моей Кале 

Мы включаемся в эти схемы,
как сомнамбулы на ветру.
Совершенно неважно - с кем мы?
Кто мы? - тоже неважно. К утру 

поплывет над столицей прохлада
и захочется каплю пожить.
Крепкий кофе, вкус шоколада,
И закуришь, и ворон вскружит 

над твоей, над моей головою.
Ты лежи - все еще впереди.
Я от этого скоро завою.
Сердце скоро забьется в груди, 

и подумаешь как-то случайно -
никогда уже. Никогда.
Все так вспомнится необычайно -
каждый год, сразу все года. 

Ты лежишь? Ты лежи по горою,
не пытайся роптать на судьбу -
этой лунной, подлунной порою,
в этом цинковом, страшном гробу. 

Я тебе подарю серенаду
и станцую тебе стриптиз,
и не надо жалеть, и не надо
слушать карканье этих птиц. 

...просыпайся, моя недотрога,
помолись - за себя, за меня.
Я люблю тебя в сполохах рока
и кармических брызгах огня. 

Мне ведь тоже от этого страшно.
Ты лежи - и дыши, дыши.
Ведь неважно - совсем неважно,
что у нас, если нет души. 

Мне ведь тоже хотелось до жути
хоть чего-нибудь, хоть чего.
Это Боженька с нами так шутит:
улыбнулся - и нет ничего, 

улыбнулся - и вновь народилось.
Что-то есть, черт возьми, что-то есть,
А не только взяло - и приснилось.
Это Боженька нас так ест. 

По заслугам - конечно, бесспорно -
времена, числа и падежи,
и эротика - даже не порно.
Ты лежи - и дыши, дыши. 

Впереди бесконечная осень,
звезды в яблоках, тишина.
...я опять не вернулся в восемь,
дорогая моя жена. 

    ..^..




жене 

О, да - безусловно - мне хочется быть.
А разве возможно на свете иначе?
За треском обуглившихся мегабит
меня перемалывает и маньячит. 

Поедем, старушка, за западный холм,
попробуем там хоть чему-то сгодиться.
Какая-то страшная горечь кругом.
Вот-вот очумеет моя столица - 

и станут ловить. А иначе - никак.
И дома, пожалуй, не отсидеться.
...страна утопает в своих снегах,
как в маминой юбке забытое детство. 

Попробуй-ка все это переиграй.
Не переигрывай - только попробуй.
Ластиком мир до тех пор стирай,
пока на листе не протрется прорубь. 

Толку - не больше, чем от еды,
если задуматься на минутку.
...дайте стакан холодной живой воды.
...дайте мне утку. 

    ..^..




не жене 

Если можно хоть раз избежать флэшбэков -
предпочитаю сделать это сейчас,
но сначала надо бы искоренить узбеков
и таджиков, и тех, кто слушает джаз. 

Всюду поют Пугачева, Киркоров
и какая-то совсем уже неважная Алсу.
Телевизор стоИт, как пустой короб.
Ночами я кушая колбасу - 

вареную, как голова индейца,
неудачно скальпированная натощак.
...страшные сны далекого детства
похожи на мух в плесневелых щах. 

    ..^..




1. 

Под землей, над землей
очумелый и злой
бродит парень с тремя ягодицами -
дрочит левой рукой,
дрочит правой рукой,
наслаждаясь летящими птицами. 

Дрочит каждый из нас -
натурал, пидорас,
и дрочили наши родители,
ведь любого из нас
ждет вдали пидорас -
лунный карлик из звездной обители. 

Это даже не сон -
прохудился озон,
и запахло поющими бардами.
Мне давно не понять,
и не стоит пенять
и трясти над борщом бакенбардами. 

    ..^..




2. 

До границ - вереницы кремлевских жен.
Запах Первой леди всея Руси.
Я живу - запутан и окружен.
В подворотне - запросто огрести. 

Фонари - это только в начале пути.
Остальная дорога - кромешный мрак.
Перед школой, а может быть - лет с пяти,
как сомнамбула ходишь, как древний маг, 

повидавший всего на своем веку
и уставший давно на это смотреть,
проживая по скорому, на бегу,
напоследок, на берегу, на треть, 

на ничтожно малый отрезок дня -
без часов и времени, без всего,
что когда-то могло коснуться меня -
словно не было этого ничего, 

и меня здесь не было никогда,
и тебя здесь не было никогда,
никого там не было никогда,
ничего тут не было никогда. 

    ..^..