авторы
Ратьер
Денис Качигин *** Я не рисую маслом ни даже сыром, В чашу мерло чужих не крошу кораллов, В доме твоем безлюдно темно и сыро После огней осеннего карнавала. В зеркале - видишь метки - ножом от кожи не отскрести счастливейшую из масок, Вот возникают гибкие тени кошек, Cыром которых не приманить и маслом Эти - одни из многих терявших душу В поисках ли любви , дорогая Мина, Все им неладно, жарко, темно и душно Все звероловы вечно стреляют мимо Кошки всегда к аресту осаде скуке В полной розетке тонет оса пчела ли Дождь заливает стекла вторые сутки Сны твои здесь годами не ночевали Не танцевали здесь вереницей комнат Выйдя из влажной мглы городского смога Сны без хозяев сами почти что кома Дышат живут но ничего не смогут *** Я непоследний в этом кабаке Полировал казенную скамейку Когда имел ушанку, телогрейку Свои сто грамм и рыло в табаке И было так что некуда удрать Актерам погорелого театра Пойдешь направо - ядерный реактор Пойдешь налево - топи и тундрА Другая жизнь - как правило игра Когда на это смотришь из партера Там ваш герой отважен как пантера В миру беглец и нищий эмигрант В миру где вряд ли стоит ждать чудес Где так невероятны расстоянья И все горит полярное сиянье Над незакрытым бункером АЭС ..^..
Квадратов *** Дожидаться солнца, Думать об одном - Что в стене колотится Неуёмный гном. Докучает играми, Ползает в стене И под утро выпрыгнет В комнату ко мне. Но стенного карлика Невелик улов - Глиняное яблоко Да болиголов, Что зажал страницами Полевой роман, Вымышленный лицами Из далеких стран. …Настроенье скверное, Не готов обед, И меня, наверное, В этом доме нет. *** Каким-то нервным сентябрем, Свернувшись на чужой газете, Мы, очевидно, не умрем; И на ворованной дискете Мы станем - тихие слова Из безглагольных предложений, И канем года через два В словарь счастливых совпадений. ..^..
Елена Чинахова *** "миловидным юношам и девушкам уготована сладкая смерть" Берроуз она говорит: еще немного - совсем замерзну. стану девою ледяной с пустыми глазами тогда не отогреешь меня дыханием, не растопишь слезами прикоснешься, но обожжешь до костей пальцы. Александра в подарок просила пяльцы а мы забыли, как и прежде бывало я и сейчас никого не знаю, ничего не помню ни дня, ни часа, ни номера дома, ни вызубренного как "Отче Наш" закона Ома словно родилась только сегодня и лежу в незнакомой ванной в холодной воде по самые гланды пока не поздно заверни меня в одеяло в нашу квартиру перетек северный ледовитый… а он отвечает: у меня затупилась бритва. а у тебя в волосах бьется нездешняя рыба скорее не Марс ее родина, а Юпитер посмотри, какие у нее прозрачные крылья и разноцветные кольца на жабрах а у нас не аквариум, а молочная кринка и денег кот нарыдал от Белорусской до Риты, у нее еще год назад не выжила лунная пиппа это мы на земле свои и почти привыкли а звездное существо все-таки жалко… и тебя жалко любимая, и Александру, и Риту зима так близко. слова превращаются в льдинки я боюсь заблудиться в этой квартире и нет под рукой теплого покрывала, шарфика, полотенца вытирать с щек твоих иней. но я все исправлю. тепла займу у соседей мы с тобой купим пяльцы, в Питер поедем, должен же быть из лабиринта выход а она отвечает: твое кольцо вчера потеряла… все бесполезно. ..^..
Светлана Бодрунова *** (птенец) Пещерная нежность и грубый помол поцелуя; Наш голый птенец - да святится, аминь, аллилуйя! Что надо еще, кроме сырости, мрака и глада, Чтоб странные счеты сводить в глубине Ленинграда, В замшелом колодце, в надтреснутых дланях святого, Как утлая лодка, несущих последнее слово… Молчащий поведать, уснувший прозреть-оглядеться, Что нужно поверх непокрытой головки младенца - Мое ли весло над водой, ремесло ли отцово - Последнее слово, последнее первое слово. ..^..
