ратьер

стихи

 Филолухх (с)
 
 *** 
 
 РАКУРС
 
 .................. ...и в смеющийся профиль снимается 
 .................. Около пагоды радость моя... 
 ........................... Ася Анистратенко 
 
 "Город Токио" - лишь анаграмма "Киото дорог". 
 Вспышка гаснет, и птичка садится на черный тубус. 
 Твой огромный зрачок - всё, что будет на кадре Kodak, 
 И фотограф расстроен: потерян прекрасный ракурс 
 На курносую пагоду... (Возраст. Всё больше брака 
 На проявленном и непроявленном...) Ты, потупясь, 
 
 Умещаешься в кадр - и мечтаешь, что вскинешь взгляд, и 
 Небо больше не будет далеким, занебоскребным, 
 А навалится комьями туч, щегольнет гирляндой 
 Обязательных чаек у шпилей... И наслоится 
 Та - древнейшим фрагментом из детства - ТВОЯ столица 
 На токующий Токио. Вспышка вонзится в ребра: 
 
 Ах, как дорог Киото! Дороже, родней, желанней, 
 Чем всегда, и несбыточней тоже... И бог бы с ним, но 
 Объектив объективен: зрачок - на переднем плане, 
 А на фоне, на дне - иероглифом анаграмма: 
 "Город Питер" как "гордо терпи"... 
 .............................Вспышки нет. Упрямо 
 Птичка в тубусе бьется о линзу и портит снимки.
 
 
 Серхио Бойченко (с)
 
 *** 
 
 ДАВАЙ РОНЯТЬ
 
 хлопья мокрые, тихие,
 как чужие стихи,
 каждой жилочкой тикают,
 и жалки и тихи.
 
 этот снег мне не кончится,
 этот смех не к добру,
 мне застать тебя хочется
 за своим поутру.
 
 чтоб читала пророчества,
 целовала, как встарь,-
 не за имя, за отчество,
 как иуда христа.
 
 2 мар 02
 
 *** 
 
 йди мiй синку за гетьманом бить москву i шляхту
 i жидiв, i не ведися з клятим бусурманом.
 люльку я тобi набью, дам коня. i плахту
 надiну парадную, 'видiв за туманом.
 
 бий jiх, сонечко моjе, шаблю тобi дала
 ганночка, а гострила пiд луной марiчка.
 сестри твоji кревнiji, скривдженi кресала,
 що у трута вогню просять,- просьба невеличка.
 
 забивай jiх, цю худобу, i саджай на палю,
 вiднiмай у них jй тутешнjе, голос jiх i волю.
 минуле jiх майбуття. не вистачить жалю,-
 загукай з колодезя донi твоjей долю.
 
 4 бер 02

***

чем отличается кровать
от заповедника и гетто
читать, читать и забывать
прослушанное и неспетое.

послушно ссать и чистить зубы
рабы постели, зари вечерней.
вчерне похоже, только грубо
однообразней и верней.

пасется лошадь одинокая
сбежавшая от пржевальского
может, найдет еще кого
вы, барышня, копытцем цокайте.

лишенцы тянутся на звук
что чем печальней, тем вернее.
жил жеребец,- и в воду плюх
с кобылой анною на шее.

6 мар 02

  *** 
 
 ХУДОЖЕСТВА
 
 шевеление волоса
 и купанье огня
 окунание в красное
 молодого коня.
 
 шевеленье ночного
 вне планет казимира
 долгого и молодого
 квадратного мира.
 
 миру жаждется водка
 миру трафит петров
 так обычная плетка
 служит розой ветров.
 
 а в саду, за кустами
 без кирилла, мефодия
 пьет малиной-устами
 толстогрудка кустодиева.
 
 5 мар 02
 
 
 Геннадий Рябов (с)
 
 *** 
 
 Мой Рим разрушен.
 Гунны.
 Или готы.
 Трещат костры.
 Свирепствует чума...
 Где ты была
 все те века и годы,
 когда сходил я медленно с ума?
 
 Кого любила
 в час, когда Помпея
 тонула в пепле ядерной зимы?
 А я, от одиночества тупея,
 еще не знал такого слова: "мы".
 Еще не понял:
 сердце - не остынет...
 
