Олег Языков
СТИХОТВОРЕНИЯ
|
|
* * * Я слышал твою музыку. Фанфарой златокипящей осени. Роняющей листву, как звонкий смех, на головы прохожих, не знающих, что Жизнь - подобна вальсу. Я слышал твои ноты в песне ветра. И ждал прикосновения к романсу. И грезил не анданте, а улыбкой, Горящей в лужах вопреки дождю. Я слышал твою музыку из окон, Прорезанных в тумане, застилавшем Всё главное, сочившееся влагой из переполненных Любовью облаков. Я слышал твоё скерцо. Но, конечно, здесь ни при чем все автомагнитолы. И даже граммофоны (если только Из страстно багровеющих настурций…). Я слышал твои клавиши на плитах тех мостовых, которые нас ждали… Но можно ли мелодию запомнить, рожденную сплетеньем одиночеств, Когда для танца струны меньше значат, Чем припадание к спасительной земле? Я слышал твою музыку, Поверь мне. ..^.. ИКАР Я улетаю туда, где похожи на звезды Эти отверстия в небе от нерукотворных Прикосновений тончайшей иглы из лазурного камня. Небо похоже на море из золота. Катит и катит оно свои волны. Капли небесного света всё падают, падают оземь. Я улетаю припасть вороватым, слезящимся глазом И хоть на миг увидать те прибои расплавленной радости, Что так хотят, но не могут Умыть наши лица и души. Сфера из черного крепа Поставлена кем-то над нами. Но лишь затем, чтобы мы не ослепли от света Того, настоящего Неба из золота... Я поднимаюсь, наметив едва различимый След от иглы, мою точку на траурной сфере. Я улетаю, но цепи всё держат и держат. Крылья сгорают В объятьях чадящего пламени. И, просыпаясь на ложе из скал и обугленных перьев, Я вспоминаю, что Небо похоже на море из золота. ..^.. АЛЬВЕОЛА Ты - альвеола. Но это не значит - как газ-пузырек на доржащих и влажных ресницах - для них ничего. И отвердение прежних позиций Им явно Важнее и ближе. Это навзрыд. Но побудь хоть во имя чего-нибудь верой доверчивых. Мерой безмерности. Это - как соль через поры. Но будь хоть для "этой порЫ. Для опаловых сумерек. Для перезревших пустот. Для меня. Мы умеем ценить и гримасой громоздкой не выпустим слово упрека когда миг истает. Пусть даже, когда Мир исчезнет. Это так просто - стирать твои грАффити, эти твои на дневном. Но тогда ведь вопрос: кто из них позаботится о несгораемой сущности так непохожих на эти ребристые глыбы - Когда-нибудь может застать их врасплох. Но уже без твоей тихой радости. Хлестко. Дыши, альвеола. Мы вряд ли успеем сказать полуфразу на странном твоем языке вперемежку с соцветьями верности. Жди. Мы с тобой. Твоя эра настигнет. Как ливень средь звезд. Ну, а пока пусть на этом дневном, на истерзанном Что-то останется. Что-то нежнее растраченных вдаль иероглифов страха. ..^.. * * * И опять этой ночью Ко мне прилетал твой сфинкс. И спрашивал тихо и робко Про жизнь и про смерть. Про любовь, про стихи, про ошибки, про нежность, про сны и про музыку. Про судьбу и про смех. И про горечь настурции И беспросветность рассвета. Он просил рассказать Про огонь цвета глаз И про зелень надкрыльев Жука, залетевшего в &nbs p; небо. Он был кроток и тих, как ребенок, увидевший Бога. Но когда он о крыльях спросил, Я смолчал. И, почуяв укор в моем вздохе - Он исчез. Растворился. Растаял. Может быть, ему было нужнее, чем мне, Знать о крыльях? А возможно, он просто подумал: "Какой же бестактный! Ну, что ж, человек – одно слово..." Если он не вернется, Прошу, извинись за меня: Он, должно быть, обижен. И проси прилетать. Иногда. С кем еще поделиться о крыльях? ..^.. КРОССВОРД “И Больше Ничего“ 12 по горизонтали. Желание при взгляде на тебя. 4 буквы – ЖИТЬ. 1 по вертикали. То, что прощаю я всегда тебе. Всего 3 буквы – ВСЁ. По вертикали 25. Чем пахнут волосы твои нежнее шелка и светлее ночи. 13 букв, да плюс еще одна. НЕОТВРАТИМОСТЬ. Этот запах я знаю наизусть, хоть вместо гончей пускай по следу. Вновь по вертикали. 11. Цвет бездны глаз, в которых тонул не раз я. Целых 30 букв. Хоть 230. Этот цвет, Похоже, не придуман в этом мире. Да и в других мирах – а то б мы знали. Спросить бы составителя Про цвет моей тоски. Боюсь, что не ответит. 