Александр Пименов
http://www.livejournal.com/users/forgotten_uncle/
Стихи
***
Что толку глядеть во тьме на мой кочегарский лик,
Моргая, как Божий глаз над каплею инфузорий?
Больной, с боку на бок, сон, к которому я привык,
Оставит тебя вовне, за памятью всех мозолей.
Но в памяти – насовсем – секунды твоей стряпни
Да знания твоего, куда и зачем мы едем.
...По городу пилят лес и весело красят пни,
Чтоб детям по ним скакать и есть пирожки медведям.
Пускай поскорей уснут, послушавши сказку про...
И синяя борода роится семьёй осиной...
Проснулся, иду, жую, и пахнет моё нутро
Уж боле не чёрт-те чем – жевательною резиной.
Животное человек, дающее молоко,
Вдобавок даёт любовь – ищите её в навозе.
...Расстаться с тобой – легко, забыть календарь – легко,
Ходить под себя – легко, а там и почити в Бозе.
Любовь осторожно врёт, лопатки мои когтя,
Спасибо – не вечно ей, а только до марш-фюнебров,
Когда повезут в ады, где доля таких, как я, –
Резиновых кукол драть и слушать частушки негров.
Чем век золотой начать? Лишь травмою родовой.
Удачливо инкарнуть – и в сухонькой жить канаве,
Где вежливый супермент, японский городовой
Мне палкою погрозит – и будет при полном праве.
Читал я про Богов плод, висящий, гляди, вон там –
Продраться меж тех ветвей – порвать и штаны, и кожу.
При нём парадиз-декор: скамейка, часы, фонтан
Да прайсы набора мук, что стоят билеты в ложу,
Да иконописный лик, да иконописный лак,
Да посланного не к нам архангела мимо встретим...
Ты думаешь, я хожу под деревом этим – так,
Без вежливости к мирам, наполненным тем и этим?
***
Круглогодично, юнкер, вянет лист...
И нос течёт, принюхиваясь к пиццам...
Кто даве был роскошный пофигист
–
Под сорок пять уж в лузеры прописан!!!
Дак поделом! у возраста в плену
Почто пошёл жалеть о том, что было?
Не больно кайся, слушая жену,
Гни выю – да без искреннего пыла!
Быть паем – так со школьного звонка,
Пока вольно душе купаться в маршах
Да хором петь... но после ж сорока
Не обижайся, став хороший мальчик –
Те не поверят, эти не поймут
(Ну всё равно, как стать внезапным гэем),
Седло сползает, падает хомут...
Так не жалей. Ан мы и не жалеем.
ВоротА (I)
* * *
Случалось ли вам, в депреснячных
развесистых вилах
По городу шастая, скажем, при свете дождя,
Застыть у ворот, никуда не вводящих, музейно унылых,
Да так и стоять, в никуда не входя?
Тут зябнешь, и думаешь: ах! «никуда» не
бывает:
Вернёшься с другой пустотой в по-иному пустое жильё.
И сколько о тех параллельных мирах ни слыхали вы баек,
Вот это – конкретно твоё.
Оттуда сосёт... прямо в ноздри несёт
параллельной победой.
Уж атомы в теле порядок менять норовят.
Решайся хотя бы на глупость. Обмана отведай.
Иного попробуй у врат.
Внутри отколупано всё... где – и засрано... дико
Ломиться в пустые ворота незримой стены.
И если не в то попадёшь измеренье – зайди-ка
С другой стороны.
Проходишь раз десять насквозь – ни аккордика
лиры,
В мирах тишина, между сфер не расходится шов.
Стоят в городах кое-как триумфальные дыры,
Заманивая дураков.
ВоротА (II)
* * *
На вратах околоземных
Нет отлаженных приборов,
Ни хрена сивиллизаций,
Ни бренд-имиджа компаньи –
Три-четыре измеренья
Лишь, да сопли метеоров –
Только краешек пустыни,
Непонимной доступанью.
Ни разученное в школах,
Ни размученное в семьях
Не относится к вопросу,
Где тут верх и где тут мир;
Человеку неча делать
Подле врат околоземных:
У него на этот случай –
Никакой ориентир.
Вся тоска причин и следствий
В неразъёмных сроду звеньях
Заграждает влёты в гавань
И приковывает к почве –
И вратарь стоит серьёзный
Во вратах околоземных:
То ль при Царствии апостол,
То ли Цербер на цепочке.
При вратах околоземных
Только солнца амплитуда:
Раскалённый ходит маятник,
Разрезывая мрак.
Души щёлкают, как воши,
Все – туда, никто – оттуда.
Ибо непреодолимо.
Потому что с печки бряк.
А в тумане рабовластья,
На манеже колизейном
Всё вокруг меня петляет
Злая острая звезда,
И она меня возносит
Ко вратам околоземным
Временами. Постепенно.
