Кот Аллерген 

ПРОЩАЛЬНЫЕ СТИХИ 

О доблести, о подвигах, о славе
я не мечтал на дорогой Сети.
И если барабанил я по клаве,
то только чтобы время провести. 

Но ночь пришла, я подвожу итоги
и вижу, что друзьями не забыт.
Я с вами, я участник ваших оргий -
простой пушистый дорогой пиит. 

Прошли года, промчались, как квадрига,
стихи и Сеть терзали жизнь мою.
Я, как последний рыжий кот-расстрига
все бросил - и работу, и семью. 

Но черной кошкой проплыла Гондола,
а с Палубы махнули мне рукой.
Я с вами, но я должен жить без дома,
свободный, ироничный и бухой. 

Девятый срок пройдя до половины,
я ощутил, что молодость прошла.
И свой автопортрет, где профиль львиный,
своим хвостом смахнул я со стола. 

    ..^..



Евгений Грюнберг (с) 

*** 

Тщательней. 
На ощупь.
Точно жабры, 
Жизнь процеживают тонкие предсердья - 
Это дальнозоркое предсмертье, 
Ростовщичии отщелкивает кадры. 
Собирает непосильные налоги, 
Солью проступает на гравюрах, - 
Это в Нюрнберге пристрастный мастер Дюрер 
Протолкавшись, озирает носорога. 
Узнает твои блаженные приветы, 
Сокровенные, сердечные гостинцы, 
В ярмарочном, лапчатом зверинце - 
Апокалипсиса дикие приметы. 
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
Наливай же черной этой жижы, 
Мелкой дрожью пробирай по коже 
От того, чем ты, предсмертье ближе, 
Жизнь правдивей и любовь дороже. 

*** 

Ничего не попишешь - по чину придаются телесные облики,
Но вчера я желал быть меж вами кочевые небесные облаки. 

Я мечтал превратить свое тулово в огнедышащее вещество,
Чтобы к вам, предзакатные, выпрыгнуть за ломящийся заревом стол. 

Чтоб о трех головах, сотнекрылому, с вами в буйном сразиться побоище,
Через горы хлебов, через чаны с вином, через чорт знает что - это то еще... 

А потом, над степями вечерними, замереть, и себя раскаленного
Вдруг увидеть под Богом плывущего, одноглавого, преклоненного. 

И за вами мои ненаглядные, над озерами, навсегда,
Кочевать, затевать бесконечные, белоснежные города. 

    ..^..



Давид Паташинский (с) 

*** 

...воздух или выпит... 

Она ушла, эпоха. Впопыхах
мы пишем заводные некрологи,
а воздух остановлен, под углом
событих, растворенных в никуда. 

А мы все ждем, и водка хороша,
но нам не выпить нашего рожденья,
и пустоты своей не пережить,
и суеты своей не обеспечить. 

Мы будем спать. Мы будем пропадать
по одному, по семьям, по народам.
Налей еще. Как горько, как напрасно,
когда-то, помнишь, пело нам с листа: 

мы с тобой на кухне посидим
сладко пахнет белый керосин 

    ..^..



Елена Элтанг (с) 

*** 

в этой комнате на север где не держится тепло 
ворошить вчерашний уголь рукописную золу 
пятилистный сладкий клевер пожевать куда ни шло 
и поглядывать как тени злятся в вымерзшем углу 
в этой комнате простуда поселилась неспроста 
струны лирные раскисли кофе кончился в дому 
сеть всемирная повисла паутиною с куста 
и никто уже не пишет никуда и ни кому 

поджимает губы сервер электронное трепло 
сбросит северную почту будто грязную листву 
будто шкурку лягушачью коли время истекло 
уж теперь то мы натянем из крапивы тетиву 

уж теперь то мы попляшем с королевной наяву 
рукавом своим помашем кровь течет по рукаву 

