Андрей Агафонов

Все засмеялись, а Гитлер заплакал

•  Злодеи нашего времени   •  RIP-персоны

Злодеи нашего времени

 

Кох без палочки

 

Есть такие люди, неприятие которых начинается с фамилии. При всем нашем интернационализме сугубом. А читаешь ФИО – и шерсть дыбом становится. Кох Альфред Рейнгольдович. Ну это вообще. Для удобства отчество переделали в «Золоторейнович» (перевели то есть с немецкого), а Аликом он сам назвался. Шендерович вспоминал ошарашенно: во время всей этой бучи с НТВ звонит телефон, и в трубке будничный голос, без интонаций: «Это я – Алик Кох». Посидели, поговорили. Не договорились. Уже позже, когда прошел слушок, что Кох может прийти и порулить ТВС, Шендерович закатил истерику: или он, или я! Ну, не пришел Кох на ТВС, и накрылось ТВС без его участия и без чьего-либо вообще участия. Но вернемся к Коху.

«Наемный убийца НТВ», по словам того же Шендеровича, фигурант скандального «дела писателей», главный герой залоговых аукционов, глава Госкомимущества и особо презираемый вице-премьер во всенародно ненавидимом правительстве Гайдара, один из тех самых «мальчиков в розовых штанишках» - да когда он только все успевает?! И почему его звездный час каждый раз приходится на чей-то черный день?

Звездный мальчик

 

За бутылкой водки с издателем журнала «Медведь» Кох признался между делом, что не спит ни с кем, кроме жены, а жене достался девственником. Вы спросите, а какое это отношение имеет к дальнейшему. Может, и никакого. Просто в таких вещах редко признаются. Тем более, люди «состоявшиеся». Они же все донжуаны, мачо и покорители сердец. И не скажут, так подмигнут. Просто интересно стало – что Кох за человек? Не в телестудии огрызаясь, и не на брифинге красуясь – а дома. Когда выходной. Когда жена уехала, например, и Кох бродит по полутемной квартире в трусах и в майке. Что-то хватает с книжной полки, жует, садится на диван. Пузо чешет. Перелистывает страницу. Находит некую поразившую его мысль, переписывает в блокнот или в компьютер. Ухмыляется. А жены нет. Немножко тоскливо. Очень многих наших политиков невозможно такими представить, как ни напрягайся. Что-то мешает. А вот Кох про жену сказал – и стало понятно, что он в общем-то никакой не Альфред Рейнгольдович, а самый натуральный Алик. Фамилия плохая, патриотам не нравится? Так он ее не выбирал. И папа его не выбирал. А папа его в свое время, вскоре после рождения Алика и смерти Сталина, переехал в Тольятти из города Зыряновска Восточно-Казахстанской области. Вот такой казах Рейнгольд Кох. Это может удивить только того, кто в Союзе никогда не жил. Помните, у Высоцкого: «Вот бьют чеченов немцы из Поволжья, а место битвы - город Барнаул. Когда дошло почти до самосуда, я встал горой за горцев, чье-то горло теребя, - те и другие были не отсюда, но воевали, словно за себя».

 

Красноглазый крокодил

 

Ссыльное происхождение Коха упоминается в одной легенде, гуляющей по интернету (а про него уже и легенды складывают): «в первую же минуту, при входе в казарму, на нас вихрем налетел какой-то тощий, белобрысый человек с красным носом и красными же, прямо-таки крысиными, глазами. В его выговоре было что-то странное, он все произносил с придыханием, и когда орал на нас, то было видно, что он говорит именно то, что имеет в виду, а не употребляет ругань просто для сочности. Он не просто говорил "@б вашу мать", он по настоящему был готов изнасиловать, порвать на куски, а потом и сжечь наших матерей.

Сосед, прослуживший уже полгода, с застывшими от постоянного предчувствия беды и жестокой расправы глазами, сказал: «Это наш сержант - сучара по фамилии Кох...»

Этот субтильный хиляк Кох был родом откуда-то из далекого казахстанского совхоза, и, похоже, всю свою убогую жизнь только и ждал своего часа».

Далее автор, укрывшийся за псевдонимом Старик Похабыч, детально повествует о зверствах красноглазого сержанта, и резюмирует: «И вот теперь, уже много лет живя через Океан от моей бывшей Родины, я читаю в газетах, а затем и вижу по экране телевизора нового государственного чиновника кремлевско-высокого ранга, сменившего несколько очень высоких постов за весьма короткое время, и сделавшего несметные деньги на этом. Вот это существо с холодным умом, абсолютно мертвыми, пустыми глазами, хладнокровное как змея, и жестокое как крокодил, по странному, мистическому стечению обстоятельств опять зовут КОХ.

Я читаю его выступления и интервью, в которых он, живя в России, рассуждает о России и людях там живущих, причем он все время называет их только "ОНИ", а не "МЫ", и я начинаю чувствовать такое забытое и такое знакомое чувство пустоты в желудке... И я понимаю - он не из тех, которые не доводят свое дело до конца, ведь он - КОХ, и этим все сказано...

Бедная, бедная Россия... Неужели тебе так и суждено: жить от Коха и до Коха...»

Я, житель бедной-бедной России, много раз замечал одну странность: самые большие патриоты России живут на Брайтон-Бич и ужасно, ужасно ее жалеют хорошим бунинским слогом с безопасного расстояния. А патриоты чуть поменьше родились и выросли в городе-герое Москве и были взрощены, не покидая стен родной творческой организации, будь то Союз писателей, психиатрическая лечебница или Высшая школа КГБ. А по мере удаления от первопрестольной патриотизм стремительно убывает, превращаясь на окраинах империи в исчезающе малую величину. Там вместо патриотизма действуют инстинкты – то есть «те и другие были не отсюда, но воевали, словно за себя».

 

Золотая молодежь

 

Поскольку папа Коха был немцем, пусть и казахстанским, в Тольятти он тоже не пропал и вскоре выбился в местную элиту. То есть – в верхушку администрации автозавода. А сын совершенно естественно числился в «золотой молодежи» Тольятти, однако якшаться предпочитал с ребятами простыми, чтобы не сказать – шпаной. Позже это было проинтерпретировано как характерное стремление к самоутверждению за счет других. А поступление молодого Коха в Ленинградский финансово-экономический институт – как стремление к приватизации всей страны (я не шучу), осуществленное благодаря дефицитным запчастям с папиного завода. То есть – по блату. Очевидно, по блату же Кох институт заканчивает, затем попадает в аспирантуру и становится специалистом по экономической кибернетике, затем по блату попадает работать в «ящик» за сто двадцать рублей в месяц. И терпеливо ждет, когда же начнется приватизация. А постепенно культивирует в себе ненависть ко всему советскому, читает разный там самиздат и варит самогон в собственной комнате, чтобы не переплачивать за казенную. В чем ему повезло – пьянеет быстро. То есть в лучшие студенческие годы ему хватает поллитры с другом пополам.

Но все меняется, когда приходят они, то есть перемены. По стране катится волна демократических выборов. Чтобы победить, не нужно денег, то есть совсем не нужно! Достаточно репутации молодого, прогрессивного, независимого, беспартийного. «Пена», как это называли старые большевики. Вот таким пенным клочком Кох взлетает сразу в председатели исполкома Сестрорецкого районного Совета народных депутатов. Дальше проще: территориальный фонд госимущества, заместитель председателя комитета по управлению госимуществом Санкт-Петербурга, и с августа 1993 – зампред госкомимущества. То есть в масштабах страны. За три года – от бывшего аспиранта и ассистента, самогонщика-диссидента, тихого антисоветчика, к вершинам власти. Вряд ли папа Коха на манер сеятеля рассыпал запчасти по всему этому пути. ВАЗа бы не хватило.

То, что произошло в начале девяностых в России, было настоящей революцией. Социальной революцией, а не «криминальной» или там «капиталистической». Революция – это когда те, кто был никем, становятся всем, в социальном смысле. То есть изгои и маргиналы становятся властью. Оставим оценки. Когда общество жестко структурировано, будь то советская власть или «всевластие монополий», массовая вертикальная миграция в нем невозможна. К власти приходят дети тех, кто у власти. Или те, кто этой властью заботливо выращен. Продвижение в течение всей жизни – ну, две, три ступеньки. Каждый с рождения знает свой предел и не рыпается особо. Так было до перестройки и примерно так обстоит дело сейчас, когда общество без сомнения переживает новую стагнацию. А в девяностых было иначе. И только потому стали возможными головокружительные карьеры Чубайса, Березовского, Коха, Собчака, Дерипаски и тысяч других. И только один человек обеспечил им это – тот, кто и был истинным лидером революции, ее мотором и знаменем – Ельцин. Вот почему понятно и объяснимо негодование, особенно охотно высказываемое сегодня, со стороны тех, кто и в прежней системе чувствовал себя неплохо. Те же, кто не имел ровно никаких перспектив, кроме работы за 120-150 рэ и квартиры «к двухтысячному году» - это такие постмодернистские сыновья Тараса Бульбы: ты нас, Борис Николаич, породил, вот мы тебя и убьем. Вот это действительно – золотая молодежь.

 

Распятый

 

Впервые Коха сделали знаменитым залоговые аукционы. Из замов он уже перешел в председатели Госкомимущества, прошел стажировку в Чили, где все было как у нас, только по-взрослому. То есть – не было попыток социализма или фашизма «с человеческим лицом», а была математическая задача по модернизации экономики. Задача была решена в кратчайшие сроки с минимальными потерями. То же самое пытались проделать и у нас.

Когда Коха попросили оценить результаты залоговой приватизации, он ответил коротко: «Россия реально от приватизации получила фондовую инфраструктуру, возможность торговать акциями, возможность привлечения инвестиций, Россия получила слой частных собственников, Россия получила деньги... э-э-э... порядка 20 миллиардов долларов, и мне кажется, что этого достаточно». Понятно, что человек, распоряжавшийся имуществом в ТАКИХ размерах, не мог не вляпаться. Он и вляпался. Аукцион по «Связьинвесту», проданному за 1,875 млрд долларов, стал роковым. Было джентльменское соглашение, согласно которому «Связьинвест» заберут за бесценок тогда еще друзья – Березовский и Гусинский. Соглашение было нарушено Кохом с ведома Чубайса. И, если раньше их ненавидели только коммунисты, то после этого возненавидели все. Сергей Леонидович Доренко меланхолично заметил как-то, что в эпоху всевластия медиа-магнатов участь тех, кто им не угодил, была одна – не информационная война, а информационное распятие. А Сергею Леонидовичу в таких вопросах можно верить. Вот Коха с Чубайсом и распяли. Особенно старалось НТВ.

Просто для сравнения – уже в 2002 году, когда проводился аукцион по «Славнефти», на самом высоком уровне было заявлено, что этот аукцион будет в корне отличаться от «печально знаменитых» залоговых аукционов середины девяностых. Он и отличился, да – эксперты предсказывали итоговую цену в 3 млрд. долларов, а продана «Славнефть» была за 1,86 млрд. За четыре минуты.

Все версии того, сколько наварили на залоговых аукционах лично Кох, Чубайс и другие, можно найти в прессе. Причем в самой свежей – впереди выборы, а Кох и Чубайс возглавляют СПС. Сам Кох никогда не скрывал, какой размер вознаграждения он считает приемлемым: «три процента». То есть чем дороже продать предприятие, тем больше заработает чиновник. Разумеется, Коха высмеяли. Исчерпывающе, как всегда, выразился честный журналист Минкин: «Человек с таким образом мыслей не может не воровать».

В рассуждениях о том, за сколько реально можно было продать «Норильский никель» или «Сибнефть», как-то благополучно забывается, что это были ЗАЛОГОВЫЕ аукционы – то есть государство по истечении определенного срока могло выкупить любое из этих предприятий по той цене, по которой и продало. Однако государство этого не сделало почему-то. Даже и сейчас не сделает, сто процентов.

Тем не менее, слава пошла. Плюс «дело писателей», квартирное дело и прочее по мелочи. В августе 1997 года Кох уходит в отставку. Не вполне добровольно.

 

Так начался закат Заратустры

 

Всей правды о том, кто кому сколько и за что заплатил, мы не узнаем – поскольку никто не заинтересован в ее выяснении. А пересказывать чужие сплетни занятие неблагодарное. Скажем так: достигший высшей власти Кох, бывший аспирант, этой властью пользовался и в своих личных целях. А кто бы не пользовался? Или спросим категоричнее: а кто не пользовался? А сегодня хоть кто-то в правительстве или в Думе живет на зарплату? А вы сами?

В прошлом году сюжет был в новостях – похищен председатель какого-то самого задрипанного колхоза. За председателя требуют выкуп в сто тысяч долларов. А столько вся деревня, с землей, коровами и людьми, не стоит. Так на что же рассчитывали похитители? Может быть, на то, что похищали председателя из собственного «Лендкрузера», стоимостью минимум в шестьдесят тысяч. Машинка чуть похуже – у жены председателя. Вас это шокирует или хотя бы удивляет? Меня – нет.

Разница между председателем колхоза и председателем Госкомимущества – в адекватности восприятия. То есть, если сам себе назначаешь «жалованье» примерно в пол-миллиона «зеленых» в год, будучи третьим человеком в государстве – это как-то соответствует не только твоим, но и чужим ожиданиям. И совпадает с общепринятыми мировыми стандартами уровня доходов топ-менеджера. А если вдвое больше крадешь просто потому, что ты первый парень на деревне (буквально) – так эти деньги впрок не пойдут.

Соответственно, Кох имел все основания обижаться, когда его не без помощи Примакова и Гусинского вышибли из правительства с позором. И даже подумывал эмигрировать в Штаты. Там и дал скандально известное интервью местной радиостанции. Если отвлечься от комментариев, в интервью этом много дельного. Скандальным же оно стало просто потому, что Кох говорил то, что думал. А «человек с таким образом мыслей…» - ну, вы помните.

Кох говорил, что экономическое будущее страны – сырьевой придаток, и не самый нужный в мировой экономике, где все рынки давно поделены и Россия со своими демпинговыми ценами на ресурсы, ни один из которых не является уникальным, всем только мешает. Никаких инвестиций не будет. Политическое будущее – распад на десяток отдельных государств. Запад только рад исчезновению России с карты мира. Все сказки об экономической интеграции – для слабоумных. И виноватых искать не надо за пределами России, поскольку многострадальный российский народ страдает исключительно по собственной воле, его никто не оккупировал. Словом, «мы созданы, чтобы преподать всему миру некий страшный урок» - или как там у Чаадаева? Так вот, уроков тоже давать не надо, мир в уроках не нуждается. Россия должна расстаться с амплуа великой державы, перестать гордиться балетом и Достоевским и пойти работать. И тогда, возможно, она займет свое место – не в первой десятке, но достойное. Рядом с Бразилией, Китаем, Индией (это достаточно оптимистичный прогноз, я бы сказал).

Ну и что, собственно, не так? С чем вы не согласны? Ведь то, что в 1997 году говорил Кох, сейчас говорят очень многие, и ничего, остаются уважаемыми людьми. Акценты, правда, смещают. Вот президент Путин говорил недавно, что да, Россия сырьевая страна, так это же и хорошо, есть чем гордиться. Прямо как в анекдоте: «Ходить под себя по ночам я не перестал, но теперь я этим горжусь».

 

Один против всех

 

Чем мне глубоко симпатичен Кох, на самом деле – это тем, что, он действительно не очень себя любит. Да и презирает временами. Но, относясь без иллюзий к себе, он способен питать иллюзии в отношении других. Он думает, что они – лучше него, чище, что у них розовые очки на носу. Это было так заметно во время конфликта на НТВ, который многие сочли местью Коха за ту роль, которую НТВ сыграло в его карьере. Может, кому-то он и мстил. Но не Шендеровичу, не Сорокиной, даже не Киселеву. Им он пытался объяснить, что он – такой же, как они, что он в глубине души – честный и хороший. И сложный. И тоже книжки читал. Да какое там пытался – вопил! Перечитайте его открытое письмо НТВ.

«Правильная и справедливая борьба не может быть стилистически позорной. У Вас пропал стиль. Это начало конца. Этот ложный пафос. Эта фальшивая пассионарность. Это фортиссимо. Надрыв. Это все - стилистически беспомощно. Флаг из туалета... Это просто плохо. Плохо по исполнению. Это бездарно. Бетховен, сыгранный на балалайке - это не Бетховен. Какая гадость, эта Ваша заливная рыба. Киселев на операторской лестничке, произносящий гневную филиппику лоснящимися от фуа гра губами. Визг. Как железом по стеклу. Пупырышки. Я это чувствую. А Вы? Прекратите. Не получилось; не верю. Это должен быть либо другой театр, либо другая пьеса, либо другие актеры… Губы дрожат. Громко. Да или нет. Нет, вы мне ответьте - да или нет. Аааа! Не можете. Вот мы вас и поймали. Уголовное дело, кажется. Мы Вас выведем на чистую воду…

Надо взрослеть, Надо стать. Надо проветрить. Проветрить. Помыть полы. Отдохнуть.

Своим враньем вы оскорбляете мой разум. Альфред Кох».

Стилистически это блестяще. Стало быть, по законам, самим над собою поставленным, Кох победил? Да, и он эту победу подтвердил тем, что один пришел на «Глас народа» с Сорокиной, и один пришел на собрание «творческого коллектива» - и не было ни одного союзника, хотя он надеялся их там найти. Кох искренне не понимал, что их быть НЕ МОЖЕТ, потому что никто из журналистов НТВ не отстаивал дорогие ему по совместному диссидентскому прошлому ценности. Как то: свободу слова, право частной собственности, неприкосновенность личности… До всего этого им не было никакого дела. Он слишком хорошо о них думал – и именно потому так легко победил. Один – всех. Коху – с его КРЕДИТНОЙ ИСТОРИЕЙ – начали сочувствовать. Причем массово. Забыли про «Газпром» и Путина, завороженно следили за схваткой несимпатичного и неприятного Коха, который один, с советской интеллигенцией из фильма «Гараж», которой было – полная студия. И все умные и красивые. И он их сделал. Возможно, совершенно этого не желая. Из НТВ не вышло бунта, из НТВ вышло ТВС, а из ТВС вышел пшик. При желании в этом тоже можно обвинить Коха.

Да, а в армии он не служил.

 

 

Так говорил Кох

 

 

О поборниках свободы слова

 

Утром я приезжаю в Шереметьево: действительно, чартер, бизнес-джет на шесть человек. И вот мы прилетаем в Лондон в аэропорт для частных самолетов. Нас встречает на двух "Мерседесах" Малашенко, весь в черном, импозантный такой, отдохнувший, как говорится, пахнущий вином и барашком, как Остап Бендер говорил. Приезжаем в "Парклейн", шикарный отель, у них там бизнес-рум уже снят... То есть это вот люди, которые денег должны, понятно, да?

 

О Гусинском

 

Как тонко он может обставить собственное банкротство как банкротство свободы слова в России.

 

О коммунистах

 

Зюганов коммунист хотя бы потому, что называет себя коммунистом. Допустим, есть такой лэйбл, на котором написано "говно". Вот я бы на себя такой лэйбл никогда не повесил. А человек берет лэйбл "коммунист" и на себя вешает. Вот для меня это равновеликие понятия.

 

О том, как раньше и как сейчас

 

Народу дали суррогат бунта – легальную политическую борьбу. Каждый вечер на экранах телевизоров и в других СМИ народ видел, как чиновники, политики, народные избранники поливают друг друга грязью. Наносят друг другу чудовищные оскорбления. Трахаются. Дерутся. Пьяные, как свиньи, хрюкают. И получилось. Бунт не состоялся. Произошла сублимация звериной жестокости в интернетовскую стрелялку. Имитация бунта оказалась прививкой от бунта настоящего.

Имитацией бунта можно остановить настоящий бунт. Имитацией бунта является реальная, гласная и легальная политическая борьба, а не имитация политической борьбы, когда за позволением на критику Кремля бегают в Кремль же. Имитация имитации – это уже вторая производная, это не работает.

Прошу не считать это призывом к бунту. Просто мне страшно.

 

О главном

 

В человеке сидит что-то от Бога и что-то от дьявола. Я думаю, что божественное в человеке – это некая пленочка, которая обволакивает дьявола, сидящего внутри. Только тонкая пленка!

 

Посмотри на Арлекина!

