МЕДВЕДЬ, КОТОРЫЙ ВСЁ ПРИДУМАЛ.
Это был, конечно, не просто медведь, а очень большой медведь, с огромными ветвистыми рогами на голове, которые были ничто иное, как его витиеватые мысли. Калаверды - было ему имя. Он то всё и придумал. Всё и всех.
И была у него любимая. Она была курицей (что ж, ведь любимых не выбирают), она была белой курицей, и звали её Любимушка. Хоть Калаверды и выдумал её *(очень грустное отступление)*, но она для него - особенная. Всё, что с ней связано для Калаверды очень важно.
Очень много чего навыдумывал Калаверды, уж и сам не помнит всех в лицо и по имени, да и многие тоже уже забыли про него, живут своей жизнью, сами себя допридумывают.*(суслик)
Калаверды любит жить в лесу, он придумал дом, чтобы Любимушку дождём не простужало (она ведь очень хрупкая).
ЛЮБИМУШКА.
Однажды Любимушка спрашивает медведя:
- Калаверды, я ведь птица?
- Птица, Любимушка.
- А птицы ведь летают?
- Да. Почти все…
- А почему я не могу?
- Ну почему же не можешь, летай!
- А как?
- Залезай ко мне на плечо, я тебя подниму повыше, ты спрыгнешь, и от воздуха крыльями отталкивайся, - вот и полетишь, - сказал медведь и сгрёб аккуратно Любимушку лапищами и поставил себе на плечо (а надо сказать это очень высоко).
Любимушка зажмурилась и вцепилась сильно-сильно медведю в ухо - так высоко она не поднималась!
- Ой, Любимушка, ухо то так сильно не трепи, больно!
- Так ведь чистить надо уши то! У тебя там уже кто-то гнездо свил! - не подала виду, что испугалась, Любимушка.
- Да что ты? А я то думаю, что это у меня писк, какой то в ухе раздаётся порой! - не подал виду, что всё понял Калаверды.
Молчит Любимушка. Трясётся, а признаться не хочет, что прыгать передумала.
- Ну что, Любимушка, полетели?
- Ага, сейчас, только пыль с рогов твоих оботру! Ой! Сколько пыли! Ужас! Можно цветы сажать! Ай! Кто это?
- Не пугайся, Любимушка, это я летающий цветок придумал, Бабочка будет зваться.
- Красиво.
- Ну, что, птица, готова лететь?
- Ой, погоди, Калавердыюшка, что-то в глаз попало…
………………………………………………………
- Ну, как, прочистила глаз?
- Прочистила… А! Гляди, Калавердыюшка, внизу-то что твориться! Жуки подрались!
- Да нет, Любимушка, они так, - играются. Что ж готова? И - раз, и - два, и -…
- Ой, погоди, погоди! А что если я далеко улечу, и ты меня не найдёшь?
- Да как такое может быть? Я тебя везде найду. Ну?!
- Вспо-мни-ла!
- Что вспомнила?
- Я ведь сок поставила кипеть, он ведь выкипит сейчас, спускай меня скорей!
- Ну что ж.. Ох, смотри, Любимушка, какое облако!
- Где?
Тут Любимушка, наконец, подняла голову вверх и от зрелища
Закатного Облака всплеснула крыльями. В этот момент Калаверды осторожно убрал плечо и подставил на всякий случай лапу, а Любимушка продолжала парить в воздухе, наблюдая Облако.
- Здорово у тебя получается! - шепнул он ей. Тут она только заметила, что Калаверды отошёл! Быстро-быстро замахала крыльями, закудахтала, забарахталась в воздухе, вдруг, неожиданно плавно вышла на бреющий полёт, сделала переворот и спланировала вниз, правда чуть-чуть не рассчитала и приземлилась в куст цветущей бузины. Бузина в это время цвела.
Когда, наконец, Любимушка прочихалась, гордо вышла из кустов и раскланялась. Медведь сам весь светился:
- Вот это полёт!!! Ну что, ещё разок?
- Нет. - спокойно отвечала Любимушка. - На сегодня хватит. Пора серьёзными делами заняться - а - а - АПЧХИ!
- Поздравляю!
- Спасибо.
-
Очень грустное отступление
Это отступление действительно очень грустное, поэтому я даже не хочу писать, в чём дело.
Может, кто сам догадается.
