Майор (с)
***
Праздничные витрина магазинов и шопов горели ярко-ярко, даже через заляпаные грязным снегом пополам с выхлопом витрины. Рослые лысые дядьки водили в шопы своих шейпанутых теток и наблатыканных толстых деток. Попадались и пидоры. Лохи обходили шопы сторонкой, толклись где-то на вшивых рыночках своих, иногда только пробегали мимо с лысыми вениками в исколотых ручонах.
Сиротка Артурчик смотрел на все это великолепие из-за неработающей палаточки с китайским говном, где он укрылся от порывистого ветра и ментов. Артурчик шмыгал носом и грустил: детство-то бля проходит... Вона у всех праздник какой. А ему только и одна радость, что пьяная маман сегодня в метро не пошла. Хоть передохнуть, а то эти козлы все равно не дают ничего. Козлы. Козлы.
- Дяденька, у вас не найдется десять рублей?
Козлы. Артурчик показал кулак мальчику с разноцветной коробкой, ожидающему в дверях магазина задержавшегося отца. Мальчик сделал вид что не заметил. Чмо.
- Дяденька, дайте десять рублей.
- На мелочи...
Хуйло нес в кулаке сдачу, высыпал Артурчику на ладонь, как в помойку.
- Спасибо вам... - по метрополитеновской привычке пропел Артурчик и сплюнул: - Жлобина скотская.
Достал из кармана несвежий чизбургер, откусил, положил обратно. Пивка бы. Закурил.
- Тетенька!.. - пролетела, едва не сшибла. Что б тебя менингит догнал, блан-дын-ка. Что б тебя падаль спидоносец на клык поймал. Сучара.
- Мальчик, а ты чей?
- А че те надо? - вроде не мент. Ну-ну, базлакай.
- Хочешь ко мне в гости?
- Пошел ты на хуй. - Артурчик расстроился и отвернулся. Он до такого еще не опустился, всяким чмошникам за кусочек торта облизывать.
- Мальчик! Но я действительно хочу пригласить тебя в гости! У меня большая квартира, ты можешь привести своих друзей, жена будет очень рада. Она пироги испечет, ты ел когда-нибудь домашние пироги? - педофил обошел Артурчика и присел на корточки. - Ты откуда сам? Из Армении?
- Сам ты хачик! Я русский, меня тут все менты знают, вали казел!
Вот привязался. Уходить от палатки не хочется, холодно.
- Мальчик, да послушай же!..
- Денег дай. Добрый - дай денег. Сто рублей дай.
Мужик помолчал, раскачиваясь на корточках.
- А что ты с ними сделаешь?
- Что надо. - Артур снова отвернулся. А может, даст? Что-то есть волшебное в этой ночи. Музыка всякая, пацаны петарды рвут. Вот хоть бы раз дали Артурчику сто рублей, он бы себе сам устроил праздник.
Потом в печень Артурчику вошло лезвие и через некоторое, довольно короткое время, бедный мальчик умер. Мужчина бросил в снег нож и нервно закурил. Горожане проходили мимо, не обращая внимания на происходящее в неосвещенном уголке.
- С Новым годом. - бросил мужчина последний взгляд на Артурчика. - В сказку надо верить, сынок. Мог бы жить. Плодить уродов.
Потом мужчина медленно пошел по улице, чуть ежась и поглядывая на прохожих. На перекрестке вытащил из-под пальто телефон.
- Иван? Как у тебя? Мммм... А что ты им обещал?.. Прямо так и сказал: фотографироваться? А деньги? А, ну да, ну да... Ясно. Я попробую, ага. Район только сменю, нервный я стал. Нну... Знаешь, вот когда тебе мясо будут кусками вырезать, тогда ты меня поймешь. Давай, с наступающим.
Мужчина подошел к своей машине и захлопнул крышечку мобилы. Шаха не шла ему, мелковата. Когда злодей уже выруливал на проспект, перед лобовым стеклом появилась харя с белой бородой и в красном колпаке. Рука водителя метнулась было к карману пальто, гортань готова была выкрикнуть последнее проклятие, но Дед Мороз оказался просто дедом морозом. Пьяным. На лобовом стекле появился стикер: "С Новым Годом!".
- Твою мааааать, твою маааать, - пропел убйца, разгоняясь по проспекту. - С Новым годом твою маааать...
Вот так никто не ушел обиженным.