Доренко: человек говорящий

 

Ох, что сейчас начнется. Ненависть определенной части общества к Сергею Доренко носит начисто иррациональный характер. Ненависть вообще иррациональна. А уж ненависть к телеведущему сродни тяжелому психическому заболеванию. Сам Сергей Леонидович считает, что реакция на его персону – достояние реагирующих, то есть у каждого свой Доренко, в том числе и у него, и он со своим как-то уживается. А если возникают проблемы у реагирующих, то можно попробовать тазепам или супрастин для начала.

Да, так вот о ненависти. Интересная тема. С одной стороны, то сердце не научится любить, которое устало ненавидеть. С другой – почему в качестве объектов для ненависти мы чаще всего выбираем что-нибудь абсолютно нам недоступное? То есть объект нашей ненависти и знать не знает о том, что вот персонально Иван Иванович его ненавидит. А тогда какой смысл?

А смысл такой, что у нас ненависть к кому-либо является самым точным обозначением собственной гражданской позиции. И, пожалуй, единственным содержанием этой самой позиции. Таким образом, наше гражданское общество – это общество взаимной ненависти. Что в потенции означает просто-таки немеряные запасы вселенской любви. И тоже взаимной.

 

За что его не любят

 

Люди превращаются в тени самих себя, в электронные облака, в символы. Доренко, например – символ «продажной журналистики». Ура, продажная журналистика! Ату их, продажных.

Что все-таки имеется в виду? То, что журналисты получают за свою работу деньги? То, что некоторые журналисты получают за свою работу больше денег, чем другие? Удивительные новости. А в других профессиях иначе? Профессия – это ремесло. Ремеслом занимаются за деньги. Можно, конечно, и за бесплатно, да Трудовой кодекс запрещает. Лучшие по профессии зарабатывают больше. Человек десять лет только на центральном телевидении, был несчетное количество раз уволен, принят, обласкан и опять уволен. Собственно, весь международный отдел Главной редакции информации ЦТ, развернувшийся после 1991-го лицом к России, добился немалой популярности: Владимир Молчанов, Сергей Доренко, Юрий Ростов, Александр Гурнов, Татьяна Миткова, Евгений Киселев, Михаил Осокин. С Ростовым Доренко дрался, швырял в него стульями, Ростов хохотал, убегал, говорил, что это неприлично. Ростов был великолепен в своем сарказме, как ведущий «Вестей». «Помнится, Саша очень радовался, когда нас закрывали, это было немного провинциально с его стороны. И вот теперь закрыли Невзорова. Мы не рады». С Невзоровым у Доренко не сложилось издавна. С тех пор, как вместо выпуска новостей ТСН с Сергеем Леонидовичем поставили художественный фильм Александра Глебовича «Наши». Как сейчас помню, из двух частей: «Башня» и «Бронислав». Или Болеслав? Что-то такое темное, жуткое. Человек стоит у окна, в него, по его словам, стреляют. Тогда это внове было еще пока. Доренко сам вспоминает блатную романтику иностранных корреспондентов: фотографировались в саванне с чужими винтовками в руках. День-ночь, день-ночь, мы идем по Африке… Но стрелять – не стрелял. Не Лимонов.

Через много-много лет Невзоров и Доренко оказались в ситуации «Свой своему поневоле брат» - лучшие друзья Березовского. Однако же обнюхивать друг друга отказались. Доренко считает, что Березовскому свойственно коллекционировать наиболее причудливые экземпляры человеческой породы, которые сразу в глицерин просятся – вроде бородатых женщин, младенцев о двух головах и, вот, Невзорова. И я, говорит, есть в его коллекции. А Борис – в моей коллекции. А вот Невзорова в моей коллекции нет, я некрофилов не держу в коллекции.

Те деятели демократического толка, которые считают Доренко изгоем, позором семьи и так далее, фактически недовольны тем же, чем был недоволен Путин – президент предложил Доренко «войти в команду», а тот отказался. Ну и кроме того, плохо осведомлены, видимо. С кем Доренко начинал, мы уже видели. С кем он продолжал – со Светланой Сорокиной, Владиславом Флярковским , тем же Евгением Киселевым, тем же Гурновым. Первый звездный состав «Вестей», популярнейшей программы Российского телевидения, созданного Ельциным. Никто из его тогдашних коллег не может сказать о нем плохо. Неоднозначный, говорят. Скандальный. Неуправляемый. Но талантливый. Очень талантливый.

Некто Вакуловский обвинил Доренко в том, что тот «запятнал мундир» честной журналистики. Запятнавший ответил, что мундиры бывают на вареной картошке и на швейцарах, поскольку он себя ни к прислуге, ни к пасленовым не относит, то и упреков таких не принимает. И вообще, по его словам, в России настоящих профессионалов телевидения – человек двадцать, и три четверти из них вообще не появляются на экране: редакторы, монтажеры и так далее. И от них он ни разу никаких глупостей про мундир не слышал.

Киселев, одно время не столько идеологически разошедшийся с коллегой, сколько по сетке (их программы начинались в одно время на разных каналах, что лишало Киселева почти всей его аудитории) со слезой умиления вспоминает и то, как во время разгона НТВ (горе – это процесс, разгон был долгим) Доренко сам пришел на эфир к Светлане Сорокиной, поддержать попавших в опалу коллег. Тогда же, кажется, прозвучало знаменитое: «По всей стране, словно услышав какой-то им одним внятный сигнал, поднимаются вурдалаки…» Вурдалаки позже начали искать среди себя оборотней. Чем блестяще подтвердили собственную принадлежность к потустороннему миру.

Есть еще одна причина для нелюбви к Доренко – его заоблачные рейтинги. Ниже 40 процентов не опускались много лет. Если учесть, что рейтинги абсолютного большинства телепрограмм (включая телесериалы) никогда не поднимались выше этого уровня, равно как и рейтинги абсолютно всех политиков, зарплату в 20.000 долларов за один эфир следует признать вполне заслуженной. Доподлинно неизвестно, столько ли получал Доренко за каждый выпуск своей программы в 1999-2000 годах или чуть больше – чуть меньше, но порядок сумм именно таков. Кстати о порядке: по количеству нулей после запятой самые яростные критики Доренко, вроде Виктора Шендеровича, с ним на равных. А вот по рейтингу – увы.

Ну и, конечно, его знаменитая бесцеремонность. Это когда генеральный директор ОРТ Константин Эрнст заходит утром в кабинет, а там, развалясь в его кресле, болтает по его телефону его собственный зам Сергей Доренко и знаком просит начальника «обождать в коридоре». Или когда в день эфира Доренко видит на месте парковки своей машины чужой «Линкольн» и пишет на дверце гвоздем: «Не ставь сюда, сука, машину!» Впрочем, это грязная сплетня. На самом деле он написал «Пожалуйста, не ставьте сюда машину». И не гвоздем, а ключами. Дверца у «Линкольна» большая, слово «пожалуйста» не пришлось писать с переносом.

Весть об увольнении (вернее, «приостановке выхода программы на осенне-зимний период») Эрнст преподнес своему заму не без внутреннего удовлетворения, надо думать. Присовокупив, правда, киношное «Старик, nothing personal», то есть ничего личного. Хотя можно перевести и как «на фиг персонал». Доренко именно так и перевел, тут же пошел пристраивать ребят из своей бригады в другие телекоманды. Я-то, мол, человек обеспеченный, а вот им придется туго.

Позже Эрнст заявил, что будет рад возвращению Доренко «с какой-нибудь другой программой». То есть, «если раньше я делал программу Сергея Доренко, то теперь должен делать не-программу не-Сергея Доренко?» - съязвил в ответ невозвращенец и тут же предложил программу про самые большие молочные железы и самые пухлые ягодицы, и, мол, гендиректор Эрнст тоже мог бы принять участие…

 

За что его любили

 

Всем нам хочется, чтобы кто-то за нас сформулировал то, что мы думаем. И высказал в лицо тем, кому мы сами не скажем никогда. В этом смысле Доренко всегда был очень чуток – говорил то, что думали многие, и про тех, кого многие желали бы видеть в гробу и белых тапках. Нет-нет, он пытался быть чутким, он пытался быть нежным. Какими влюбленными глазами смотрел, например, на Лужкова – и не прощал ему ничего, ни малейшего недостатка. Это была требовательная любовь. Были и другие попытки сменить амплуа «телекиллера» на что-нибудь более человечное. Вот, например, цикл передач «Характеры», про людей трудной судьбы. Инвалиды из глубинки. Программы были яркие, добрые, глубокие. Но рейтинг у них был не слишком высок. И руководство не то НТВ, не то РенТВ сказало четко: «Добрый Доренко нам не нужен, нам нужен злой Доренко». Пожалуйста. Это Доренко первым сформулировал сакраментальное «Никто не любит Чубайса», это с него пошла мода называть Чубайсами рыжих котов. Особенно шкодливых. Это он первым рассказал про шунтирование Ельцина и Черномырдина. В 1995-м, а не в 1999-м году. Это он «позволял олигархам за собой ухаживать», отстреливая их поочередно, по мере поступления заявок – и вот только до Березовского не дошла очередь. Это он, а не Путин, призвал решить чеченскую проблему быстро и эффективно, если понадобится – с помощью ковровых бомбардировок. А не вялотекущей шизофренией в духе «Мы строили, строили и наконец построили. Абдулла, поджигай!»

Ну и, наконец, это именно Доренко, а не Березовский, не Киселев и не кто-либо другой, констатировал, что новый президент – «властитель слабый и лукавый». То, что только сейчас становится общим местом. Еще не стало. Но мы близки к пониманию того, что президент – не тот, кем казался. Попросту – телепродукт, жаждущий контролировать электронно-лучевую трубку. Шоу должно продолжаться. Заранее прошу прощения за пространную цитату – это из лекции, прочитанной Доренко весной 2001 года – уж очень исчерпывающе звучит.

«Вы никогда не знаете, идет ли речь о странной разновидности наивной искренности или о провокаторском лицемерии, когда слышите Путина.

Он считает себя слабым. И говорит: «Государство - слабое». Он ассоциирует себя с государством, что, конечно, ошибочно по существу. Что же он делает, чтобы себя усилить? Он уничтожает государство. Он уничтожает все ветви государства, которые не-Он. Он расправляется с обществом и с прессой – инструментом общества. Он превращает парламент в карикатуру. Суды не надо превращать в карикатуру – они давно уже даже не смешны. ОН УНИЧТОЖАЕТ ВСЕХ, КТО ВЫШЕ, ЯРЧЕ, СИЛЬНЕЕ. НЕТРУДНО ДОГАДАТЬСЯ, ПОСКОЛЬКУ САМ ОН СЧИТАЕТ, ЧТО ВЫШЕ, ЯРЧЕ И СИЛЬНЕЕ ЕГО РЕШИТЕЛЬНО ВСЕ, ТО ВСЕХ ОН И УНИЧТОЖАЕТ. И вот: посреди скошенной травы стоит одинокая былинка. Теперь она выше всех. И сильнее всех. Стала ли она на деле сильнее? Стало ли сильнее государство? Это не государство ли и покосили?»

Тон раздражает, правда? Да кто он такой, чтобы свысока о президенте. Свысока о начальнике. О начальнике можно только снизу. Инициатива с мест, гонка за лидером, «я себя под имяреком чищу». Так уж мы привыкли.

Вот тут есть одно очень интересное отличие того Доренко, который «резонирует» с нами, от того Доренко, который нас опережает или отстает от нас, или вовсе отходит в сторону. Совпадаем мы с ним в том, что нас многое не устраивает. Только он знает, почему именно не устраивает – то есть, знает по-своему. И эти его причины неприятия того или иного явления, политика и так далее – могут не только не совпадать с нашими резонами, но и быть полностью противоположными им. Так же, как и выводы. Пока Доренко владычествовал на телеэкране, мы наблюдали середину процесса. И только. Свои резоны и свои выводы он оставлял при себе. А вот теперь имеем возможность понять, почему он так поступал, что он думал, и к чему все это, в конце концов, приведет. Если кому-то это интересно, конечно.

 

Театр одного актера. Весь билет продан

 

В России, говорит Доренко, правит театрократия. Никакая не олигархия – ну хотя бы потому, что олигархов нельзя ВЫГНАТЬ, если они действительно олигархи, а не назначенные «олигархами» люди. Никакая не федерация – опять-таки потому, что ни в одной федеративной стране нельзя разогнать Совет Федерации. Ни под каким самым благовидным предлогом. Правит ожидание чуда, чудо ожидается из телевизора, и главный в телевизоре есть творец этого чуда. Тотальная власть театра над сознанием и полная неспособность различить актера (человека) и его роль. Плюс – абсолютная неспособность взглянуть на что-либо под разными углами зрения. Да это и хорошо, это доказывает, что страна у нас творческая, склонная к синтезу, а не к анализу. Творчество – это синтез, Господь творит этот мир ежеминутно, и это называется объективная реальность. Анализ – это разложение, отпадение от Бога, дьявольщина. Поэтому аналитические программы в нашей стране никогда не будут востребованы так, как стопроцентно субъективные, пристрастные, синтетические шоу. Дающие целостную картину мира безо всяких там «возможно», «хотя» и «с другой стороны». С другой стороны – только притихший зрительный зал.

Вспомните выборы. Любые. Борьба Добра со Злом. То и другое – абсолютно и взаимозаменяемо. А не какое-то жалкое соревнование программ. Когда идет соревнование программ, избиратели начинают свою личную выгоду считать, дотошно, аналитически. А вот когда борьба добра со злом, тогда можно и с шашкой на пулеметы, лишь бы за державу не обидно и трудовой кровушки не пил никто из списка.

В выборах 1996 года Доренко не участвовал ни как гражданин, ни как журналист. Оба кандидата симпатий не вызывали, мягко говоря, вот и пришлось устраниться. Заблаговременно прикрыл собственную программу «Версии» и подписал контракт с испанским CNN. Когда, отсидевшись, понял, что в стране всего пять миллионов человек, не голосовавших ни за того, ни за другого, впал в отчаяние и позвонил Березовскому. Согласен, мол, театр так театр. Буду арлекином. Это такой персонаж, который всех бьет палкой, всегда румяный и смеется.

Конечно, можно было бы и просто уехать. Такие попытки Доренко предпринимал неоднократно, затем возвращался. Больше всего понравилось в Африке, где начинал, продолжал, где человечество начиналось и продолжается. Темп жизни безумный, именно жизни, не ее имитаций: «Постклимактерические женщины из России вдруг рожают, в оставленной вчера посуде уже плавают черви, уши беременной собаки во дворе разъедают личинки, а в личинках уже тоже кто-то поселился. Это фейерверк жизни-смерти. И это родина человечества. Очень чувствуется, что родина человечества».

Вот эта нота не была расслышана в свое время: «Послушай… далеко на озере Чад изысканный бродит жираф». Для журналиста-международника, который и не собирался никогда работать на внутренний рынок, который еще со времен учебы в Университете дружбы народов имел возможность читать что хотел, любые журналы, газеты, книги, а ностальгию по родине преодолевал, жаря зеленые ананасы вместо картошки, и в собственном бунгало пробивал себе тропинки в завалах фруктов, выменянных на одеяла – нормально не думать дихотомиями, то есть либо-либо. Либо мы, либо они. Там никаких «мы-они» нету, там одно превращается в другое с космической скоростью, жизнь – а не театр. Но уж коли насилия не избежать – расслабься и попробуй получить удовольствие. Если уж неизбежно работать на кого-то, так почему не на самого лучшего, самого умного – почему не на Березовского?

Ведь общества – нет. Движения – нет. Только унылое топтание на месте, шаг вперед – к свободе, два шага назад – к папе-государю. И вурдалакам. Свободный человек, изнутри свободный, не может не видеть эту их вурдалачью сущность – так чего же и не вбивать осиновые колышки во все радостно подставляемые тушки? Да еще если за это и деньги платят.

Разрушив структуру общества, государство, по Доренко, может рассчитывать только на силовиков и маргиналов. Но маргиналы – заводная публика, и чтобы быть им любезным, нужно бежать впереди них, ломая и круша все то, что не они. Не успеешь – они тебя сомнут. В этом Доренко видел главную опасность для Путина и даже предрекал Шаманова в преемники. Теперь он так не думает, теперь он призывает всех присмотреться к Хлопонину. Или Абрамовичу. Смешно звучит, говорите, президент Абрамович? Посмотрим, как вы посмеетесь, когда он действительно станет президентом.

Но возможны и худшие варианты развития событий – например, окончательная дезинтеграция государства на несколько отдельных. Только предельная финансовая и политическая централизация удерживает тот же Дальний Восток в подчинении Москвы. Они пока не чувствуют себя равными партнерами Сеулу и Токио. А вот когда почувствуют, то скажут России: вы ходите в кокошниках, и мы в кокошниках. У нас много общего. Но торговать мы будем с ними, а не с вами.

Это глобальные рассуждения, которые не интересуют никого до тех пор, пока не становятся реальностью. Из нашего общего будущего вернемся к будущему нашего героя.

Боюсь кого-то огорчить, но, если Доренко вернется на экран (а он всегда возвращается) – в любом качестве и на любом федеральном канале – он легко затмит и Шустера, и Познера, и Парфенова, и кого угодно еще. И мы простим ему все его блуждания, как он прощает нам наши. Поскольку, бесконечно нам чуждый и бесконечно от нас далекий, Доренко более наш, чем все его критики вместе взятые. Так уж он чувствует и настолько хорош как актер. А для актера, любит он повторять, искренность и игра – одно и то же.

 

Сергей Доренко:

 

О морали

 

Я приверженец традиционной морали, христианин. Поэтому я всячески избегаю любых злачных мест: ни разу в жизни не был, например, в казино.

 

О Березовском

 

Березовский человек увлеченный и платит за организацию завтрашнего восхода. Но восход все равно состоится и без него и его денег. Такова природа вещей. Такова природа людей. Вы не должны вытягивать лапы утке и укорачивать лапы журавлю, потому что это противоречит их природе, учит Чжоу-цзы.

 

О друзьях

 

Мы с Борисом друзья. Я считаю его одним из умнейших людей в России, а он восторженный поклонник моего профессионального таланта. Друзей среди политиков у меня только двое: он и Григорий Явлинский, за которого я всегда голосую.

 

О реформах

 

Горбачев проводил реформы зажмурившись, Ельцин – не приходя в сознание.

 

О выборах-1996

 

Штаб поддержки Ельцина против коммунистов был по самоопределению «нашим общим демократическим делом». Потом он стал для участников этого штаба просто «нашим общим делом». А в конце он стал для них «Сosa nostra».

 

О Чечне

 

В идеале такие войны надо начинать так, чтобы на утро мы уже видели трупы Масхадова, Басаева и Хаттаба. С этого начинается война. Если спецслужбы заняты работой, а не подслушиванием и подглядыванием за простыми гражданами. А война, которая идет сейчас, будет тянуться как минимум одно-два поколения. Путин этого хочет? Да, потому что ему это выгодно. Он говорил о том, что второй срок для него не проблема - очередная антитеррористическая операция решит второй срок. А следующая, надо думать, антитеррористическая операция решает третий срок. А если взорвать потом десять домов в Москве, то и четвертый срок будет. Механически.

 

О Путине

 

Я как считал Путина функцией, так и считаю. Считал подающей надежды, небезынтересной функцией. Теперь считаю слабой функцией. И вредной функцией. Еще упрощая, скажу, что считал его добрым недотепой, он оказался недотепой злым.

 

О «Единой России»

 

Партии вообще никакой нет - это ватага. "Мы ватага Путина. Какая у нас идеология? У нас идеология ватаги Путина".

 

О женщинах

 

Женщины привязчивы, их никогда не удовлетворит порыв похоти. Им понадобится получить вас целиком. И тогда вы должны будете либо рваться на части, либо жениться раз в месяц, либо быть с ними жестоким. Все три вещи для меня невыносимы.

 

О досуге

 

Я много путешествовал с фотоаппаратами: Аризона и Невада в США, Пекин, Шанхай, Ухань, Шие, Удан-шань в Китае, Мальдивы, Шри-Ланка, Кения, Испания, Англия, Латвия, Франция, Египет. Ходил на катере с дайверами на острова Бразерс в Красном море и на Тиссельгорм. Очень люблю свои фотокамеры, просто даже держу в руках для поднятия настроения.

В Москве – лук, три раза в неделю верховая езда в необременительной форме. Читаю, пишу понемногу для себя всякую ахинею. Еще рублю дрова на даче. У меня на даче нет ни электричества, ни котельной и я топлю дровами. Я знаю только об одном человеке, который систематически рубил дрова и был после этого застрелен. Николай Второй. Но его не только за это застрелили.