Геннадий Каневский *** Е.Ч. Говорю тебе: наши речи - Лишь замена молчанья, ибо Поутру проступают резче Тени слов под глазами сна. Щекоча плавниками плечи, Проплывает большая рыба Через воду, которой щедро Эта повесть напоена. Проплывает бумага. Ручка Испещряет бока бумаге. Заполняют темные щели Уплывающие листы. Слава богу - светает. Утро. Вздох. Будильник. Глоток из фляги - Участь бедного Торичелли, Ненавистника пустоты. Говорю тебе. Говори же Мне в ответ. На слепой песчаник Высыпай из подола буквы, Перемешивая рукой. Океан все на свете слижет, Даже корм для небесных чаек, А наутро - лодчонки утлой Ляжет след на земле другой: Не рубец, не короста - буквы. Ни страны, ни погоста - буквы. Мы бы, может быть, даже рады Воротиться сюда с войны, Только страшно проснуться утром: Бесконечным пейзажем - буквы, Нелегальные эмигранты Неизвестно какой волны. ЛЕКСИКОН К.Б. I. По мановенью - расступились воды. Озноб и ощущенье торжества. Но - тянутся и не дают прохода Проклятые саргассовы слова. Не поднимай мне веки, метафорик. Усталый Вий, я знаю лишь одно: Снуют вороны. Спит арбатский дворик. Течет во тьму грузинское вино. Летит над нами - маленьким и легким Беспечным раем для глухонемых - Воздушная коробочка намеков. Безмолвный голос. Бессловесный стих. Все - скользкое, из шелка и кримплена. Все - хлипкое, как тельце воробья... Ты знаешь - я пишу тебе из плена. Все письма - вскрыты. Все слова - подменны. Кругом - измена. Очередь - твоя... II. Алекс - Юстасу. Проколоты иглой Наши шифры, наши явки и пароли. Видно, мало нас ругали и пороли В раннем детстве, за беспечною игрой. Все провалено. Радистка - на сносях. Старый булочник - связной - лежит в горячке. Я один на чердаке ночном корячусь, Разбирая - сквозь помехи - голоса... Остается старый способ - лексикон. На странице (ее номер знают в Центре), На строке - четвертой снизу - есть зацепка, Есть крючок, что отворяется легко... Остается только это. Только сон Лексикона. Он - трехтомен, неподъемен. Точен смысл его. Он - обл, озорн, огромен. Дух толмачества. Транслэйшн. Традюксьон. III. Ваши буквы лентами перевиты. Ваши сны комментариями оболганы. Говорите мне, когены и левиты, В день, когда говорят левиты и когены. В день, когда эсрог, и лулев, и логос, Когда воздух с моря, целебный хлад его... И не вы ли тайное имя Б-га На пятьсот значений могли раскладывать? Ваши пальцы (быстрей быстроногой серны На горах Ливана) - листали звук, Перево(з)дчики, книжники, фарисеи - Тридцать сребреников за главу... IV. Небо - нъбо. Земля - зъмля. Любовь - лъбов. Щели вечного корабля. Корабля дураков. Серый вечер. Такое же утро. Клочок Неба - в четыре утра. Что ты маешься, дурачок? Уже пора. Пора сдавть перевод. Способом Изо рта - в рот, Из звука - в звук, Мимо всех разлук, С темного края неба - На светлый край, Из ада - в рай... Я дышу сквозь тростинку на самом дне, По соседству с Офелией (спи, розмарин), Запрещенным воздухом, танцем теней, Капитанским ромом, что ты подарил... Спи - без снов. Спи - без слов. Спи. ..^..
