***
Странные сны снились в эту волшебную ночь. Иван Петрович, заснувший прямо в одежде, видел ровное поле, стоя в центре его. Поле расстилалось во все стороны, словно море. И тут же он понял, что это море и есть; он сделал шаг, и пошел по воде. Сначала ему это понравилось, потом подумалось, что этого не может быть, и он слегка испугался. Вода немедленно обернулась сама собой, и Иван Петрович стал тонуть; он захлебывался, бился, дергался, погружаясь - темные воды душили его; в этот момент Мимоходов проснулся, отдышался, перевернулся на спину, радуясь, что это всего-навсего сон; и немедленно ощущение постороннего присутствия в комнате, слабый звук заставили его резко открыть глаза: и тут Иван Петрович пожалел, что уже не спит. В кресле, забравшись в него с ногами, сидела давешняя девочка с длинными косами, в платье, чей цвет сейчас, в призрачном свете далеких фонарей казался просто темным. Увидев, что он проснулся, девочка легко вскочила, достала скакалку, и стала скакать, зачем-то считая: один, два, три,... тридцать один, тридцать два, тридцать три...Она успела досчитать до тридцати трех, когда Иван Петрович слегка оправился от изумления, и смог издать осмысленный звук. - ТЫ КТО? Девочка резко прекратила скакать, громко произнесла - тридцать три, и звонко рассмеялась. - Ты давеча хотел пожить жизнью ГБ, продолжила между тем она, - и щелкнула пальцем; на Мимоходова вмиг обрушился весь сонм вчерашних дум.
Все что он пережил на концерте, и значительно ранее, когда в невеселых думах о своей горькой судьбе предавался грезам - все разом явилось Ивану Петровичу, чрезвычайно остро. На миг он даже забыл о странной девочке, пока она сама не напомнила о себе, вкрадчивым тоном повторив свой первоначальный вопрос: - Ты по-прежнему хочешь пожить в шкуре ГБ? Подержать его ношу? И тут случилось странное. Иван Петрович вздрогнул и побледнел. Неожиданная отвага вдруг пришла к нему. То, чего он был лишен все годы своей никчемной жизни. Он вдруг решился.
- И чего я теряю? Подумалось ему. Побуду Им хотя бы миг - но возможно, это будет лучший миг жизни. И судьбу переменю - недаром ведь говорят, что хоть раз всем выпадает шанс выбрать другую долю. И сегодня, наверное, такой шанс у меня. Даже если все только сниться...
- Да, твердо произнес Мимоходов. Да, я хочу побыть в шкуре ГБ.
- Подумайте внимательно Гаврила Петрович, устало произнесла девочка, и в ее тихом голосе явственно прозвучали грустные нотки. За базар ответить придется.
В обычной жизни крайне нерешительный человек (иной раз, под воздействием друзей он по несколько раз менял свое "окончательное" решение), Мимоходов вдруг уперся.
- Да! Твердо заявил он.
- Да будет так! Вдруг резко сказала девочка, щелкнула пальцем, и вошла в стену.
Иван Петрович от испуга подскочил на кровати и ... проснулся. Было уже светло. Почти полдень.
***
Гаврила Гаврилович, вкусивший Сакэ все же несколько больше, чем следовало, беспокойно спал в своей квартире.
Ему снилось, что он стоит на сцене, готовясь к выступлению. Он проверил микрофон, поздоровался и начал петь. Исполнив несколько песен, Гаврила Гаврилович вдруг почувствовал неладное. Народ в зале был. Но чем-то странным веяло оттуда. Не слышно было привычных криков, шума, обратной реакции зала. Стояла неестественная, мертвенная тишина. Он присмотрелся, и от увиденного ужаса замолк: Толпа состояла из существ, мало похожих на людей. Одни из них с вожделением смотрели на других - мужики на мужиков, женщины на женщин. Те сами разрывали на себе платье в безудержной похоти. Зависть, злоба, подлость, похоть, трусость - все самое поганое отражалось на их лицах. Тела были уродливы, словно стремились поспорить в этом с больной душой. У кого не было руки, кто ходил с отгнивающей ногой, некоторые были вообще без голов. Во всей толпе не было ни единого нормального лица. Казалось, в них собралось все самое уродливое, что может выдумать природа и человеческое воображение. Доносился явственный, пряный трупный запах. Сердца - ГБ почему-то видел это отчетливо - были маленькими и сморщенными, либо наоборот большими и пустыми. Кто пил из горла, кто кололся. Все эти люди были мертвы. Когда ГБ замолк, толпа глухо заворчала, словно впервые заметила его, а затем повалила на сцену, с намерением разорвать: то ли устроив суд Линча, то ли просто так, на сувениры. ГБ бросился прочь, не разбирая дороги. Он выбежал на улицу, преследуемый разрастающейся толпой - все новые люди, словно крысы, выползали из домов и присоединялись к погоне. Уже из последних сил, когда его почти настигли, ГБ вбежал в сумрачный двор и тут же понял, что это конец. То был тупик. Толпа издала торжествующий рев. В панике, мечась вдоль обшарпанной серой стены, покрытой грязью, он вдруг увидел дверь, открыл её, не раздумывая, шагнул во тьму бывшую там, и попал в...монастырь.