 

О телевидении

 

Я не смотрю телевизор. Уже много лет. Чтобы не испортить вкус. За одним исключением. Я изредка смотрю новости НТВ. Вообще, телевидение, согласитесь, род искусства, направленный, главным образом, на развлечение малообразованных классов. Я бы не советовал Вам тратить время на телевидение.

 

О Пелевине

 

Нравится творчество Пелевина, все читал. Игра ума. Творческий человек. Образ из Поколения Пи нравится, льстит. Но это не так в действительности. К сожалению. Не вполне так.

 

О журналистской этике

 

Журналистская этика для меня - это жанровая этика. И я считал, что жанр новостей подразумевает только новости, а жанр «мнение» подразумевает мнение. Твое дело, если ты корреспондент - собрать участников события и ответить на пять вопросов: кто?, что?, где?, когда?, почему? Все. И вы должны дать обе стороны, если спорят две стороны, три, если спорят три стороны - это ясно. Это жанр. А есть жанр «мнение», где нужно говорить мнение. Люди купили билет на мнение - вы должны сплясать. Все, точка. Это шоу. Такая работа.

 

Ответный ходор

 

Интересно все-таки работает механизм истории над своими персонажами. Все они проходят предварительную обработку где-то в недрах, в лабораториях, на испытательных стендах. Когда появляются в виде готовой продукции, каждая черточка кажется совершенной и как бы всегда в облике данного персонажа присутствовавшей. В каждой черточке, в каждом нюансе -- до мельчайших -- явлен дух эпохи. При этом завершенность облика бывает стилистически разной -- одни являют себя современникам и потомкам угловатыми, размашистыми, выполненными в этакой экспрессионистской манере. Другие как будто сделаны из мыльного камня -- очертания мягкие, глазки водянистые, голоса склизкие. Третьи нарочито пафосны, бледны и благолепны -- не то ампир, не то вампир.

Взять хоть Ходорковского. Hу, вы понимаете, наше "взять" -- это фигура речи. Hа момент его заточения облик Михаила Борисовича -- такого, каким он запомнится потомкам, -- был практически завершен. После ряда эволюций.

Поблескивающие очки без оправы, тонкий нос с горбинкой, хищные ноздри коня-Пастернака (такими бы ноздрями да кокаинчику нюхнуть), тень над верхней губой вместо прежних франтоватых усиков, тихий вежливый голос, общий стиль одежды -- сдержанная элегантность. Из латиноамериканского латифундиста -- в умную акулу. Короткая стрижка серебристым ежиком ("у меня подшерсток седой") стала последним штрихом, нанесенным незадолго до: "К тюрьме готовлюсь". Готов герой: практически былинный. Практически миф-универсал -- Как отважный Олигарх бился с Тиранами за Демократию.

 

У каждого Ивана своя Hирвана

 

Все мы достигнем гармонии после смерти, но многие норовят еще при жизни уравновесить свои вопросы к миру с ответным равнодушием, подкладывая себе вериги, то есть гирьки. Особенно много вопросов к миру возникает, когда случается нечто из ряда вон выходящее. Или некто выходящий. Hадо как-то реагировать -- а как? Что происходит-то? Что-то серьезное, опасное, большое. Отвертеться -- вроде как признать себя маленьким, глупым и смешным. Все понимают, арест Ходорковского -- это никакие не шутки. Это, как через слово приговаривает впавший в прострацию Чубайс, "дело серьезное". Соответственно, на вопрос "кто виноват" надо отвечать, на вопрос "что делать" опять надо отвечать. Хлопотно и некомфортно. Можно ответить так: виноват Ходорковский, виноваты олигархи, они воровали, их покарали. Что делать, что делать -- сажать следующего. Можно по-другому: Ходор виноват разве что тем, что другим хочется кушать. У него самый большой и прозрачный бизнес в России, его арест -- другим в устрашение. Чтобы те уже безропотно отдавали все, что скажут. Третий вариант, с веригами -- мы все виноваты. Сказать так, вздохнуть сладко, перекреститься, пукнуть и спать спокойно дальше. Четвертый, с кистенем: "Погонят ли "питерские" "семейных", "семейные" ли "питерских", в любом случае природная рента не достанется доктору наук Глазьеву и академику Львову, а будет распределена в той или иной пропорции между домами Рокфеллеров и Ротшильдов, то есть останется в руках Мирового правительства. Кардинально ситуация может измениться только тогда, когда на смену олигархо-компрадорскому режиму придут здоровые национально-ориентированные силы". Hу, насчет здоровых сил -- это к бабке не ходи. Правда, при таких раскладах сами здоровые силы вполне могут оказаться орудием в чужих неарийских руках, а то и вовсе агентами Матрицы. Я даже думаю, что они давно таковыми и являются, а возникновение все новых народно-патриотических ресурсов, взаимообразно глушащих друг друга, -- следствие системного сбоя, характерного для Windows. В общем, полной и окончательной правды о подоплеке происходящего мы все равно никогда не добьемся, а значит, не придем с собой в гармонию, не успокоимся, будем раздражаться, раскачиваться -- и в конце концов сорвемся во что-то такое, что уже не допускает никаких двусмысленных толкований по самой сути своей. И было бы из-за кого!

 

Первый ученик

 

Биография Ходорковского вполне вписывается в каноны героической типовой. О настоятельном желании стать начальником, конкретно директором завода, он впервые заявил в пятилетнем возрасте. Другие дети принялись смеяться, но Миша был рослый и обидчивый. Вот его так и прозвали -- Директор. Родители-инженеры трудились на заводе "Калибр", денег вечно не хватало. Юный Миша подрабатывает дворником, плотником, занимается самбо и карате, учится не просто хорошо, а блестяще. Особенно ему дается химия. Hастолько ею увлечен наш герой, что три спецшколы с углубленным изучением меняет по собственной инициативе -- его, мол, уровень учителей не устраивает, каков наглец! Затем, естественно, Московский химико-технологический, работа по комсомольской линии -- снимать стружку ему не привыкать, -- и подработок плотницкий не оставляет тоже; наконец, распределение. Поскольку учился комсомолец Ходорковский лучше всех на курсе, имел право выбирать, где и кем работать. Выбрал "почтовый ящик" (привет Альфреду Коху). Ему отказали из-за папы-еврея. А вдруг потом уедет на историческую родину, а вдруг что-нибудь разболтает? Вот она, позднесоветская диалектика -- на историческую родину Ходорковский не имел морального права из-за мамы-русской. А уж как слезно будет по прошествии ряда лет просить его все та же вечная гэбуха: Миша, уезжай, там тебе в мавзолее с Березовским уже и раскладушка поставлена! Короче, нас, Сидоровых, не поймешь. Умом, в смысле. Со временем Ходорковский обзавелся интересным хобби: собирает миниатюрные комодики, шкафчики, ящички. Сидит на медвежьей шкуре у камина и балуется -- откроет, закроет... Березовский, помнится, тоже сожалел -- "сейчас бы уже акадэмиком был..."

 

Мы будем жить теперь по-новому

 

А тут перестройка началась, операция "Кооперация", комсомолец Ходорковский получил ответственное задание и возглавил Центр научно-технического творчества молодежи. Безусловным шедевром этого творчества следует признать мечту фараона -- "Менатеп", тогда еще просто "Межотраслевые научно-технические программы". Hо вообще-то центр зарабатывал в основном на вареной джинсе, видеопрокатах да матрешках с ликом Горбачева, что символично до безобразия. Оказалось, что в каждом Горбачеве сидит Ельцин, а в каждом Ельцине -- Путин. А вот кто сидит в Путине, науке пока неизвестно. Помимо матрешек и джинсов (последним Ходорковский верен до сих пор, как бизнесмен Степа из последнего романа Пелевина -- числу 34) комсомольцы занимались импортом компьютеров и коньяка. Так, по мелочи, заработали первый миллион. Когда миллионов стало много, решили сделать банк, в котором их можно было бы аккуратно сложить. Банк назвали "Менатеп". Кто постарше, помнит -- именно "Менатеп" первым выпустил в свободную продажу свои акции, а в свободный эфир -- свои рекламные ролики. Кстати о роликах. Ролики-нолики, ролики-кролики. Герой наш по временам бывал настолько характерен -- куда там Березовскому. Как вспоминал один из давнейших соратников МБХ, "лучше всего у него всегда получалось зарабатывать деньги". И дальше такой пример приводил: решил он купить у Ходорковского часы "Ролекс". Хорошие часы, коллекционные. Решил и купил, как позже узнал -- на 500 баксов дороже, чем заплатил за них сам Ходорковский. Будущий богатейший магнат Восточной Европы... Пару лет назад весь Рунет обошел снимок часов Ходорковского -- не тех, проданных, а актуальных. Обычная пластмассовая штамповка с ЖК дисплеем. Так что, вполне возможно, одновременно с "Ролексом" Ходорковский на заре карьеры распродал с прибылью и другие атрибуты "успешного бузнесьмена" -- фирменную "Зиппо" в чехле из кожи бизона, витую цепуру в палец толщиной, малиновый пиджак с золотыми пуговицами "от Версаче"...

 

Пока мы там кровь проливали

 

Все-таки обидно и незаслуженно. Одним можно все, а другим нельзя ничего. Одни под шумок на вырученные от псевдонаучных разработок деньги начинают скупать заводы и комбинаты, другие, можно сказать, кровь проливали в ГДР, каждый день рисковали жизнью, а теперь всего лишь наблюдают, как вверенные их попечению шустрые вундеркиндеры становятся все богаче и все наглее. И что в итоге? Hе сейчас в итоге, а по прошествии жизни. Вот, скажем, олигарх. Понятно же, что он бедным уже не будет никогда. Разве что убьют. Даже если все отнять, дотла разорить -- его тут же куда-нибудь на работу возьмут и такой оклад предложат, что можно две области прокормить. Это жулика и мошенника! Все состояние которого нажито исключительно бесчестным путем! В то время как истинные сыны своей родины, будь то президент или прокурор, были никем до того, как стать всем, и опять будут ничем, едва перестанут быть всем. Получается, что быть государственником и патриотом можно только обладая полномочиями, и любят тебя как государственника и патриота (историческую фигуру), только пока ты этими полномочиями обладаешь. Так что закрадывается подозрение: так, может, они в сами полномочия влюблены? Без идеологической нагрузки? Вот был президент-антикоммунист -- и очень все не любили коммунистов, КПСС. Помните? Потом при президенте-антикоммунисте был премьер-коммунист -- тоже чрезвычайно популярная личность. Если завтра у руля встанет президент-русофоб, который будет выступать с такими примерно обращениями к нации: "Вот в Европе, там жизнь, а мы што? Живем в лесу, молимся колесу" -- где гарантия, что у него рейтинг не отрастет пуще Брежнева? Hу а коли так, самой натуральной философией властей предержащих должно быть всемерное укрепление и развитие собственно власти -- ресурса, таящего в себе стратегические запасы народной любви. К слову о психологии временщиков.

 

Жульничество и мошенничество

 

Все знают, как Ходорковский стал миллиардером -- так же, как Потанин, Дерипаска, Гусинский, Абрамович... Через залоговые аукционы, когда государство просто-напросто подарило группе товарищей крупнейшие предприятия страны в обмен на быстрый черный нал. Для чего это понадобилось государству, тоже все знают -- впереди были президентские выборы, Ельцина могли и не избрать, а Зюганова никто не хотел. Вот сейчас, с позиций сегодняшнего дня, вообще непонятно, при чем тут деньги -- у них что, генерального прокурора не было? Или Матросская Тишина на ремонте была? Тоже мне, бином Hьютона, выборы выиграть. Времена тогда были дикие, деньги из Кремля приходилось тайком выносить, чтобы незаконно платить журналистам и прочим рекламщикам за незаконный пиар президента в средствах массовой информации. Как примерно партия "Яблоко" сейчас, в чьем офисе недавно нашли 700 тысяч неоформленной валюты. Валюта была завернута в несвежий номер газеты "Коммерсантъ" и спрятана в вентиляционное отверстие... Да, при Ельцине еще зарплату надо было платить, чтобы повысить рейтинг, а денег в казне почему-то не было. Hу вот. Распродали страну под шумок и обогатили кучку олигархов. Означенная кучка за несколько лет увеличила государственный бюджет на порядок -- а значит, сколько утаила от налогообложения! Еще на порядок больше, как минимум. И вот теперь, когда никто уже ничего не ворует (в правительстве, я имею в виду), денег хватает и на зарплаты, и на пенсии, и на повышение пенсий, и на такие предвыборные расходы, которые и не снились алчному Ельцину, пьющему кровь младенцев, со всей его продажной кликой. Hо до этих светлых времен было еще далеко, и задаром полученную собственность нужно было отстаивать с боями. Банкир Ходорковский, которого друзья убедили "вложиться в нефтянку", сперва и сам не понял, куда попал. Hефтяная отрасль была заповедной зоной, в которую никакие московско-еврейские банкиры и носа не совали. Доставшийся "Менатепу" нефтяной бизнес был облеплен тучей посреднических контор, половиной из которых рулил небезызвестный Отари Квантришвили, царствие ему небесное. В городе Hефтеюганске был такой мэр Петухов, по ухваткам и гражданской позиции -- что-то среднее между Отариком и красным директором. С помощью Петухова Ходорковский, сменивший итальянские туфли на болотные сапоги, вычистил из бизнеса бандитов, причем так, что бандиты ему еще и должны оказались. А затем Петухова банально кинули -- как только ЮКОС встал на ноги и перевел всю социалку на муниципалитет, мэру объявили, что в его услугах больше не нуждаются. Сделался скандал, мэр начал пить новым нефтяникам кровь, а заодно поссорился с местными чеченцами -- рынок у них отнял. И тут такой подарок ко дню рождения Михаила Борисовича -- в 8 утра один из помощников позвонил и сообщил, что Петухову прострелили голову. "Жить будет?" -- глупо переспросил Ходорковский. "Как же будет, если у него из головы стакан мозгов вытек", -- сказал саркастичный голос в трубке. В общем, "это был не Татарин. Все классно сделал, профессионал..." Мне в свое время популярно объяснили, почему у олигархов действительно руки чистые. "Зачем Березовскому знать, что за право приделать крантик к его трубе было последовательно замочено пять или шесть человек? С него достаточно того, что он на этой трубе сидит". Поэтому про чистый и прозрачный как слеза ЮКОС -- это, конечно, к стрекозам. Даже достаточно откровенное объяснение самого Ходорковского, что-де грешны мы были, но теперь входим в общий рынок и зашиваем-закрываем все прошлые грехи, иначе в нас вкладываться не будут, -- не убеждает. Пока государство может решать сколь угодно серьезные проблемы одним звонком в прокуратуру или одним постановлением какого-нибудь поселкового суда -- гражданам этого государства сам Бог велел разрешать все имеющиеся конфликты кратчайшим путем. Для кого-то это донос, для кого-то взятка, для кого-то -- контрольный выстрел в голову.

 

Святее Папы

 

Ранней весной этого года Ходорковский наведался в Кремль и между делом сообщил, что хотел бы немножко поспонсировать "Яблоко". Если можно. Ему сказали: "Можно". Тогда он заявил, что и СПС хотел бы помочь деньгами. В Кремле удивились, поморщились: "Им что, Чубайса мало?", но опять разрешили. А приятель Ходорковского решил помочь коммунистам, поскольку всегда им помогал. Hу, как-то легче решать вопросы так, как их решают все, когда у тебя есть те же механизмы, которые есть у всех. У всех, кому надо, имеется в виду. Однако такая вот тенденция помогать оппозиционным как на подбор партиям уже походила на политическую борьбу. Hе то чтобы это и впрямь была политическая борьба, но где-нибудь "там", в райкоме... то есть в Вашингтоне... ее вполне могли так и расценить. Позвонить и спросить: "Товарищи, а что это у вас в низовой организации происходит? Расколы какие-то, групповщина, меньшевистское сектантство..." Ведь могли спросить? Могли. Доброжелатели Ходорковского сейчас говорят, что Миша поступил не по понятиям. Потому как в начале своего правления главный, который Путин, собрал всех олигархов вместе и сообщил им новые правила игры: он не лезет в их бизнес, они не лезут в политику. И все под этим подписались. Так? Так. Как злодей Доренко формулирует: "Задвигая Ходорковского, система самоочищается и консолидируется. Ведь не разрулил Ходор, недоучел Ходор, не поклонился кому надо? А почему? Оборзел Ходор? Решил, что, кроме него, нет никого?" Сам-то Ходор иначе объясняет свое вызывающее поведение (он ведь еще и президенту в феврале нахамил, публично объявил, что в стране есть коррупция, что ее много, что за взятки отдают компании, как раньше отдавали) -- я, мол, согласен с тем, что бизнес не должен лезть в политику. Hо я-то как частный и честный гражданин почему не имею права поддерживать тех или других? Чем я хуже слесаря Сидорова?

 

У хороших мальчиков трясутся поджилки

 

Это, конечно, тоже лукавство. Свобода волеизъявления, ах-ах. Пригласив с собой в воздушный круиз иностранную журналистку, Ходорковский берет газету, читает ее и с негодованием отбрасывает в сторону с возгласом: "Он (Путин то есть) опять нарушил Конституцию!" О чем журналистка честно и пишет в своем отчете, создавая невольный контраст между законопослушным и прозрачным Ходорковским и злостным нарушителем Конституции Путиным. Если исходить из того, что Ходорковский "олигарх, а не олигофрен", то нарушение Конституции гарантом этой Конституции -- никак не повод для возмущения или даже удивления. Все же все прекрасно понимают. Особенно сейчас, после ареста борца с коррупцией Ходорковского. Hо предпочитают делать вид, будто лучшее, конечно, впереди -- говорят, например, об угрозе тоталитаризма, фашизма. Осторожно говорят, выбирая выражения. О возможном наступлении диктатуры, об угрозе полицейского государства. Как будто все это не есть наша актуальная реальность. Как будто "равноудаленность олигархов" и "невмешательство бизнеса в политику" хоть одну секунду было чем-то еще -- ну то есть хотя бы направлением, -- кроме лозунга, прикрывающего банальное мочилово за крантик. Как будто нынешний строй не является тоталитарным, а нынешний президент -- самым настоящим диктатором нацистского типа. Фашистом, для простоты понимания. Если бы не эта пресловутая осторожность, которой и славился Ходорковский до сих пор, не сидеть бы ему нынче в СИЗО. Если бы нашлись люди, которые называют все своими именами, и сказали: "Ребята, а царь-то ненастоящий! Мы не такого выбирали! А давайте-ка его скинем!" -- и если бы этих людей было много... А их и сейчас нет -- ни одного в границах РФ. Hо вот один сейчас может появиться. Вывернувшись из-под топящего его груза "самой большой и прозрачной компании", Ходорковский остался один на один с Путиным -- уже изрядно нервничающим, уже косящим и запинающимся Путиным, который вдруг четко осознал, что по выходе из Матросской Тишины МБХ не будет ничего прощать. И сесть за стол переговоров с тем, кого ты уже пристроил на нары, -- может не получиться. В конце концов, Путин -- это не Отари Квантришвили, чтобы так уж его бояться.

 

 

Vo pole bereza

 

"Он прошел самый громкий и кровавый путь, он любит темные и кровавые углы экономики, то, что он наделал в 90-е годы, будет числиться среди самых темных периодов русской истории".

"Это Моцарт. Человек невероятно талантливый. Время, ситуация в стране сделали его таким, каков он есть. Люди для него не главное. Он выбрасывает их. Идея создания империи -- вот что сидело у него в мозжечке".

"Он -- апофеоз мерзости на государственном уровне: этому представителю небольшой клики, оказавшейся у власти, мало просто воровать -- ему надо, чтобы все видели, что он ворует безнаказанно".

"СНГ дышит на ладан, и он, безусловно, со своей энергией является последним цементирующим фактором этой почти умершей системы".

"Вся его логика ложная и ущербная".

"Надеяться на то, что он отдаст деньги таким образом, чтобы у него их украли, -- это из области смешного. Он все-таки не мальчик и не позволит просто так украсть свои деньги".

"Белосельцев удивился его сходству с большой чернявой белкой. Его узкий череп покрывал линялый, с плешинами волос, узкие плечи переходили в длинные подвижные руки, удерживающие какой-то плод, то ли крупный орех, то ли сморщенный гриб, большие резцы в ощеренном рту были готовы грызть и точить, а выпуклые черно-вишневые, почти без белков глаза смотрели настороженно и часто мигали... Из суетливой белки превратился в малинового пятнистого осьминога с фиолетовыми выпученными глазами. Сидел, мелко сотрясаясь, переваривая чернильные яды. Из жестокого моллюска снова превратился в злую рассерженную белку".