Ольга Родионова *** Где ты? Под скифской бабой Спишь в серебре травы, Гордый, жестокий, слабый Всадник без головы? Темник, ты - мор и глад мой, Мертвый, а я - жива! Степь - половицей гладкой, Кровь - половецкой пляской, Боль - медуницей сладкой... Где твоя голова? Витязь срубил во брани? Хан, осерчавши, снес? Выгнулись, всадник, длани Чашей для горьких слез. Ласточкой залетело Сердце в небесный лаз. Враг обезглавил тело - Чтобы не видеть глаз. Этих твоих агатов Ворону не клевать. Ладно ли вас, богатых, Поверху зарывать? Что там катают волки - Темное?.. Не дыши. Мчат перекати-полки Краем твоей души. Яростная лавина, Звонкая, злая речь: Я ль тебя не ловила? Что мне теперь беречь?.. Здесь, под курганом синим, Выложу, как узор, Нежность твою и силу, Схватку, пожар, позор. Меч - потому что воин, Стрелы, вино, еду, Птицу - пустить на волю, Золото - дать в аду, Кубок - для губ, и повод - Чтобы держать коня... Кольца же - чтобы помнить Ласточек. И меня. Злате Пахнет ванилью, корицей и белой глазурью, Каплют дрожащие капли с пустого куста. Бог, размешавший чернила с берлинской лазурью, Праздничным, пряным мазнул у изножья холста. В лужах печальные пряничные человечки Тают, как сладкие замки в прибрежном песке, Тают их слабые ручки, ванильные плечики, Глупые головы тонущих в Белой реке. Нищие ветры листвой набивают котомки, В шорохе слышно - "прощай", - но не слышен ответ. Нас не смущают костры, не пугают потемки, Но заставляет заплакать от жалости свет. Видишь, еще до рассвета слетевшись к порогу, Сойки, дрозды и синицы толкутся в кружок?.. - Это машина, везущая пряники Богу, Перевернулась у нашей калитки, дружок. ..^..
Юрий Рудис *** Вдышаться в ладан сна, пока причудлив разум, Пока за дрожью век мерещится простор И мятно на губах. Слов свиту несуразных Послать скорей вослед летящему в опор Сну-всаднику. Вдали, за пылью золотистой, Угадывает взгляд неверный силуэт. Пусть не наверняка, не на века, на выстрел, Хоть холостым стихом, собрать по зернам свет, Сказать его, сберечь, покуда можно речью Поведать разговор реки и тростника, Покуда может речь являть язык скворечий, Пир пядениц в пыльце, пульсировать в висках Густой волной стыда, невыразимым раем, И жалить, и живить, строкою рай сопрячь С ранимостью… Но даль колеблется, сгорая, И не остановить несущегося вскачь… *** Готическая нирвана. На фоне кирпичной стены Лица второго плана Не очень-то и нужны. Чем эти тусклые лица, Слепки безвестных душ, Гораздо лучше глядится Вечнозеленый плющ. А эти изображенья Меркнут за полчаса В свете изобретенья первого колеса. Не отодвинуть локоть, Не повернуть башки. И остаются только Крестики и кружки. ..^..
