Геннадий Каневский 

*** 

Дневники. Растресканные стены.
Слепки и открытки из Сиены.
Умбрии ласкающая мгла.
Спят Равенна, Пиза... Бла-бла-бла... 

Как они умели (между нами)
Петельку накидывать словами,
Шелковый затягивать силок,
К волоску приладив волосок! 

Ну и пусть - секреты, а не тайны.
Все равно - язык прилип к гортани,
Как благословение времен,
Повторяя перечень имен. 

Взять дыханье, и не спутать ноту,
И начать певучую работу
Мог лишь тот, кто в мир прованских роз
Северный привел туберкулез, 

Кто туманным, ветреным разладом
Сбрызнул небо, как небрежным ядом,
Кто гортань мучительно сжимал,
Приближая радостный финал. 

И журчит по гальке Демосфена
Речь, освобожденная из плена,
Расплываясь кровью на платке,
Стиснутом в слабеющей руке... 

Разночинцем, поздним и нелепым,
Зябко ежась под бездонным небом,
Стих перечитаю. Покурю.
Глупое "Ich Sterbe..." повторю.


    ..^..




Чесноков 

*** 

умру от настроения осеннего,
от крепких вин,
кровать моя не хуже одиссеевой -
попробуй сдвинь 

и лука моего не сгорбить хилому
усильем рук,
но я отличен от героя хитрого, 
я сам умру 

пускай же сын, в убийцы мне намеченный,
спит дома, пьян,
пусть рыбья кость, что станет наконечником
его копья 

холодной плотью бережно укутана,
среди глубин
еще чуть-чуть поплавает, покуда я 
от крепких вин 

от сентября, когда вокруг тепло еще
и ночь не зла,
уйду, как парус развернув полотнище,
что ты ткала


    ..^..




Postoronnimv 

*** 

Я тебе удивляюсь, как первому снегу - всегда,
на всю глубину замеревшего вдоха, на полный
глоток ноября с мятным холодом льда
не то чтобы в жилах, но где-то внутри или подле 

моих берегов, что держали в себе океан,
как карту хранили привычность и меру как компас,
на тёмную воду зрачков, растопившую там
изгиб и твоих берегов под моею ладонью, на тонкость 

прибрежного льда после стольких семейных ночей,
на белую простынь и лён отбелённого неба,
на то, что вчера было только листвою ничьей,
а нынче легло, как ладонь, всей прохладою тёплого снега.


    ..^..




Серхио Бойченко 

* * * 

и аси пасан лос диас
и йо ме эсперандо 

нежности что ли мне не хватает
жалости
субстанций, которые бегло тают
цветов побежалости 

от станций отсталых шпал от перегонов
стука через одну восьмую снежности
граней стаканов
долгой степной нежности 

не знаю стук мой и не желаю знать
на полустанке с кем ты кладешься жить
я успеваю посеять мое жито
я успеваю спросить про мою мать. 

снежных полей нежности подари кусок
моря как понта моих воровских окраин
крашеных степью перекисных мальвин
дюймовочек охры бледных бутонов марий-анн 

так волк на семи холмах не терзал сосок
снежных полей, долгих степных саванн своей матери
римом еще не било стаю наискосок
в темя сибири охотник глуху тетерю 

от тебя папильотка и горсть имбиря
арию гостя бери в нашей садко-квартире
сегодня снова первое ноября
сегодня снова впервые урби и миру
сегодня снова падают и горят. 

30 окт 03


    ..^..




Александр Кабанов 

* * * * 

Кому оставила зима
коробку над камином ? 
А в ней - египетская тьма,
беременная тмином.
Кинжал, халва и конфетти,
засушенная роза,
и мальчик, сбившийся с пути,
и водочка с мороза.
Моя бессмертная фигня,
вся музыка и слезы - 
из стихотворного огня,
(презерватив - из прозы).
Промолвишь: "shit", возникнет - щит,
картонный ворон вскрячет,
и кетчуп - закровоточит,
и прапорщик - заплачет.
Не пей козлиное аи 
на трассе Киев-Лютеж! 
Опять все девушки - мои,
а ты - меня не любишь… 

6.11.03 

СКИН 

Жизнь выжата, 
как виноградный жмых.
Мои враги поют, 
а я - не слышу их. 