"Он был гением. При всей его безалаберности и разгильдяйстве он безошибочно ощущал потребность в том или ином контакте, никогда не прибегал к лобовым методам и всегда мог с удивительной скоростью превратить хаотический перебор телефонных номеров в четкую последовательность действий, направленных на достижение цели... Его, будто состоявшего из одних только острых углов и зигзагов, геометрический образ круга всегда пленял своим законченным совершенством. Он видел в круге альфу и омегу всего сущего, змею, пожирающую собственный хвост, сплющенную спираль мирового развития, незримую границу воздушной волны в первые секунды после взрыва. Самые удачные его идеи неизменно были связаны с кругом..."

"Экран стал покрываться квадратиками с фрагментами цветного рисунка, как будто кто-то собирал головоломку. Через несколько секунд Татарский увидел знакомое лицо, в котором чернело несколько недосчитанных дыр, -- его особенно поразила сумасшедшая радость, которой сиял правый, уже посчитанный глаз.

-- На лыжах катается, сука, -- сказал Морковин, -- а мы тут с тобой пылью дышим".

"А кто это?"

 

Среди авторов этих высказываний людей случайных или неизвестных нет. Вот они, в алфавитном порядке: Юлий Дубов, генеральный директор ЛогоВАЗа (роман "Большая пайка"). Александр Лебедь (дважды). Владимир Машков (исполнитель роли Платона Маковского в фильме "Олигарх", снятом по книге "Большая пайка"). Виктор Пелевин (роман "Generation П"). Александр Проханов (роман "Господин Гексоген"). Владимир Путин (президент России, прототип Избранника в романе "Господин Гексоген"). Пол Хлебников, американский журналист русского происхождения, автор книги "Крестный отец Кремля". Анатолий Чубайс (глава РАО ЕЭС). Григорий Явлинский (партия "Яблоко").

И все они говорят об одном и том же человеке.

 

О нем говорят. О нем пишут. О нем сочиняют романы (как лучшие, так и худшие романисты эпохи) и снимают фильмы. Его сравнивают с князем Андреем Курбским и Александром Герценом, с Троцким и самим дьяволом. Про него сочиняют анекдоты. В России не найти, наверное, более-менее известного человека, который не счел бы своим долгом хоть однажды (а то и дважды, и трижды -- как Лебедь, Путин и многие другие) поднапрячься и сформулировать свое мнение о нем да и выдать это мнение в ноосферу.

Вот и я решил поучаствовать.

 

Не к ночи будь помянут

 

Пытаюсь вспомнить, когда я впервые увидел Березовского, что тогда чувствовал, что думал? Вот он, самый главный демон? Помню, что был поздний вечер, шли "Итоги" с Киселевым, и вдруг ведущий объявил Березовского, немыслимого тогда на НТВ да и вообще мало мелькавшего по телевизору. Поразила манера его разговора -- быстро, но не взахлеб, слова катились, дробные, сухие, отрывистые, повторы вводили в транс, меня повело в сон -- и последнее, что я тогда запомнил, были какие-то странно угловатые его очертания, будто не приземистый толстенький человечек расположился в студии, в обычном костюмчике за пару тысяч долларов, а некто не то в хвостатом фраке, не то и вовсе в плаще, черном, с черным подбоем. Оле Лукойе щелкнул рычажком, черный зонт распахнулся надо мной, и все померкло.

Нескромно, конечно, столь подробно описывать личные ощущения, а не излагать какие-то общественно важные и социально ответственные, пусть и не свои, мысли, но я впоследствии много раз замечал, что точно такой же морок Борис Абрамович Березовский наводил и на других людей, множество других людей. Говоря о нем, самые сухие и занудные функционеры вдруг обретали страсть и нерв, искали и находили какие-то цветастые, как гавайские рубашки, метафоры, вообще оживали. Становились интересны. Вот так впервые прорезался в общественном сознании до той поры абсолютно безликий председатель ФСБ Путин. В программе Николая Сванидзе он оборотил водянистые глаза в телекамеру и проникновенно дрогнувшим голосом сказал: "Борис Абрамыч, дорогой! Я вас очень люблю и уважаю, но..." Вот что было за "но", я забыл. Какая-то скрытая угроза. Или заноза. Она позже нарвалась и прорвалась в знаменитом: "Березовский? А кто это?"

Буратино не признал в Папе Карло папу. И это правильно, ведь Буратино -- деревянный.

 

Кадры решают все

 

"В наше время люди узнают о том, что они думают, по телевизору. Поэтому, если ты хочешь купить пару улиц и не иметь потом бледный вид, надо сначала сделать так, чтобы над ними торчала твоя телебашня".

Очень быстро ярые ненавистники Березовского становились его большими поклонниками и верными друзьями. Самые пылкие его обличители в прошлом -- Александр Невзоров, Александр Проханов, Сергей Доренко.

Первый после ряда условно-символических репортажей в "600 секундах", где на горе человеческих черепов восседал пьяный бомж, подсаженный туда условным Березовским, снял условно-художественный фильм "Чистилище", где те же черепа и другие части тела символически утрамбовывал в землю русский танк. А в титрах белым по черному было написано двусмысленное: "Генеральный продюсер -- Борис Березовский". И еще, в 1998 году была какая-то странная история с дочерью Березовского Лизой, которая в питерском клубе "Грибоедов" не то поела грибов, не то понюхала волшебного порошочка, от которого сама превратилась в гриб. За каковым чудесным превращением ее и застали сотрудники сильных органов по ходу дежурной облавы. И тут на сцену вышел Александр Глебович в кожаной тужурке и все разрулил.

Про историю вражды и дружбы с Березовским Сергея Доренко мы уже писали подробно. Самое начало упустили. В самом начале Доренко публично заявил, что его "Версии" закрыли Березовский и Благоволин, Березовский же в ответ заявил, что Доренко слишком дорого стоит, а он, Березовский то есть, не поклонник мужской красоты, посему переплачивать за красавца не намерен.

Самый любопытный сюжет получился, конечно, с Прохановым.

 

Шутка гения

 

Проханов известен как "красно-коричневый" идеолог номер один, соловей Генштаба и самый отъявленный жидоед среди сюрреалистов (или наоборот). И вот этот-то персонаж, безуспешно позиционирующий себя где-то между Набоковым и Че Геварой, посвятивший Березовскому много лет патриотической работы со слоганами один другого запредельней, сливается с ним в экстазе в какую-то серо-буро-малиновую оппозицию просто серой власти.

"От моих денег еще никто не отказывался", -- объясняет в многочисленных интервью Борис Абрамович. Лукавит, конечно. Не в деньгах дело. В том, как их предложить.

Ну, например, если пользоваться методом поручика Ржевского и без лишних проволочек декларировать понравившейся даме свое: "Позвольте вам впердолить", то какой-то определенный процент успеха все равно обеспечен. Работа по принципу больших чисел. Другое дело, что сразу согласившиеся дамы далеко не всегда такое уж лакомое приобретение. Чаще всего это товар сомнительного качества.

Да, возвращаясь к Проханову. Параллельно с сочинением смешных афоризмов а-ля "У Сванидзе губки свастикой" означенный писатель писал также и всякое художественное, но, увы, не востребованное за пределами узкого круга "пиарщиков и русских патриотов". Не Пелевин, прямо скажем. Что-то там про чеченский блюз, третий тост, любовь к негритянкам и лопающиеся огненные шары. А затем написал актуальный политический роман-памфлет "Господин Гексоген". Наиболее ярко и выпукло дав в этом романе некоего Зарецкого: Зарецкий далее излагает еще и свое кредо, и этот монолог -- самое вдохновенное место в объемистом и безвкусном романе Проханова:

-- Я игрок по судьбе и по сути! Я играл в наперстки, в покер, в компьютерные игры, в лотереи, в рулетку, изучал теорию игр и теорию малых войн и всегда получал удовольствие от процесса игры, но никак не от выигрыша. Эта склонность к бесконечной игре и предельному риску сделала меня первым игроком России. Я выиграл власть, богатство, известность, историческое время, которое отмечено моим именем, и продолжаю играть. На кон положена Россия. Я хочу включить Россию в состав мировой империи, где она в гармонии соединится с другими народами в единое мировое царство. Быть может, для этого мне придется провести две крупные войны, три малых локальных конфликта, десяток государственных переворотов, но великая цель будет мною достигнута. Я обнародую мой проект, когда мы сменим нынешнего одряхлевшего президента и на смену ему придет человек, способный воплотить мои планы. Если же такой не найдется, я сам стану президентом. Новое тысячелетие мы встретим с новым президентом. Я уже придумал вселенское празднество. Я установлю здесь, на Красной площади, тысячу ослепительных прожекторов, чтобы сияние было видно по всей России. Покрою кремлевские стены и башни, купола церквей и соборов прозрачным льдом, и они будут сверкать, как хрустальные. Построю изо льда тут же, на набережной, на мостах и на площади, нью-йоркский Эмпайер Стейт Билдинг, парижскую Эйфелеву башню, берлинский Рейхстаг, лондонский Тауэр, римский Колизей, египетские пирамиды, индусский Тадж-Махал, Зимний дворец китайского императора. Я соберу хор из православных монахов, лютеранских псалмопевцев, буддийских бонз, еврейских раввинов, эскимосских шаманов, исламских мулл, и они исполнят "Гимн объединенного человечества", написанный самым великим из ныне живущих поэтов.

Почти стихи, правда?..

Дальнейшее известно. Книга Проханова с помощью Березовского выходит в наимоднейшем издательстве "Вагриус", откуда тут же со скандалом уходит Пелевин, и получает премию "Национальный бестселлер", причем вручает ее один из типичнейших еврейских банкиров. Сам Проханов в одночасье становится "приличным" автором и чуть ли не интеллектуалом, после чего посещает изгнанника в Лондоне, берет у него огромное интервью и какую-то сумму денег "на революцию", что дает повод другому интеллектуалу, Николаю Сванидзе, откомментировать происходящее в свойственном РТР интимном стиле: "Проханов -- мужчина его типа. Влюбчивый Проханов пополнил донжуанский список Березовского и теперь будет предан ему до последней тысячи долларов". В этом замечании дышит оскорбленное чувство. Но Сванидзе совершенно точно не мужчина того типа, который нравится Березовскому.

 

Высшая математика

 

Нет в этом цинизма, одна четкая схема. Нынешний Березовский более всего заинтересован в устранении от власти Путина, которого сам к этой власти за руку привел. Помочь убрать Путина могут коммунисты. Просто за деньги их не купишь, да и не нужно покупать всех -- только самых талантливых и влиятельных (он всегда так делал). Остается выбрать -- кого и каким способом. Зюганов? Ригиден и лишен слабостей, поскольку лишен и способностей. А вот Проханов -- самое то. Отдать должное его писательскому дару, поднять, соблазнить, сделать лучшим другом.

Все, что делает Березовский, он делает расчетливо, но с азартом.

Так он создавал свою империю, начав с реэкспорта "Жигулей", очень тогда востребованных страной. Последнее, еще не снятое обвинение против Березовского как раз "Жигулей" и касается -- якобы имело место их хищение в количестве 2000 штук. Думается, для Березовского, чье личное состояние оценивается в два-три миллиарда долларов ("Два -- если покупаем, три -- если продаем"), не было бы проблемой заплатить за "Жигули" как за "Мерседесы". Но если вы действительно верите, что это его самый большой грех, то вам место в прокуратуре.

В 1996 году состоялся перелом в его и, соответственно, нашей общей судьбе -- Борис Абрамыч занялся политикой. Выборы президента Ельцина выиграл Березовский, это надо признать наконец-то. Он вообще любые выборы выигрывал. Например, выборы губернатора Лебедя. Хороший был план продвижения Лебедя в президенты, но генерал сломался раньше.

А вспомните чудесную историю возникновения "Единства". Когда все были уверены, что Ельцин в Кремле доживает последние дни, а лидеры "Отечества" Примаков и Лужков уже принимали дань обозами, желтый от гепатита Березовский разрабатывает схему -- зеркальное отражение "Отечества". В первой тройке -- два мента и бандит. Во все губернии летит разнарядка -- подберите человека в партию власти № 2. Губернаторы начинают метаться, страховаться, двоиться, массово заболевают и уходят в отпуск... и люди в свитерах и "алясках" спокойно и уверенно проходят во власть из пустоты.

В чем еще он тогда не ошибся -- народ на момент устал от "политики", устал от "партий", тогда ведь действительно еще сильны были и Явлинский, и Чубайс, и Зюганов, не говоря уже о сановном Примакове, и все они излагали, в общем-то, разные мысли. Это утомляло, потому что нужно было выбрать что-то одно или даже придумать что-то свое, что-то о путях развития и перспективах. И тут приходят простые и элегантные спасатели и говорят: ребята, хватит болтать, у нас работать некому и некогда со всей этой говорильней.

А подбор преемника? Все очень просто -- самый высокий рейтинг в России у премьер-министра. Назначил всеми ненавидимый Ельцин никому не известного Кириенко -- через неделю у него уже высочайший рейтинг. Убрал Кириенко, поставил Примакова -- то же самое. Убрал Примакова, поставил Степашина -- опять то же самое.

То есть рейтинг не проблема, есть пост. Осталось подобрать подходящего человека. Должен быть такой, который никому никаких обязательств не давал и Ельцина на пики не сбросит. А кто это у нас такой бледный в углу? Вот этот подойдет, пожалуй. Подойди.

С отъездом Бориса Абрамовича толковых политтехнологов в России не осталось совсем. Поэтому выборы теперь не выигрывают, а разыгрывают. Как "Славнефть" на залоговом аукционе с одним участником.

С его отъездом какая бы то ни было политика в России прекратилась. Даже у Пелевина в "Generation П", где всех ведущих политиков делают в одном Институте пчеловодства на компьютере, допускается, что где-то есть и настоящий Березовский: "Запершись в кабинке, Татарский распихал пачки банкнот по карманам. Разорвав конверты на мелкие клочки, он бросил обрывки в унитаз. Из одного конверта выпала записка -- поймав ее в воздухе, Татарский прочитал:

Ребята! Спасибо вам огромное, что иногда позволяете жить параллельной жизнью. Без этого настоящая была бы настолько мерзка!

Удачи в делах,

Б.Б.

Текст был отпечатан на лазерном принтере, а подпись была синим факсимильным отпечатком. "Опять Морковин шуткует, -- подумал Татарский. -- А может, и не Морковин..."

Перекрестившись, он сильно ущипнул себя за ляжку и спустил воду".

 

Начистоту

 

Слагая с себя полномочия депутата от Карачаево-Черкессии, Березовский пошутил с трибуны Госдумы: "Еврей прощается, но не уходит". Вообще о своем еврействе Березовский говорит легко и непринужденно, куда легче, чем его "идеологические противники" -- из "Новой газеты", например, приписавшей ему рождение "в семье московского раввина". Докладываем: папа Березовского был не то что не раввином, а даже не юристом, оба родителя -- итээры. Отец и умер на работе.

Люди с виду цивилизованные, гладкие, просвещенные, говоря о Березовском, начинают крутить свиное ухо из полы, коверкать синтаксис на анекдотически-еврейский лад, рассуждать иронически о "характерной внешности"... То есть как бы люди от предрассудков свободные, такие высокогорные арийцы с льдистыми голубыми глазами, которым чуждо вообще все животное, в том числе и антисемитизм, и те, против кого "анти". Хороший пример такого высокогорного арийца -- правый консерватор Максим Соколов, ведущий популярной передачи "Однако", смахивающий на замаскированную Новодворскую.

На фоне этого густопсового пиршества интеллекта как-то теряется из виду (но иногда обыгрывается в анекдотах) то обстоятельство, что Борис Березовский -- православный по вероисповеданию. Христианин. Как мы знаем из творений большинства голубоглазых арийцев, они -- борцы не за чистоту крови, а за веру, царя и Отечество.

Боимся евреев, да? Или так -- Еврея?

 

  За веру, царя и Отечество

 

С верой мы разобрались, остались царь и Отечество. C царями вообще интересная штука -- когда он только появился, венценосец, миррой намазанный, мы твердо убеждены, что лучше его не было и не будет. Это как с премьер-министрами -- он хорош уже только потому, что премьер. Затем начинаются метаморфозы. За несколько лет народный любимец превращается в объект всеобщей ненависти. Так было с Горбачевым, которого возненавидели довольно быстро. Так было и с Ельциным. И ровно то же самое происходит сейчас с Путиным.

В чем уникальность Ельцина -- так это в том, что он, уже будучи в статусе "царя Ирода", дважды выиграл выборы. Ведь выборы в декабре 1999 года тоже были президентскими. И выиграл потому, что рядом с ним дважды оказывался вертлявый черный человечек -- как там у Проханова? -- с глазами хитрой белки, которому Ельцин за это дважды отплатил самой черной неблагодарностью.

"И правильно, -- говорит Березовский, -- он и не мог поступить иначе!"

Он же царь. А все монархи капризны и вероломны.

Трогательная деталь -- до сих пор каждый год Березовский поздравляет Бориса Николаевича с днем рождения. И ни разу Борис Николаевич не поздравил Бориса Абрамовича.

Отчества у них были разные, а Отечество -- одно. Да и сейчас одно.

Вот прикиньте, сколько бы русских людей (в том числе и завзятых патриотов) с удовольствием перебралось бы на ПМЖ в Великобританию. Да хотя бы в Испанию. Была бы возможность. А вот те, у кого такая возможность есть, так и рвутся назад, на Родину, словно очумелые белоэмигранты из фильма "Корона Российской империи". Неймется им ни в туманном Альбионе, ни на Лазурном Берегу. Объяснить это тем, что нигде больше они столько не наворуют, можно, конечно, только вопрос возникает: а зачем им больше? Зачем рисковать жизнью, чтобы прибавить к трем миллиардам четвертый? Все мы знаем, что олигархи -- тупые, недалекие создания, по чистой случайности ставшие владельцами огромных состояний, но не настолько же тупые, в самом деле.

Так чего же хочет Березовский, чего добивается? Прохановского искусственного льда под тысячей прожекторов?

А вот роман друга Березовского, Юлия Дубова, тоже с прожектором в самом конце: якобы возвращается герой в Россию на поезде, выходит на перрон, а на привокзальной площади, выхватываемые лучом, стоят его друзья, соратники. Несколько живых и тысячи мертвых. И он идет к ним, и это конец.

 

Борис Березовский

 

О первых деньгах

 

Первые деньги я заработал на профессиональных знаниях, которыми обладал, потом техцентры и автосалоны по продаже. Советский человек мечтал о квартире и машине. На заре капитализма можно было спокойно обменять машину на квартиру или дачу. В автомобильном бизнесе мы столкнулись с жесточайшей конкуренцией. Тот взрыв в июне 94-го -- мы отмечаем 7 июня годовщину со дня смерти моего водителя, который погиб при этом взрыве, и день второго моего рождения, когда я чудом остался жив. Я уверен, что он был организован конкурентами по этому бизнесу.

 

О политике

 

Политику в России делает не народ, а тысяча человек. Потому что деньги -- это основной инструмент влияния на политику. Мое глубокое убеждение, что все, что мы делаем, мы делаем для себя. И грудью на амбразуру, и пулю в лоб -- это тоже для себя, только потому, что по-другому не можешь. Вопрос в другом: когда ты это делаешь для себя, другим это как? Почему мне так легко живется? Потому что я считаю, что то решение, которое выгодно мне, совпадает с выгодой России. Не сиюминутной. Стратегической.

 

О себе

 

Я вообще весь мир воспринимаю только через чувства. У меня нет памяти на факты, у меня есть память на чувства. Я не понимаю чувств других людей. Я понимаю только, умный он или неумный. Но я не понимаю, предатель человек или нет. Любит или не любит. Больше того, я не хочу это выяснять, я не хочу тратить время на то, чтобы думать: доверять или не доверять людям. Потому что даже если меня обманывают, я все равно считаю себя достаточно сильным, чтобы пережить этот обман.

 

О партбилетах

 

Сжигаем мы партбилет или не сжигаем, рукописи не горят.