 Кому молилась ты,
 кого звала -
 спасти от стужи
 в ледяной пустыне
 дворцовых залов
 Царского Села?
 
 ...Век двадцать первый.
 Тихая квартира.
 Сепой ночник глазеет из угла.
 Весь мир - мираж.
 Нет ни меня, ни мира.
 Есть только ты.
 Но где же ты была?..
 
 
 Олег Горшков (с)
 
 *** 
 
 
 Воспоминание о детстве в день праздника "Пурим"
 
 Помню, бабушка моя становилась, вдруг, ребенком.
 До того была ребенком, - прямо ровней мне была.
 Так случалось год от года. И рвалась, где было тонко,
 Напускная строгость сердца. Право, чудные дела!
 Ерепенился февраль, заходясь прощальным свистом,
 Он дымил последней вьюгой, чуя близкий приговор.
 А у бабушки лучились три полтинника в монисто -
 Знать, серебряные пули были досланы в затвор. 
 Бабушка мне пела песнь. Вслух, по памяти, читала
 Древние стихи из Торы в честь заступницы Эстер.
 Я кружил с трещоткой рядом. И трещотка верещала.
 И уже казалось вьюга мне полетом птицы стерх. 
 И тогда мы шли гулять. Нам и холод был не страшен.
 Бабушка дарила встречным леденцы и шоколад.
 Говорила: "Нынче праздник. Пусть же будет полной чашей
 Радости ваш дом сегодня. А назавтра пусть стократ"! 
 Боже, сколько белых птиц, сколько зим стремглав мелькнуло.
 Но когда мой сон запахнет карамельным леденцом,
 Слышу старую трещотку, и средь праздничного гула
 Я Эстер нежданно вижу с моей бабушки лицом.

***

Антивесеннее

Дожди шли вечность напролет…
Безмолвна в мареве понуром
Размытая архитектура
Мостов, монастырей, слобод
И облупившихся аллей,
Где ветер ноги оплетает,
Где штукатуркой отлетает
Листва… И пусто на земле.
И холодно невозмутим
Потяжелевший остов града.
И я, который раз уж кряду, 
Сбиваюсь с нужного пути!
И сознаю, в который раз,
Что этот морок поднебесный.
Есть лишь проекция на местность
Тоски изверившихся глаз.
 
 
 Мурена (с)
 
 *** 
 
 Пестрый ситец мирозданья также ярок и цветист
 И висит ярлык рассвета, розоватый аметист:
 Не замеченный поэтом,и не вставленный в сонет,
 На ладошке горизонта Соломонов амулет.
 Все пройдет, пройдут и эти прошлогодние грешки,
 На закате ли рассвете снова пустят корешки,
 И пока ростки печали не украсил первый цвет,
 Я похищу вдохновенья золотистый амулет.
 
 
 Журкинд-с (с)
 
 *** 
 
 Я стоял на терраске, у входа в восточный мир.
 За спиною шептались дети, жевали хлеб.
 Переулок беззубо лыбился, в день дымил.
 И, презрительно щурясь, плевал шелухою плебс.
 Я искал твои письма, зеленой золой шурша,
 Различая твой голос в зыбких аккордах тьмы,
 Забивала глаза мне то вьюга, то анаша,
 Пряча в простыни тело белой как смерть зимы.
 Что ж ты гетман кукольный, в годы уткнувший лоб,
 Не нашедший успокоения в образах,
 Осушавший криницы, жизнью напиться чтоб,
 Твои щеки блестящие, в смальце или слезах?
 Я нашел тебя, думалось, господи, я нашел!
 Я шептал, безнадежно веря своим словам.
 Но трещал под рукою морок, как черный шелк.
 И скакало чумное небо по головам.
 
 *** 
 
 Безумный балет на исходе, и ветер, как фокусник,
 Врачует деревья, плюет в предсказания форточек.
 Фланелевый вечер грустит о потерянной совести,
 Уча наизусть пешеходов скабрезные повести. 
 
 Метание рук, мельтешение муз и условностей.
 Борьба исполинов в эпоху порочных наклонностей.
 Закончив, художники валятся с ног от усталости.
 Восторг совершенства стыдлив, не хватает лишь малости - 
 
 Укрыться в укромном, от глаз и слюны соглядатаев,
 У бога в харчевне, где ангелы бродят поддатые,
 Где песенки шепчут и молятся птицы вечерние,
 И тьма превращается в свет над убогой харчевнею... 
 