…беспамятства черны
пустые коридоры:
славянские челны,
кавказские узоры.
Сквозь дым Отечества,
сквозь десять негритят,
мясные бабочки
летят, летят, летят,
и запускают 
свой мохнатый хоботок -
в какой-нибудь Москвы
отхваченный шматок.
Как хорошо 
в насиженном тепле
рисуются горгульи
на стекле
и пишется:
"Родная Сулико,
не бойся,
я убью тебя легко…" 

11/11/03 

* * * * 

Ментавр на лошади рябой 
везущий ахинею. 
О, Гидропарк! Перед тобой : 
я не окаменею! 

О вечном хрюкает свинец, 
шкварчит шашлык устало… 
Суют мифический конец - 
в библейское начало. 

Речной велосипед вздремнуть 
причалит у протоки… 
Пора, пора, принять на грудь, 
вцепиться в караоке, 
дать петуха, схватить леща, 
чтоб пиво побежало! 
Я буду рыцарем плаща, 
ты - девочкой кинжала. 

Споем: "Прощай моя страна!" 
Качнется пирс понтонский, 
где А и Б сидели на 
трубе иерихонской. 

12.11.03


    ..^..




Квадратов 

*** 

можно ответить - нет, можно ответить - да
если простит вода, в окна войдет земля
розовый колчедан, стертые вензеля
камешком в сапоге солнечная руда 

лучше не говори, лучше - лицом к стене
слушать чужие сны, в каждом рисунке – снег
в каждом стакане - лед, сладок ученый яд
думали – недолет, видимо, не простят 

    ..^..




Елизавета Михайличенко 

*** 

Нет у меня согласия, есть привычка.
Нет у меня названия, только кличка.
Жить по законам - словно играть по нотам -
в музыке много смысла и много пота. 

Можно себя ненавидеть, но это скучно.
Лучше себя опасаться - натура сучья.
Можно домысливать счастье, ходить не горбясь,
не выполняя команды "лежать" и "голос". 

Есть у меня призвание. Есть усмешка -
обозначаю ею геройство пешек,
это мои безрассудные братья и сестры,
которым то слишком сложно, то слишком просто. 

    ..^..




Сергей Городенский 

* 

По ночам приходят беды. Равнодушные, хромые,
Приговаривая к небу взгляды старых тополей. 
Под неправдой этих взглядов искривляются прямые,
И сползает вниз по веткам лунный плавленый елей. 

Нам не спится. Мы кочуем за обещанной интригой,
Размышляем не о вечном, оставляя на потом 
Камнепады огородов, муракаменные книги.
А над нами черт с рогами, и луна с зашитым ртом. 

А над нами сизый ангел, словно запивший емеля,
Отставной козы ударник, правдоруб и ловелас. 
Сбереги нас, падший ангел, от веселого похмелья.
От нарушенных запретов. Сбереги себя от нас. 

*** 

«такая нежная, сквозная…» 
Ди 

Такая нежная, сквозная...
Куда ушла она? Я знаю - 
В разводы синьки над рекой,
В бетонный сумрак за Тверской,
В ноябрь, в бесплотные тирады,
Где клены лезут на ограду,
И в каждом шорохе из тьмы 
Сквозит предчувствие зимы.
Так ускользают без нажима
Родные, ставшие чужими,
Не злясь, не втаптывая в грязь,
Не обвиняя. 
Лишь смеясь. 

    ..^..




Ольга Хохлова 

... 

... и не забудь про меня (с) 

Дожить не до смерти - до жизни
гораздо, гораздо страшней:
плывут облака-атавизмы
над крышей больницы моей. 

По тесному серому небу,
по пьянству рабочего дня,
чтоб каждому быть на потребу
и вскоре забыть про меня. 