*** 

не подошли ни яспис ни агат 
ни халцедон сгущенный из тумана 
как богдыхан мой лавочник богат 
(сапфир сафьян терпенье драгомана) 
над нами полдень плавится бульвар 
а тут темно прохлада обветшалость 
яхши - товар бормочет антиквар 
и я зашла и на тебе попалась 

синеет комо берег в конопле 
хуан миро в фаянсовых осколках 
мы незнакомы ветрено шале 
где все навеселе где втихомолку 
я пробираюсь в комнату с окном 
где липнет пыль и пахнет терпентином 
где старый блютнер ходит ходуном 
и госпожа пажу и господину 
чинит обиду мучая смычок 
а после ночь гранатовым браслетом 
сует телеграфисту в сюртучок 
(не надо жертв)где мы крадемся летом 
в соседский сад где я его висок 
лечу от комариного укуса 
где виски в сок потерян поясок 
где отторженье слабость анакруса 

яснее яшмы средиземный день 
продай мне день продай хоть черта в ступе 
так нет же - тень наводит на плетень 
и морщится и мнется - не уступит 
он знает цену чортов караим 
я ухожу он шепчет за спиною 
я не хозяин камушкам своим 
кисмет - товар они играют мною 

*** 

я боль за пазухой ношу и в уши ей дышу 
как спаниелю малышу как несмышленышу 
ей по часам даю с руки абсент и анашу: 
расти большая вопреки тому что я пишу 
ты познакомишься с гульбой мы с ней накоротке 
она моею головой играет в бильбоке 
мы подождем пока беду не сплавят по реке 
а подрастешь так поведу гулять на поводке 
тебе хозяйская кошма и лучшие куски 
валяй лишай меня ума сжимай мои виски 
вот так завяжем мы с нытьем бесплодным как пески 
и заживем с тобой вдвоем а значит по-людски 

    ..^..




Александр Ефимов (с) 

*** 

кроме того, чугунок и кастрюлю с плиты 
удочки дворнику, с рыжей собакой который 
нашей соседке домашние наши цветы 
накрепко двери входные и наглухо шторы 

кроме того, номера телефонов, счета 
все фотографии наши в альбомах, на стенах 
с правой колечко на левую, мы не чета 
зойке шепни накануне о сладких изменах 

кроме того, что тебе не излить, не всплакнуть 
кроме того, что тебя не застать в этом доме 
кроме того, что не помнишь, возьми да забудь 
кроме фамилии девичьей, отчества кроме 

встреть их, бесшумных, возникших из комнатной тьмы 
шаг им навстречу, навстречу им крепкую руку 
только три слова, сойдемся, немые, не мы 
нас не узнают они и отступят в разлуку 

05.09.2003 

ЗАРИСОВКИ 
осень 1989 - 
осень 2003 

1. ИЗ БЕСОВ, Ф. ДОСТОЕВСКИЙ 

возле шкапа, за дверью открытой, в углу 
на скрипящих - чуть что - половицах 
отражая свечой налетевшую мглу 
на носочках стоять, затаиться 

ужиматься лопатками в холод стены, 
и прогал, он сквозит между дверью 
и дверным косяком, неприступной спины 
к воспаленным зрачкам недоверье 

затаиться и ждать... ничего... никого... 
не дыши, если свечка на блюдце 
оседая трещит, наблюдай, как в окно 
огнекрылые бабочки бьются 

2. Л. АНДРЕЕВ 

Чаек остывший попивая, молча 
предо мной сидит Андреев, рядом 
Андрейка, кукиш в рукаве упрятан, 
глаза навыкат. Улыбаясь, корча 
улыбку, сушки со стола поштучно 
за щеку тянет и мычит. Постыло 
графьё Андреев теребит затылок 
подростку, позой выражая: скучно. 
Напротив метра ты сидишь неплохо, 
великую с ним разделяешь скуку, 
но только встанешь и протянешь руку, 
в лицо ударит залихвацкий хохот. 