 

О Примакове

 

Когда он увидел пост президента России в двух шагах от себя, у него поехала крыша. У всех, кто стоит в двух шагах от этого места, едет крыша. И у Примакова, и у Лебедя. Они ведь были уверены, что если их отправить в отставку, то народ выйдет на площадь. Как же, они такие всенародно любимые... И кто вышел? Никто.

 

О единственной ошибке

 

Я допустил одну системную ошибку. Я считал, что главная сила, противостоящая реформам, -- это коммунисты. А это -- ФСБ, точнее КГБ СССР.

 

О разнице между олигархами и чекистами

 

Я и все олигархи делали то, во что никто не верил. Понятно, что в ГБ таких людей не было от природы. Кто шел в ГБ, уже принял решение, что им будет управлять чужая воля. Поэтому я утверждаю, что ФСБ пришла к власти и ничего не сможет сделать. Потому что они всегда были слугами. Они не умеют формировать цели и принимать решения. Они умеют исполнять решения. Воли у них нет. Поэтому я и говорю, что эта власть обречена.

 

О яйцах

 

Олигархи стали олигархами потому, что ни под кого не легли -- ни под бандитов, ни под власть, ни под спецслужбы. А остальные -- не хватило, как говорится, яиц. Была смешная история: когда в России только появился Сорос, говорили, что он агент ЦРУ. Я говорю: "Господа, вы сошли с ума. Это ЦРУ -- агент Сороса". Это спецслужбы Америки защищают капитал Америки, а не наоборот.

 

О дубине

 

Путин не понял, что нельзя быть авторитарным наполовину. Либо не угрожай, либо выполняй угрозы, иначе никто тебя бояться не будет.

 

Вечное возвращение

 

Ельцин Борис Николаевич (родился 1 февраля 1931 года). Первый российский президент, возглавлявший руководство страны в течении девяти лет (1991-1999). Изобретатель «системы сдержек и противовесов», сторонник теории многополярности современного мира, убежденный антикоммунист. Время правления Ельцина в целом характеризуется как период реформ, главные из которых – введение многопартийности и свободы слова, принятие новой Конституции (1993), открытость границ, приватизация и создание рыночной экономики, насыщение потребительского рынка, предоставление суверенитета регионам России, начало перехода армии на контрактную основу. В то же время период правления Ельцина был ознаменован расцветом коррупции, ростом преступности, инфляцией, длительными задержками выплаты зарплат и пенсий, расслоением общества и ростом сепаратистских настроений в отдельных регионах России – логическим завершением последнего стала война в Чечне (1995 год). Помимо войны в Чечне, страна при Ельцине пережила успешно подавленный коммунистический путч (сентябрь-октябрь 1993 года), скандальные президентские выборы 1996 года и так называемый дефолт, то есть обвал государственных ценных бумаг, как следствие – резкое падение курса рубля, парадоксальным образом послужившее стимулом к развитию отечественной экономики (август 1998 года). 31 декабря 1999 года президент Ельцин заявил, что уходит в отставку, и назначил исполняющим обязанности президента тогдашнего премьер-министра – Путина В.В., в марте 2000 года избранного новым российским президентом.

Ельцин – первый правитель за всю историю России, добровольно покинувший свой пост.

 

Что можно добавить к этой краткой справке? Практически все нынешние политические лидеры России, исключая разве что думских лидеров Геннадия Зюганова и Владимира Жириновского, в разное время работали в правительстве и администрации Ельцина на самых высоких должностях: Борис Березовский, Егор Гайдар, Сергей Глазьев, Сергей Кириенко, Борис Немцов, Евгений Примаков, Анатолий Чубайс, Григорий Явлинский. Многие из нынешних «олигархов» начинали там же, в правительстве Ельцина: Петр Авен, Владимир Потанин, Михаил Ходорковский. Кроме них, птенцами «ельцинского гнезда» были Павел Бородин, Александр Волошин, Сергей Ковалев, Альфред Кох, Александр Лебедь, Юрий Лужков, Гавриил Попов, Александр Руцкой, Анатолий Собчак, Галина Старовойтова, Сергей Степашин, Виктор Черномырдин, Игорь Шабдурасулов. Карьера и всероссийская известность всех этих людей была бы невозможна без непосредственного участия Б.Н. Ельцина.

При Ельцине созданы крупнейшие частные телекомпании страны – ОРТ, НТВ, ТВ-6. Журналисты этих телекомпаний стали звездами и получили возможность влиять на политическую жизнь в стране. В их числе: Сергей Доренко, Евгений Киселев, Михаил Леонтьев, Татьяна Миткова, Леонид Парфенов, Светлана Сорокина, Виктор Шендерович, Савик Шустер, Константин Эрнст. Был открыт российский канал MTV. В каждом крупном городе число принимаемых телеканалов перевалило за десяток. Были созданы сотни новых печатных СМИ всех жанров, от таблоидов до качественной прессы а-ля «Коммерсантъ». Писатели, ранее считавшиеся деятелями контркультуры, получили массовое признание – из наиболее известных можно назвать Юрия Мамлеева, Виктора Пелевина, Владимира Сорокина. Новое российское кино стало кассовым и до сих пор на равных конкурирует с голливудской продукцией.

Можно сказать, что от реформ Ельцина выиграли в основном жители мегаполисов. Исчезли продуктовые талоны, исчезли очереди. Навсегда ушли в прошлое «табачный», «хлебный» и другие подобные кризисы. Само понятие дефицита перестало существовать. Сфера обслуживания качественно преобразилась. Открылись десятки круглосуточных магазинов, супер- и гипермаркетов, перенасыщенных самыми современными импортными товарами, о которых раньше приходилось только мечтать. Население России наконец-то узнало, что такое памперсы и гигиенические прокладки. Появились сотни новых профессий, одновременно открылись многочисленные курсы переобучения и повышения квалификации. Открылись все границы – стало можно путешествовать куда и когда угодно, с любым запасом валюты. За деньги вообще стало возможно решить если не все проблемы, то абсолютное их большинство, начиная с расширения жилплощади и кончая помощью по дому от специально нанятых людей. Молодое и среднее поколения пережили сексуальную революцию. Запретных тем больше не осталось.

Наконец, десятки и сотни тысяч амбициозных молодых людей получили возможность сделать головокружительную карьеру и воспользовались этой возможностью. Бывшие уличные хулиганы, дети из неполных семей и прочие, как сейчас принято говорить, «социально незащищенные слои населения», за несколько лет выходили в богачи, в миллионеры, в элиту. Старая иерархия перестала существовать, новая создавалась на глазах. Шла активная вертикальная миграция низших слоев в высшие. Разумеется, не всем было дано сделать головокружительную карьеру в новых условиях. Нужно было обладать определенными пассионарными качествами – авантюризмом, бесстрашием, в какой-то степени безнравственностью.

Все это, разумеется, имело свою обратную сторону. Предприятия, выпускавшие никуда не годную продукцию, разорялись, люди оказывались на улице. На плаву оставались те, кто так или иначе был монополистом или был связан с экспортом. Но и эти предприятия искусственно подводились к банкротству, а затем по дешевке переходили в другие, частные руки. Быструю прибыль становилось возможно получить не за счет инноваций, а за счет «правильных» судебных решений, разнообразных махинаций с ценными бумагами, слияния, дробления и исчезновения фирм-однодневок. Ну и, разумеется, большинство новых бизнесменов пошло по этому пути, как наиболее легкому, хотя и сопряженному с криминалом. Что и вызвало к жизни альтернативные механизмы выбивания долгов. Особенно ярко это проявилось в 1992-1994 годах – редкий день обходился без «терок» и «стрелок», трупов бизнесменов и пафосных похоронных процессий. Автоматные перестрелки в центре города стали такой же обыденностью, как сериал «Санта-Барбара».

Алкоголизм в российских деревнях и поселках приобрел глобальные масштабы. Деревни пустели на глазах. Так называемые «спальные районы» в крупных городах превратились в гетто, населенные сплошными маргиналами – рабочими закрывшихся заводов. Соответственно, дети рабочих окраин пополняли ряды «братков».

Все это было – Ельцин.

 

«Я хочу прижизненной реабилитации»

 

Самое таинственное во всей этой истории – это блистательное крушение обычной, в общем-то, типовой партийной карьеры одного человека. В том, что началась «перестройка», ничего таинственного нет. К 1985 году все возможности сохранить советскую систему были исчерпаны. Кризис был перманентный. Кто забыл, я напомню, в чем это выражалось: отсутствие самых необходимых товаров на потребительском рынке. Все по талонам. Техногенные катастрофы. Логическое завершение – Чернобыль.

Так что Горбачев и его «перестройка» и «ускорение» - понятны. Даже гласность – понятна. Продукт экспортный, штучный. Ельцин – непонятен.

У Ельцина были основания не любить советскую власть. Вся родня по мужской линии побывала в лагерях. Были основания любить советскую власть: тринадцать лет проработав на производстве, сделал быструю карьеру, а с 1968 года шел вверх уже «по партийной линии» и дошел. К декабрю 1985-го – первый секретарь Московского горкома. Это примерно как Лужков сейчас. Секретарь ЦК КПСС, кандидат в члены Политбюро. Неплохо для выходца из деревни Бутка, семьи репрессированных.

«Первое лицо Москвы» стали с изумлением замечать в троллейбусах и очередях. Ельцин шел в народ, как раньше в Свердловске. Головы летели. Легенды ходили. Чуть ли не все менеджеры среднего звена московской партийной корпорации были уволены. Директор крупного завода выпрыгнул из окна. Ходил такой анекдот – в провинции парикмахеры расспрашивают москвичей, как им нравится Ельцин. Почему? Потому что у москвичей от таких вопросов волосы дыбом, стричь удобнее.

В ноябре 1987-го Ельцин подал в отставку с поста первого секретаря МГК, а весной 1988-го – выведен из состава кандидатов в члены Политбюро. В родном Свердловске на трамвайных стеклах, на стенах пишут: «Верните Ельцина!» Куда верните? В Политбюро? Распечатка ельцинского выступления на пленуме ЦК КПСС (в нескольких вариантах, мало совпадающих) ходит по рукам, как тексты песен Высоцкого, как записка ученых из новосибирского Академгородка о вреде пьянства. Его популярность растет. В России появляется первый популярный политик государственного масштаба.

 

Из Савла в Павлы

 

Обращение Ельцина из просто популиста в демократа состоялось стремительно, во время его первой поездки в Америку, в 1989 году. Ошарашенный Ельцин метался по магазинам, закупая десятками белые рубашки для себя и одноразовые шприцы – для матушки-России. Думается, насчет виски «Джек Дэниэлс» газета «Репубблика» тоже не наврала. Запьешь тут, когда был сперва маленьким царьком, потом царьком побольше, а потом оказалось, что царство твое – сирое, серое, убогое, и никаких шансов нет даже сравнить по трезвости ТО – и ЭТО. Кто знает, что он там увидел, в США – может, ассортимент колбас его потряс, а может, люди на улицах. Но вечером он уже выступает в телешоу и дружелюбно-угрожающе интересуется у переводчика, почему тот не повторяет за ним его жесты. Сюжет с большой радостью ретранслирует государственное советское телевидение, вызывая праведный гнев у ранних ельцинистов: эффект Буратино! Фальсификация! Он не был пьян, это монтаж!

Любовь была столь сильна, что отказывалась воспринимать реальность. Человек, похожий на Ельцина, вел себя, в общем-то, довольно прилично, хотя и был в явном подпитии. Если уж сравнивать с позднейшими эскападами – экстатическое дирижирование в Германии, например… щипание женщин за задницу на торжественном приеме в Кремле, под прицелом телекамер… Куда важнее то, что Ельцин сказал на этом шоу. А сказал он следующее: в США есть какая-то эйфория по поводу перестройки в СССР, но если б вы знали, сколько у нас проблем, вы бы не были столь оптимистичны. Это первое. Второе – коммунистическая идеология всех нас обманывала. Нам говорили, что капитализм загнивает. А я вижу, что не загнивает, а процветает.

Это слова не политика, тем более – не партийного лидера. Это слова обывателя. Или, другое слово подберем, гражданина. Так, как Ельцин, думало тогда большинство в СССР. Это сейчас они делают вид (те, кто дожил), что пламенно любили Советский Союз и их все в основном устраивало. Ненависть к своему строю, к «совку», была запредельной и повсеместной. Но говорить об этом вслух! За границей! В самом логове вероятного противника!

Возражать по существу было нечего. Поэтому упор сделали на то, что главный из новоявленных «демократов» был несколько не в себе. И позже делали упор на это же. Пьянство Ельцина настолько второстепенно и третьестепенно, что на какое-то время стало основным в оценке его деятельности. Работает с документами – не работает с документами. Группа помощников Ельцина, уволенных за профнепригодность, сварганила задним числом фальшивку – якобы предшествовавшее отставке письмо президенту, в котором помощники просто-таки требовали прекратить злоупотребление алкоголем, якобы наносящее огромный ущерб престижу России за рубежом.

Как поет группа «Сплин», уж лучше бы пил и курил.

 

«Я только што – подписал - указ!»

 

Театровед и конспиролог Сергей Кургинян обратился к оппозиции с тем, чтобы поднять полемику на качественно иной уровень. Кургинян призвал критиков Ельцина не зацикливаться на его алкоголизме, а признать наконец-то, что президент – умный и жестокий политик, достойный ученик Макиавелли. И Татьяна Дьяченко вовсе не развратница какая, настырно лезущая в политику, а глубоко порядочный человек, что большая редкость среди «золотой молодежи». Но тем она опаснее! Поскольку Кургинян никогда к соратникам Ельцина не относился, его оценку политических качеств президента можно считать в данном случае более-менее объективной.

Итак, все-таки не алкоголик и самодур, а умный и жестокий политик с бульдожьей хваткой. Если это принять, тогда становится понятно, почему Россия до сих пор цела, а Ельцин невредим и прекрасно себя чувствует.

А дальше начинаются разночтения. У Кургиняна Ельцин – враг России. Я тоже так считал довольно долго. И объективно оценивал его роль в августе 1991 года – почему эти уроды не сбили самолет с Ельциным?! Это бы все проблемы решило…

Не сбили. И ГКЧП – только поэтому! – не удержался. А уж в октябре 1993-го даже мне, вчерашнему студенту и, соответственно, убежденному леваку, было ясно – у депутатов против Ельцина нет ни единого шанса. Если что и вызывало горестное изумление, так это толпы зевак в зоне обстрела Белого дома.

А сколько было потом попыток импичмента. Интересно, знал ли кто-нибудь из депутатов, что во время особенно жарких прений на балконах в зале Госдумы уже сидели спецназовцы со слезоточивым газом, и соответствующие Указы (о введении в стране чрезвычайного положения) были Ельциным заготовлены в срок. Газ не пригодился – с депутатами справился медоточивый Бородин, Пал Палыч. Тому квартирку, этому должностишку. Малой кровью.

Мы до сих пор, похоже, не понимаем, сколько раз страна – а не Ельцин – реально стояла на грани полного краха, гражданской войны, развала. Вы только представьте, как пошли бы у нас дела с президентом Янаевым. Или с президентом Руцким. Или с президентом Зюгановым. Не нынешним скисшим, а тогдашним, плотным и розовощеким. Понятно, они бы ввели новую верховную должность, вместо ненавистной «президентской» - Верховного Правителя, Председателя, Генерального Секретаря. Возродили бы СССР. Вернули бы старый гимн – «и Ленин великий нам путь озарил…» Ну и, разумеется, поделили бы на всех «природную ренту». Все это, еще предстоящее, могло случиться в 1993-м, в 1996-м, в 1999-м…

При всей своей медвежьей свирепости Ельцин был великодушен. А напрасно. Понадобилась реальная угроза свержения строя, чтобы запретить деятельность Компартии и распустить Советы. А до люстрации, сиречь недопущения на руководящие должности бывших аппаратчиков и кагэбэшников, так, к сожалению, и не дошло. Высокопоставленные заговорщики, немного отсидев в изоляторе, вышли, отряхнулись и запели прежние песни без малейшей хрипотцы в голосе. Компартия мало-помалу реабилитировалась.

Как глава «правительства реформ», Ельцин сконцентрировал в своих ручищах всю власть, он подписывал Указы прямого действия, и он же брал на себя ответственность за реформы и исполнение законов. По сравнению с Ельциным нынешний президент не отвечает вообще ни за что. Ни за правительство, которое «критикует», ни за Генпрокуратуру, ни за подлодки и телекомпании. А непринужденное поведение за границей еще не делает его фигурой того же масштаба.

 

«Простите меня»

 

По утверждению Ивана Солоневича, классика антикоммунизма, «Россия всегда делала себе царей». То есть человек, приходящий во власть, необязательно обладал нужными качествами для того, чтобы править страной. Он вообще мог быть полным ничтожеством. Но, заняв престол, он становился средоточием помыслов всех своих подданных и благодаря этому чудесным образом менялся, превращался в «царя-батюшку». Этой мыслью я утешился в 1993-м, когда стало понятно, что Ельцин власть не отдаст никому, пока не посчитает нужным. Посмотрим, мол, какого царя Россия сделает из Ельцина.

Сейчас, по прошествии лет, я могу сказать, что ошибался. И Солоневич – тоже. Ельцин не изменился за все эти годы. Изменилось наше отношение к нему. Причем так забавно: его возненавидели те, кто обожествлял его в начале девяностых. Он последовательно предал все политические партии, поддерживавшие его и искавшие у него ответного покровительства. Он использовал и выбросил столько политиков, сколько вообще есть в нынешнем российском истэблишменте, для достижения только одной цели – Россия должна стать демократической страной, в которой частная собственность священна и неприкосновенна, а свобода слова и неприкосновенность Конституции гарантируются лично президентом. И, когда почувствовал, что больше уже не может (тянул до последнего – преемников НЕ БЫЛО), махнул на авось царство – новым, как ему казалось, людям.

И вот когда он ушел, стало понятно – поторопился. И дело не в преемнике, а в самой России.

 

Реванш

 

Пару лет все продолжалось по инерции. Организованная преступность неизбежно встроилась в бизнес и стала бизнесом. Ребята в спортивных штанах (те, кто остался в живых после бурных девяностых) переоделись в строгие костюмы. На улицах стало спокойно. Сам бизнес приобрел цивилизованные черты и даже начал что-то производить. Закрытые заводы открываются, сменив с десяток хозяев, и начинают давать прибыль. Бесплатные газеты пестрят объявлениями о многочисленных вакансиях. Вместе с тем, социальная структура общества вновь костенеет, становится жесткой. Пробиться с самого низа сейчас так же невозможно, как было при советской власти. Есть и другие утраты: уничтожены все частные телекомпании и большая часть печатных СМИ. В обществе вновь появились темы, не подлежащие обсуждению. Регионы утеряли остатки суверенитета и беззастенчиво грабятся федеральным центром. Какой бы то ни было демократии пришел конец. Политика перестала быть публичным делом и вершится где-то в кулуарах. Не появляется новых ярких политических фигур, их место заняли серые статисты, абсолютно взаимозаменямые, сходно мыслящие и поступающие. Конституция попирается самым беззастенчивым образом, причем теми, кто должен блюсти ее превыше всего – главой исполнительной власти и думским большинством. Итоги приватизации пересматриваются явочным порядком. В тот момент, когда большой бизнес был уже готов повернуться лицом к обществу, ему дали пинка под зад.

Таким образом, все завоевания Ельцина – кроме, пожалуй, рынка товаров и услуг – оказались похерены. И это наша трагедия – в куда большей степени, чем его. Пес возвращается на свою блевотину.

 

Так говорил Ельцин

 

В 1989 году:

 

На вопрос – куда идем? – вряд ли можно вот так, походя, ответить. Поблуждали-то мы уже вдоволь. Но проходы загромождены ложью, всякой догматической рухлядью, и всем нам придется хорошенько поработать, чтобы не потеряться в завалах прошлого.

 

Мы вынуждены проедать наше национальное богатство: за хлеб отдаем самое ценное, что у нас есть – нефть, газ, лес, золото. А что будем делать, когда эти запасы кончатся? Ведь Земля не бездонная бочка! Придет время, и мы вынуждены будем пойти по миру с протянутой рукой. Мы вынуждены будем влезть в долговое ярмо, что, безусловно, случится, если коренным образом не изменим свою экономическую систему. Должен же наконец возобладать здравый смысл: ничего нового, кроме нормальных товарно-денежных отношений, мы не придумаем.

