St. Jorgen
ДЗЭН МЕТРО
Каждое утро ваш покорный слуга, скромный монах химкинской обители, отправляется в путь. Хоть путь этот держит своей целью место службы, однако пролегает он в удивительном и легендарном московском подземелье, что именуется "метро". И немало интересного и поучительного среди нравов и событий этого места может извлечь человек наблюдательный и терпеливый. Ибо нигде более так плотно не пересекаются ауры и кармы миллионов мирян, населяющих это вавилонское столпотворение, имя которому - Москва. Приводимые ниже коаны избавлены от обычных комментариев, дабы пытливый читатель мог самостоятельно постичь глубокую суть того, что обычно скрыто от блуждающих глаз человеков, ввергнутых в бесконечное колесо сансары метрополитена.
Коан 1
Станция "Баррикадная" в утренние часы пик обладает глубинным противоречием во внутренней своей сущности. Дело в том, что в плотно набитом вагоне таганско-краснопресненской ветки, а плотность там такая, что реши кто выйти за одну-две станции ранее - пусть лучше сразу оставит свое желание, ибо не пробиться ему сквозь толпу сограждан будь он хоть сам Карелин, так вот - в вагоне, прибывающем на станцию "Баррикадная", примерно треть граждан стремится покинуть свое узлище, в то время как прочие две трети упорно намерены продолжать свой скорбный путь до последующих станций метро.
Не стоит удивляться тому, что упомянутая одна треть всеми правдами и неправдами пытается пробиться к дверям. А теперь представьте себе такую картину: к одной и той же двери движутся и справа и слева два ручейка пассажиров. Прямо напротив двери, тесные в своем единстве, стоят граждане, которые упорны в своем стремлении остаться внутри вагона и продолжить путь до более отдаленных станций. Естественно хуже всего приходится тем, кто находится ближе всех к двери, ведь и справа и слева выскакивают наружу пассажиры, цепляя своими бедрами и локтями несчастных и увлекая прочь, прочь на платформу.
И вот однажды дама средних лет оказалась в подобном затруднительном положении, чему ваш покорный слуга был свидетелем. До того как закроются двери оставались считанные секунды, и те, кто настоятельно пытался покинуть вагон, внезапно ощутили всю отчаянность ситуации и начали прикладывать неимоверные усилия пробраться среди тех, кто оставался в этой юдоли скорби. Они рвались подобно гончим псам, увлекая всех прочих наружу. Упомянутой даме пришлось отчаянно бороться с крепкими сотрудниками различных фирм и учреждений. О, как она сражалась! Подобно израненной валькиирии, проиграв один-другой шаг, упрямо отыгрывала дистанцию взад, отталкиваясь от самого края вагона. И дама почти преуспела в этой борьбе.
Но в тот момент, когда железный глас возопил о том, что двери закрываются и назвал имя следующей станции, последние из выходящих приложили воистину титанические усилия, пытаясь все же оказаться по ту сторону дверей. С двух сторон они стиснули даму и буквально вынесли ее прочь на локтях!
Бедная дама, познав горечь поражения в своей борьбе, наполнилась негодованием, смешанным с позорным отчаянием. Что выразилось в одном ее коротком, искреннем всклике - "Черт!".
Так она выразила и познала свою сущность. И как никогда была она близка к подлинному просветлению, до которого оставался один шаг! Но как огромен бывает этот последний шаг… Иным, чтобы сделать его, не хватает и целой жизни. Однако как завидуют этим иным те, кто бесконечно далек от познания самих себя.
Коан 2.
Таганско-краснопресненская ветка - коварна. Тем, кто заходит в вагон на конечной станции "Планерная", может показаться, что жизнь проста и прекрасна - полупустой вагон, сонные лица рассевшихся обывателей. Но тот, кто привык смотреть вокруг себя как на раскрытую книгу, тот своим наметанным глазом обратит внимание на стайки людей, прибывающих с предпоследней станции "Сходненская" и тотчас бросающихся по перрону к противоположному пути и заскакивающие в этот самый вагон. Что же влечет их в столь странный кольцеобразный путь?
О, ответ на этот вопрос может постичь только тот, кто на себе изведал все тягости пути отрезка "Планерная"-"Баррикадная". Если тебе, читатель, не посчастливится занять сидячее положение, то участь твоя будет прискорбна. Сотни сограждан со станций "Тушинская", "Щукинская" и "Октябрьское Поле" так плотно набьют вагон своими телесами, что уже глазам пассажиров станции "Полежаевская" предстает лишь монолитная стена человеческих тел вместо просторного и удобного прохода внутрь вагона. И несчастные полежаевские пассажиры вынуждены пропускать один поезд за другим, чтобы хоть где-то забрезжила маленькая щель. Ждут они тот момент, когда население прибывшего вагона проявит недопустимую инфантильность и на секунду расслабится, создавая иллюзию, что вагон можно еще больше уплотнить.
Впрочем, участь внутрь вошедших также не завидна. Любого могут припереть к стеклянным дверям вагона так, что снаружи прелестное личико представится чудовищной жабьей мордой. Или поручень вопьется в тебя так, как ни один член страстного любовника никогда не войдет в предмет своего вожделения.
Именно поэтому население станции "Сходненская" стремится встать в ряды тех, кто первым ворвется в девственно пустой вагон на конечной станции и займет вожделенное место на мертвенно-кожанном сидении. Это все же более благостная участь. Ибо самое больше, что тебе грозит - вражеская задница, упрямо вползающая тебе в физиономию. Или на крайний случай - отдавят ноги.
Но задумывался ли когда-нибудь человек, совершающий круг "Сходненская"- "Планерная"-"Сходненская", о том, что он тем самым лишь больше вовлекает себя в путь суеты и скорби? Ведь каждый раз он занимает чье-то, место и тот человек вынужден претерпевать вся тягости часа пик в стоячем положении. Вряд ли. Вряд ли он задумывается. В том и сущность сансары, что вошедший в нее далее мечется как белка в колесе, преумножая свои стремления, грехи и страдания.
Есть лишь один подлинный путь. Отказаться от пагубных стремлений и желаний. Занимая чье-то место, ты никогда не постигнешь своей сути, а значит - не причастишся просветления и покоя.