3. ИЗ РАССКАЗОВ А. ЧЕХОВА 

вакханалья дворов, избежавших чумы 
этих крепких голов кочешки, кочаны 
этих шопотов сочная слякоть 

выжиданье опущенных жилистых рук 
этих глаз озаренный бунтарством испуг 
но играющий камешком лапоть 

кособоко торчащих бород топоры 
этот сход на дрожжах возмужавшей игры 
понаслышке любить, и властям, с ним столкнувшись, отсватать 

4. ИМПЕРАТОР 

Блеск надраенных шпор. Голенища гармошкой. 
Взгляд косящий бежит, застревая на женах 
фронтовых офицеров. По красной дорожке 
он идет, презирая восторг приближенных. 

Он идет по дворцу. Расступаясь, не громко, 
но певуче, гудят: имеператор идет, и, 
за спиною сходясь, образуют воронку 
суеты, он идет, бормоча: идиоты. 

Вот и всё, кабинет, вот щеколда и, тотчас 
из бутыли плеснув, опрокинув, и нюхом 
протолкнув, у окна, вострым ногтем, поморщась, 
удавил на стекле дребезжащую муху. 

Вот и всё, тишина. С тишиною столкнувшись, 
и с минуту пробыв без нудящего: Ваше 
ах`Величество, он вдруг решает, что лучше-с 
вновь пройтись по дворцу, и выходит, и даже 

напевает: ла-ла, ла-ла-ла-ла, ла-ла, 
ла-ла-ла-ла, ла-ла, ла-ла-ла-ла, ла-ла 

    ..^..



Ольга Родионова (с) 

***


когда они уходят на войну 
луна в зрачке колеблется плывет 
и вздрогнув окунается в луну 
оборванный китайский поплавок 

ловить ловить рукав держать в руках 
еще минуту сбивчиво шепча 
когда они уходят в облаках 
с винтовками у левого плеча 

дробится в стеклах пролитый зрачок 
висит не дотянусь уже рука 
когда внутри впивается крючок 
и держит не колебля поплавка 

прощание славянки для и для 
труба труба труба прости тону 
под нами ли земля постой земля 
когда они уходят на луну 

    ..^..



Ася Анистратенко (с) 

*** 

повторяю упрямо на сон грядущий,
что дорогу осиливает идущий - 
в каждом шаге и в каждой отдельной точке,
даже если - на нитке, на лоскуточке...
привыкаю тебя разделять с другими -
оттого ли, что сердце дано - как имя,
как единственный берег реки пологий,
и тропинка вдоль этой реки - дорога,
и любовь прорастает густой осокой
возле самой воды, под таким высоким
синим небом твоим - невозможно синим,
ярче всех вавилонов и абиссиний. 

    ..^..



Александр Кабанов (с) 


* * * * 

Когда поэты верили стихам, 
когда ходили книги по рукам, 
когда на свете не было на свете, 
"Агдама" слаще не было когда: 
одна на всех словесная руда 
и по любви - рождалась рифма "дети". 

"…и Лета - олны едленно есла…" - 
от крыс библиотека не спасла 
ни классику, ни местные таланты. 
В календаре : потоп, Оглы Бюль Бюль. 
Листаешь: -кабрь, -тябрь, -юнь, и -юль, 
где Осень держат небо на атланты. 

И это счастье - мыслящий бамбук: 
пусть рыба отбивается от рук, 
влетает дичь в копейку, и на пляже 
кого спасет литературный круг? 
Пусть, краснокожий мальчик, Чинганчгук, 
в твоих очах, красавица, не пляшет! 

Эпохуй нам, какой сегодня век, 
кого не скушал Эдик Марабек. 
"… и Лета волны медленно ни грамма.." 
И я входил и дважды выходил, 
но, как спастись от рифмы "крокодил"? 
как доползти безногому - до Храма? 