Александр Ефимов *** скажи, скажи, мой кровный брат скажи, мой брат, им всем, скажи мне полночный мертвенно, виват мой Петербург, мой Ленинград любовь последняя по жизни когда я пил свое ситро когда обжил свое метро когда прожёг все девятнадцать огромный мир, мура, Монро мне было вдосталь, все равно что Мурку петь, что Мойку мацать я выходил на Невский спект я диа слушал местный лект и он, моим речам отрада как через Мойку виадук сходил нам всем не с губ, но с рук таксистов, пьяных с Ленинграда скажи, скажи, мой город-сан скажи им, Немец, Парижанин кто брат, кто свят, кто сын, кто сам мой Питер-брут, чужой не нам и породнившийся не с нами 07.10.2003 любовь буду нежный, буду грубый развяжи, ранетка, губы распусти изящный бантик на бретельке плечевой от веселого спуманте сумрак будет кочевой переливчато хмелея ластясь вшёптанным хореем захмелев от рук тяжелых возлежащих на плечах в женах будешь неряжёных и рукам хозяйкой, ах возлежанья, посиделки наливные скороспелки за тебя, за жен, за губы говорящие сполна многословны, многолюбы и без имени одна 08.10.2003 *** вчера был снег, сегодня снег, и мне не одолеть его горячим сердцем зачем ты, снег? скажи о том весне когда ее полюбишь иноверцем сегодня снег, багровых двадцать пять дней октября я незаметно прожил вчера был день, сегодня день опять на день вчерашний как снежок похожий вчера был снег, сегодня я извлек его из сердца и продолжил осень тебе не тлеть, кленовый уголек поскольку снег как никогда венозен сегодня снег, и я как дети рад слепил снежок и охладил им губы сегодня снег, и мне пора, пора и вам, горячих писем однолюбы 26.10.2003 ..^..
Давид Паташинский *** Лампа - солнце мне. Теплые струны строк снова насквозь себя от виска к виску, чтобы глаза звука ловили зыбь. Боль засыпания. Веки полны пестрот. Каждое формой родственно образку. В каждое горстью что-то еще засыпь и обнаружишь мелкое дно зеркал, что привыкал вначале. Прискорбно зорк. Ловко умел. Слишком ли угодил, если без промаха. Так провались в бокал, чей, раскрываясь, лопнул стеклянный зонт, переполняясь. Только бы впереди листья глотали воздух. Не сыпал снег. Было бы все, как у людей. Сейчас клекот безумия. Несколько гладких "нет", и, в завершение, холод ее плеча с тонким теплом струн моих, что тяну, все заплутав, свет обманув, и тьму. А со спины, радуясь, что смогла, все наползала и наползала мгла. 28.03.90 ..^..
Сергей Городенский *** ну здравствуй ну рыба люблю твою кожу люблю когда спишь рассекая эфиры люблю всеми фибрами стоя и лежа на синем велюре подпольной квартиры ловлю тебя рыба случись ли авария раздайся ли стон обессилевшей лиры живою водой наполняю аквариум а ты тишиной наполняешь полмира ну здравствуй шевелятся хмурые шторы диваны скрипят на заморском наречье нерадостен дом и тревожны повторы простых ситуаций молчаний предплечий три комнаты смеха рыбацкие сети на зябнущем глобусе чья-то рубаха в меня сквозняки проникают как дети уплыть бы с тобою уехать бы нахуй ..^..
Константин Лебедев *** расскажи мне что толку смотреть в глаза ведь когда мы с любимой глаза в глаза наша нежность не светится сквозь глаза и честнее тогда отвести глаза и когда мы с любимой рука в руке (одинаковы линии на руке) растекается изморозь по руке не рука остается а лед в руке и тогда мне покажется все тут ложь все что небом указано это ложь только сверху мне скажут я лгу что ложь а что кажется правдою это ложь не пытайся скрываться смотри внутри видишь вены-удавы ползут внутри океаны отравы шумят внутри и поганые травы растут внутри разотри и выкури. *** Есть печаль за печью души, где черти, И печаль вне. Есть вода прудов, что в небесной тверди, На глазном дне И, желая сделаться другим газом, Стать другим льдом, Льет вода из бреши в плотине глаза Вместе с дождем. *** На луну из черной ракушки выйдя Я сижу у моря, и жду прилива Чтоб хотя бы краем души увидеть Ту звезду, горящую молчаливо Что однажды ночью в раскаты грома Превращает голос единорога Я хочу ее, как хотят быть дома Я зову ее, как посланца бога, Но слова мои – что морская пена, Как поток, плывущий обратно в трубы, Будто ветер, дующий через стену, Как молитва, читанная сквозь зубы. ..^..
