авторы
РАТЬЕР
Ольга Родионова *** снова внутри от нежности мёд и лёд, тонкая замирающая игла. тихо помешивает над головой пилот небо, и всё напрасно, и все дела. тихо подвешивает над головой в дыму снежном воронку, веер, ночной огонь. нежность, не выносимая никому, мерзлой пчелой жалит и жжет ладонь. вынеси мне из своего тепла летнего меда милость, слизни слезу. даже под снегом, брат, даже тут, внизу, сердце сосет мучительная пчела. были мы ветрены, стали мы дураки и вертопрахи, тает наш вертоград. некому нас мёдом кормить с руки даже под снегом. даже под снегом, брат. *** там неразборчиво, там непролазно почти, как в придорожных кустах, где шуршанье и хруст, перелистай, перепутай, затем перечти, если не трус. сорок четыре веселых, четыре в уме, двадцать испуганных, - пересчитай, - двадцать два. перечитай, - осторожно, мне больно, - к зиме эти слова. их там немного - пожалуй, на слабый глоток желтой синицы, клюющей стекло поутру. глуп мой роток, на него не накинешь платок, даже когда я умру. носится, носится в небе моя болтовня, белым чертя в облаках остывающий след. в космосе тоже осталось немного меня, а на земле уже нет. *** я не птица, нет, моя радость, не птица, нет. птицы тоже умеют врать, притворяться, виться над тобой, моя радость, летать и кричать, как птица, заполярный сыч, подкидная дичь, лебедица, - синекрылый гусь, не вмещающийся в сонет. да какой сонет, никаких сонетов, дружок. никаких советов, цветов, пониманий, маний. я тебя люблю так же просто, как нож в кармане потихоньку режет подкладку. роняешь money с высоты и потом совершаешь смешной прыжок. я не птица, - рыба скорей... скорей, улетев с моста, потону и ко дну прилягу, я тебя люблю, точно спирт прожигает флягу, до костей грудинных, до самых твоих дверей. да какой там спирт, да какие наши года, я не рыба, рыбы не тонут, а я, тупица, все тону, тону... я не птица, нет, я не птица, я всего лишь лечу с моста - приземлиться, слиться с чем-нибудь, хоть с чем-нибудь, навсегда. холода у нас, моя радость, у нас холода. *** между ребрами пухнет окончанье строки. бледный мальчик на кухне кормит крысу с руки. забери его в слякоть, уведи без затей не умеющих плакать крысоловьих детей. все свое поголовье уведи за собой, соблюдая условье, Крысодав, Крысобой. одиночек, уродцев, этих жалких крысят потопить, побросать - не хватает колодцев. неплохая работа - убери, не нужны - эти жертвы аборта в запредельные сны. ладно, дудка - не дудка, в камышинку дышу. оттого тебе жутко, что не шутка, не шутка. ухожу. увожу. ..^.. Марина Серебро блокадное Голод с голоду волчит, Прялка времени молчит, Завивает горе в нити. Спите. Под остывшим одеялом, На Васильевском, на Малом, Околел блокадный дворник. Вторник. Он уснул, зажав в кулак, ГТО нагрудный знак. Репродукторы стучали Сталин. В стужной мартовской пыли Труп на саночках везли. Завещали им - не верьте Смерти. Нет обратного пути. Матерь Божия, прости, Положи под звездный крест Чтоб воскрес. *** Вплетаю в слово шёлковые нити, Пытаюсь сблизить стороны разлома. Презумпция несбывшихся событий Стучится в грудь с упрямством метронома. А в голосе твоём дрожит усталость - Он словно рыба, пойманная в сети… Любовь, перетекающая в жалость, Безвкусна, как холодные спагетти. Поверженным страстям - дорога в нети, Непобедимых нет, все победимы. Одной любовью меньше на планете, А мы живем, телами побратимы. ..^.. Postoronnimv *** Худые звёзды. Крыши. Перелёты бесшумные неспящих чьих-то снов. Встревоженые голуби. Тенёта, встревоженные духом сквозняков, где окна не заклеены, и двери уже открылись в зиму, в ночь и в час седых быков, и петли не скрипели, впуская сны в дома, и дом не спас. Остались только звёзды, перелёты, ветра, деревья, вороны на ветках, уснувшие полёвки и помёты бездомных сук под лестничною клеткой, снега, сухие как песок, пустыни дворов вокруг чужих пятиэтажек, и тишина, и только голубиный гортанный крик, когда ему покажет летящий сон размах крыла и страха, и оборвётся где-то в подянварье... ..