Игорь Пронин
http://www.livejournal.com/users/pronin/
Внутренняя Норвегия
Роман «Норвежский лес» был написан в 1987 году, и почти сразу завоевал популярность у японской молодежи. С тех пор тираж перевалил уже за два миллиона, хотя за пределами родины чаще печатали другие произведения Харуки Мураками. Возможно, герои книги просто недостаточно «японские» на западный взгляд, недаром в Японии многие считают писателя слишком «иностранным», чужим.
Действие происходит в 1969 году. Заканчиваются, продолжая буянить, шестидесятые, вот только в буйстве этом все больше сказывается обычная инерция. Настоящих баррикад больше нет, ни в Париже, ни в Праге. Все еще модно строить игрушечные, но занимаются этим уже не настоящие бунтари, а народ помельче, старающийся хоть чем-то походить на старших товарищей. Сексуальная революция отшумела, завоевания ее потеряли всякий вкус, став обыденностью. Однако и назад общественный маятник качнется еще не скоро – все замерло в каком-то странном, невесомом равновесии. По крайней мере для Мураками это выглядело именно так.
Следует оговориться, что о Японии тех лет довольно трудно судить, основываясь «Норвежском лесе». Книга посвящена близким сердцу писателя индивидуалистам-западникам, образ жизни которых от сверстников-американцев отличался разве что отсутствием дешевых наркотиков. Та же музыка, те же фильмы, та же литература. Вряд ли так легко принимали культурную оккупацию все жители Родных Островов, все же после ядерных бомбардировок не прошло и четверти века. Но Мураками смотрит на мир глазами интеллектуалов, живущих на западный лад, поэтому национальный колорит в романе едва ли не ограничивается японской кухней.
Герои книги – студенты, новое поколение. Получив свободу, молодежь одновременно теряет опору, ведь причин для борьбы больше нет. Чем же наполнить жизнь? Кто-то от скуки подается в модный марксизм, кто-то наоборот, таскается всюду с мечом, отстаивая традиционные ценности. Но и то и другое – игра, не способная увлечь мыслящих самостоятельно. Молодые интеллектуалы, надежда Японии, отворачиваются от общества и ищут новые ценности внутри себя. Это они своей пассивностью загонят в тупик Юкио Мисиму, им будет адресовано послание в виде вспоротого живота. Слишком поздно – к тому времени они уже затеряются глубоко в норвежском лесу.
Песня «Битлз», давшая название книге, начинается словами «У меня была девушка или, лучше сказать, я у нее был». Так и у главного героя романа: что бы он ни сказал о себе, все требует уточнений и оговорок. У Ватанабэ есть девушка, даже две, но на самом деле ни одной или, лучше сказать, его нет ни у одной из них. «Лав стори» под пером Мураками превращается в продирание через дебри того самого леса в поисках не любви даже, а самого себя как объекта чьей-то любви. Мир вокруг наполнен лишь сексом и спиртным, и оттого пугающе пуст. Надо кого-то найти, на что-то решиться, и быстрее, потому что «смерть находится не на противоположном конце жизни, а лишь затаилась в ней». Она уже напомнила о себе, когда единственный друг детства предпочел навсегда остаться в отцовской малолитражке, аккуратно протянув шланг от выхлопной трубы. А потом мы узнаем еще о нескольких самоубийствах, ставших закономерным итогом для заблудившихся в себе окончательно. «Она повесилась в глубине мрачного, как собственное сердце, леса» - Мураками, как всегда, не скупится на зловещие символы.
Сможет ли герой избежать ловушек, выбраться из «Норвежского леса»? Однозначного ответа нет. На первых страницах читатель узнает, что спустя восемнадцать лет Ватанабэ вспоминает о потерянном времени и людях, но сумел ли он решить свои проблемы теперь – неясно. По крайней мере он, похоже, все так же одинок, его по-прежнему «ни у кого нет». Но кое-чему Ватанабэ научился, приятель открыл ему очень простой секрет: «Не жалей себя. Себя жалеют только ничтожества». Непонятно только, следовали ли ему не дожившие до последних страниц…
«Норвежский лес» называют самым реалистичным из романов писателя. В качестве монстра выступает сама жизнь персонажей, ими же созданная, внешне благополучные молодые люди теряют способность жить без видимых со стороны причин. Ватанабэ так и не узнает, почему решил умереть его лучший друг, что именно толкнуло в петлю возлюбленную. Точно так же никто не понял бы его самого, подойди он чуть ближе к краю. Подаренная новыми временами личная свобода смешала все карты, им больше нельзя доверять, странствуя по темному, дремучему лесу собственных страхов. Именно сам процесс повествования об этих странствиях и занимает Мураками.
Из интервью, взятого Дмитрием Ковалениным, переводчиком других текстов писателя:
«Видите ли, для меня гораздо интереснее задавать вопросы, чем придумывать на них ответы. Ни к оптимизму, ни к пессимизму я особого интереса не испытываю. Хороший анализ вопросов - вот что меня по-настоящему привлекает.»