Чаще, чаще... навсегда.
* * *
Принеси мне мой хлеб, дорогая,
Мёдом плесени меченый кус.
На такой рацион налегая –
Поддержу наш опасный союз.
Экономия денег едва ли
Продлевает отпущенный срок –
Я послал бы те чёгную гозу
в бокале,
Кабы квасил надмирно, как Блок.
Мне же трудно же! мне нелегко ведь!
Homo sum, соответственно –
слаб.
Кто без денег – в тиятры не ходють,
Не танцують хорошеньких баб.
Кто с мозгами – тому хорошо бы
Не планировать дальше весны,
Не глядеть на чужие красивые жопы
С отделеньем обильной слюны.
Тра-ля-ля, «...не вернутся морозы»!
Тра-та-та, «...мир весенний согрет»!
Здравствуй, город родной Серокозы –
Это ж я, твой мудрец Охримед!
Час весны в оном блядстве виновен –
Он умеет людей взволновать:
В нём и дух по-весеннему тающих говен,
В нём и метких лучей благодать...
Отвори мне сарай, дорогая,
Где весенний лежит инвентарь –
Новый день на пороге сарая
Славит всяка наземная тварь.
Под ногами шныряет удача –
Примечай только дырки в полу,
Из коллекции веников банных мастряча
Неплохую, по сути, метлу.
* * *
Зачем нам неюное завтра –
Не вечно ли душное лето,
Где есть маргинальные афро-
чалдоны Ненового Света?
Без мысли о модах трэшовых
Пора пришепётывать мило,
Слоняясь в уютных трущобах –
Чащобах культурного мира.
Валяется гнойная вата,
Живёт некрасивая правда
Про тех, кого числил когда-то
Котятами львиного прайда.
В пыли и отжившем железе
Гуляем с тобой то молчком, то
Браняся... споткнёмся же если –
Нам обувь почистит мальчонка.
Рука с поредевшею щёткой
Пройдётся в работе уютной
Такой траекторией чёткой,
Как будто всё знает под юбкой;
Судя снисходительно-нагло,
Где примется мел или вакса
Чечёткою белого англа,
Мелодией чёрного сакса...
Медведь и заяц
Басня
Один медведь был хуже зверя…
А заяц был собрат его по вере.
И подлая звериная молва
Приписывала им одни слова
И образ мыслей…
Хочется напиться.
Не как всегда обычно – а в полёт.
Но будто насекомое ползёт
Под безразмерной маской баснописца.
Под харею – чеши, не расчеши –
Всё то же многодумное боянье
Да скупость непотешенной души,
Потщившейся на пение боянье.
Забиться бы. В заброшенный сарай.
В кудыкину, прошу прощенья, нору.
Рычит себе кофейный лалэбай
Ночной медведь – шатун по коридору.
«...Ляhайтэ спочывать!» (кошачий хор).
Почувствовав себя слегка легавым,
От зверя отойди за светофор,
А лучше – за опущенный шлагбаум.
Условная ночная тишина
Мягка, но при зубах, как шкура брата-гризли.
…Дай оттащить медведя от окна
И усадить за праведные мысли.
Один медведь был заяц по натуре.
А Заяц рассекал в медвежьей шкуре,
Ушитой на заказ.
Вот как-то раз…
Едрёна мать и президентский срок.
Священный долг и помысел голодный.
Держись рукой за свой мясной пирог
Да за стакан воды водопроводной.
Куренье членам сообщает яд –
Но как же без? Без музы, без зарплаты…
Бездельник никому не виноват –
Бездельнику мерзавцы виноваты.
(«Куренье раком обещает ад!»)
Один медведь качал права в спортзале,
А зайца, дурака, арестовали –
И ну пытать!
…Бегу! Deja, deja!
Сбираюсь! Время действия приспело…
Без зверства переломится душа
Под тяжестью изнеженного тела.
В густую тьму, надвинув малохуй!
В иную категорию! В абреки!
Дари скорей прощальный поцелуй –
Сам тороплюсь в бою уснуть навеки.
Свинья ушла в астрал, оставив массу туши
В густой грязи по самые по уши,
Свернувшиеся в трубочку от тем.
А заяц между тем…
В тумане бытия и он стоит на месте,
Застыв, подлец, изюминкою в тесте.
Так тёрли нас терпение и труд,
Что кои до поры и стали стары
Вертеть акробатический этюд…
О, прелести и мерзости сансары!
…Медведь уснул. Все спали, как тюлень.
Ворочалась лишь совесть экстремала –
Но и сия летальная мигрень
Особенно не подразумевала.
Мораль: у слабых всё идейное в цене –
А сильным всё равно, на чьей быть стороне.