^.. Ася Анистратенко *** он пишет. и кажется, можно смотреть и смотреть на эти слова, и мужскую горячую твердь, зажатую в них - со слепым и упрямым движеньем... он делает это, не зная, что будет храним, он все забывает, но ты повторяешь за ним, зеркально краснея и пряча свои отраженья... тем временем он говорит. ты умеешь молчать, и спрашивать точные мелочи о мелочах, и все принимать, и наверное, больше, чем надо, пока эти стайки "я понял теперь, почему..." проносятся мимо тебя в сигаретном дыму. ты держишь его на крючке напряженного взгляда, и сердце разбито на восемь неравных частей, семь сразу отправятся в топку грядущих страстей, одна будет долго хранить очертанья осколка... он дышит в плечо. ты не знаешь длиннее минут, и воздух разрежен, и в нем невозможно вздохнуть, как будто в трахее застряла тупая иголка, но утро расставит тебя и других по местам, и жизнь будет так же крутить свой стриптиз у шеста, хмельно, разудало, бисируя снова и снова, пока не напьется твоей наготой темнота... он знает, что ты - это ты. но что ты - это та, останется вечно за кадром. вне круга. без слова. ..^.. Олег Горшков *** Пропадающий пропадом год… Вот и снова окрест междузимье, По которому вместе скользим мы, Несмотря на лукавство погод. Мы скользим на бегу, а пейзаж, Лицедейски меняет обличье… Может, только на койке больничной Сердце выболит тяжесть пропаж. Может, только в больничном саду, Там, где в гипсовой лености львы и Лани белые чахнут, впервые Я с бегущей дорожки сойду. И упав на скамью под сосной, Срок земной обнаружив отсрочкой, Стану всё убывающей точкой Для тебя, не поспевшей за мной… *** Помешивая ложечкой покой В стакане остывающего чая, Гляжу в окно, Эфир зимы включаю: Белым-бело, И кружит снег такой, Что, кажется, транслируют весь день Мне в замяти, Как в записи нездешней, Кромешный, Непроглядный, Снежный сейшн, Заблудших белых ангелов. В нигде, Не в рыхлом небе, И не на земле, Уставши от молитв и оберега, В безумных половецких плясках снега Они крадут бедняжку Жирофле. А Жирофля дежурным журавлям, Тем временем, рассказывает сказки, Факт похищенья не предав огласке – Сестрам должно достаться по серьгам... Чай стынет. Пишет в рифму карандаш Сюжет почти забытой оперетки. И сыплет снег, Замедлившийся, Ветхий, И засыпают ангелы на ветках, Исчерпывая сном своим пейзаж… ..^.. Квадратов метаморфоз шальное солнышко морочит опять прорвало кокон ночи гляди с балкона и в окно неугомонное оно латунной бабочкой каленой лежит на крышке небосклона пугает нас пускает сок и тянет острый хоботок *** Герой стального легиона, Ты вышел утром за порог: В лесу поет хрустальный рог, Зовет под тайные знамена, И оловянные зуавы Идут полками за тобой; Гляди - разыгрывают бой - Светилом овладеет правый, А левый мокнет под дождями, Летит над мертвыми корнями. Толпа бежит, сбивает с ног, Хрустит и крутится манок. ..^.. Изяслав Винтерман - "Заболоцкий был похож на бухгалтера, меня называют доктором. – Я буду вас лечить..." Вам – горе от ума. Мне – три сестры. Всегда мне больше нравились подруги. События – то серы, то пестры. И страсти, точно старые недуги... От стресса эта женщина стройна... Охрипшая слеза в глазах зеленых. Как вылечить ее? – налить вина и быстро растворить в словах и стонах?! Не доктор я, напрасно вам кажусь, я... по любви и морю (снимет юбку), несчастных избегаю... И, клянусь, – мне странны все... (Оделась) – Шлюпку, шлюпку! ..^.. August Borzhomskis сочинение про малую родину Здесь льют в себя балтийское лекарство худые доны местного палермо, здесь тянется мое Кавалергардство и вбок уходит сразу за Шпалерной. Здесь есть дома, потертые как джинсы с железными ширинками парадных, здесь охраняет бдительный Дзержинский покой дворцов партийно-аппаратных. С колясками гуляют беатриче, с мигалками - коляны и вованы, и на людей, потемен и тавричен, глядит из башни Вячеслав Иванов. ..^.. E.T. Брату стихотворцу Без содержания – без со-, без де-, без ржа- Ни я, ни ты, ни мы – не прозвучим поштучно. Как колокольчики, гремим мы однозвучно, А замолчим – заметны трещины и ржа. За звуком гонимся, за эхом, в унисон С высокой нотой, камертон глухой настроив По тем словам, что знали боги и герои: Заменой слов звучим, как в загсе – Мендельсон. ..^.. Борис Панкин *** пойду повешусь на осине под крики чаек я две недели керосинил в тоске-печали теперь пора - пусть кровь остынет душа отчалит пойду повешусь на березе в ближайшей роще собака лает ветер носит листву полощет я знаю кто меня не бросит харон-паромщик пойду повешусь в англетере а чем я хуже насочинял различной хери и пью к тому же манит меня далекий берег душа недужит и нет ни горечи ни страха - тоска от жизни щебечет трепетная птаха фонтанка киснет пойду повешусь... впрочем, нахрен такие мысли. ..^.. Геннадий Каневский *** Сквозь город одиночных камер, Сквозь тихий снег полуживой, Сквозь книгу (боже!) Мураками, Сквозь лед, не тающий в бокале Старинной улочки кривой, Сквозь горло ветреной простуды, Сквозь блеск закатного окна - Летят пожарные. О чудо! - Пришел им вызов ниоткуда: Я - (ноль) один, Ты - (ноль) одна, И нас соединить покуда Рука брандмейстера вольна... ..