9.09.03. 

*** 
Море мое, море -
ты ж мое аморе…
(херсонская народная песня) 

Штормом шиворот-навыворот-довольны:
за бортом твоим ухлестывают волны!
Волны - мокрые снаружи. Посмотри,-
волны - пьяные, сухие изнутри!
Вот шипят они, шалея на жаре,
и для шлюпки - не жалеют божоле! 

День сегодня ослепительный вполне,
прохлаждается корабль наш на дне.
Мы спасательную шлюпку материм:
"Что нам чайки? Пусть ручаются другим,
катастрофу потерпевшим на воде.
Убеждают их в пернатой правоте:
что, еще чуть-чуть бессмертья у руля
и вам мало не покажется земля…" 

Вот и съели мы чумацкой соли пуд,
и вдали уже маячит лилипут,
нам фонариком подсвечивает путь.
Все, отмыкались, пора и отдохнуть! 

Деревянное стекло и полимер,
вместо глаз - циклопедический словарь.
И отец у лилипута - Гулливер:
анимация впадает в киноварь.
Нет, под парусом я больше не ходок,
пусть - невидимых веревок холодок,
Пусть других теперь отчитывает МИД:
"Что там с морем? Почему оно штормит?" 

10.09.03 

    ..^..



Сергей Городенский (с) 

*** 

Догорает свечка лета
Над притихшею рекой.
Бредят осенью поэты,
Бредят славой и тоской.
Помечтали, подрочили, 
Развели в чернилах грусть,
Лишь бы школьницы учили
Их куплеты наизусть.
Лишь бы гордо и упрямо
На виду у всей страны
Чья-то мама мыла раму,
Лишь бы не было войны.
Что им вздор, что небылицы,
Им весь мир принадлежит.
…А над северной столицей
Стая карлсонов кружит. 

    ..^..



ge (с) 

*** 

август сгущает краски
кобальт ультрамарин
с неба свисают астры
пачками балерин
окна глотают ветер
вертится голубок
тот за кого в ответе
верный дворовый бог
кинь ему плед поплоше
дай ему сухари 
как нас учил хороший
мальчик экзюпери
ходит скулит скребется
мается на цепи
может и обойдется
спи еще рано спи 

    ..^..



Геннадий Каневский (с) 

*** 

Ночь. Бессонница. Кресты
От оконных рам.
Заменители мечты - 
Пятьдесят (а поскрести - 
Сто) прозрачных грамм.
Из-под спуда. Из глубин.
От подземных вод.
От московских красных глин - 
"Три (запнувшись), два, один..." - 
Медленный отсчет. 

Ночь. Бессонница. Легко
Растворились в ней:
Отдаленный плач волков,
Шорох, тиканье веков,
Шепоток друзей,
Их участия пыльца,
Их советов рой...
Рук забрало - у лица - 
Доверяет до конца
Полночи одной. 

Ночь. Бессонница. Побег
Взоров - на войну
Слез и сильной воли. Снег.
Одинокий человек
Воет на луну
И записывает вой,
Отгоняя дым
Смерти - легкою строкой,
Недрожащею рукой,
Почерком прямым. 

*** 
Из цикла "Старое кино" (для Серхио Бойченко) 

Походкою хмельною,
Неверной - вдоль забора.
И голос - за спиною,
Развязный и уверенный:
"А вот и наш Негоро!"
Нет-нет, я не Негоро.
Я - Себастьян Перейра,
Торговец черным деревом. 

Пока вы упивались
Изысканной строкою,
Пока вы наслаждались
Сенекой, Прустом, Кафкою - 
Я грязною рукою,
Я потною рукою,
Я дерзкою рукою 
Хватал за вымя Африку. 

Я подносил вождям их
Отвар болиголова,
И ром вливал, как в топку,
В подставленные головы,
И вез в вонючем трюме
Невиданное слово - 
Горячую похлебку,
Кипящее глаголево. 