Елена Элтанг triste paysage de guerre как солод в сентябрьском эле ты бродишь в прозрачном лесу шалея от боли и хмеля стареющим полишинелем я знаю меня пожалели ты знаешь? я это снесу ты топчешь мое бездорожье а я только жмурюсь и пью мой проигрыш ясновельможный коней твоих черных стреножим ты знаешь? твой ход невозможен я знаю ты хочешь ничью вернешься в нетопленый терем с беспечной травинкой во рту ты знаешь? твой пищик потерян тарталья играет теперь им а ты засыпая в партере все тешишь свою пустоту *** пойми совладетель свидетель как белые камушки гретель выводят из леса на свет плетение петель в сюжете терпение сводит на нет из стеблей кувшинки упругой из острой озерной травы сплету тебе нынче кольчугу как другу как другу увы а помнишь юна тороплива боясь до утра не поспеть плела обжигаясь крапивой любовную кровную сеть иди же не стой истуканом ночной терафим забытья с устатку хлебнешь из стакана остатков чужого питья как школьная пенка безвкусных позвали а в зале то пусто сказать ли мелок теребя не письменно ленка не устно а все про себя про себя *** ничья? предположенье мира по меньшей мере неуместно так шар на острие рапиры творит раёк из чистой мести какой там мир? передовая какой покой когда потеха поторопились вы сдавая свои знамена не до смеха слонам и пешкам вашим рьяным им до чинов не дослужиться их кони ходят по бурьянам но не глаголом а ижицей их трубы врут молчит интрига как фаворит молчит в опале и губы ваши станут прыгать как если б слезы подступали уже не далее чем завтра уже не более чем завтра я это говорю как автор я это говорю как автор ..^..
Ольга Хохлова * в понедельник настала зима она выпала с неба на голову на нелепые площади голые на планетку где бродим изгоями где три шага по улице гоголя до кофейни где прячется май в понедельник за шиворот снег это хлопья промерзшего цвета в бесконечном движеньи планета мне за ней не успеть не успеть в понедельник проснуться с утра ненавидеть будильник и будни воскресения больше не будет я тебя никогда не забуду не смотри в эти глупые буквы это страх промелькнувший вчера приходи в понедельник ко мне не стучи обещай не печалься это просто настала прощаться это жизнь подписалась под счастьем это снег это падает снег * со мною вновь случился насморк: простуда - легкая, как сказка, обледенение под утро, портрет отснятый против света - ты в тонкой рамке перламутровой воспоминанье дыры сверлит: мы рассуждаем о богеме и кажемсся себе богами, дары становятся долгами - всем по делам, другим по вере. проверка дневников, суббота, д/з вопрос - нехватка денег. а мне проснуться на работу а мне проснуться. понедельник. катерина, это искусство, кажется, не для нас: вилами по песку, ими же - по воде. в наших усталых жилах - уже не джаз; джаз - он гораздо выше (да вот он где). свежий эскиз на тот же простой сюжет: двое плюс неизвестные. сотни "но". мне бы до неба (косая в мечтах сажень) максимум что предолжат - айда в кино? что же, пойдем. посетим твой последний ряд - кажется здесь для нашей любви билет? жаль, что на входе вздумают проверять - значит не пустят. ведь даже билетов - нет. *** чайничек джонатан сахарный кипяток тянет кафешантан полночь за вороток не завершить глоток - льется тоска-печаль где теперь твой платок знаешь? не отвечай губы пошто грызет чем кипятит виски утренний антидот крик через все платки: фрида, шуршит в углу! - мальчик-то твой - не спит! корчится на полу сахарный глушит спирт ..^..
Гогия *** Вы в стакане мешаете чай, Я мешаю Вам думать о снеге. Мы лидируем оба в забеге Отрываясь не дальше плеча. Не сказать чтобы Вы одиноки И напротив, что я одинок. Напевая свое караоке, Промолчим наши разные строки, На мотив одинаковых строк. Там куда не домчится карета, Слышен вечный загадочный зов. За пределами этого света, Алитета и Анахорета Тени слились в один горизонт. А пока мы скользим, Создавая закатные тени, Не готовы еще Неизвестным делиться вполне, Я порхаю вблизи, Презирая закон совпадений И толкаю в плечо и милее молчание мне. ..^..
