Александр Бокмарёв
Допрос
-- Проходите, садитесь. - Они целятся в меня узкими стволами лиц, и я прохожу и сажусь, чувствуя холодок между лопатками и смятение под ложечкой
-- Александр Витальевич?
-- Совершенно верно, - говорю я, изогнувши стан и просительно глядя в их ускользающие глаза
-- У нас несколько вопросов. - Они шелестят бумажками и вполголоса переговариваются. Затем один из них, самый холёный и чистый, спрашивает:
-- Итак, Александр Витальевич. Вы можете что-нибудь сказать по поводу Вашей жены
-- Она покончила с собой, - говорю я убедительно.
-- Вы уверены? - спрашивает второй серебряным голосом.
-- Абсолютно.
-- Тогда где её тело? Мы хотели бы осмотреть его и зафиксировать факт самоубийства лично.
-- Не знаю, - я развожу руками, - ума не приложу
-- На чём основано ваше утверждение о самоубийстве вашей жены?, - спрашивает Холёный и смотрит на меня нежно.
-- Я видел, как она взяла пистолет и заперлась в ванной, потом я слышал выстрел.
-- Но вы видели мёртвое тело? - спрашивает Серебряный
-- Нет, - говорю я, - я ушёл.
-- Но вы понимаете, что ситуация странная? - говорит третий каркающим голосом. - Вы утверждаете, что ваша жена покончила с собой, но полиция не может найти её тело. Никто не видел её мёртвой. Мы обыскали все закоулки города, но тела вашей жены нет.
-- Она умерла, - я, прикладывая руки к груди, - верьте мне
-- Может быть, она и умерла, но сама ли, вот в чём вопрос. Вы жили плохо? - спрашивает Серебряный. - Говорите правду. У нас есть показания ваших соседей.
-- Да, - говорю я, - в последнее время мы ненавидели друг друга, но, поверьте, я бы никогда не стал убивать её.
-- Расскажите, как она вела себя в тот последний вечер.
-- Она пришла поздно, - говорю я.
-- Откуда?
-- Она была... - я мнусь, - кажется в церкви.
-- Где, - фыркает Холёный, - в церкви? Как трогательно. Вы хотите сказать, что посещение церкви - достаточный аргумент, чтобы убедить нас, что Ваша жена готовилась к самоубийству? Хорошо, продолжайте.
-- Потом мы поссорились, она кинула в меня шкатулку с драгоценностями, и я ударил её.
-- Ага, всё-таки вы ударили её, - удовлетворённо говорит Холёный, - дальше.
-- Потом она взяла из ящика пистолет и заперлась в ванной. Потом раздался выстрел. А потом я ушёл. Всё.
-- М-да, негусто - бормочет Серебряный
-- Может, это была инсценировка? - спрашивает Холёный - например, она решила убедить вас, что мертва, а сама...
-- Нет, нет, нет, - перебиваю я его торопливо, - ведь она сама на всё пошла добровольно. Она подписала все бумаги. Вы должны найти её тело, нужно просто поискать получше. И когда вы найдёте его, то вы убедитесь как вы неправы, подозревая меня в убийстве.
-- Инсценировка, - продолжает Холёный, не слыша, - её или, может быть, Ваша? - внезапно повышает он голос.
-- Ведь вы любили жену и несомненно хотели для неё лучшей участи, чем та, которую выбрали сами, оказавшись у нас.
Я молчу
-- Вас уже пытали? - спрашивает Серебряный
-- Да, - говорю я, - вчера мне вгоняли под ногти серебряные иглы. Это входило в условия контракта
-- Было больно? - утвердительно спрашивает Ворон.
-- Да, - говорю я смиренно
-- Это только начало, - говорит Холёный, - но поверьте, друг мой: то, что вас ожидает, если мы не найдём тело вашей жены, меркнет перед теми простыми пытками, которые стояли в контракте. Ведь контракт нарушен, и ни один суд НЕ ПОСМЕЕТ обвинить нас в незаконных пытках.
-- Я понимаю, - говорю я, - мне нечего сказать. Моя жена умерла.
-- Хорошо, можете идти, - говорит Холёный и медленно встаёт из-за стола. За ним, расправляя влажные крылья, поднимаются остальные. Затем они тяжело взлетают, растворяясь в чёрном, пропахшем гарью воздухе. -- Меня ведут в пыточную, где кипят котлы, подталкивая в спину вилами. Я иду спокойно, потому что знаю, что моя жена нарушила контракт и не покончила с собой, а значит, у неё ещё есть шанс прожить свою жизнь иначе и оказаться совсем в другом месте.
|
Ссылки:
|