авторы
ЛИРОLEGO
|
|
* * * А в полночь встань и сон отбрось. Взгляни, Луна вдали. Услышь: поскрипывает ось Кружащейся Земли. И проявляется вокруг Пространство, где она Летит без крыл, висит без рук, Кружится без вина. В каком бы дальнем ты краю Ни принял бытиё, Взгляни на родину свою И родину её, Послушай звон соседских звезд, Чуть слышный их привет, Покуда спят и норд, и ост, И цепенеет свет. Не морщи лоб, открой лишь взгляд, Пока видна ему Система всех координат, Вращающая тьму. Смири дыханье, помолчи — Сейчас тебе дано: Дымится шлях, звенят лучи, Жужжит веретено... ..^.. Учительница роз На языке, Зовущем мя Явиться финиста предтечей, Об окна перьями гремя, Тверди, ведунья всех наречий, Учи, Учительница роз, В последней сладости заката Пьянеть от шепота стрекоз. И в том пребудешь виновата В иных краях, На берегу Иных созвучий и соцветий, Где на лету, Не на бегу, Имен, Названий, Междометий Теряя суть Прольешь авось Совсем не горестные слезы, Что уж не парами, А врозь Кружат прозрачные стрекозы Над памятью моею, Над Давно забытыми твоими Уроками. Шумящий сад... Июнь... Но имя? Имя! Имя... Тычинки, Пестики... Зима. Как зло! Как весело! Как мило! Ты голубей с руки кормила, Бывая птицею сама Осенним днем............. ....................................... ..^.. С красных крыш Сигишоары С красных крыш Сигишоары Красным шёлком, шёлка глаже Падал свет, такой же старый, Тёплый, как в ладони пряжа. Целовал привычно стены, В окнах щурились румыны, А лучи попеременно Кошкам нагревали спины. Кошки спали, и в подвалах Спали вина, зрели вина. Город с плеч своих усталых Сбрасывал, как пелерины Стаи птиц, и разметались С полок местные товары: Крестики, цветные шали, Акварель Сигишоары, Влада Цепеша портреты, И бывало, что случайно Падали, звеня, монеты, Открывая звуком тайну. Как же славно без причины Видимой Вам улыбнуться, Чашечкою каппучино Опуская день на блюдце. ..^..Андрей Грязов НОЧНАЯ Прищур утра. Сопит ребёнок. И ты глядишь сквозь веки сна. Ты – мой растрёпанный Спросонок, И желтокрылая жена. Ты прилетаешь ночью поздней, Влетаешь в ухо тишины, Блестишь росой и пылью звёздной, И паутинками луны. Ты светляков впускаешь свиту, И засыпаешь на весу… А я ночную Маргариту, В постель, с улыбкою, несу. Прищур утра. Сопит ребёнок. И локоны его сплелись… Как волосочек счастья тонок. Как неуклюжа наша жизнь.
..^.. Карточный домик Лет эдак двадцать назад не поверила б вовсе, пожалуй… Карточный домик в краю, где жара и пожары, там, где закат встанет заревом в горной стране, - карточный домик для жизни пригоден вполне. Тот поросёнок, из сказки, доверился даже соломе. Карточный домик. A ты так мечтаешь о доме, маленьком садике, пахнущем терпко и сладко. В карточный домик приносишь себя без остатка. ……………………………… В храме чужом непривычно-лазоревы тени. В детской надежде опять преклоняешь колени. Люди поют, вот и ты, не услышанный ими, шепчешь и шепчешь Его милосердное Имя. Ты приживляешь себя к этой выжженной глине, этих, чужих, ты уже ощущаешь своими… …………………………………… Вот и стоит он, такой ненадёжный в ненастье, карточный домик, а в нём – настоящее счастье… ..^.. Попытка бессмертия Когда холодало и окна чужие желтели, Хмелил - терпковатый, на розлив отпущенный, вечер, За кровлями кроясь, залётные ангелы пели Битловское что-то, - я был гениален и вечен... ...Вцепиться, вдышаться, плющом неотвязным увить их, Навзрыд и навеки, - врастая и не отпуская, Но всё же - не вспомнить, а вам - и во сне не увидеть, Какими судьбами - меня подымала Сумская, Какими стихами, да нет, не стихами, а - снами, Не снами, а взрывом - вздымалось и по ветру рвалось Ночей одиноких - отчаянно-чёрное знамя Тоски и свободы... И всё это - юностью звалось... ...Там веяла - вечность... Там жизнь торопливо листала Страницы пророчеств, сверяясь по судьбам и датам, Там Гоголь, - вороной, - нахохлился над пьедесталом, И крыши вгрызались в холодную мякоть заката... ...