Мало того, что мы общество "молчаливых", но мы еще общество нищих. Вокруг нас горы "алмазов" и "золота", а мы прозябаем в беспросветной отсталости. Людей фактически кормят полуотравленным картофелем, фруктами и овощами. Мясных продуктов хронически не хватает, а те мясопродукты, которые идут через госторговлю, не выдерживают никакой критики. К этому прибавьте результаты деятельности нашей "самой доступной в мире" медицины, которая по существу уже потеряла контроль над здоровьем людей. В каком нормальном обществе может быть такая ситуация, когда в аптеках (да и в больницах) не бывает простейших "сердечных" препаратов – валидола, корвалола и других? Временами исчезает инсулин, без которого диабетик не может и дня прожить. Низкооплачиваемая категория людей обречена на настоящие мучения. Пенсионеры... Мало того, что лекарств нет, но они еще и дорогие. Совершенно неоправданно сокращается импорт медицинских препаратов. Правда, не сокращается он для спецбольниц и спецполиклиник. Там всего вдоволь, как будто лечатся более необходимые обществу люди.

 

В 1999 году:

 

Дорогие друзья! Дорогие мои!

Я принял решение. Долго и мучительно над ним размышлял. Сегодня, в последний день уходящего века, я ухожу в отставку.

Я хочу попросить у вас прощения. За то что многие наши с вами мечты не сбылись. И то что нам казалось просто, оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного, тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее. Я сам в это верил. Казалось, одним рывком, и все одолеем.

Одним рывком не получилось. Но я хочу, чтобы вы знали. Я никогда этого не говорил, сегодня мне важно вам это сказать. Боль каждого из вас отзывалась болью во мне, в моем сердце. Бессонные ночи, мучительные переживания - что надо сделать, чтобы людям хотя бы чуточку, хотя бы немного жилось легче и лучше. Не было у меня более важной задачи.

 

    ..^..

RIP-персоны

 

Землемямля

Полдень в долине кукол

 

Весь жизненный путь человека, столетие со дня рождения которого мы отмечаем 19 декабря, есть яркое подтверждение тезиса «Хороший парень – это не профессия». Плохой парень, впрочем, тоже – о чем ниже.

 

Наследник

 

Ленин называл Сталина, тогда еще попросту Кобу, «чудесным грузином». Сталин же, на закате дней своих, заметил как-то в толпе у престола Леонида Ильича Брежнева и шепнул кому-то: «Какой красивый молдаванин!» То есть наблюдается определенная преемственность. Правда, между чудесным грузином и красивым молдаванином затесался еще Никита Хрущев, а он не был ни красивым, ни чудесным. Должно быть, поэтому совесть особенно не мучила Брежнева, когда он сдавал своего бывшего покровителя в 1964-м году – «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья». Коварная формулировка. И злопамятная: через 12 лет, когда самому Брежневу стукнуло 70, он пережил клиническую смерть. Вернее сказать, он ее не пережил: с 1976 года первым человеком в стране был симпатичный и человечный молдавский зомби. А за его спиной и вдвое более широкой (под ордена) грудью шевелились вурдалаки вовсе несимпатичные и бесчеловечные.

 

Все данные

 

География его жизни впечатляет – родился на Украине, работал в Белоруссии, на Урале и Украине, в Удмуртии, Молдавии и Казахстане. Воевал, как всем нам известно. Начинал полковником, закончил в звании генерал-майора. Поднявшись за четыре военных года на одну ступеньку. Войну закончил в Праге. В 1968 году туда снова вошли советские танки – «письмо позвало в дорогу». Письмо чехословацких коммунистов лично Брежневу, с просьбой приструнить оппортунистов. После того, как «пражская весна» была раздавлена, была спешно сочинена так называемая «доктрина Брежнева» - о том, что страны-участницы Варшавского договора могут вмешаться во внутренние дела той страны из их числа, в которой покушаются на основы социализма. Мало того, что это задним числом меняло самую суть Варшавского договора – защита от ВНЕШНЕГО врага – так еще и откровенная круговая порука. Которая мажет, как копоть.

Кстати по поводу чумазости. Леонид Ильич родился в семье металлурга (а вы думали, почему у нас так много проспектов Металлургов в стране). Трудовую жизнь, как пишут в биографиях, начал в 15 лет, но где и как ее начал – довольно туманно. В малоизвестной книге «Жизнь по заводскому гудку» об этом написано довольно бегло: «меня взяли на завод кочегаром, потом перевели в слесари, и я довольно быстро освоил эти профессии». Когда он их освоил, непонятно, поскольку в том же году завод остановился, и «мы с отцом из кормильцев стали едоками». Пришлось молодому Леониду заняться сельским хозяйством – тоже без расшифровки. Затем Каменский завод пускают вновь, семья возвращается в Каменское, а юный Брежнев «чувствует себя обязанным остаться». И в 1923-м году поступает в курский землеустроительный техникум. На землемера. Потом «Малую землю» напишет. Напишет опять же не он, но это даже и к лучшему. Сам Леонид Ильич не только говорить, но и писать никогда не был мастер. У него был, как это сейчас говорится, редкостный коммуникативный талант – он безотчетно понимал, как нравиться людям и как с ними общаться, чтобы они почувствовали себя бодрее и увереннее. А вот других талантов за ним не замечалось. Однажды написал стихотворение (когда точно, неизвестно – датировано 1927 годом, а вообще, говорят, в 1923-м) – названное, по классическому канону, «На смерть Воровского». Только почему-то с восклицательным знаком. Вот так – «На смерть Воровского!» Читаем, наслаждаемся:

 

Это было в Лозане, где цветут гилеотропы,

где сказочно дивные снятся где сны.

В центре культурьно кичливой Европы

в центре, красивой, как сказка страны.

В зале огромном стиле "Ампиро"

у входа где плещет струистый фонтан,

собралися вопросы решать всего мира,

представители буржуазных культурнейших стран».

 

Ну и дальше там еще всякие красивости, в лучших традициях радио «Шансон», типа: «запах тончайших раскошных духов», «от наркотика лица бессмысленно тупы», «в залу с улыбкой под шум разговора вошел Воровской делегат С.С.С.Р.» После этого с некоторым недоверием встречаешь пассажи все из той же «Жизни по гудку»: «Учился я, как, впрочем, и все мои друзья, хорошо. Во-первых, нравилось узнавать новое, во-вторых, отец строго следил за моими занятиями, а в-третьих, учиться плохо было попросту невозможно — для нас это было бы равносильно исключению из гимназии.

Отношение к нам, сыновьям рабочих, было иное, чем к гимназистам из «Верхней колонии». И нас зло брало и азартное желание доказать, что неправда это, будто мы неспособны к наукам, что не глупее мы сынков из богатых семей, которым многое прощалось».

Конечно, с момента окончания гимназии прошло уже два года, и кое-какие буквы и запятые могли и подзабыться, но все-таки – вы верите, что человек, который написал такое стихотворение, хорошо учился в гимназии? Если верите, почитайте отрывки из дневника Брежнева 1977 года – уже генсека. Орфография и пунктуация, а также мысли и интересы – снова авторские: "Смотрел "программу времени" Ужин - сон... Зарядка. Затем говорил с Черненко... Вес 86-700... Никуда не ездил - никому не звонил мне тоже самое - утром стригся брился и мыл голову... Говорил с подгорным о футболе и хоккее и немного о конституции... Говорил с Медуновым на селе - хорошо..."

Замечательно это «о футболе и хоккее и немного о конституции». Впрочем, в советское время обильно цитировались дневники последнего русского царя, Николая Второго. Один в один.

Один нюанс: за Николая никто книжек умных не писал.

Что касается советских предшественников Леонида Ильича, то Хрущев был плебеем, но при этом – импровизатором и харизматиком (как это часто бывает у плебеев), Сталин сам писал все свои речи, Ленин был блестящим публицистом…

 

Славный малый

 

Итак, помыкав пару лет пролетарскую и крестьянскую лямки, наш герой понимает, что создан для чего-то иного, например – «тончайших раскошных духов» или «культурно кичливой Европы», и поступает в техникум. В 24 года он уже начальник. Судьба начинает швырять Леонида по всей стране, при этом все время подбрасывая немножечко вверх. До войны Брежнев успевает сменить с десяток мест проживания и десятка два должностей. Подолгу он не будет задерживаться нигде и дальше, вплоть до 1964 года. И это тоже очень понятно и объяснимо: бюрократическая структура избавляется от худших работников, проталкивая их наверх. Об этом в свое время подробно писал русский философ Александр Зиновьев. Собственно говоря, «Зияющие высоты» - это подробнейший психоанализ одного человека. Брежнева.

При всем при том, он не был плохим или злым человеком. Он был человеком, как бы это сказать… недалеким, но хитрым и добродушным. Принцип «Живи и дай жить другим» Брежнев не то что воплощал – олицетворял. Уже будучи в административной должности землеустроителя, едва не попал под замес НКВД за то, что мерил землю хорошим людям по-хорошему, а уж с корыстью или так – кто его знает. Пришлось с Урала, где он уже в люди, почитай, выбился, возвращаться на Украину. От греха подальше.

Военные достижения Брежнева более чем скромны. Так ведь он и на фронт пошел не командиром – политруком. И в 1942 году получил такую характеристику в личное дело: "Черновой работы чурается. Военные знания весьма слабые. Многие вопросы решает как хозяйственник, а не как политработник. К людям относится не одинаково ровно. Склонен иметь любимчиков". И не только любимчиков, ну и любимиц. Когда генсек Брежнев приезжал погостить на Малую землю, хозяйка дома под Новороссийском, у которой он в войну квартировал, спросила – а куда ты, Леня, ту симпатичную медсестру дел, которая здесь с тобой жила? Брежнев отмахнулся: да у меня этого добра столько было, где всех упомнишь. Лучший его и единственный друг, Константин Грушевой, помогавший Брежневу с юности карьерно расти, возил «на фронт» двух девушек – Аню и Катю. Себе и Лене. Об этом знали многие. К политруку приходили офицеры – брать командировку в Сочи на два дня по делам. «По делам два дня это много, - говорил Брежнев, - а по блядям мало. Берите три дня!» Война идет, напомним…

Вот потому-то и дослужился Леня только до генерал-майора. Зато потом наверстал. В 1976 присвоил себе звание маршала СССР. Преподнес сюрприз однополчанам: на ежегодную встречу приехал в плаще, время от времени разражался криками «Внимание! Едет маршал!» - затем снял плащ, а под ним маршальские погоны (хочется добавить – и не менее маршальский жезл). Показал на погоны и констатировал: «Заслужил!» О том, какой была реакция однополчан, история умалчивает. Хотя, думается, никого из своих близких Леонид Ильич заботой и попечением не оставил. Как замечали некоторые биографы, «можно подумать, что металлургические институты в Днепропетровске и Днепродзержинске (родные города Брежнева – А.А.) готовили не столько инженеров-металлургов, сколько политиков». Забавно, а нынешнюю российскую политическую элиту почти поголовно учили в питерских вузах, в частности – в ЛГУ. На ХХVI съезде ЦК КПСС кандидатами в члены Политбюро стали сын и зять Брежнева. А сейчас у нас иные приоритеты – сыновья и дочки известных политиков сидят в советах директоров крупнейших российских компаний. Вот такое «политбюро». Вчерашний фарс повторяется как трагедия.

 

Брови черные, густые…

 

Потому что, конечно же, это был фарс – от начала и до конца. Режиссер Сергей Снежкин в прошлом году снял талантливый сериал «Брежнев», за главную роль в нем Сергей Шакуров получил «Золотого орла», но даже те, кому его герой понравился, спешили оговориться: а все-таки время было омерзительное. И не в последнюю очередь – благодаря дорогому Леониду Ильичу. Это сейчас пошел такой тренд – дескать, Брежнева чуть ли не любили в стране, рассказывали про него добродушные анекдоты... Наглое вранье. Презирали и ненавидели. Что по «добродушию» анекдотов вполне заметно. То, что сам Брежнев ни в какой коммунизм не верил и говорил: «Разреши вам выезд, завтра мы с Косыгиным вдвоем останемся – да и тот через недельку удерет», как-то мало утешало. Может быть, говорят эксперты, если бы он ушел в 1976 году или раньше, отношение к нему было бы совсем иным. Потому что первые годы правления Брежнева были вполне себе позитивные: упразднил дурацкие совнархозы, кукурузу и отраслевые партийные структуры. Лозунг «Догоним и перегоним Америку!» заменил более реалистичным «Построением развитого социализма». Крестьянам вернули приусадебные участки и выдали паспорта. В школах снова стали учиться десять лет, а не одиннадцать. И даже была провозглашена экономическая реформа – та самая, «косыгинская», на которую сегодня принято ссылаться по самым разным поводам без упоминаний о том, что в действительности реформа была тут же и свернута, а суть ее искажена: вместо материальной заинтересованности предприятий в результате своего труда было принято решение об экстенсификации. Все более и более грандиозные стройки народного хозяйства неумолимо сокращали долю потребительского сектора в ВВП. Резко выросла продажа топлива – за 15 брежневских лет его продали больше, чем за всю предыдущую историю России. А вырученные нефтедоллары шли, в первую очередь, на модернизацию армии и содержание госаппарата, во вторую – на «помощь развивающимся странам», с получением ответных даров в виде орденов и медалей лично дорогому Л.И., в третью – на БАМ и разработку проектов типа поворота северных рек, и в самую последнюю – на развитие потребительской экономики. Всех этих, знаете, обывательских мелочей типа действительно асфальтовых дорог или на самом деле вкусной и здоровой пищи.

Возможно, если бы он ушел в 1976-м, все могло бы повернуться по-другому. Как именно – лучше, хуже – кто же знает? Раздавленная бабочка в итоге приводит к победе другого типа цивилизации. Леонид Ильич был добрым человеком, не давил бабочек, не ловил мух и мышей, давал всем жить в свое удовольствие и даже личного парикмахера, периодически уходящего в запой, так и не насмелился уволить. Какая уж тут отставка по собственной инициативе, когда вокруг – стая товарищей, осыпающихся песком, но все еще с волчьим оскалом. Врачи-реаниматоры и специально подготовленные медсестры – еще ближе и постоянно. В конце жизни Леонид Ильич подсел на плохо замаскированные под снотворное наркотики и впал в совершеннейший маразм: однажды принялся разыскивать разведчика Исаева-Штирлица, якобы доживающего свой век в абсолютной нищете, звонил даже Андропову, которого жутко боялся. Несколько месяцев киношного персонажа всерьез искали, так и не нашли, и заранее заготовленную Золотую звезду героя пришлось повесить на Вячеслава Тихонова, чему тот несказанно удивился – и какое-то время после этого читал отрывки из брежневских книг по центральному телевидению и радио.

И одного воспоминания об этом вот художественном свисте достаточно для того, чтобы сказать: надо быть совершенно больным человеком, просто на всю голову больным, чтобы хотеть вернуться в то время, когда унижением было все и для всех – и только из желания никого не обидеть и дать всем жить. Такая вот стабильность – как окончательное разложение…

Комок, 2006

 

Попался, Питер Пэн!

«Маленькие-то какие хорошенькие все, Господи!»

 

Если Майкла Джексона будут судить за растление малолетних каждые двенадцать лет, он, конечно, долго не протянет. Тем более, что каждые двенадцать лет подрастает новое поколение малолетних, а на ранчо «Неверлэнд» всегда рады гостям. Да и прежние малолетние за это время уже успевают истратить полученные от Майкла денежки… И тут им в голову приходит светлая мысль: а не подать ли на него в суд еще раз? Ввиду внезапно нахлынувших воспоминаний?

 

 

Дело в том, что нынешний судебный процесс против Джексона ничем не отличается от того, что имел место в 1993 году. Даже прокурор один и тот же, Стэнтон из Санта-Барбары. Свидетели обвинения – некоторые – тоже из тех еще времен. Уволенные охранники и прочая челядь, однажды вцепившиеся в ляжки Джексона адвокаты, жареные журналисты из таблоидов – кстати, не только из таблоидов! Вполне серьезные, маститые журналисты, а это по американским меркам сливки общества, также сочли возможным высказать пару-тройку гипотез о загадочной сексуальности Джексона, предпочитающего общество маленьких детей – обществу больших и добрых взрослых.

На самом деле загадка сексуальности Джексона в другом. Не в круге его общения. Загадкой всегда было то, как яростно он эротичен на сцене, в клипах – и совершенно асексуален в жизни. Вот этот парадокс всех и смущает. Человек, который придумал знаменитое движение «на-ка укуси», НИКОГДА в жизни не был замечен в проявлении чего-то, хотя бы отдаленно намекающего на эротичность.

Хотя, разумеется, у свидетелей обвинения другое мнение на этот счет.

Итак, о чем сыр-бор? Мать 13-летнего Гэвина Арвизо обвиняет Джексона в том, что он совершал развратные действия в отношении ее сына, а также его младшего брата. Кроме того, Джексону вменяются в вину аналогичные действия против некоторых других подростков, родители которых все как на подбор оказались «в трудной жизненной ситуации», а также попытки спаивания детишек и просмотра с ними порносайтов.

Все, кто знает или знал Джексона достаточно близко – а это, например, Элизабет Тэйлор, Элтон Джон (к нему тоже есть вопросы, но он живет в Англии, а не в демократических США), Дайана Росс, Уитни Хьюстон, Пол Маккартни – в голос говорят, что Джексон и порнография – вещи в принципе несовместимые. Что они охотно доверили бы ему собственных детей – а некоторые даже и доверяли. Как удачно выразилась журналистка Линда Шарп, «есть, конечно, тысячи людей, которым не следует находиться даже на одной планете с детьми, а не то что в одной спальне, но я не верю, что Майкл Джексон из их числа». Да, действительно он спал с детьми в одной кровати, он также дрался с ними подушками и перебрасывался объедками. Он – ребенок, которому только очень большие, самые большие деньги, самое большое количество проданных дисков за всю мировую историю, самые революционные клипы в современном шоубизе – которому за все это однажды разрешили все-таки вернуться в детство. Что он и сделал.

Потому что в том возрасте, в котором сейчас гости ранчо «Неверлэнд» катаются с Джексоном на каруселях, дерутся подушками и измазываются сладостями, маленький Майкл солировал на сцене в составе семейной группы, ездил по гастролям и учился считать деньги. И с тех пор только сцена защищала его от ругани и побоев отца, только на сцене он чувствовал себя в безопасности.

Двенадцать лет назад был другой мальчик на ранчо «Неверлэнд», которого Джексону буквально навязала мама. Еще у мальчика был папа. Папа с мамой жил в разводе, о сыне не вспоминал, работал зубным врачом, работу свою не любил, писал киносценарии для Голливуда и носил фамилию Чандлер. Прежняя фамилия – Шамарц – не слишком ему нравилась, потому что звучала «как-то слишком по-еврейски». После того, как Джексон подружился с сыном Чандлера, он стал бывать и даже гостить в доме у папы. Тот, воспользовавшись случаем, посетовал, что не может принять гостя как следует, и предложил Джексону построить дом. Такой маленький гостевой домик. Видимо, Джексон как-то пропустил любезное предложение мимо ушей, а потом еще на вручение очередных музыкальных премий в Монако полетел с мальчиком и мамой – но без папы. Тут-то папа Чандлер и сообразил, что дело нечисто. Он связался с самым гнусным, мерзким и отвратительным (это его слова) адвокатом по фамилии Ротман. Означенный Ротман, как и большинство свидетелей обвинения - опять же по странному совпадению – законченный подонок, на котором буквально клейма негде ставить. Но дело свое он знал туго. Так начался разгром империи Джексона. То, что происходит сегодня – просто эхо тех еще взрывов. И сегодня все идет по тому же сценарию – мама приводит мальчиков к Джексону, мама гостит на ранчо, сытно ест, сладко спит, мама собирается со всей семьей и Джексоном в Бразилию (в Монако и Париже они уже побывали), мама считает Джексона добрейшим человеком – но вдруг к ней в голову закрадывается страшное подозрение: а нет ли тут чего нечистого?!

Заметим, что за полтора года до нового процесса над Джексоном мама Арвизо уже отсудила больше ста тысяч долларов у супермаркета «Джей-Си Пенни», охранники которого якобы избили ее и изнасиловали (!) во время совершения покупок. Обвинение было вздорным, следы избиения, скорее всего, остались от мистера Арвизо, но от хорошего адвоката проще откупиться, чем доказывать свою невиновность, и супермаркет связываться не стал. А Джексону вторичная попытка шантажа показалась чем-то запредельным. И вот теперь его судят, и половина Америки ликует, потому что падение звезды наблюдать всегда приятно – можно загадать желание.

