W.H.Auden : Poems Перевод К. Рупасова

O what is that sound which so thrills the ear
Down in the valley drumming, drumming?
Only the scarlet soldiers, dear,
The soldiers coming.

O what is that light I see flashing so clear
Over the distance brightly, brightly?
Only the sun on their weapons, dear,
As they step lightly.

O what are they doing with all that gear,
What are they doing this morning, this morning?
Only their usual maneuvers, dear.
Or perhaps a warning.

O why have they left the road down there,
Why are they suddenly wheeling, wheeling?
Perhaps a change in their orders, dear.
Why are you kneeling?

O haven't they stopped for the doctor's care,
Haven't they reined their horses, their horses?
Why, they are none of them wounded, dear.
None of these forces.

O is it the parson they want, with white hair,
Is it the parson, is it, is it?
No, they are passing his gateway, dear,
Without a visit.

O it must be the farmer who lives so near.
It must be the farmer so cunning, so cunning?
They have passed the farmyard already, dear,
And now they are running.

O where are you going? Stay with me here!
Were the vows you swore deceiving, deceiving?
No, I promised to love you, dear,
But I must be leaving.

O it's broken the lock and splintered the door,
O it's the gate where they're turning, turning;
Their boots are heavy on the floor
And their eyes are burning.

- Что там за звук? Барабан? Рожок?
Или грома раскаты?
- Это идут солдаты, дружок.
Просто идут солдаты.

- Каждый словно огнем окружен.
Ружья – наизготовку.
- Солнце на их винтовках, дружок.
Солнце на их винтовках.

- Кто их сегодня поднял в ружье?
Кто им сейчас мишенью?
- Это просто ученья, дружок.
Просто ученья.

- Господи Боже! Кобыла ржет,
к нам повернуло войско!
- Они выполняют приказ, дружок.
Вставай с коленок. Не бойся.

- Может быть кто-то в бою сражен?
Теперь ему доктор нужен?
- Вроде, никто не ранен, дружок.
И никто не простужен.

- Или в церкви свечу зажжет
их командир на удачу?
- Они прошли мимо церкви, дружок,
и направились дальше.

- Значит сосед. Вечно лез на рожон.
Пасечник – так и жалил!
- Они миновали ферму дружок.
Смотри – они побежали!

- Куда же ты? Дом уже окружен!
Ты мне обещал. Ведь ты же…
- Вечно любить обещал, дружок.
Значит, я должен выжить.

- Вломились! Господи, помоги!
В чем угодно покаюсь!

Грохочут по полу их сапоги,
и глаза их сверкают…

A shilling life will give you all the facts:
How Father beat him, how he ran away,
What were the struggles of his youth, what acts
Made him the greatest figure of his day
Of how he fought, fished, hunted, worked all night,
Though giddy, climbed new mountains; named a sea:
Some of the last researchers even write
Love made him weep his pints like you and me .

With all his honours on, he sighed for one,
Who, say astonished critics, lived at home;
Did little jobs about the house with skill
And nothing else; could whistle; would sit still
Or potter round the garden; answered some
Of his long marvelous letters but kept none

Биограф вам расскажет все, как есть:
Про детство гения. Отец (алкаш)
бивал его. Сбежал из дома в шесть
неполных лет, и нет ни уголка,
на всей земле, где б он не побывал.
Он штурмовал вершины и моря,
создал бессмертные труды, срывал
покровы тайн и женщин покорял.

Так вот. При всех достоинствах его,
он воздыхал (биограф очень строг)
всю жизнь о той – живущей без затей
средь будничных забот, привычных стен,
простых вещей, писавшей пару строк
порой в ответ. И больше – ничего.

Look, stranger, on this island now
The leaping light for your delight discovers,
Stand stable here
And silent be,
That through the channels of the ear
May wander like a river
The swaying sound of the sea.

Here at a small field's ending pause
Where the chalk wall falls to the foam and its tall ledges
Oppose the pluck
And knock of the tide,
And the shingle scrambles after the suck-
-ing surf, and a gull lodges
A moment on its sheer side.

Far off like floating seeds the ships
Diverge on urgent voluntary errands,
And this full view
Indeed may enter
And move in memory as now these clouds do,
That pass the harbour mirror
And all the summer through the water saunter.

Взгляни, пришед на этот брег,
как волны бьют с навязчивостью бреда
башкой в скалу.
Смотри, молчи,
и в запертый доселе слух
вдруг хлынет шум прибоя,
как только подберет ключи.

Здесь разъяренный известняк
встает стеной, и волны отступают,
но вновь идут -
вотще, вничью -
едва он переводит дух
на миг. И чайка медлит,
припав к его отвесному плечу.

Вдали малютки-корабли
спешат по очень важным порученьям.
И этот вид,
пустым, но прозорливым
зрачком твоим пленен, останется в крови,
чтоб плыть по памяти, как эти облака -
по небу над заливом.

Now the leaves are falling fast,
Nurse's flowers will not last,
Nurses to the graves are gone,
But the prams go rolling on.

Whispering neighbours left and right
Daunt us from our true delight,
Able hands are forced to freeze
Derelict on lonely knees.

Close behind us on our track,
Dead in hundreds cry Alack,
Arms raised stiffly to reprove
In false attitudes of love.

Scrawny through a plundered wood
Trolls run scolding for their food,
Owl and nightingale are dumb,
And the angel will not come.

Clear, unscaleable, ahead
Rise the Mountains of Instead,
From whose cold cascading streams
None may drink except in dreams.

Листья в воздухе кружат,
няньки в гробиках лежат.
Над колясками - отцы:
детки тоже не жильцы.

Хватит мямлить и тянуть!
Дай рукам передохнуть,
на коленках полежать.
Ничего не удержать.

Оглянись, дружок, вокруг -
мертвецы не тянут рук.
Нам с тобою не чета,
и не помнят ни черта.

Тролли рыщут по лесам,
плачущим по волосам.
Совка ушками прядет,
ангел больше не придет.

И растет посредь двора
ледяная Сон-гора.
Отдохнем в ее тени.
Я усну. И ты усни.