Прозрев, опознаешь - дворов обмелевших колодцы, Слепых переулков фонарную жёлтую слякоть, Но что остаётся? - о давние дни уколоться И, в строфах протяжных, - былое бессмертье оплакать... ...Детей не пускайте - в бездонные каменоломни Ночей одиноких! Забейте крест-накрест ворота. С какою по счёту, - не знаю, не вижу, не помню, - Я жизнью прощаюсь, - отныне и бесповоротно, Но та была - первой. И - заново, сызнова, снова Твердит, не сгорая, - над пеплом, что теплится еле, Прозревшая зрелость, заложница зримого слова: "Когда холодало и окна чужие желтели..." ..^.. *** ...упала ребром монета на дно стакана. некогда был поэтом, любил путану. после подсел на ханку, увлекся блюзом. другую любил гражданку, не вынес груза. уехал по комсомольской путевке в тынду. учил разговорный польский, без толку. видно, так и не смог освоить наречья пшеков. - сбежал. подрядился строить жилье для зеков. осел в магаданском крае, завел зазнобу. женился. венчался в храме - любовь до гроба. вот только и это счастье не долгим было. - однажды ревнивец страстный, дерябнув "шила", прирезал свою супругу (семь ран на теле) застукав её и друга в одной постели. с тех пор он и сгинул где-то в колымской стуже. ...некогда был поэтом, дрянным, к тому же. ..^.. ПОРТ ВИНО Я в детстве слышал слово “Протвино”. Но странное красивое названье Сознаньем искажалось в “Порт Вино”, Нисколько не теряя обаянья. Напротив – в нем большие корабли, Пришедшие из Африки, гудели, И в кабачках, как в кратерах земли, Матросы захмелевшие галдели. В нем было море моря и вина, Бутылки запыленного портвейна, И женщина красивая одна, И много женщин – без определенья. В нем черные от солнца рыбаки На лодках уходили утром в море. И чайки, белоснежны и легки, Кричали о каком-то птичьем горе. Там старый убеленный капитан Будил с утра похмельную команду. И ветер чужеземных дальних стран Раскачивал рыбацкую шаланду… Там по плетням струился виноград, И улочки, как девушки, сбегались На пристань, принимавшую парад Разноязыких варваров и галлов. Там море в стены билось по ночам И от остервенения рычало, И на берег швыряло сгоряча Старинные монеты Ганнибалов. Там тужился вечнозеленый тис, И маленькие сосенки кружились. И если б довелось мне рядом жить, То я бы спать и вовсе не ложился… Но мучило сомнение одно: “Неужто море рядом оказалось?” А город назывался – Протвино. Протва – речушка рядом называлась. ..^.. МУЗА – ПОЭТУ Я душу до околиц выжгу, Как лепестковую свечу. Я отберу тебя у жизни, Певучей смерти научу. Тоску, как плод златого древа, На сердце брошу: на, владей Во имя вечного напева Невинной дудочки моей. Душе — на дудке быть распятой И погибать в любом раю. Я кровью острой и заклятой Твою земную отравлю. И будут жизнь и смерть сшибаться В твоей гортани каждый миг И тростниково изгибаться Вослед веленью губ моих. И — как вослед благословенью — Ты в крестный пустишься полет: Твое свободное смиренье — Пасть от божественных тенет. Я тени наложу на лики Всех дней твоих, твоих сиротств. Земная ось твоя — музыка, Предавшая земную кость. Весь трепет твой — мое наследство, Я — невод твой, ты — мой улов. Я лишь одно прощаю бегство — В покой могил, под сень крестов. Но музыкой непресеченной И там полна страна теней: Ты помнишь, как над Летой черной, Все потеряв, сидел Орфей? Не жди, что милостью овеют Тебя созвездия мои: Одни и те же розы рдеют На ложах смерти и любви. Я знаю, нет страшней союза, Ты узнаешь меня, скажи? — Я жестче с каждым днем. Я — Муза, Я знаю, сколько весит жизнь, Чтоб брать ее у песнопевца По йоте за творенья блик. Я знаю, сколько весит сердце Под жерновами у музык. Я сто судеб твоих истрачу, И — как сказал один поэт — Все будет так, а не иначе. Есть музыка. Исхода — нет. ..^..