7 горизонталью. То место, где укрыться мог бы я от тебя. Здесь буквы не считаю. Такого места быть не может на Земле. Зато 6 вниз я знаю точно. На что похож твой голос. Может, на свирель? А может быть, на водопад? Или на ветер в поле? Или на цикаду? Считать не буду буквы – все равно что-то одно я не сумею выбрать. Быть может, с первым по горизонтали чуть больше повезет? Вопрос: что нам с тобою трудней всего найти. Как много букв. И все почти известны. ВЗАИМОПОНИМАНИЕ. Мне ясно, что составитель мне не друг. И даже не союзник. Попробую еще раз. Наудачу. Пусть номер 100. Пусть по горизонтали. Вопрос, который задают мне губы теплые твои. Должно быть, я еще не слышал вопрос твой главный… ..^.. МИНОТАВР О, Громовержец! Возьми этот факел дневного светила, Беспощадно сожги чудо-крылья своих вдохновенных Икаров, Надели царской властью, казною и страхом жестоких своих и трусливых Миносов, Призови к ним своих безутешных, скорбящих, от горя готовых на все, гениальных Дедалов, Возведи вкруг меня стены самых глухих, непролазных, стены самых запутанных и хитроумных своих лабиринтов, Развяжи языки своей лживой толпы для злословья, Подошли ко мне всех своих самых тщеславных Тезеев, Преврати меня в монстра, в чудовище с каменным сердцем, со взглядом звериным, с дыханьем, пропитанным кровью, Но донеси до меня лишь одно, но заветное слово – о том, что за стенами, острыми скалами, пенными волнами. горными склонами, бурными реками, за побережьями, рвами, пещерами, снами, за нервами этими рваными – Там, за разлукою, болью, делами и за любыми пределами – ЕЙ ХОРОШО, Ариадне моей ♥ Без меня. ..^.. ИХТИОЛОГИЯ Рыба Камбала обитает у берегов далекой Камчатки. Только у берегов далекой, далекой Камчатки. В Москве ее днем с огнем не найти… "Днем согнем, ночью разогнем" -- шутит мой друг и цинично смеется. А я думаю: какая была бы удача поймать эту редкую и осторожную рыбу… Которая в прятки играет так ловко и за нос умеет водить. Ты что-то спросил? Извини, я задумался. Нет, пропускаю. Крючок поострее и леску покрепче. (До дна нужно столько, что можно вздремнуть, или радио "Ультра" послушать…) А впрочем… Какая наживка ее соблазнит? Я вовсе не знаю повадок загадочной рыбы. - Ошиблись! Квартира. (Еще телефон отвлекает от важных раздумий…) Быть может, суфле с вкусом киви и абрикосовым запахом? Или начинка конфет шоколадных, с дробленым орехом и каплей-другою "Мартини"?? Что? Я не помню… Возможно, и в прошлом году… Что? Давно ли со мною такое… Давно ли… Давно… Д… А если - печенье с кокосовой стружкой? Но только… Солёная, жгучая влага размоет приманку… блеснить-то не станешь - совсем негуманно. Печально. Как было бы славно - сидеть чуть пооддаль и наблюдать - моя рыбка меняет окраску под цвет занавесок, под эти обои в дурацкий цветочек, под кресло, в котором и двое уместимся сразу, под старый протертый ковер, под обивку дивана… Ах, как я хотел бы ее научить не бояться котов и дышать, пусть не сразу, но воздухом… Или… Но это совсем нереально… -- избавить мою драгоценную Камбалу от ревности к брайнам… и адамсам… короче, ко всяким медведицам -- ведь мой телевизор давно составляет изрядную часть интерьера. Мой друг, наконец-то, ушел. Как всегда, перебрал. И, похоже, обиделся. Странно… День близок к развязке, Дела лежат грудой в такой ненавистной и темной прихожей. А я всё мечтаю о водах Камчатки. О рыбе, которая -- если прижмется -- нет ближе… ..^.. * * * Вновь встрепенулось, Все, что не успело Стать мыслями, Остыть, закаменеть Блестящей халцедоновой скалою. Вновь потянулось из-за темных гор Струимое, проникнутое плеском, Поющее без далей, без смычков И, потому, не знающее боли Струны оборванной. Вновь пролилось Из переполненного сердца Той влагой, что сгорает на лету В горячем отблеске Несбывшейся надежды. Вновь раскалило волосок судьбы До белого зенитного сиянья. И стало страшно. За судьбу. И вдруг тоскливо стало. И смешно. И тихо, Как до сотворенья Мира. (Который так и не был сотворен) ..^..