Владимир Руденко

Два стихотворения

Больше неба, тепла, человечности.
Больше черного горя, поэт.
Б. Рыжий

Мысль тяжелую в столбик рифмованный отливая, я чувствую как,
обесточено и обворовано, горе дохнет в холодных руках.
То ли счастье некстати нагрянуло, то ли глаз до отказа отъет...
То ли мир наш не больше, чем гранула... Больше черного горя, поэт.
Здесь, на твердой земле с мелкой полостью – для тебя заготовленной впрок,
дохлебаться, дожрать своё полностью – вот едино возможный зарок.
Для меня, в этом выгодном случае. Впрочем, рано ломать кивера.
Больше горя? Мне радостней злющие заходящие в окна ветра.

***

В ликеро-водочный вина не завезут,
ну, в смысле, ждать его теперь не надо.
Всего полно. Вскупоришь свой посуд,
и сразу видишь: Чили и Гренада.
Романтика, ети-переети,
поход не за три моря – за тринадцать.
А главное, чтоб чисто донести
и опрокинуть за кого... За нас хоть.
За нас с тобой, старушка моих дней,
однообразных – тем же и хороших,
гулянья в парке, платья помодней –
в полоску, розу чайную, горошек.
За первую в макушке седину,
замеченную августовским утром,
за то как отправлял тебя одну
в дом отдыха на море. Да кому там
понять дано чего глядим мы так,
в какой мы тихий омут окунались.
Вообще ж – порядок, вещи на местах,
вино, жратва, кино, самоанализ;
друзья – понятливые молчуны,
квартира, плинтуса, полы, обои...
За что же мы с тобою прощены,
за что ж мы не наказаны с тобою?..
Вот именно за то. И за наглеж,
за наплевать, за не оставить следа...
Мысль бегает кругами, как нальешь.
А это просто так проходит лето.

Высказаться?