Лук загремел в армию поздно, двадцати одного года от роду, будучи на
год старше большинства дембелей, сменить которых в нелегком деле отбывания
почетной воинской обязанности он и был призван. Возраст и прерванное
насильственно высшее образование давали ему некоторые преимущества перед
"однопризывниками".
Нет, все обязанности и тяготы молодого бойца он волок на себе наравне
со всеми - так же драиk полы и туалеты, пока деды отдыхали, так же носил
ремень затянутым, а подворотничок наглухо застегнутым... Но мыть
бесперебойно действующий туалет - не позорно по армейским обычаям, а вот
подходить к дедушке за наказанием, "под пиявку", добровольно снимая шапку
или пилотку, это... Здесь тоже есть тонкости: подавляющее большинство дедов
во времена своего "салобонства" подходили и подставляли. На втором периоде
службы "пиявка от дедушки" - удел немногих, смирных и покладистых. На
третьем - явное унижение. Так вот Лук ни разу не получал пиявок от дедов,
подворотничков им не подшивал, а деды в из подразделении были многочисленны
и свирепы... Но - повезло Луку, его уважали и не "гнули".
Виктор Кесель к третьему периоду службы успел получить ефрейтора и, как
и всякий настоящий хохол, мечтал о большем. Месяц, как его сместили из
каптерщиков в пользу Васи Михальчука, тоже черпака, и тоже хохла, но это
была кажущаяся немилость: командир подразделения и старшина, майор
Ковешников и прапорщик Петрик, Плевок и Веник, соответственно, прочили его в
сержанты. Сержант не из учебки, а выращенный из рядового, - редкость и
сложившиеся в полку обряды требовали, чтобы избранный пришел в звание и
должность с "передовой", а не из "тыла". Кесель догадывался об этом, внимал
слухам, боясь поверить, и голова его сладко кружилась. Лука он недолюбливал
- за наглость перед старшими, за спесь перед равными, за мягкотелость перед
"сыновьями", за "умные" речи и непонятные слова, которыми тот щеголял то и
дело... Уважал, да, но не любил. А внешне они были ровные приятели.
Это случилось весной, когда солдатские либидо распухают так, что
начинают мешать строевому шагу. Морок-апрель, трепетный воздух, стопудовая
грязь на сапогах... Природа утратила строгость очертаний и превратилась в
бело-черно-зеленое месиво. Все началось в грузовом автомобиле, по дороге в
Вайялово, где им предстояло нести караульную службу по охране автомобильной
базы полка. Начальником караула назначен был старлей Оноприенко, по кличке
Онупер, а дежурным по базе - "Рыжий", капитан Исаев. Онупер был гнилой
офицер - увольнений не давал никому и никогда, солдат из своего экипажа
перед начальством не защищал и не выгораживал, но сам себя считал при этом
"отцом солдатам" и остроумцем.
Лук в повседневной службе числился в его экипаже. Кузов битком набит,
Лук сидит у самой кабины, напротив Онупера.
- Что улыбаешься, Лук? Небось, об ужине думаешь? Не-ет, пока полы в
караулке не отпидорасишь, чтобы ни пылинки, ни соринки, ложку в руки не
возьмешь. Лично проверю. - Лук с неохотой вынырнул из эротических грез.
- Стар я уже для полов, товарищ старший лейтенант. Но где-то вы правы:
проблема пола стоит очень остро и увольнение в город более чем желательно.
Кстати и суббота с воскресеньем меньше чем через неделю. Отпустите, а?
- Чего? Какое увольнение? Ты еще службы не нюхал, а уже - стар!... Ты
еще сынок, рядовой Лук, и даже не знаешь какой рукой за сиську жать. Так
зачем, спрашивается, тебе увольнение?
- Я знавал женщин, товарищ старший лейтенант, больше, чем вы портянок
износили.
Солдаты и сержанты загоготали: Лук за словом в карман не лез, а Онупера
никто не любил. Даже капитан Исаев, молчун и флегматик, еле заметно
усмехнулся.
- Ты еще каплей с конца висел, когда я присягу принимал, понял? Тебе
еще служить, Лук-чеснок, как медному котелку.
Лук вытянул шею в сторону и грозно рявкнул:
- Рядовой Михальчук!
- Я! - с веселой готовностью откликнулся тот, понимая, что камрад орет
неспроста.
- В подведомственной вам каптерке медные котелки имеются?