^.. Александр Шапиро *** Сквозь город одиночных камер... Геннадий Каневский Мы все-таки дожили до дождя. Он булькающим шепотом долдонит: негоже, не положено, нельзя в сплетеньи линий городской ладони угадывать судьбу, коли нужда и жалость растворилась в сером тоне, а c вечностью старинная вражда, глядишь, и вдруг окончилась - иль то не они, не вечно скорые кресты уносят то, что прежде было ты, и снова все по-прежнему - не так ли? Мгновенья, сладкие, как да, да, да любимой, улетают в никуда, и твердь покорно впитывает капли. ..^.. Александр Ефимов Геннадию Каневскому Ранее утро. Море в твоем купе. Быстрые тени, высверки их чешуй. Всё мелководье, белый песок – тебе, время открытий, теплых незримых струй. Или те крылья – Джонатан чайку звать, встречного неба твой – на лету – глоток, или те люди, земли, за пядью пять пядей, шестая, и воскресенью срок. Ты не поверишь (я никому не вру), в тот понедельник в небо ушла свеча целого моря. Мальчик, свернув игру, ехал по жизни и повторял: ничья. 02.02.2004 *** Вот и снег большой, вот и ветер с ним вместе. Вот и город мой – на своем стоим месте. Вот река во льду, а не то идет горлом, выхожу на круг, и поют ее сверла. Вот и мне назад, не к себе домой скоро – не сметут его, не рассверлят мой город. Пусть не так, не так! – возвращаться так легче, пусть – недальний срок, да пребудет мрак певчий! Ты, ничейный, вьюжь, заметай, кружи, ты же, возведенный, стой, будь моей души выше. Сам не свой, один, ничего-то не знача, на ветру стоит и глотает снег издалёка пришедший мальчик. 04.02.2004 СТАНСЫ ГОРОДУ Мы не в убытке оба, город мой, патриарх, я со своим апломбом пешкой, ушанкой, тромбом в царских твоих ногах. В плюсе, в последней пляске, в плоскости всей земли от кораблей на Ваське до берегов Аляски, в пластике той змеи. Бравый сапог ли тесен, узок ли постамент, вот мы с тобой на плесе крейсером наших песен, спаяны, как цемент. Бережно так влюбиться, не отписаться мне. Город, моя столица, что тебе, Пушкин, снится в нашей с тобой стране? Имя, не помню имя. К нашей любви не вдруг, видя слова другими, - гулкими проходными - я выхожу на круг. 10.02.2004 ..^.. Елена Элтанг *** без электрического тока всю ночь со свечками сидим пока вода по водостоку бежит со стуком жестяным небесной сварою жестокой переполняется река и возомнив себя протокой шумят два дачных ручейка и русло бьют в тугой осоке вот так случайная строка впадает глупостью высокой в твое молчание как в пруд и сам в отчаянье впадая ты ищешь знаки там и тут как щуку в заводях куда я не доберусь сиди один жди избавления с востока а мы при свечках посидим без электрического тока ..^.. Геннадий Рябов 1 Парю над землею. Завистники врут, что нет здесь границ и преград… Осилив привычный сезонный маршрут, всегда возвращаюсь назад. И где бы я ни был, лечу я сюда, когда наступает весна. К зеленым полянам, к заросшим прудам по небу – дорога одна… Я скован уменьем витать в облаках. В смирении – счастье мое… Свобода? Она у бескрылых в руках: ягдташ, патронташ и ружье… 2 …но, если бы перья могли костенеть, стирая подушечки в кровь, царапал бы пальцем на серой стене: утенок плюс утя – любовь… И бывшими крыльями гладил тебя и нежно к себе прижимал… А ветер мне перья, меж тем, теребя все выше меня поднимал. Чем ближе к светилу, тем меньше тепла: холодное небо вокруг… Зачем ты мне, Господи, дал два крыла и не дал заботливых рук? ..^.. Иван Роботов В ОЖИДАНИИ ВЕСНЫ Я гляжу из окна своего неказистого старого дома На причуды погоды такой по весеннему пылкой. Жду весны, жду грачей и ударов весеннего грома, Что с высоких небес словно обухом бьёт по затылку. Прячут трупы в местах, про которые многие знают. И пускай этот стих не совсем на весеннюю тему - Заискрится капель, снеговик, что у дома расстает И тогда у соседа с милицией будут проблемы. ФАНТАЗИИ Соседской кошке громко крикнув «Брысь!» И вынув папиросу из кармана, Бросаю взгляд в заоблачную высь Фантазий деревенщины Ивана. Роятся звёзды тучей комаров, Блестит Луна у неба на макушке. Срок жизни многочисленных миров Отсчитывают ходики с кукушкой. Брожу среди прокисших овощей, Достигну непрополотого края, Увижу я в тарелке кислых щей Пришельцев на уборке урожая. В несчётных галактических часах На грани внеземной вселенской тайны Болтается галактики рукав, Распятый на вершине мирозданья. ..^..