Геннадий Рябов До Гомера I Надо бы по-людски. Но, прости, не смог - и ухожу в ночи, ухожу, как тать. Я не вернусь. Оставлю тебе письмо. Выспишься, встанешь, станешь его читать. Много на свете слов, только всё - не те: ты не поймешь, как мудро я ни реки... Кто побывал в раю бурных страстей, тот отвергает ад тихой тоски. Я ведь по-своему тоже ищу покой, но не вовне, а тот, который внутри. Дома у нас уютно, да вот легко ль? Пламенем синим этот уют - гори! В мягких постелях я ведь уже не царь - вечно обязан я отдавать долги: верности долг, супружеский, долг отца... Ты меня любишь? Ты хоть себе не лги. Просто боишься, что пропаду в бою: меч по аорте - чик... я и был таков. Вот и стараешься, стелешься, мать твою... Я же хожу пахать и пасти быков. Сколько таких пустых недель утекло? Тихая ненависть... Не о чем говорить... А за морями та, с которой светло, ждет парусов алых в огне зари. Я оставляю царство мое тебе. Сыну скажи… погиб на войне, скажи. Мне же, как видно, писано на судьбе: вечно ловить зыбкие миражи. Я не вернусь… Вроде бы все сказал… Трою возьмем, а там… За письмо прости. Если увидел бы слезы в твоих глазах, снова, боюсь, не хватило бы сил уйти… II Минуло десять лет, а тебя все нет. Мне не хватает слез, не хватает зла... Ты не узнаешь, как я тебя ждала все эти десять лет, бесконечных лет. Вот и закончен глупый и злой поход, и возвратились легкие корабли. ...Ты ведь захочешь знать – изменяла ли? Ну, изменяла. В среднем, два раза в год. То с Евримахом (тоже мне, лучший друг!), то с пареньком, пасущим твои стада... Что же мне было делать? Как жить, когда так неожиданно ты меня бросил вдруг?.. Ты добывал ее. На краю земли. Ты своего добился. И хорошо… Я ведь тебя любила, а пастушок… Он меня просто вытащил из петли… Впрочем, сначала плакала по себе. Только потом, с годами, я поняла: Те, с кем спала я – были только тела. И лишь один мужчина в моей судьбе. А в остальном рутина, дерьмо, тоска… Сына растила – сутками не спала. Мыла полы, читала, вино пила. Ну, а вчера ходила встречать войска. Ты не вернулся к отчему рубежу… Верю: сбывается то, чего очень ждешь. Знаю, что ты вернешься, что ты придешь… Я ничего тебе этого не скажу. ..^..
Скиталец *** Бреду, не торопясь, Единственной казною. Вот бирка «сорок пять» Осталась за спиною. Года, как этажи- Не пропорхнуть в эфире... Что делать- эта жизнь Обрамлена в цифири. За перебором строк Успеть бы уложиться- Задание на срок, Что выдался прижиться. А суть ли отгадал- Тянуться ли, пригнуться- Рассудят там, куда Достанется проснуться. Года, как этажи. И нет ответа свыше, Куда уходит жизнь, Когда дойдем до крыши. ..^..
Иван Роботов СЕНТЯБРЬ Закончилось лето. Приехали. Слазь. Нас в омут сентябрьский бросили. Смотрю за окно на прокисшую грязь Прославленной болдинской осени. Судьбу проклиная в листву впопыхах, Ежи зарываются семьями. Орут надоедливо там, в облаках Пернатые с длинными шеями. Разбитой телеги в канаве скелет, Аллея с промокшими вязами. Проклятая осень! Простите, поэт, Но это одно безобразие. Тяжёлые капли дырявят забор, И небо свинцовое хмурится. В такую распутицу даже бобёр Не выйдет из хатки на улицу.
..^..