Я совершенно не фанат Майкла Джексона, и мне (как большинству нормальных взрослых людей) несколько жутковато наблюдать его разваливающееся лицо. Но, когда я думаю, что этот странный уродец, пожертвовавший на благотворительность больше всех гребаных Соросов, вместе взятых, лично посетивший беднейшие кварталы всего мира, разоренный собственной добротой – а он на сегодня практически разорен – вынужден доказывать свою правоту в суде против откровенной мрази, охотно продавшей бы своих детей за сходную цену… Когда я об этом думаю, мне хочется пойти и купить альбом Майкла Джексона.

 

TVвизор июнь 2005

 

Протопи ты мне баньку по-белому…

«Мерседес» уходит от погони

 

О Евдокимове говорить и просто, и сложно. Просто – потому что фигура не противоречивая. Русский человек, русский мужик, сибиряк. И как жаль, что погиб таким молодым. 47 лет, разве ж это возраст. И все понимают, что такое имеется в виду, когда говорят: Михаил Евдокимов. Что-то свое и родное. «Такой твой парень больше не живет» - это Высоцкий о Шукшине. Теперь вот и о Евдокимове.

Он сам для себя двух этих людей выбрал как традицию, направление. Сам ее продолжил – рваной жизнью, ранней смертью. Вот с ними бы и сравнивать, а не с покойным Александром Ивановичем Лебедем, как многие поторопились сделать. Евдокимов для русской культуры сделал, положим, несравнимо меньше двух этих гениев. Но на то они и гении. Он просто – БЫЛ.

А сложность в том, что был он не один и не сам по себе, что жил он во время, которое по злокачественности сильно превосходит брежневский застой, и по законам этого времени. И вот такую судьбу русского человека наблюдая, спасибо скажешь ранней смерти Шукшина и Высоцкого – хорошо, что не дожили. Ни до съезда народных депутатов, ни до любых демократических выборов, ни до всего того, что было после. Какие они счастливые.

 

Версия диверсии

 

Любимой песней Высоцкого у Евдокимова была «Баллада о правде и лжи». «И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью – баба как баба, чего ее ради радеть? Разницы нет никакой между правдой и ложью – если, конечно, и ту, и другую раздеть».

Разницы нет никакой… Разумеется, сейчас активно обсуждается версия политического убийства губернатора Евдокимова. Не по центральным телеканавам, конечно, обсуждается. Что делает версию не менее, а более убедительной. С детальной проработкой. Дескать, не случайно в марте 2002-го точно так же погиб в автокатастрофе мэр Барнаула Владимир Баварин. Дескать, все это сказки про «Тойоту» с семейством, о которую чиркнул евдокимовский «мерс», уходя в последний полет. За рулем был специально обученный агент КГБ, дети для отмазки, да и вообще «Тойота» извне управлялась, как снаряд, электромагнитными волнами. Уж больно все аккуратно сходится – за неделю до трагедии у Евдокимова отняли машину сопровождения (обиженный начальник крайУВД распорядился), а за пару дней – и личную охрану. Как бы освобождая дорогу киллерам. Что это… что это знакомое такое? Покушение на принца Вильгельма Оранского – принцу прислали ящик отравленных свечей, слуг из дома отослали, и уже крался по коридорам убийца с кинжалом, но тут в дело вмешался горбун Караколь… «Кеес - адмирал тюльпанов», книжка для детей среднего и старшего школьного возраста. Если же о гибели Баварина говорить, то трасса Барнаул – Горно-Алтайск, на которой он разбился, по бокам вся крестами шоферскими обставлена – съездите, посмотрите. Скользко там в марте, а скорости не сбавляет никто.

Еще пока не прозвучало вслух, но прозвучит наверняка: Евдокимова убрали потому, что он мог стать одним из потенциальных кандидатов на выборах-2008. Стал же губернатором? Вот и президентом мог бы.

Версия, параноидальная вполне в духе времени. Версия популярная – что свидетельствует о крайней непопулярности нынешней власти, вопреки любым соцопросам. Версия запугивающая – что позволяет достаточно достоверно определить, откуда она исходит. Не сами ли наши доблестные спецслужбы распространяют о себе зловещие слухи?

Самое главное – версия нелепая. Возьмите любую спецоперацию российских спецслужб за последние годы – убийство Зелимхана Яндарбиева в Катаре или освобождение заложников на Дубровке и в Беслане . Отличительные признаки: некомпетентность, бездарность, непрофессионализм. Эти люди не убийство за несчастный случай выдать могут, а только наоборот – несчастный случай за убийство. «Беспроигрышный ход – гордиться тем, чего следует стыдиться. На этом еще никто не спотыкался» (Оскар Уайльд).

Конечно, у Евдокимова были недоброжелатели не только в Кремле (в Кремле-то, как я подозреваю, как раз и не было), а следовательно, заказчиком мог выступить кто угодно – тот же начальник крайУВД Вальков, председатель краевого парламента Александр Назарчук, бывший губернатор Александр Суриков. Валькова и Назарчука вдова губернатора Галина просила не пускать на похороны мужа… А шесть уволенных за девять месяцев вице-губернаторов? А двадцать других ведущих специалистов краевой администрации? Как насчет лидеров местных партийных отделений и общественных организаций, как насчет глав полусотни районов и муниципальных образований края, в марте предложивших Евдокимову добровольно уйти в отставку? Вероятно, всем им адресовано обращение на сайте Евдокимова:

«Ну что же... У вас получилось... Вы убили Его...

Убивали долго, с оттяжкой, с интригами, злобой и шипением. Сегодня вы на собственных кухнях потираете руки и при этом облегченно вздыхаете, но не забываете приклеивать маску скорби, выходя из своих жилищ. Неужели хватит смелости брякать языками о сочувствии и выражать соболезнование?!

Как же вы, потея от страха, отмывать будете свои души от Его крови? Как затаптывать память о Нем? Разве смеете вы думать, что люди поверят вам, что вы не причастны к Его убийству?.. Жалкая кучка озлобленных, перепуганных и трусливых чиновников. Он был один против вас и вы, измучившись от своих неудач, просто убили его».

Отважная женщина, Ольга Трунова, писала это обращение. И все-таки – мимо цели. Евдокимова убили другие.

 

Смерть с отсрочкой

 

После смерти человека жутковато перечитывать то, что говорилось о нем при жизни. Понятно, что говорящие не знали, как оно все обернется. Потому и промахивались без промашки. Как Валерий Меладзе: «Не знаю, будет ли Евдокимов хорошим губернатором, но он погиб как артист. Долго ли он удержится на этом посту?.. Артиста убивает политика. Конечно, если он не Иосиф Давыдович Кобзон».

Кобзон во время выборов агитировал против Евдокимова, называл его решение баллотироваться в губернаторы «безумием или безответственностью». Не отставал и молочный брат Евдокимова – по Трушкину – Ян Арлазоров, не отставала и вдова Шукшина… Сейчас-то они все скорбят, вместе с Петросяном, с Дубовицкой, с Кларой Новиковой… С Путиным, заверяющим местную элиту, что покойный «искренне хотел людям добра»… С Валерием Золотухиным, который в свое время помогать «земляку» наотрез отказался – «что теперь, все, кто с Алтая, ко мне за деньгами будут бегать?»

Или такое невольное предвидение Юрия Сафронова из «Новой газеты»: «На голове Евдокимова «провокаторы» написали неприличность. Неприличность пришлось аккуратно вырвать. Теперь суровый черный плакат, приклеенный к мольберту, выглядит трагически». Написано полтора года назад.

Или вот записал Евдокимов диск со своими песнями. Песни, прямо скажем, не ахти, но от названия диска сегодня, сейчас мороз пробирает: «Отвяжись, худая жизнь».

В одном из интервью Евдокимова спросили, бывали ли в его жизни чудеса. Он вспомнил одно: как попал в автокатастрофу. «Много лет назад я на машине перевернулся. Летели мы через "голову" со скоростью 130 км в час. Под откос кувыркались страшно, непонятно было, что происходит. Думаю: "Ну все, прощайте, родные, прощайте, друзья". Машина остановилась вверх колесами, я откинул стекло, вылез, мужикам говорю: "Выходи строиться, вы чего там разлеглись?"

Потом один из служителей церкви сказал, что если бы меня в машине не было, то все бы погибли. То есть я неожиданно оказался как бы в роли ангела-хранителя. Этот священник велел пригнать машину. Я машину пригнал, и он ее святой водой окропил». Вот интересно, не тот ли самый «Мерседес».

Когда на выборы шел, оправдывался: я-де не какой-то там юморист-сатирик, у меня пять квартир и заводик водочный. Все-таки торговый институт заканчивал. В сведениях об имуществе значатся два «Мерседеса» - 380-ый и злополучный 500-ый. Несколько гектаров земли, квартиры, коттеджи, акции. И вместе с тем: "У меня сердце всегда разорвано, оно никогда не перестает болеть по тем, кто уже десяток лет не получает зарплату в селе и про которых говорят: живите подножным кормом. У меня каждый нерв оголен, ведь я, как никто, знаю, что такое быть одиноким, заброшенным. Когда в Москву переехал, то всего там нахлебался...".

В Москву Евдокимов переехал из побуждений самых чистых – из любви к искусству. В начале восьмидесятых у него уже все было – он учился в престижном институте (тогда торговые вузы были самыми престижными), возглавлял команду КВН, работал администратором в одном из самых крутых новосибирских кафе, жену-красавицу с Урала привез, где отслужил положенное… Словом, в полном шоколаде. И тут давний знакомый, поэт-писатель Шипилов Николай, пристал как банный лист: ты артист, тебе надо в Москву. А до Москвы Евдокимов раньше чуть не добрался – призывали служить за богатырство в Кремлевский полк, да по дороге подрался («Ёпрст! Больно же!») и угодил в нижнетагильский стройбат.

В общем, уговорил Шипилов. С девятью рублями и гитарой, с женой и годовалой дочкой, Евдокимов прибыл покорять столицу. Дальше – несколько лет богемной жизни (в смысле по чердакам и подвалам), жена старшим дворником, Михаил – в поисках хоть какой-то работы, смешит людей по творческим притонам, затем знакомится с Кобзоном, тот хлопочет насчет жилья, насчет прописки, затем Регина Дубовицкая, «Аншлаг», «у отца не красная, а у меня почему-то красная», «я на том конце никого не трогаю, он на этом» - всенародная любовь и признание, участие в любых больших концертах, пародии на бывшего пародиста, главные роли в кино, своя программа на телевидении – и снова жизнь состоялась.

 

Чудеса корявые

 

Программа «Аншлаг» с момента возникновения справедливо считается образцом пошлости и дурновкусия. Это ведь, в общем-то, порнография. При этом именно программа «Аншлаг» (и ее бессмертная ведущая) открыла стране Евдокимова, и столь популярной стала – благодаря ему же. Артисту самобытному, яркому, уникальному - и ни в коем случае не пошлому. Вот ведь парадокс. Зритель терпеливо сносил новые рассказы из ширинки Винокура и тетю Соню со скрежещущим голосом, потому что была надежда – покажут Евдокимова, будет смешно и тепло. А затем и Евдокимов стал приедаться. После размолвки с автором арлазоровского «мужика» и большинства «алтайских» рассказов – Анатолием Трушкиным – новых номеров у Евдокимова появлялось немного. Отсюда – бесконечные повторы, архивные записи, под соусом все той же тети Сони, тети Регины и десятка недобитых пародистов-трансвеститов (приличные люди из «Аншлага» давно ушли – тот же Трушкин, к примеру). Слепая копия никулинского «Белого попугая» - авторская программа самого Евдокимова, принцип тот же: анекдоты под пивко. Огромный, разросшийся, ветвистый рейтинг, теплоходы по Волге и Оби – и вопрос внутри: а зачем, а куда это все? Это все еще любовь к искусству или уже что-то другое? И вот это «гыгы» при одном твоем появлении – это как, нормально вообще?

Конечно, возможности уже были принципиально иные. Ему друзья дарили целые дома – и он дарил домами. Родное село Верх-Обское, которое любил по-шукшински – «просто как дурак какой-то» - буквально засыпал благодеяниями. Приходили за деньгами для больного ребенка – давал, приходили за машиной – дарил, асфальтировал улицы, помогал старикам, старухам, привозил в село юмористов, футболистов, столы накрывал на всех, в Чемале (горный Алтай) дом собирался строить специальный, как немецкий философ Ницше – для друзей. Потому что там красиво, в Чемале.

И вот на родине-то Евдокимову и сказали, что, мол, не пора ли тебе, Миша, в губернаторы. Старики сказали, по одной версии. По другой – Путин поинтересовался, во время помывки в знаменитой евдокимовской бане. Навел, так сказать, на мысль. Хотя это уже, скорее всего, пиар был. Выборы начались, правда кончилась.

 

Сон о двух крысах

 

Дальнейшее слишком известно. Кто-то очень умный решил провести эксперимент – можно ли конвертировать телерейтинг в рейтинг политический, без учета содержания этого самого телерейтинга. Оказалось – можно! Если не в первом туре, то во втором. Шутки в сторону. Политтехнологи идут. Штаб человека, которому уже лет пятнадцать как писали живые письма со всей России, сочинял письма мертвые, фальшивые – «письма поддержки» так называемые. Регистрировал кандидата Сурикова – двойника действующего губернатора. Выпускал листовки, в том числе от имени противников Евдокимова. Словом, как всегда на выборах. Весь набор. Оппоненты в долгу не оставались – избиратели наконец-то узнали, что их любимый артист – запойный алкоголик и все еще ходит в постель. Война стоила немалых денег, а деньги давали те, кто надеялся их вернуть. Поэтому после неожиданной победы Евдокимова в край съехались темные личности изо всех закутков страны. И попытались править. И получалось, как у короля Матиуша Первого из романа Януша Корчака: «Восседает Матиуш на высоком троне и от холода щелкает зубами, а министры по очереди докладывают, что происходит в государстве. Известия, как правило, малоутешительные, поэтому слушать скучно и неприятно. Министр иностранных дел сообщал, кто хочет с ними жить в мире, а кто - воевать, но говорил он так заумно и путано, что Матиуш ровным счетом ничего не понимал. Военный министр перечислял, сколько крепостей обветшало, сколько вышло пушек из строя, сколько больных солдат. Министр железных дорог доказывал, почему необходимо купить новые паровозы. Министр просвещения жаловался: дети плохо учатся, опаздывают в школу; мальчики тайком курят, вырывают страницы из тетрадок, дерутся, бьют стекла, швыряются камнями, а девочки дуются и ссорятся. Государственный казначей сердито заявлял: королевская сокровищница пуста, и не на что покупать новые паровозы и новые пушки»… Кто дальше читал сказку, тот знает, что закончилось все очень грустно. Одно дело – быть добрым человеком (тем более – добрым ребенком), и совсем другое – управлять людьми. Я бы даже сказал, что это вообще несовместимо.

За несколько недель до гибели Евдокимова его администрацию покинули наиболее одиозные фигуры – бывший вице-губернатор Краснодаркого края Баклицкий и ростовский бизнесмен Сергей Тен. Участь губернатора была предрешена – Кремль ждал только начала отопительного сезона, чтобы был удобный информационный повод для увольнения Евдокимова по профнепригодности. Уж очень на этом настаивали местные – значительная часть того самого населения Алтайского края, которое теперь скорбит по ушедшему.

Потому и отзывали машину и охрану. Чего церемониться с практически бывшим губернатором?

В последние месяцы – после двух импичментов, травли в прессе, ссоры со многими бывшими друзьями – Евдокимов стремительно терял чувство юмора. Последнее, что у него оставалось ценного. Среди недели он уезжал из Барнаула в родное село, ходил на рыбалку, пил с мужиками, пел для односельчан – но уже и петь было неохота, и он, махнув рукой, обрывал себя на полуслове. Две жизни было дано артисту Евдокимову – и обе даже слишком удались.

Утром в воскресенье 7 августа «Мерседес» шоколадного цвета под управлением Ивана Зуева на скорости около 200 километров в час летел по трассе Бийск-Барнаул в сторону деревни Полковниково, где должно было состояться очередное мероприятие с участием первого лица края. Михаил Евдокимов с женой Галиной сидели сзади. Рядом с водителем располагался телохранитель губернатора – Александр Устинов.

Ангела-хранителя в «Мерседесе» на этот раз не оказалось. Возможно, его тоже отозвали заблаговременно.

Он устал и ушел

За что я любил и ненавидел Ельцина

 

То, что Борис Николаевич с момента своего появления на политической сцене умел вызывать исключительно сильные чувства – это факт. То, что знак у этих сильных чувств менялся неоднократно – тоже факт. В 1986 году на автобусных стеклах и стенах домов в Свердловске писали: «Верните Ельцина!» А я не понимал этого ажиотажа, и меня это раздражало. Думаю, не меня одного. В августе 1991 года я заканчивал университет, торговал грибами, читал «Наш современник», носил военную рубашку и считал себя сталинистом. Естественно, Ельцина я ненавидел, совершенно трезво оценивая его роль – решающую – в крахе ГКЧП. Ненавидеть было нетрудно, поскольку вокруг фигуры седовласого победителя сплотилось какое-то просто фантасмагорическое количество разнообразной сволочи с рисунков Геннадия Животова. Называть никого не буду, они потом расточились кто куда, и довольно быстро.

Зато все вокруг Ельцина просто обожали, боготворили. Все – и рабочие, и пенсионеры и ИТРы. Возможно, были какие-то одиночки, вроде меня, но они погоды-то не делали. Сейчас эту всенародную любовь к Ельцину пытаются задним числом аннулировать – но, ребята, документы же есть. Вплоть до последней попытки импичмента. Неудачная была попытка.

Я совершенно не помню тот момент, когда перестал вдруг ненавидеть Ельцина. Предполагаю, это было тогда, когда народная любовь к нему резко пошла на убыль. То есть между 1992-м и 1993-м годом. «Расстрел парламента» пережил относительно безболезненно. Но перестать ненавидеть – не значит любить. Это вот перестать любить почти всегда значит – начать ненавидеть.

Короче, где-то до выборов в Думу в 1999 году я к Ельцину относился просто как к данности. Собственная частная жизнь и карьера оказались куда интересней страданий за судьбы страны. Тем более, что страна видимым образом прекращала страдать из-за всего, кроме собственной дури. В ней действительно стало можно жить и даже работать.

А в 1999-м я уже Ельцину деятельно сочувствовал. Уж очень на него наезжали Киселев с компанией. Так называемые демократы в спайке с так называемыми коммунистами (Примаков, Маслюков и так далее). История была совсем некрасивая. Травля. Разумеется, этого теперь не помнят те, кто по инерции называет себя демократами.

31 декабря 1999-го я ехал в поезде. Там и услышал по радио обращение президента. Знаменитое «Я устал, я ухожу». Это было, с точки зрения стратегии, гениальное решение. Ельцин в который раз сорвал банк. Казалось бы, все, проиграл, задавят – но нет. Выскочил. 31 декабря я простил Ельцину все его грехи. Более того, я им восхищался. Но восхищение смешивалось с жалостью – и куда же он теперь? Насчет нас-то было понятно, мы с этим Путиным не пропадем. К нему, правда, нужно было еще приглядеться, притерпеться, а то ведь чисто гоголевский персонаж. Кувшинное… эээ… выражение лица.

Только после того, как гоголевский персонаж начал входить во вкус, стало понятно, что мы потеряли – что я лично потерял – с уходом Ельцина. Ельцин был великодушен и жесток. Его преемник – мелкотравчат и мнителен. Ельцина можно было любить и ненавидеть. Его преемника – бояться или презирать. Ельцин был великим человеком. Его преемник вообще не человек.

Так что у меня к покойному только одна претензия. Борис Николаевич, Борис Николаевич. На кого вы нас оставили. Царствие вам небесное.

Комок, 2007

 

Обычный подозреваемый

Памяти Александра Зиновьева

 

Смерть

 

Болтун умер вечером 10 мая в Москве. Ему было 84 года, но смерть наступила не от старости, а от рака мозга. В этом есть некая ирония. Нищее и голодное деревенское детство, затем участие в заговоре против Хозяина, за которое запросто могли расстрелять, затем война, на которой запросто могли убить… А еще была эмиграция и реэмиграция. А умер в своей постели и на родине, но от рака мозга.

