Артём Ведерников
стихи
***
Девчонкой по некошеным лугам
Еще не так давно гуляло лето,
Созвездия читало по слогам,
Дарило мне озерные рассветы -
Я пил их обжигающую медь,
Как чай из мельхиорового блюдца,
И сдерживался, чтобы не взлететь
И воздухом хмельным не захлебнуться.
Еще недавно дворник мог туман
Развеять легким взмахом по усадьбам,
А лето, хорошея от румян,
Взрослело – становилось летом бабьим.
Еще щетина убранных полей
Отсвечивала золотом сусальным,
И пары благодушных журавлей
Не торопились к палестинам дальним,
А вот сегодня двинулись на юг.
И осень, что вчера цвела, блистая,
Гусыней серой обернувшись вдруг,
Метнулась вслед за горделивой стаей.
Встречаю зиму. Из моих утрат
Мне вяжут свитер старость и усталость.
И больно оглянуться на закат –
Быть может, до него осталась малость.
ПУТЬ ДОМОЙ
Тяжелое небо над степью степенной
Лелеет мечту разрешиться дождём -
Косматые тучи лиловою пеной
Укрыли бездонный его водоём.
Дорога усеяна пылью на палец.
И воздух дрожит, изнуряя теплом.
Все замерло. Только случайный скиталец
Плывет по степи одиноким челном.
Ужель он дыханья грозы не боится ? -
От края до края на голой земле
Ни дерева - чтобы ветвями укрыться,
Ни стога - нехитрый устроить ночлег.
Он держит свой путь непреклонно и твердо
Туда, где под шелест листвы был рожден,
Где светлых озер переполнены ведра,
Где крепкие кедры - от ветра заслон.
Сменяются дни голубыми ночами.
В любую погоду - и в ливень, и в зной,
Толкает он землю чужую ногами
И жаждет скорее коснуться родной.
РАССВЕТ
Тёплая ночь пахнет терпко и пряно,
После дождя разметавшись во сне.
Лёгкий, как пух, полушалок тумана
Мягко ложится на плечи сосне.
Струям волос, что достойны и граций,
Я подставляю украдкой ладонь –
Чудно в душистом стогу дожидаться
Пламень рассвета с богиней младой!
Раннего утра пернатый посланец
Дарит полям трелей липовый мёд.
Вот и заря – во всю щеку румянец,
Гордо над заспанной Русью встаёт.
ПРОЩАНИЕ
Взъерошенный туман нечесаную гриву
Спросонья зацепил за кроны тополей,
Запутался в ветвях, раскинутых игриво,
Обмяк и по земле расплылся, как елей.
Пора! – ямщик уже становится несносен:
Ворчит про долгий путь, распутицу и снег.
Пожухлые плоды сбивает тростью осень –
Надменный господин во фраке и в пенсне.
Пора пересчитать дороги дальней петли,
Приблизить горизонт, забыть твои глаза.
Я не был счастлив здесь, но почему-то медлю –
Невежливо молчать и нечего сказать.
Мой город, станешь ты лишь строчкой на конверте,
И время обратит минувшее в пасьянс
Из лиц, имён и дат рождения -дат смерти –
Чтоб разложить его, найду ли мудрость я?
Я горд – ничто меня обратно не заманит.
Вот тронулись: пополз нехитрый наш обоз,
И серые дома скрываются в тумане,
И прячу я лицо, холодное от слёз.
АГОНИЯ
Нагой огонь в агонии –
Фитиль почти сгорел.
Шутихи новогодние
Закончили расстрел.
Ладони пахнут ладаном –
С чего бы это вдруг?
Ты шепчешь мне: «Не надо нам
Встречаться, милый друг».
Слова зловещей лавою
Испепеляют ночь.
Любовь калекой слабою
Хромает, плача, прочь.
И я от ада жаркого,
От ставшей мне чужой
Ползу, по полу шаркая
Обугленной душой.
НЕБЫЛЬ
Собольим облаком укрой-ка
Плеч упоительную нежность ! -
Мы бесшабашным вихрем-тройкой
Помчимся меж барханов снежных.
Засвищут, ожигая, вожжи,
Упруго засверкают дуги,
И припозднившийся прохожий
В сугроб шарахнется в испуге.
И будет нашим талисманом
Небесный купол темно-синий -
Звёзд белых намело немало
Ему на выгнутую спину.
Во тьме привидится нам небыль,
Что пристяжные - крыльев пара,
Что коренным несется в небо
Сама зима в объятьях пара!
АЛЫЕ ПАРУСА
Она страшилась утра, как утраты
Своих вчерашних чаяний и грёз,
И несмотря на ярость магистрата,
Ночами выходила на утёс.
Часами стоя в темени безлюдной,
Моля луну об исполненьи снов,
Она ждала таинственное судно
Под нимбом ярко-алых парусов.
И миг настал. Пришёл корабль заветный.
Весь берег замер, от удара нем.
Над бухтой расплескался цвет рассветный -
На радость, страх и удивленье всем.
Никто не знал, что в океане сером
Приняв жестокий абордажный бой,
Корабль захвачен грозным флибустьером,
А капитан на дне нашёл покой.
Она не знала тоже, и навстречу
Причалившим метнулась, как дитя,
И флибустьер обнял её за плечи,
В ближайшую таверну уводя.
Судьба её была скупа на милость.
Её зарыли ночью под окном,
И на ветру оконца створка билась,
Как алый парус в море голубом.