А вы, брезгливо морщась,
Читали Бичер-Стоу,
С оливковою веткой 
И канарейкой певчею.
Вы обличали рабства
Излишнюю жестокость,
И, наградив посмертно,
Отправили на пенсию... 

Я сочиняю танка,
Я сочиняю хокку,
Я сочиняю вирши
Из люрекса и латекса,
Но ночью - стоит рухнуть
В расстеленную койку - 
Идет Великий Мганга,
И - никуда не спрятаться. 

Песенка савояра. 
Снится мне, что я связной.
(Мих.Айзенберг) 

Жизнь качается на пуантах: то во тьму, то опять - на свет.
Разметала толпу густую, что в соседний ларек стояла.
Запиши позывные, ангел: "Пиво кончилось. Смерти нет.
Бог - на небе. Сурок - со мною". Это - песенка савояра. 

Заслоняя руками звезды, кто играет в ночи для нас?
Чей смычок, рассекая воздух, заменяет его музЫкой?
Вытри сны, но запомни слезы. Лишь один красноватый Марс,
Позабытый, висит над Псковом, над холодной рекой Великой. 

Погасив сигарету в тучах, подхватив чемоданчик свой,
Утирая росинки пота и небесную пыль загара,
Ты направишься в самый лучший захолустный отель "Савой",
Записать на листке блокнота свою песенку савояра, 

Свою лесенку в свое небо, свой сырой, персональный миф,
Для бетховенской глухомани - нежный моцартовский осколок...
Вот такой вот у нас нелепый, старомодный, дурацкий шифр,
И подметные наши письма - из придаточных да из скобок. 

Отдохни перед дальним рейсом. Ты сегодня наверняка
Встретишь девушку, выпьешь с нею и закружишься в танце дивном.
А пока - покури, согрейся, да еще - покорми сурка:
Животинка проголодалась в этом городе нелюдимом. 

Встреча - утром, еще не скоро. Не зови сурка "инвентарь".
Назови его Гантенбайном*. Это нам успокоит нервы.
Я - в берете, в пальто суконном. Я хотел бы с тобой летать,
Только знаю, что нас, убогих, никогда не берут на небо. 

____________

* "Назову себя Гантенбайн" 
- роман швейцарского писателя 
Макса Фриша (1911 - 1998)


    ..^..



Борис Панкин (c) 

*** 

в бороде наметилась седина.
бес, как это водится, тут как тут.
и она - прекрасна, юна, нежна.
не жена, естественно. напоют, 

насвистят сирены, мол то да сё,
свет в конце тоннеля укажут, но
потерять в итоге придется всё
или даже больше. любой ценой 

утверждая тезис - "да будет так!",
прорываясь к цели, которой нет -
ты поймешь: что шаг твой - неверный шаг,
свет вдали - обманчивый, лунный свет. 

    ..^..



Олег Горшков (с) 

ДВЕ ТЕМЫ 

Тема 1. 
Прогулка по набережной реки Соны (Лион, июль 2003 года) 

Над лучащейся Соной 
Льется, плещется соло: 
В "соль" намешано соли, 
Горечь в длящемся "ре". 
Здесь, в прозрачном июле, 
Небо в сотах. Из улья 
Пчелка - музыка - пуля 
В грудь летит… 
La rentree. 
Вот и встретились в зыбком 
Наваждении скрипки. 
Жалят звуки и блики, 
Смешан рой их и рай. 
Ты мне львов меднолобых, 
Трубный дым из утробы 
Ткацких фабрик и робость 
Встреч, как прежде, сыграй. 
Ввысь смычок и обратно. 
Звук, со струнки превратной 
Вдруг скользнув, до театров 
Древнеримских, до крыш, 
Дальних, тонущих в лозах, 
Долетит, и сам воздух, 
Будет сыгран, воссоздан - 
Ты его сотворишь 
Мне в подарок. И все же, 
Помнишь, я был моложе, 
А теперь мы похожи - 
Ты близнец мой и брат. 
Боль в бемоле бессонном… 
Дождь. И каплями в Сону 
Осыпается соло - 
Только брызги летят. 