Гогия (с) *** Кто там ходит по палубе сапогами скрипит ах сушняк! (пафос жалобный) Воду пей из реки Струи венецианские обтекают борта ходют гранды гишпанские и погода крута Мерно двигаем веслами пассажиры! Сюда! Мы ж не дорого просимо Рубель-два не беда *** Я их тех кто в пробирке выращен Из идейных и красных бывших Недолюбливал ненавидящих И озлобленных нелюбивший Преклонявшийся пред халдеями Уважавший святых и праведно Веру истово нес келейно и Принародно творил и правил Но Потерялась моя гармония Залупилась моя истерика Вот такая вот антимония Вот такая вот бля Америка Майор (с) *** Война приходит и уходит, А кушать хочется всегда. Ко мне мой старый друг не ходит. Гори-гори, моя звезззда. Перрон уйдет, вагон поедет, Срубили елку кореша. Я долго на велосипеде, И жизнь чертовски хороша. Как много девушек хороших, Как много девушек плохих. А зебра - загнанная лошадь. А я - прозаик от сохи. Иван Кузьмич Роботов (с) Хорошо быть зелёным и маленьким Волосатым весёлым шариком. Чтобы прыгать по кочкам бессмысленно, Чтоб пугать разноцветных бабочек, И в кустах ежевики прятаться От назойливых солнечных зайчиков. Хорошо быть зелёным шариком, Но и им угрожают опасности - Их сжирают порой безжалостно Шестиногие, очень лохматые, Длиннорукие, лопоухие, Злые шарикопожиратели. Я не стану зелёным шариком, Неохота быть съеденным заживо. Лучше буду усталым, затравленным Бессистемным администратором. Майор (с) *** Все фигня, говорят премудрости, Только что же скажите деется: Лет до ста рости нам без старости, А когда ж тогда и покаяться? Как же так получилось запросто: Грешен, грешен, а где искупится? Я ведь тоже хочу быть выкрестом, Только бы не поторопиться бы. Вот проблема летят кирпичики Где же мой - говорят надписано, Чтобы было все чикипики же Как бы сделать чтоб все красиво ба... Гогия (с) *** а как разнообразен мир а вот вам шарики зеленые а вот вам выкрест и вампир две вещи равноудаленные а ванька стих писал и снес на гондольерскую малину а тут ваенный произнес свой спич уже наполовину так тяжко выстраданный стих задрыгал валенком и стих запрыгал лысый туркогрек и тоже строчит как на грех и тоже пламенности хочет с клавиартурою хлопочет пропел у ваньки зычный кочет вот это песня! вот успех! о е (бичелллл) (с) *** Мой стих тяжел как поступь командора. Клацает ритм как расистский звук затвора. И в то же время мне молчать не дали права. Все оттого что я стоял со свечкой справа. А не слева. Мой стих тяжел как шапка Мономахи. Бьет рифма в мозг как лбом об пол монахи. Но кто не скажет стих, тот будет гадом. Под Кандагаром круто но не как под Сталинградом. Или на Калке. Мой стих тяжел как я не знаю что! Да дайте ж гады точку мне опоры! Я что-ибудь переверну, и то. И это. Снова клацают затворы. Кот Клапауций слухает да жрет. Гогия (с) *** поговорим о бренности земной о чудных буднях осавиахима тогда была страна непобедима и реяла идея над страной от пионеров идеальный газ доносит к настоящему обноски и часто не хватает переноски чтоб осознать - вот это русский квас! и общий в коммуналке керогаз он суть национальная идея бывало встанешь спросишь бля иде я? ответят - успокойся, ты у нас! и засыпаешь вновь стихами блея с ногами умостившись на парнас. Иван Кузьмич Роботов (с) *** ТЕЛЕFIN Вхожу в подъезд. С минуту в дверь трезвоню. Ответа нет, конечно, хоть кричи. Ты, как всегда, висишь на телефоне. Копаюсь в сумке. Достаю ключи. Шагаю в спальню. Переодеваюсь. Потом сажусь, включаю Си-эн-эн, Тебе оставив место на диване... Напрасно. Ну как хочешь. Нет проблем. Иду на кухню. Ем холодный ужин. Зову тебя к столу. Молчанье. Шиш. Я мог бы быть вполне примерным мужем. Но ты весь день на проводе висишь. Сижу. Листаю свежие газеты. Но начинает сон одолевать. "Эй, ты придёшь?" - тебе кричу. Forget it. Вздыхаю тяжко. Отправляюсь спать. Пусть я один, но я хозяин в доме И, если честно, я уже привык К тому, что ты висишь на телефоне, Раскрыв глаза И высунув язык.