И ТОГДА СКАЗАЛ ИМ СУСЛИК
И тогда сказал им Суслик: "Охота на камнях замечательное, но примитивное занятие. Сложнее было бы высчитывать % света от кружевной тени и выщипывать седые волоски из новорожденных норок, но поскольку листья уже опали, а норки ещё не народились, приходиться охотиться на этом влажном, старом, покрытом толстым слоем взглядов камне!" В этот момент расцвёл Багульник, и они умчались с непочтительной быстротой. "А кто они были- то?"-задумался Суслик, но тут же чихнул и вспомнил , что это тщетно - жизнь не назовёшь! Стало быть, это были Жизни!
… "Суслик - это что-то маленькое, и вытянутое, и гладкое, вроде сосульки, но когда он бежит, он развивает скорость до трёх камней за два прыжка"...
( см . Большую Книгу на Верхней Полке, (третью справа)
А солнце в тот день светило боком, будто ломтик сыра Рокишкис (в меру солёный, в миру - Рокки), а потом почесало Суслика за ушком и помчалось вслед за Жизнями. Так Суслик сделал самое великое открытие в своей жизни: Когда ты Суслик, то тебе ХОРОШО!
ЛИС ОТКРЫВАЕТ ГЛАЗА
- Э, да вы парамедведь!- присвистнул пожилой, пропахший прошлогодними грибами Лис, встретив одним ветреным утром Калаверды.
- Вовсе не пара, - спокойно отвечал тот - я тут один. Из медведей, конечно. Но вы же не будете утверждать, что большой медведь с оленьими рогами и дятловым гнездом за ухом - это уже пара медведей!
"Именно так я и представлял себе старческий маразм, - подумал с восторгом Лис, а вслух заметил:
- Приставка "пара", к вашему сведению, означает ненормальный, не укладывающийся в общеизвестные представления.
В этот момент рога стали розовыми (это Калаверды в голову пришла хорошая идея). Не веря собственным глазам, Лис ущипнул себя за ус.
- Ой! Вы себе ус оторвали! - вскрикнула сердобольная белка, выглядывая из ветвистых рогов.
- Корнелита! Я же просил, не встревай! - нежно упрекнул её медведь, ловя на лету крепкий ус и возвращая его на место (тот сразу же прижился!).
- А зачем ты меня к себе в рога придумал? Я же не могу всё время сидеть и молчать!
- Конечно ты не будешь сидеть просто так, я для тебя такое занятие придумал! Но для этого тебе нужно научиться слушать!
- А я хочу говорить! - крикнула белка и скакнула на ближайший ствол. - Пойду поговорю, потом приду!
- Извините, не подскажите ли который теперь час? - пытался обрести почву под ногами Лис.
- А какой бы вам хотелось? - спросил медведь, вытаскивая из-под земли Одуванчик.
Одуванчик сначала ничего не понимал, а когда очнулся, вывернулся из чутких лап и зарылся опять в листья с таким писком, будто свершалась самая большая несправедливость на лугу.
- Что-то сегодня у меня все слишком самостоятельные получаются - подумал вслух Калаверды, помогая Одуванчику закрыть верхние листья. -Так какой бы вам хотелось?
- Хотелось что? - вздрогнул Лис, завороженный зрелищем.
Уши его блестели на солнце, и пролетающая мимо Бабочка посмотрелась в них как в зеркало, поправила пудру на крылышках и полетела дальше, ловить мгновения.
- Какой бы вам хотелось, чтоб теперь был час. - Вежливо уточнил Калаверды, аккуратно снимая и складывая в стопку утренние облака, и поскольку Лис долго не отвечал, зачарованный его манипуляциями, пояснил, - Это сюрприз для Любимушки, она, знаете ли, ни разу не летала на облаках - высоты боится, так я их постелю на крылечке, она выйдет, а они как полетят! Она сначала испугается, но потом я ей крикну: "Ничего не бойся!", и она успокоится, и станет учиться их поднимать и опускать! Как вам идея?
- А?! - крикнул в конец запутавшийся Лис.
И ему показалось, что его голос побежал в разные стороны: вперёд по лугу, назад - в лес, в сторону - к реке и в другую сторону - неизвестно куда.
- Послушай, - забеспокоился медведь, - ты успокойся и подумай о чём-нибудь приятном.
И он положил свою лапу ему на плечо. Лис изо всех сил старался сосредоточиться на чём-нибудь хорошем, но единственное, что крутилось у него в голове - стадо муравьёв, стадо муравьёв, стадо мура…
С неизвестной стороны послышался топот копыт, и, едва не сбив с ног Лиса и Калаверды, по лугу промчалось многочисленное и жизнерадостное стадо черных муравьёв.
- Ну вот видишь, - засмеялся медведь. - Чувство Прекрасного у тебя есть, а остальное с опытом придёт!