Всё в документально-ментальном
плывет черно-белом кино,
в детальном бреду госпитальном, 
где плакаться запрещено. 

    ..^..




Денис Качигин 

*** 

Умерь на секунду вращенье
Блестящий вселенский волчок
Я не говорю о прощенье
Я так говорю, ни о чем
Не вечно ему же крутиться
в покровах воды и огня
Но Боже какой-то крупицей
Твоя понимает меня 

Пока в холодильнике стынет
Бутылка прозрачной слезы
Стоит пред глазами пустыня
которую видишь всю жизнь
и череп архара на блюде
пробитый врагами висок
Идут по барханам верблюды
шуршит под ногами песок 

Все это по-своему мило
От белых до черных ворон
И Твой непреклонный громила
с комплектом ключей от Ворот
И детская робость акцента
Язык неученых ребят
И, Боже, на долю процента
Моя понимает Тебя 

    ..^..




Марина Серебро 

*** 

под хриплый стрекот козодоев
в осенней смуглой тишине
плывет ковчег небесный ноев 
к её обратной стороне 

по астролябии сверяя
перемещенье душ и тел
я угадаю тот предел
затерянный кусочек рая 

где дремлют призраки в нирване
среди вселенской тишины 
где плоть стареющей луны
пугает звезды в млечном стане 

и оттого так бесконечно
чернеет небо надо мной
что ты не взял меня женой
и плыть теперь в разлуке вечной 

за край луны в котором небыль
в осенней смуглой тишине
по пересоленному небу
храня любовь на самом дне 

    ..^..




Елена Элтанг 

*** 

как в страшном сне когда крошатся зубы
мерещится провал пустого рта
шестую ночь во мне идет на убыль
привычная как спички красота
стреляет пушка полдень скачут дети 
с жестянкой во дворе не тронь завес
гостиничных ты право слишком светел
с тобой как с лампой можно через лес 

в вишневой тьме загар китайским лаком
покажется а трещины - игрой
густого света с тенью (мягким знаком
расположенья старости) порой 
октябрьских ид еще не удручен ты
и не бежишь гостей и новостей
нестоящих - совсем как я девчонкой 
брала тридцатилетнего в постель 

из жалости к его годам преклонным 
и поутру разглядывала всласть
в упор немилосердно невлюбленно
какая власть! но вот - оборвалась 

как в страшном сне  

    ..^..




Олег Горшков 

* * * * * 

Аста ла виста, дон, аста ла виста!
Качнулся сгусток ночи за окном.
Забрезжило. Пора остановиться –
Не зачерпнешь беспамятства с вином. 
Из дворницкой, где пряно пахнут мётлы 
Арбузной коркой, вьюгой, табаком, 
Печальный гранд, чей пьяный глаз намётан,
Ты в осень подопечную, тайком, 
Устало выйдешь, выдохнешь, заплачешь.
Подробная предутренняя тишь
Твоей, в лачугах спрятанной, ламанчи
Так высока, что в звуки не вместишь,
Глубинна так, что в голубиной, вербной, 
Накуренной укромности двора
Вся топь времен разверзнется, наверно,
За ломкий миг от ночи до утра,
Найдет, накроет хлябь воспоминаний,
Дыханье свяжет, ноги оплетет.
Обманною соломинкой в кармане –
Билет в один конец на самолет.
Нет, им не сбережешься от сиротства,
От вставшей комом в горле тишины. 
Таков последний взнос за донкихотство,
Которым мы похожи и смешны. 
Прощаясь и прощая, шепчут листья,
Сгорающие в сумерках двора:
Аста ла виста, дон, аста ла виста!
И не остановиться. Всё... пора... 

    ..^..