Тема 2 (Опустошения) 

Ты будешь цедить меня, словно бутылку 
Крепчайшего бренди - за зиму, по капле, 
Чтоб кровь не сгустилась бы слишком. 
Как скальпель, 
Предчувствие опустошения остро, 
И режет живым по живому в затылке. 

Луну, как магический шар Калиостро, 
Взыскующе сверлят зрачки, но ни блика, 
Ни всполоха из зазеркалья не видят. 
Иссохшей листвою слова с губ: 
- Изыйди, 
Оставь меня, чур, меня, кто бы там ни был, 
Прочь, янус беспутный, 
Прочь, ангел двуликий, - 
В молитву стихи не слагаются, ибо 

Листвой на весу рассыпаются фразы. 
И вдребезги шар, и осколков не склеить. 
И я поднимаюсь с усталых коленей: 
Открыт и покорен, подавлен, податлив - 
Ручной ручеек с указанием даты 
Храненья в бутылке. 
- Допей меня сразу! 

Но ты не торопишься. Всё остается, 
Как есть - убываю за зиму, по капле. 
Наступит февраль, закуражится, канет. 

Покатится, выпав из пальцев, по полу, 
За март твоей жизни, и там разобьется 
Бутылочка, стукнув о полое полым... 

Тема 3 (примиряющая) 
Дождь в Сен-Дени 

Дождь-то, дождь-то какой в Сен-Дени - 
Тихий, теплый, почти что галантный. 
Непричастны ко времени дни. 
Как вода дождевая, бельканто, 
Напевая старинный куплет, 
Уплывают они, но не в Лету, 
А становятся полостью флейты, 
Сквозь которую, спрятавшись в плед 
Своих хрупких, как вечность, ночей, 
Выдыхает Флейтист безымянный 
Зов рассветный. И смешаны странно 
Времена, и как будто ничей, 
Никакой, неопознанный век 
Наступил или вовсе безвечье. 
На знакомом до боли наречье 
Шепчет дождь, затихая в траве… 

Сен-Дени, июль 2003 г. 

    ..^..



Маргарита Светлова 

наблюдение 

эскалатор - маршрутка - такси - кафе - электричка
зарываясь в каракули карт и страниц клочки
триста глаз беспокойно следят за моей сестричкой
триста рук бессознательно строятся в кулачки
(с безымянных сползают кольца со скул очки) 

а она отпускает врага (пусть-де варит яды)
и легко (пусть кряхтят сорок тысяч тибетских лам)
левитирует через косые заборы взглядов
сети слухов капканы славы и прочий хлам
и летит роняя пыльцу по своим делам 

расползается скользкая осень восток закрыли
но уже набухают бутоны в той точке где
по глаза в паутине ты снова расправишь крылья
мотылек мой храбрый маленький мой гордец
...и сорвутся в оторопь сто пятьдесят сердец 

    ..^..



Лариса Йонас (с) 

*** 

ты как монета профиль заострённый 
традиционный свет синевитринный
в неоновых стеклянных берегах
шевелятся асфальтовые спины
с небес снисходят чёрные дельфины
и путаются сонные в ногах 

разбухло время в звёздчатой хлопушке
созвездия разбрасывают стружки
и сыплют соль с железного листа
прозрачный сахар искристый и звонкий 
стучится в дно сосуда из клеёнки
и падает дельфинам на уста 

и сладкое дельфинье стрекотанье
и гладких спин круженье и пластанье
смыкают ночь в безумное кольцо
но профиль твой витринная обманка
и истины обветренной изнанка
прекраснее на ощупь чем лицо


    ..^..