ГБ долго ходил по просторному монастырскому двору, дивясь на местные порядки и осматривая храмы - внимания на него никто не обращал. В одном из зданий, отдаленно напоминавшем церковь, стояли иконы, и коленопреклоненные люди истово молились; в другом, множество странного вида народа курило траву. Одетые в чёрное священники мирно беседовали с бритыми почитателями восточных богов. Шаманы били в бубен. По небу летали эскадрильи ангелов, отгоняя норовящих пробиться к монастырю чертей, оседлавших крылатых козлов. Иногда неловкий чертик падал вниз, где его с радостными криками гоняли, ловили, и, заковав в кандалы, уводили вниз. Все были веселы. Монахи и монашки в обнимку ходили средь диковинных деревьев. Пели птицы.
Наконец ГБ заметили: к нему подошел мощный бородатый мужик, с царственной уверенностью в каждом жесте, выдававшей в нем главного. ГБ решил, что это настоятель.
- Мы не сможем защитить от тебя твоих демонов. Разбирайся с ними сам. Отсюда тебе придется пока уйти. Возьми одежду, и иди туда. ГБ надел принесенную белую одежду, взял посох и подошел к двери в стене, на которую указал ему настоятель. - Иди смело. Да помогут тебе...боги. Дверь отворилась, и он вошел в пещеры. Сколько он там бродил, ГБ впоследствии не мог вспомнить. Неясные сполохи мёртвенного света, шорохи, голоса, дуновения - в окружающей тьме кипела призрачная жизнь. Наконец, когда он уже решил, что обречен вечно скитаться в подземной темноте, ГБ вдруг уловил за стеной живое движение. Ударив посохом, он пробил тонкую стенку, разломал её и выбрался наружу. Было темно, но сомнений не возникало; он покинул пещеры! Воздев руки к небу, ГБ стал молиться так, как возможно никогда еще не молился, благодаря бога. И тут зажегся свет. ГБ стоял на сцене, а внизу почтительно замерев, стояла толпа полумертвых людей, тысячами глаз, с надеждой глядя на него. ГБ закричал, и...проснулся, обливаясь холодным потом, лежа в своей постели.
- Давеча вы хотели Coup de grace своей жизни, если не ошибаюсь, любезный, - веселый девичий голосок, раздавшийся в комнате, заставил ГБ снова подскочить. Он увидел девочку в красном. Она парила в полуметре над полом, с веселой грустью глядя на него. - Я все еще сплю? Вслух подумал ГБ.
- Думай как хочешь; по мне так вы все здесь спите. Спите и бредите. Ну, так как? Мне нужно твое согласие.
- На что именно?
- Дурак, ты что, стал совсем таким, как они? Конечно на неизвестность. Если ты сейчас дашь свое согласие, ты потеряешь все, а приобретешь неизвестность. Только неизвестно что и можно приобрести такой ценой.
- А если не дам?
- Все останется так, как предопределено. Решай скорее. Только учти, что шанс на неизвестность - возможность прожить иную жизнь дается очень немногим. Не буду врать: ты можешь потерять все. Вообще все. А никакие приобретения тебе никем не обещаны и не гарантированы.
ГБ посмотрел в ее глаза, и, неожиданно для самого себя, решился: - Хорошо. Я готов к такой неизвестности.
Девочка опустилась на пол, подбежала к нему, подпрыгнула и чмокнула его в лоб.
- Жди. Тебе повезло. Очень немногие решаются на это, когда им говорят правду.
Резкий звук звонка телефона, заставил его вздрогнуть. ГБ открыл глаза и ...проснулся. Был солнечный полдень.
Часть 2
Покажи мне счастливых людей,