Александр Ефимов 

РЕЧКА ОККЕРВИЛЬ 

буквы, они на убыль
крупы в мешках, утиль
губы впадают в губы
точная Оккервиль 

речка, чухонка, девка
игрек впадает в икс
Охта, на стыке Ржевка
трое, а дальше - Стикс 

стыки, пороги, устье
бережно онемев
речка по краю грусти
между Великих дев 

руслом, взахлёст, кругами
речью, пока не лед
нежно прильну губами
перехвачу полет 

в жертву, я знаю, в жертву
губы, их речи, край
Герду искала Герда
Кая похитил Кай 

рок умыкнул Елену
сдюжил себя Парис
речь изошла на пену
берег любви, нарцисс 

ночь, Оккервиль, чухонка
чохом слова любви
лед, нарастивший кромку
скрыл берега твои 

08.11.2003 

*** 

только ветер и знает
что такое "прощай"
только ветер Балтики что-то о жизни знает
потому он и ветер. Метайся, неси, качай -
пережди в проводах, если море себя качает 

только море и знает
что такое печаль
только море Балтики что-то о жизни знает
потому оно море. До неба стоит свеча -
пережди под кормой, если небо свечу срезает 

только небо и знает
что такое "умри"
только небо Балтики что-то о жизни знает
потому оно небо. Смещайся, темней, гори -
пережди надо мной, если бренная жизнь такая 

02.11.2003 

*** 

не сам по себе, но, оставленный, сам по другим
отловленный сердцем - несметные мёртвые петли
стучи, аритмия, рефреном, тебе дорогим
отъявленный зверь, не грусти, нарезая круги
не сам по себе, но, избывший, не медли, не медли 

навряд ли проявятся кровные в самом конце
слова убивают, прилежно нанизаны в строчку
мой бисер, по граммам отлитый в горячем свинце
лети, мое пёрышко, в третьем исконном лице
кочуй, и ни справа, ни слева не выжги мне точку 

не рыба, не тварь, и не чел, и не бог, и не зверь
не грубо, не спорь, не зачал, не избыл, но за дверь
его не любить не нельзя, как сказала, не можно
последнюю тропку над бездной шагами измерь
всё так, ogorrod, горожанин, москвич, осторожно 

всё так, неизбывное небо и город в ночи
всё так, аритмия отсчитанных, сложенных в сердце
отъявленных буковок, в левом кармане ключи
не принят, не предан, не продан, шагая, свищи
не сам по себе, но опричь остальным иноверцам 

08.11.2003 

    ..^..




Давид Паташинский 

-- 

мой маленький прости как тесно мне в груди
пусти меня к себе назвать себя слезами
мой маленький малыш ко мне не приходи
мы сами разошлись мы все решили сами 

себя не узнаю добро из горла кровью
залило простыню уходит доброта
и дом наш улетел расправив крылья-кровлю
разбитые слова держу рукой у рта 

как трудно быть собой наедине с собою
глаза ловить луной размытой и рябой
мой маленький прости такой прозрачной болью
скрываю то что так хранило нас с тобой 

19.11.87 

-- 

...и женщина идет, росой по пояс
умытая. Короткий сарафан
едва прикрыл колени. С каждым шагом
она все ближе. Утро, как сильны
твои всецветные прозрачные объятья,
и как чисты разбросанные платья
твоих берез. Нагреты валуны,
всю ночь дорогу вьющие сквозь пальцы,
когда я шел по ним и оступался. 

Как быстро утро приняло меня.
Подвластные стремительному ветру,
летели листья наискось деревьев,
и солнце в ту же сторону струилось. 

Мои глаза, подобные росе,
все отражали, каплями качаясь,
и умывали женщину, и листья,
и солнце, что рождало эту влагу. 

4.12.87 

    ..^..




Константин Лебедев 

Шумерское 

Плечи твои – что кедр, груди – что кипарис, 
В сонной тени ветвей хохлится Имдугуд. 
Под голубым стволом рыщет коварный лис, 
У золотых корней прячется изумруд. 
Тихо сползает тень, облокотясь на кедр, 
Птицею над листвой носится суховей. 
Маленький Гильгамеш бродит у сладких недр, 
Солнечный изумруд хочет украсть у змей. 

