Игорь Мишуков

Песни и Пляски хаоса-2

Северная корона

В плотоядном гелио-ионизиации всего пути от одного протуберанца воспылал электрический ветер. Коронер с допросом пришел уже после сжигания женской массы. Коронный следователь, как фраунгоферова линия, должен будет назначить Великому Эксперту вскрыть труп и вытащить из Смерти наследника Солнца. Но оглашение излученного вердикта является лишь фазой конечного пути, дугой на коллизии к Змееносцу и прощальной Песней быко-чело Звездного.

Венец был выкован Великим Кузнецом из чистого корония. Этот гипотетический элемент с высокоионизированным числом всего лишь один и в один миг из Вечности выплодили Горы. Среди железа, никеля, кальция и аргона Солнце выпестовало себе в Горах Великий металл.

Вышедшая из Горна Северная корона осветила Лабиринт. Умерщвлено и мертво Чудовище. С мечом в бычьей морде лежит в центре мирового клубка внук Солнца и сын Морского Колдуна. Убийца бычари в руках держит клубок корональных линий. В его рту ревут и шипят переднеязычные корональные согласные р-р-р-р, ш-ш-ш-ш.

Клубок-Корона выводит корабль Героя с Чужой Женой на остров Великого Алкаша. Бросил на этом рифе один Мужик сонную Бабу, а другой Бухарь поднял ее и винищем угостил. Вокруг всякие козлы забегали с коронными электросепараторами. Очищают высоковольтным устройством воздух от взвешенных твердых частиц (пыли и золы) и делают чистый спирт. Безумные бляди толкутся вокруг с присемянниками и каранкулами в руках. Каждая прошмандовка мечтает о коронке или привенчике в половой щелке, в попке и в других дырочках. Каждый козел мечтает забуриться своим рабочим наконечником в виде цилиндрического кольца в породу телесного Субстрата-Супца. И у козлов, и у блядей: на зубах - золотые коронки со звездами Гелиоса, на черепушках – клетки оогония, как у водорослей лучиц.

Главный Бухарь коронным вольтметром отмеряет галлоны и бидоны чистейшего Винища. Прибор неточен, но Алкашу по хрену: бочка - туда, цистерна – оттуда. Пьяная жизнь – это коронарный сосуд, питающий сердце-Извечное Солнце.

Пей! Веселись! Звездный подлючий мирюшка!

Залупился Великий Пьянарь на вперившийся на него откуда-то от сраных людишек коронограф. Жахнул в коронограф стаканом и разбил целостат.

Либо бухай! Либо таращись!

Голая Баба стоит перед Алкашом. Бухарь хватает ее за жопу, гладит груди, дергает за соски. Ла-фа! Великий Пьяный Кормчий венчает Жену Северной Короной.

Бухие Все! Светится Звездная Извращенная Пьяная Сальная Байда!

Малый пес

Хрен господень – собачья пахота. Как палка в жопе. Как трубчатая кость курей. Отпидарасили поганого Бобика. Еще щенком заставили жрать фивскую человечину. Грудку, ягодицы кадмического олене-оборотня разодрала парочка приблудных псов. В оливковом лесу. На водопое. У пещеры. Потому что жирную грудастую бабу увидел козел-мужик. Хря. Гав. Гугу. На песьем языке воет Бобик. За собственным хвостом кружится в танце облезлый здоровый Барбос. Нет могилки у съеденного Охотника. Кусок человечины красуется у Великой Охотницы во рту. Кровища течет по подбородку. Бабья свита хохочет. Чернокорень, как песье язычило, торчит в Южном звездном округе семейством-бурачником. Песколовка гладит песколюба и тянет щетинистого червя пескожилу. Пескоройка из отряда миног точит зубами, зарывшись в Млечный грунт, метаморфоз.

Над грядущей гибелью всех богов сверкает повадырь Процион, предвещая знойный Сириус

Кит

Втемяшен в китовую сраку серповидный клинок Эрмс. Жизнь аола началась с самого конца, с долгой морской битвы гарпунера и сусука гангского. Бедрасто-грудастую женскую сущность защитил герой социалистического труда от китового зуба и (или) усища.

Куча рогаликов с пиками подготавливают финвала к разделке в разрезе круглой овально-бугристой жизни. Накачивают компрессором для буксировки на промысловую пловучую станцию. Китоглавы – родственники марабу – важно расхаживают у разрезанного трупа малого полосатика. Питаются непереваренной рыбой из пуза бутылконоса. Дымят открытыми зевами переработки стальной пресс, алмазный шлифовщик и перемалывающий агрегат. Производит прибрежно-пловучая фабрика из мяса китообразных кормовую муку. Из сала, костей и внутренностей – маргарин. Из жира печени – витамин А. Из кашалота – ус, спермацет и амбру.

Одна похвала Кассиопеи, а следствие: дочурка прикована к скале наручниками, и жрет моллюсков, рачков и плангтон морское кетакеа. Змеиный взгляд Медузы Горгоны не окаменит синего кита. Ему, пузатому здоровому млекопитающему, все по хрену. Ни гринда, ни единорог, ни горбач не трусят перед своим зеркальным отражением в щитодиске.

Герой соц.труда вылетел в крылатых сандалиях из-за облака. Биллиарды гарпунов с гранатами запендюрил через квадропарсеки во все отряды дельфинов и китообразных. Заглотил весь китовый жир и в славе топорщится. Одной рукой башку Горгоны держит, другой рукой обнимает талию спасенной красавицы. Попран китовый хвост. Только на небе в виде созвездия спасается один Живой Кит.

Качается на волнах Звездного океана Китище.

Выбрасывает фонтаны, полные парами Морской нирваны.

Зубасто-усатый рот улыбается. Глаза у углов рта хихикают. Ноздри-дыхала гоготом разбрызгиваются.

Блещет Китище в счастье Солнца напыщенный и насыщенный!

Высказаться?