 Но город продрогший лелеет фонарные россыпи,
 В чернильницах окон гася огоньки папиросные.
 Не веря в аншлаги, включает финальное зарево. 
 И словно ребенка, ведет меня, трезвого, за руку.
 
 5.03.02.


Вероника Батхен (с)

***

Каццона компиляций

Качается небо на божьих подтяжках,
Летает и кружится шар голубой.
С похмелья в России, как водится, тяжко,
Спросонья в Холоне я встречусь с тобой.
Постели и сети - моя Палестина,
Цирюльничий тазик - защита твоя.
Соседка Мария зовет на крестины,
Соседка Агарь с животом без жилья.
Вот так и живем, уважаемый ребе,
В столице холера, на кухне бардак.
Всяк пасечник думает только о хлебе,
Фантазию флейты постигнет лишь рак,
На шкурке МК поскользнется политик,
По трассе М10 пройти не дано,
На ванную гладь белокафельных плиток,
Жених разольет золотое вино.
Шампанское, Шула, невеста, пастушка,
Вольно ль променять монографию слов
На форму "Гивати" и пушку за ушком,
Согласный салют сокровенных стволов
Приветствует солнце и утро в натуре.
Качается шарик - попробуй поймать -
Как порванный парус в объятиях бури,
Как возглас лирический "Еб вашу мать!"
Вот так и умрем? Не дождетесь, мессия.
Вот так и оглохнем? Ах, бросьте, мессир!
Мастак Моисей перебрался в Россию.
Мы слопали дырки, оставили сыр
Такой золотой - подойдите к балкону -
Головка сияет под видом луны.
...Полночи покоя - для пеших и конных,
Вязь воска и хруст полотенец льняных...
Лайла тов!


Пенелопа (с)

***

К***

Полети, моя птица, за тридевять долгих земель,
Принеси мне росинки на крыльях беззвучно и гордо.
Пусть услышит избранник мой, из простодушных Емель, -
Как вода продирает разлукой усохшее горло.

Нет ни нитки, ни шва от тебя мне на память. Копью
Сердца, нет, не продеть, не унять ветряную зевоту.
Я не смею надеяться больше, не жду, - только пью,
Пью отравленную давней памятью гиблую воду.


И внимая глотку, словно речи негромкой твоей,
Растоплю свежим солнцем тяжелую снежную глыбу.
Я молчу, покрываясь колючей резной чешуей,
Обращаясь в русалку - несчастную редкую рыбу.


Артемида (с)

***

Овечка

Я хочу скакать над речкой, 
Я хочу прожить овечкой -
Только блеять, размножаться и жевать.
На лужок ходить со стадом.
Больше ничего не надо -
Ни выпендриваться, ни переживать.

Мне б свое не ведать имя,
Подставлять послушно вымя
Под кривое двухлитровое ведро.
И не знать словечек бранных.
И не ждать, что меж баранов
Вдруг начнутся разговоры о Дидро,

О политике, о НАТО,
Килобитах, киловаттах,
Бабах, водке, и налоге на доход!

Я овечка! Я овечка!
Вот лужок, трава и речка,
А по речке - только белый пароход.


Марина Серебро (с)

***

парафраз

обращаюсь в русалку. на залитом солнцем лугу
чешуя высыхает, становится серой и хрупкой,
словно жизнь ,от которой уже в небеса не бегу
нежной радостью-птицей, зовущейся просто -голубкой 

мне на память досталось лишь имя ...иссохшим губам-
соль надежд, долетевшая брызгами с черного моря.
я не смею раскаяться ,значит тебя не предам.
страшной сказке про рыбу несчастную редкую вторя


Квадратов (с)

***

Сосед

Глядите: ваш медлительный сосед
Карандашом зачеркивает лето;
Он – снеговик и не скрывает это,
Он бредит медью ледяных конфет,
Водою аскорбинового чая,
Нечаянно пролитого на вас.
…И дедушка, злодея обличая,
Скорбя, играет растаманский джаз.