветы, у зеленой чистой доски лежали несколько кусков мела.

- Это моя аудитория, - сказал я.

- Нет, - возразил мне мой спутник, - смотри как тут чисто. Кто-то наводит здесь порядок, значит это чужая аудитория.

Значит моя аудитория самая пыльная.

--------------------------------------------------------------

- Это одна из моих аудиторий, - сказал он, показывая на дверь в углу.

Я вошел туда.

Комната была совсем маленькая. В ней была одна парта, доска и окно. Стены были выкрашены в грязный желто-синий зеленый цвет. В этой аудитории случилось несчастье, находиться в ней было невыносимо.

Я обернулся к двери. "Выхода нет” - было написано на ней.

Я подошел к окну. За окном был залитый асфальтом двор. Я смотрел с высоты аудитории на то, как солнечные лучи отчаянно падают туда, оставляя внизу яркие пятна. Я захотел распахнуть окно и только тут заметил надпись на стекле:

"Это не выход".

- Как ты отсюда выходишь? - спросил я.

- Я сюда не вхожу, - ответил он.

- Почему тогда здесь так чисто?

- Даже такие аудитории надо содержать в порядке, ведь это моя аудитория. Впрочем, она мне не нужна. Хочешь забрать ее себе?

Лучше не иметь никакой аудитории, чем иметь такую.

---------------------------------------------------------------

Эта часть института действительно была известна не только моему конвоиру: в одной из аудиторий была открыта дверь и там я увидел целующуюся пару. Они целовались аккуратно и недолго. Когда я заглянул, их губы почти сразу разомкнулись и счелкнул секундомер.

- Сейчас я пишу поэму, - скромно сказал он.

- Обо мне? - он кивнул. Она мрачно вздохнула и отвернулась к окну.

- Опять, - прошептала она. - Опять анапестом?

- Нет, нет! - поспешно возразил он. - Теперь я пишу только ямбом и особенно отмечаю твои умственные способности и внешние данные, как ты и велела.

— Хорошо, если так, - сказала она.

Замолчали. Он хотел ее поцеловать, но она сразу взяла в руку секундомер, и он передумал.

- Моей поэме не хватает всего лишь десятка денстилл, - сказал он, сжимая ее руку с секундомером, - скоро я ее допишу. Мы отметим это?

- Да, - ответила она, подумав, - встретимся в парке, под старыми липами. Там романтично, кстати, посмотри в календаре, когда в этот день закат, мы будем на него любоваться. Подбери беседку, откуда он виден, но не ту, что в прошлый раз, там скрипучая скамейка снижала романтичность денстилл на пятьдесят и дуло ужасно.

Он достал блокнот и записал это.

- А наше свидание начнется закатом или закончится? - осторожно спросил он.

Она полистала книжку, лежащую рядом, на столе, и сказала:

- Ночью встречаться в среднем на девяносто восемь денстилл романтичнее, но тогда надо взять с собой фонарик, или встретиться в полнолуние, а то как я увижу, что ты меня поцеловал? Да и тебе будет неудобно читать мне свою поэму. Она большая?

- Да, как моя любовь.

- Тогда ее должно хватить на одну ночь. Я полагаю, что тебе лучше оформить ее в письменном виде и отдельно подготовить наиболее удачные места. Их ты прочтешь там, а все целиком я посмотрю дома.

Высказаться?