"А в большие-то сети -
Маленькая рыбка.
Маленькая тюлька -
Не на что смотреть."
Г.Сапгир."Маленькая рыбка".
Тема коммунальности, соседей, соседства занимает подобающее место во всей совковой субкультуре, а мой шурин даже написал монографию - оперетту "Ромео - мой сосед". Я до оперетты или даже оперы не дотягиваю, но посвятить хотя бы новеллу этому мощному пласту совдействительности - моральный долг перед взрастившей меня коммуналкой на киевском Крещатике.
... Как мы с женой Викторией и королевским пуделем белой масти Атосом ни стремились к изоляции в урочище Конча-Заспа, что в 25 км от Киева вниз по Днепру, однако, по-ленински, нельзя жить в обществе и быть свободным от общества. Хоть и на приличном отдалении, но соседи у нас были. На побережье Ольгинского в окрестностях нашего лагеря приезжали одни и те же "стояльцы": человек - как рыба, выбирает на реке постоянное место.
Тяга к оседлости? Стабильности? Мы проплывали мимо них на своем катерке "Прогресс", на малом ходу, чтобы не поднимать большие волны. Атос занимал штатное место на палубе, с ним здоровались, мы за него (и себя) ответствовали, и, будь шапка на голове, знакомство бы стало шапочным.
Постоянно на побережьи находилось лишь несколько лодок и парочка водных дач, пожить в которых так мечтала Виктория. Большинство же стояльцев приезжало на week-end, в пятницу вечером начинался съезд, утром в понедельник - заканчивался разъезд.
Во время съезда Виктория выключала телевизор и наблюдала в 1О-кратный капитанский бинокль, кто и с кем приехал. Один капитан фешенебельного катера попеременно приезжал с двумя дамами, примерно одного возраста, между "бабий век" и "ягодка опять", одного калибра, очень похожими друг на друга, особенно купальниками. Или у них были совершенно одинаковые, или (предположение Виктории) это был один и тот же инвентарный купальник с катера. Дам можно было различить только по поведению: которая сразу начинала мыть, чистить, стирать, пока Он млел в шезлонге, - была супруга. А когда он привозил любовницу, ситуация менялась зеркально.
Ему как-то сказали, что вокруг люди, дети. Собаки, наконец. И пора ему определиться, с кем приезжать сюда, а с кем - останавливаться в другом месте. Он объяснил безвыходность своего положения: место прикормлено, здесь рыба клюет.
Его пример еще раз убеждает, что рыбалка есть одна из разновидностей мании, но хуже графомании, ибо из графоманов вышло больше писателей, чем из рыбаков. И как мой собрат по мании, он наносил визиты к нам, принося косточки - Атосу, мне - свежие газеты. Каждую пятницу я, с некоторым трепетом, выяснял, с кем он приехал: с любовницей Виктория отказала ему от дома, разрешив визиты к нам только с супругой.
В этом проявилась супружеская солидарность Виктории, и здесь, впрочем, как и во всем остальном, я ее понимаю. Прекрасный фильм "Осенний марафон" смотрел три раза: первый - с женой, радовался и негодовал вместе с ней на стороне супруги главного героя, которого играл неповторимый Олег Басилашвили; второй - со знакомой, которая меня все равно потом бросила - за то, что я прекрасный семьянин, любящий муж и заботливый отец. Так вот в этот, второй раз я перебежал на сторону любовницы главного героя и реагировал наоборот. Наконец, в третий раз я пошел сам, и свободно, без оглядки, переживал все перипитии уже только на своей стороне, получив истинное наслаждение.