*** 

Пары ниток и паркам не заплести: 
Перетерлись, распутались, но она 
Золотую катушку хранит в горсти 
И следит, чтоб поилка была полна, 
Продолжает в кормушку бросать пшено 
Каждый вечер. Hо что оно соловью? 
Он заморской кукушкой глядит в окно 
И фальшивит, как but после i love you. 

    ..^..



Алексей Рафиев 

*** 

Лишь не будет памяти. Все остальное будет, 
потому что все остальное – давно уже есть. 
Я пытался молиться Христу, Магомету, Будде, 
осеняя крестным знаменем все окрест, 

поднимая себя за хиботу над минаретом, 
пресмыкаясь змеем у высохшего ручейка. 
Но чуть позже я разуверился даже в этом – 
и сложил с себя полномочия ВЧК. 

Потому что хочется, чтобы на книжной полке 
не осталось свежевымученных божков – 
я искал себя в человеке, в медведе, в волке 
и с разбегу вбивался в стену тупой башкой. 

А они все лезли и лезли, как тараканы – 
из щелей беспамятства, из-за пустых икон – 
Ерофеев, Пригов, Сорокин, Стогов, Проханов – 
деконструкторы памяти – имя им - легион, 

инфузории-туфельки, гребаный шоубизнес. 
Это тоже стерпится – было бы только впрок. 
…но опять завис мой две тысячи третий Wиндос. 
…не люблю пророчеств, поскольку любой пророк 

остается за кадром и требует новой жертвы 
в услужение рабству, в угоду тлетворным снам. 
К сожалению, слишком вычурны все сюжеты. 
Я бы тоже пророчил – если бы верил сам 

в совпадение истины с кукольным прозябаньем. 
Я бы тоже мог пустить свой мирок под откос – 
даже если смерть вопьется в меня зубами. 
…я – всего лишь застрявшая в горле у смерти кость. 

    ..^..




Борис Панкин 

Готический сонет 

Когда вампир выходит на охоту, 
Луна полна предчувствием поживы, 
И в зарослях кладбищенской крапивы 
Таится беспощадный, хищный кто-то. 

Истошный вой доносится с болота. 
Туман по склону стелется лениво, 
Бесформенной амебой. Торопливо 
Идет домой (удушлив запах пота) 

Стремительно трезвеющий прохожий, 
Не замечая под ногами лужи. 
Увы, судьба его предрешена. 

Спасенья нет, поскольку жребий брошен. 
Окрестности окутал смрадный ужас. 
И плотоядно скалится луна. 

    ..^..


Мурка 

«Пьяная Пенелопа» 

Кто же осмелится так о любви говорить
С ржавыми бритвами, с возгласами алилуйя, 
Сотням героев, удобрившим поле дарить,
Слезы их жен, недовыпитый сок поцелуя.
Кто вынет сердце свое, чтоб его расстелить
Диким голодным стадам под копыта и зубы,
Кто за столом выльет кровь свою, чтоб увлажнить 
Всем отрицавшим любовь пересохшие губы.
Ты не осмелишься, сколько не бейся о щит,
Сколько мечем не рази соломяное пузо,
Думаешь, я записала тебя в палачи,
Нет, это ты себе станешь ненужной обузой.
Будь хлебопашцем, поэтом себя не зови,
Ты по локтям и коленям не связан цепями,
Кто же осмелится так говорить о любви,
Как я сейчас говорила о пошлости с Вами. 

    ..^..


Иван Роботов 

БЫТЬ И НЕ БЫТЬ 

Можно быть и не быть – это самый законный вопрос.
Только старые шлёпанцы топают гулко по кухне знакомой.
Как осенние листья слетают с макушки остатки волос
На покрывшийся пылью безжизненный диск телефона. 

Он давно одинок. Он заброшен и пуст его дом.
День проходит за днём, чтобы песню безмолвия слушать.
Пожилой бородатый мужчина с большим животом
В волосатой груди затаивший мохнатую добрую душу.


    ..^..