- Так точно! Две штуки медных в НЗ, остальные из люмения.
- Срок службы медного котелка?
- Пятнадцать лет.
- Пятнадцать? Против докУмента не попрешь. Так значит котелки пойдут на
дембель в одной "пачке" с товарищем старшим лейтенантом?... Это вам, товарищ
старший лейтенант, служить как медному котелку. А у меня дембель не за
горами.
Личный состав заблеял вповалку, Онупер побагровел, начал было
матюгаться, но споткнулся на простом слове...
- Ну, ладно, Лук, сегодня ты поймешь, что такое - служба...
Не повезло Кеселю: попал он в одну смену с Луком и теперь почти наравне
с ним хлебал тяготы и лишения караульной службы. Караульные сутки разбиты на
четыре цикла, шесть часов каждый: два часа на посту, два часа -бодрствование
в караульном помещении, два часа - отдых, сон.
Два часа Лук стоит на посту - и это единственный просвет, где можно
отдохнуть и успокоиться. Все остальное время начкар Онупер демонстративно
изводит Лука придирками и бессмысленными приказами. Поначалу Кесель смотрел
на Лука зверем: ему не улыбалось реагировать на все виды учебных и боевых
тревог, вместо того, чтобы играть в домино или кемарить. Но на следующее
утро и он дозрел.
- Слушай, Шура, может его пугануть, пидараса, когда на посту стоять
будем? Уложить мордой в землю, мол, не расслышал пароля?
- Нельзя. Раздуют - и тут "грубяком" не отделаешься.
Донской(сержант-разводящий) и смена подтвердят, что отзыв был громким... Чем
в дисбат, так лучше просто завалить.
- Ты что, ... лся? Нет, Шура, не вздумай, не надо!
- Да я шучу... - Лук, если и шутил, то самую малость: издевательства
Онупера очень его достали и временами он с беспокойством ощущал, что еще
вот-вот - и разревется от бессильной злобы... Эх, вот если бы... Если бы...
- Ладно, Витя, надо глубоко и ровно дышать через нос. Извини, что тебе
заодно со мной достается. В конце концов дембель не так уж далеко, а Гатчина
от Питера - и того ближе. Сочтемся. Эх, вот если бы...
- Что?
- Да, ничего, мечты... Тихо, вон опять ползет, сука...
- Вот здесь еще пятно осталось... И здесь... Все заново, бойцы!...
"Вот если бы..." - мечтал Лук сквозь дрему... Караульные сутки были на
исходе. Лук и Кесель отправились спать, чтобы через два часа заступить на
пост, сдать его новому караулу и с этим закончить караульный наряд. Лук
мечтал, а не молился, но и бытовые, приземленные мечты порой сбываются самым
невероятным образом!
- Караул в ружье! Пожарная тревога! На объекте No1 возгорание бокса
No1. Действовать согласно расчету!
Согласно расчету отдыхающая смена, в лице Лука и Кеселя, должна была
тушить пожар. Для этого полагалось с карабином за спиной и огнетушителями в
руках бежать метров двести до автомобильных боксов и там выполнять
поставленную задачу.
Лук жаворонком выпрыгнул из спального помещения, глянул в довольную
рожу Онупера и едва удержался, чтобы не засмеяться в ответ. Кеселю не было
нужды притворяться: он выглядел, как некормленный людоед.
Лук бежал прытко, Кесель злобно сопел, ругался, но не отставал.
- Витя, в Кришну веришь?
- Кто это?
- Не важно... Молись, кому хочешь, Витя, авось поможет. Ну, еще
немножко... Сейчас мы им сделаем...
- Что, Шура? Что нужно? Давай, я готов.
- Еще немножко... Витя, у нас приказ и мы далеко... отмены приказа мы
не услышали, понял?...
- ...!!!! Ты гений, Шура!
Оноприенко и Исаев, стоя возле караулки, развлекались вовсю: бегут как
миленькие, с языками в жопе... Э... Э!... Отставить! ... Отбой! ... ...
Отставить!!! ... вашу..., ... .... ... ..., мудаки! Отставить!
Но у Лука и Кеселя в головах приказ, отмены которого они не слышали
из-за расстояния и служебного рвения. Пломбы с огнетушителей были сорваны,
огнетушители перевернуты и квасно-коричневые струи мощно били в деревянные
ворота бокса No1. Солдат и ефрейтор стояли бок о бок, уверенно и дружно