Юрий Рудис, Геннадий Каневский, Константин Лебедев
Стихотворения
Из набокова железнобокого виадуковый гнутый тугой задувает меня одинокого золотой выгибает дугой на отгадки находки в два голоса чтоб по клавише каждой успеть на стекле только точки и полосы комариная легкая смерть чтоб на пыльном майдане агукая под ладонь подставляя щеку расцвести шестидневной разлукою на осиновом гибком суку и таращась в ольшанник мерещиться не родным и знакомым своим только месяцу и полумесяцу превращаясь к полуночи в дым и оставшись соломы охапкою вспоминать уходящий во мглу храм Николы под медною шапкою и аптечный киоск на углу.
В подполе водица талая, на гайтане медный крест. Ах, душа моя усталая, как тебе не надоест узнавать людей по запаху? Здесь трава, который год, как на кладбище распаханном, слишком сочная растет, и какой-нибудь потерею каждый переулок пуст. Генерал от инфантерии все покусывает ус. Над бревенчатой фортецией бьют часы двенадцать раз. Мне бы, Катенька, в Венецию, скучно в праздники у нас.
Мокнут стены караван-сарая, ветер за воротами Кремля. До чего ты тяжела,сырая, теплая московская земля. С пылу жару катятся баранки. воробьи пьют вересковый мед. Мертвая старуха спозаранку за стеной пляшет и поет. Хорошо ей пляшется, поется, но назад дороги не найти, свято место пусто остается на Великом шелковом пути. И не будет ничего другого, сорок дней, как сорок тысяч лет. Долог путь от Вологды до Гдова за луной пылающей, след в след. ..^..
Мимолетная радость - творенье четвертого дня. (В каноническом тексте об этом написано скупо). Облака - les nuages - текучие формы вранья - Наш обед на веранде - тарелка дешевого супа...
Мельтешение в воздухе строчном - бессонных, ручных Многоточий, тире... Это все - быстрокрылые знаки Препинания нашей любви об остатки моих Крепостных укреплений... Когда Одиссей до Итаки
Доплывает - он тут же в дальнейший пускается путь. Чуть задержишься - вмиг обрастаешь корнями и кроной. То и ценно, что - звук ускользающий, тайная суть, Колокольчик овечий, мгновение, взор изумленный...
Ключ к замку примеряя, коснусь твоих губ - и уйду. Как случайные числа, я долгого счастья не стою. Легкосплавная жизнь - огоньки на последнем плоту. Легкокрылая смерть нарезает круги над водою.
Я буду дымом. Будет першить В твоем горле. Я буду еле слышно шептать: "Сглотни слюну"... Когда начнет тебя целовать Нежный и гордый Счастливый юноша - я тогда Сверху взгляну:
Уже, сгорая, сизым стал Уголь древесный. Уже, расплавясь, стонут часы На ремешке, И, занимаясь чистым огнем, Ходит над бездной Сухая трава - сухая жизнь В божьей руке.
Россия Тютчева. Бессонница - и стук В ворота ветхие: "Откройте - это почта!.." И - сердце падает. И, все-таки, нарочно Не открываешь, для божественный испуг.
Россия Тютчева. Вагонная тоска. Пересечение границы европейской, И - скука польская, с такой же грустной песней. Дорога долгая - как длинная строка.
Россия Тютчева. Не помогают сны, Так лучше - бодрствовать, для серых, безголосых, И вопрошать себя - зане в твоих вопросах Ответы тайные уже заключены. ..^..
И приснилось тебе - можно прожить без грима. Выходила на свет, путаясь в нитях сна, Но чужие глаза - чтобы смотреть мимо, Никогда не касаясь твоего дна. Ты брела в никуда, чьей-то потехи ради Твой нелепый наряд дергали за края, А забитая жизнь глупо плелась сзади, Думая, что она не твоя.
Только один путь в мире твоем, где Только один принц, что не в один лоб Боль не уйдет прочь ни на один день Будет стенать здесь, ляжет с тобой в гроб Чтоб не пришел тот, кто б рассказать мог Нежность людских глаз, запах лесных трав. Из глубины снов молча глядит Бог, Думая, что из вас только один прав ..^..