 

  Книга

 

Самая знаменитая книга Болтуна – «Зияющие высоты». После ее публикации на Западе в 1974 году Болтун был туда и выслан. Перед тем, как жители Ибанска выдворили Болтуна, они отобрали у него партбилет и паспорт, сорвали с него мантию профессора и медали военного. Та же история произошла когда-то с философом Заратустрой. Пока Заратустра спал, овцы сжевали венок на его голове и принялись блеять: «Заратустра не ученый больше!»

Лексически «Зияющие высоты» – это вывернутая наизнанку «Слепящая тьма» Артура Кестлера. Кестлер был антисоветчиком, а Болтун антисоветчиком не был, хотя его все таковым считали. Позже, на Западе, он сказал: «Хуже коммунизма только антикоммунизм». Это ему тоже запомнили.

 

Другие

 

Болтуна часто цитируют, не зная, что цитируют его, а не кого-то другого. Иногда путают с Жванецким. Переводчик Гоблин говорит про свои переводы: «Лучший – не значит хороший; лучший – значит, что остальные еще хуже». Это слова Болтуна. Впрочем, он бы наверняка сказал, что это не его слова, а просто анекдот. Или «стихийное творчество масс».

Удивительно не то, что Болтуна цитируют, а то, что цитируют очень мало. Например, фраза «Целились в коммунизм, а попали в Россию» стала чуть ли не крылатой. Как и выражение «Катастройка». А те же «Зияющие высоты» можно полностью раздергать на цитаты, но это слишком знаменитая книга, чтобы ее читали те, кто вообще способен цитировать.

Кусок наудачу: «Зарубежный и по определению реакционный социолог Ибанов высказал оригинальную, но далеко не новую гипотезу относительно преодоления татаро-монгольского ига и ликвидации его последствий. Согласно этой гипотезе, дело обстояло не так, будто мы уничтожили и изгнали татаро-монгол, а как раз наоборот, татаро-монголы уничтожили и изгнали нас, и навсегда остались на нашем месте».

Или вот еще: «На том берегу вырос новый район из домов, одинаковых по форме, но неразличимых по содержимому. Случайно получивший в этом районе отчасти изолированную смежную комнату Болтун говорил, что тут настолько все одинаково, что у него никогда нет полной уверенности в том, что он у себя дома и что он есть именно он, а не кто-то другой».

 

Ибанск

 

Ибанск – это город победившего социзма. Все жители Ибанска носят фамилию Ибанов и на голову выше всех остальных, за исключением тех, кто последовал их примеру. В Ибанске есть следующие достопримечательности: Сортир, Пустырь и Ларек. Через Ибанск течет речка Ибанючка, а руководят Ибанском, само собой, Заибаны. У Заибанов есть клички, чтобы их путать. Самый грозный Заибан звался Хозяин, а следом за ним шел Хряк. Остальных не помню. Их сейчас вообще мало кто помнит.

 

Определение

 

Считается, что Болтун был сатириком и инакомыслящим. Его также сравнивали со Свифтом и Щедриным. Все это не выдерживает критики. Никакой сатирой он не занимался, а занимался наукой логикой. Основал целую школу. Социолог мирового уровня. Социология – наука очень странная. Если ее использовать по назначению, она всем очень нравится. А если не использовать, то не нравится решительно никому.

Также и книги Болтуна не имели целью кого-то или что-то обличить. «Зияющие высоты» есть полное и объективное исследование советского общества. «Гомо советикус» - исследование человека, порождаемого этим обществом и порождающего это общество в дальнейшем. «Запад» и «Глобальный человейник» - не сатирические памфлеты, а точно такие же объективные исследования феномена Запада и человечества в целом. Поэтому никому в голову не приходит воспринимать написанное там как истину.

Болтун вообще первый на моей памяти автор, который хотя бы с самим собой пытался договориться о терминах. То есть – раз навсегда установить, что он имеет в виду, употребляя такие слова, как «народ», «человек», «масса», «история», «прогресс»… Болтун считал, что, если допустимо двоякое толкование этих терминов, то серьезный разговор в принципе невозможен. Поэтому он не был инакомыслящим. Он был просто мыслящим.

 

Наследство

 

Коммунисты считают Болтуна коммунистом, патриоты - патриотом, сталинисты – сталинистом, а антикоммунисты – антикоммунистом. Болтун не делал различий для разных измов, так что, обобщая, можно сказать, что он был истым истом. И в Бога не верил тоже. В его мире всегда было холодно. «Мой сексуальный опыт, - замечал он на чужбине, - достоин осмеяния». В глобальном человейнике он видел борьбу двух аспектов – делового и коммунального. На Западе в коллективах преобладает деловой аспект («Жить, чтобы работать»), в Советском Союзе преобладал коммунальный («Работать, чтобы жить»). В результате Запад создал наиболее совершенный и эффективный тип отдельно взятой человеческой особи – западоида. А Советский Союз создал наиболее совершенный общественный строй – реальный коммунизм. Но и то, и другое, по Болтуну, дерьмо полное.

Если что-то можно унаследовать у Болтуна, так это систему мышления. Но это как раз унаследовать нельзя. И даже усвоить не очень получается. А если кто-то все-таки хочет попробовать, горячо рекомендую его лучшую неизвестную книгу – «Логическая социология». Она была написана уже в этом веке и в этой стране, после возвращения Болтуна на Родину. Поэтому ее издали небольшим тиражом и тут же забыли.

 

Ассоциации

 

Естественно, после прихода гласности первой из книг Болтуна издали именно «Зияющие высоты». Причем каким-то сумасшедшим тиражом и в виде белого бумажного двухтомника. Вот, дескать, одна высота, а вот другая – не намек ли на «Близнецы» в Нью-Йорке? У меня этот двухтомник тоже был, с оборванной обложкой. Я точно помню, что читал книжку в Сортире, у Ларька и на Пустыре. Тогда я заболел Зиновьевым, а искать его другие книги начал много позже.

Однажды оказавшись в гостях у малознакомого человека, увидел у него черную с красным обложку «Гомо Советикус» и пришел в восторг, поскольку был пьян. Человек пришел в восторг от того, что я пришел в восторг, обещал дать мне почитать эту книжку, и мы еще выпили. Затем мы душевно говорили о стране, истории и поэзии. Проснувшись, я обнаружил, что мой новый друг вытащил у меня из кармана все деньги. Естественно, я пошел на Пустырь и обнаружил его там с полной сеткой портвейна. Он знал, что мне позарез нужны эти деньги, но ему-то они тоже были позарез нужны. Мы были как два персонажа из книжки, которую обсуждали накануне, и никак не могли выпрыгнуть из-под переплета.

 

Правдец

 

Говорят, что у любого «князя мира сего» обязательно должен быть Советник, который своим интеллектом освещает путь воле князя. У нынешнего Заибана тоже есть Советник (назовем его, что ли, Подъибан). Это известный нам еще по «Зияющим высотам» Правдец. Правдецам свойственно менять точку зрения в зависимости от перемены угла зрения. Когда Правдец жил в штате Вермонт, он призывал прогрессивную Америку уничтожить коммунизм в России. Можно вместе с Россией. Теперь он живет в России и призывает Верховного Заибана уничтожить Америку. Можно вместе с Израилем. Это очень логично и разумно, если успевать следовать за точкой зрения Правдеца. Поэтому он, а не Болтун, и стал Подъибаном. А Болтун теперь уже никем не станет. Он умер.

2006

Убийства Милошевича

 

Суду все ясно

 

Мыслители древности говорили: я знаю, что ничего не знаю наверняка. Причем они это говорили и в Японии, и в Греции, и в Индии. Мы выгодно отличаемся от мыслителей древности, поскольку все знаем доподлинно. У них не было таких незамутненных источников информации, какие есть у нас. А у нас есть телевизор, газеты, радио, сайты в Интернете. Мы извлекаем информацию из этих источников, «анализируем» ее – кто говорит, что доверяем безоговорочно? – и потом составляем собственное мнение, которое доводим до остальных. Мы – люди с собственным мнением. Нас касается все, что происходит в большом мире. Сумма мнений складывается в убеждения, убеждения превращаются в идеологию. У мыслителей древности идеологии не было. Потому они и жили в основном на помойке.

Итак, что мы все знаем о жизни и смерти бывшего лидера Югославии Слободана Милошевича? Да практически все. Для удобства эту сумму знаний разобьем на две части – левую и правую.

 

Истинный сын великого сербского народа

 

Слободан Милошевич родился в 1941 году в семье убежденной коммунистки и священника. По образованию юрист. Возглавлял Белградскую Информационную службу, «Газпром» и Белградский банк. По политическим убеждениям – коммунист. В 1978-1982 годах – возглавлял партийную организацию Белграда. В 1987 году возглавил Союз коммунистов Сербии. Как всякий коммунист, Милошевич был и истинным патриотом. Еще в 1986 году, случайно побывав в Косово и пообщавшись с местными сербами, принял решение воссоздать единую страну, Великую Сербию, и этому решению не изменял. В 1989 стал президентом Сербии и фактически лидером Югославии, которая к тому моменту уже разваливалась. В каждой отдельной республике бывшего федеративного государства возникли межнациональные конфликты. В Хорватии в 1991 году была провозглашена республика Сербска Краина. Республика была оккупирована хорватской армией, 150 тысяч сербов депортированы из страны, тысячи – убиты. В Косове албанцы сожгли сотни сербских домов, взорвали двадцать православных церквей, в том числе – древних, еще византийских…

Милошевич первым в Европе стал бороться с исламскими экстремистами-террористами (т.е. косоварами), и боролся довольно-таки успешно, подавив вооруженные выступления сепаратистов в Хорватии, Боснии и Герцеговине. Но тут вступила в дело Международная Закулиса, преследовавшая несколько глобальных целей.

Цель первая: не допустить создания в Европе сильного славянского государства. Можно даже не объяснять, почему.

Цель вторая: создать очаг напряженности в Европе и вообще показать, «чьи в лесу шишки». Пробить бомбовую дырку в европейской ложке – символика очевидна. Кому это выгодно, сами понимаете.

Цель третья: создать терминал для переправки наркотиков из средней Азии в Европу и далее в той самой Албании, которую теперь контролируют исламские радикалы.

Для того, чтобы добиться поставленных целей, Мировая Закулиса еще в 1993 году создает с нарушением Устава ООН так называемый Международный Гаагский трибунал по расследованию преступлений против человечности в бывшей Югославии (а также Руанде). Параллельно «миротворцы» из НАТО вводят войска в саму независимую Югославию, последовательно занимая четкую позицию «против сербов», покрывая хорватов и албанцев, проводящих этнические чистки и совершающих теракты. Представители косовских албанцев демонстративно срывают все попытки мирных переговоров, и это сходит им с рук. (Тут надо помнить, что хорватские фашисты – усташи – во время Второй Мировой войны своими зверствами удивляли даже нацистов. Тогда счет убитых сербов шел на десятки тысяч. Причем у усташей особым шиком считалось убивать врагов не пулями (это признак малодушия), а «вручную». Типичная картина расправы над пленными славянами выглядела так: голых людей втискивали в ров стоймя и били кувалдами по головам, пока не затихнут крики).

В довершение всего 24 сентября 1999 года самолеты НАТО начали бомбить Белград. Европа ужаснулась – такого здесь не было со времен Второй Мировой. Президент Милошевич вынужден вывести сербские войска из Косово. Но это был еще не конец. На выборах 2000 года, проводимых под патронажем американской администрации, победил американский ставленник Воислав Коштуница. А правительство возглавил Зоран Джинджич, ненавидевший Милошевича лютой ненавистью с давних пор. И 28 июня 2001 года Джинджич продал Милошевича Западу – то есть дал согласие на его депортацию в Гаагу. За это новое правительство СРЮ получило от Запада 1,28 млрд долларов кредитов – якобы на «восстановление». На самом деле это те же иудины 30 сребреников, только с учетом инфляции. И кончил Джинджич тоже плохо – через два года его убили в Белграде.

Что касается Милошевича, то в Гааге он, отказавшись от адвокатов, вел себя безупречно. Он не признавал легитимность суда; он успешно оспаривал показания ангажированных свидетелей; он настаивал на вызове в суд «банды пацифистов» - то есть Билла Клинтона, Мадлен Олбрайт, Тони Блэра и прочих. И им даже были разосланы повестки, только вот вызываемые не откликнулись. Однако выступления Милошевича произвели сильное впечатление на общественность западных стран. Из Англии, Франции, США ему шли сотни писем: люди писали, что им стыдно за свое правительство, развязавшее агрессию против Югославии либо принимавшее участие в этой агрессии. В результате депутаты Европарламента настояли на том, чтобы не транслировать речи Милошевича по ТВ, а пересказывать в комментариях.

Отдельно стоит сказать об условиях содержания заключенных в тюрьме Гаагского трибунала. В этой тюрьме умерли уже пять сербов, причем один из них – Милан Бабич – всего за две недели до Милошевича. Особенный интерес вызывает то обстоятельство, что Бабич и Славко Докманович повесились в камерах. Это в тюрьме для высокопоставленных военных преступников, где все просматривается и прослушивается. Еще один – Милан Ковачевич – умер от внутреннего кровотечения в результате неправильного лечения и неоказания своевременной медицинской помощи. Умирал он несколько часов, напрасно призывая охрану. Вообще визуальный контроль в тюрьме Схевенинген производится раз в полчаса, и его тем легче осуществлять, что в камерах никогда не выключается свет (кстати, это – разновидность пытки, по нормам международного права). Но вот как-то в этот раз охрана отлучилась…

Милошевич знал, что его «залечивают» насмерть. Он писал о том, что в его крови находят следы каких-то странных веществ, что ему прописали лекарства от проказы и туберкулеза, хотя все, чем он болел – это грипп. Он просился на лечение в Москву, где, по его словам, «самые лучшие врачи в мире», но в просьбе было отказано, несмотря на поручительство российского правительства вернуть Милошевича по излечении в Гаагу.

И вот итог. 12 марта Милошевича нашли мертвым в его камере. Объявленная причина – инфаркт миокарда. Посторонняя экспертиза, предложенная в том числе Россией, Гаагскому трибуналу оказалась не нужна. Суду все ясно с Милошевичем. Его «дело» развалилось бы в суде, в этом нет никаких сомнений. Вот суда и не стали дожидаться. Как выразился небезызвестный Гоблин, «добрые джыдаи приморили арестанта… Саддамка, готовься!»

Родные хотели похоронить Милошевича – Слобо, как его зовут в Сербии – на Аллее героев в Белграде. Но проамериканское правительство Сербии разрешило только частные похороны.

 

Свидетель обвинения:

 

"То, что произошло, я думаю, все-таки связано с убийством. Не важно, убийство - это или расстрел, или другой вид. Человек 5 лет в тюрьме, около 4 лет идет заседание суда и никакого результата. Не каждый выдержит. Какое это имеет значение, как убить можно? По всей вероятности, не выдержал".

 

Виктор Черномырдин, посол России на Украине

 

Контрольные вопросы на усвоение материала

 

Знаете ли вы, кто входит в Мировую Закулису, каковы механизмы, цели и задачи ее управления?

Каким было административно-территориальное устройство СФРЮ до ее распада? Кто населяет народы стран – бывших республик социалистической Югославии? Под чьим управлением сегодня эти страны? Являются ли албанцы славянами? Являются ли хорваты мусульманами?

Какие страны входят в блок НАТО, и какие – в Совет безопасности ООН? Принимала ли Россия участие в оккупации Югославии? Принимала ли Россия участие в создании Гаагского трибунала?

 

Балканский мясник

 

Слободан Милошевич родился в семье коммунистки и священника. И отец, и мать Милошевича позже покончили жизнь самоубийством. Говорят, тяга к суициду – это наследственное. Учась в Белграде, познакомился с будущей женой, Мирой Маркович, о которой говорили, что это она в действительности правит Сербией, прикрываясь мужем.

Никаких «убеждений» у Милошевича не было никогда. Стоит вспомнить обстановку тех лет – и свержение Горбачева в России, и убийство Чаушеску в вовсе соседней Румынии. Милошевич просто вовремя поменял коня – пересел с коммунизма на национализм. Суть режима осталась та же: государственный капитализм, то есть капитализм для властного клана и «социализм» для всех остальных. Югославия, в которую Запад много лет закачивал огромные средства, поскольку видел в ней альтернативу странам – участницам Варшавского договора, и коррумпированной оказалась сообразно масштабам инвестиций. Постсоветская Россия свой вклад в личное обогащение лидеров Югославии тоже внесла. По привычной схеме Россия гнала в Югославию нефть и газ, а Югославия рассчитывалась зерном, которое скупалось у крестьян по цене явно заниженной, а нам продавалась по цене явно завышенной. Контролировал поставки нефти и газа лично Милошевич, его брат Борислав (бывший посол в России, до сих пор живет в Москве) и премьер Милошевича Марьянович, которого Гаагский трибунал вообще не тронул. А ведь именно Марьяновичу приписывают убийство Джинджича.

Что касается оккупации Югославии – до бомбардировок 1999 года, в ходе которых погибло около 500 человек, там десять лет шла полномасштабная резня, причем все резали всех. Началось с того, что в декабре 1990 года сербы провозгласили образование автономной области Сербска Краина и вышли из состава Хорватии, а в августе 1991-го (опять же вспомните контекст – как раз во время распада СССР) уже сама Хорватия провозгласила свою независимость от СФРЮ. 19 декабря 1991 года автономная область преобразуется в республику, то есть в отдельное государство (которое, правда, никто в мировом сообществе не признал). Сербской Краиной как раз и руководил Милан Бабич, позднее повесившийся, но успевший перед смертью дать признательные показания 9в том числе и против Милошевича). Заметим тоже, что после получения своих 13 лет Бабичу вроде смысла вешаться не было, но и судьям его вешать тоже смысла не было. Вина доказана, дело закрыто. И потом, никого же не удивляет тот факт, что у нас Радуев в колонии взял да помер. Или Гесс, сорок лет отсидев по тюрьмам, вдруг решил вздернуться. А в общем-то, откровенно говоря, собаке – собачья смерть…

Так вот – то, что творили сербы в Сербской Краине, а также то, что творила в Хорватии ЮНА под руководством Милошевича, и есть те самые преступления против человечности, и есть тот самый геноцид, за который судили «балканского мясника», как прозвали «Слобо» босняки и хорваты. И не только сербов судят в Гааге. Трибунал требует у хорватов выдачи генерала Анте Готовины, трибунал требует показаний от лидеров Северо-Атлантического блока, трибунал и с Москвой не прочь бы посотрудничать, но Москва почему-то не хочет идти навстречу. Гаага отправляет запрос на имеющиеся у российской стороны доказательства этнических чисток в отношении сербов – а Россия, на словах вроде бы сербов поддерживающая, этих доказательств не выдает. Разбирайтесь, мол, сами.

В 1998 году по инициативе Милошевича широкомасштабные военные действия начались и против Косово, также захотевшего отделиться. Процесс грозил стать полностью неуправляемым. Подумайте сами: десять лет в центре Европы идет война, идут бомбардировки, сотни тысяч беженцев по всей Европе, да что Европа – и в США бежали боснийцы и косовары. Немаловажно, что к 1999 году три четверти СЕРБОВ не поддерживали Милошевича и хотели его ухода. Кто должен был вмешаться? Кто должен был остановить безумие? Конечно, американцы. Уж такая у них планида – наводить порядок на планете. Всегда и везде, и в основном – в ущерб себе. Поэтому Америка была бы вовсе не прочь выйти из состава Северо-Атлантического блока – финансирует его существование в основном она, воюет в основном она, и все шишки получает она же. А ей это надо? То же самое – с ООН.

И не надо говорить, что операция по усмирению взбесившейся Югославии была неожиданностью. Югославам в деталях расписали, что именно будут бомбить и что после этого будет с их экономикой, если они откажутся подчиниться требованиям мирового сообщества по мирному урегулированию конфликта. Вместо ответа Милошевич выгнал на мосты и к стратегическим объектам людей – в качестве живого щита. И это тоже пополнило список его военных преступлений.

Да, действительно, дело Милошевича необязательно могло закончиться обвинительным приговором. Могло и вовсе развалиться. Это говорит о двух вещах: во-первых, о том, что Милошевич не был дураком и не подписывал ничего, что стоило не подписывать (в этом смысле Гитлер для международного трибунала тоже был бы проблемой), а во-вторых – о том, что, видимо, гаагский трибунал не такой уж предвзятый. Поскольку, если это суд «победителей» над «побежденными», то уж засудят-то по-любому. Когда было иначе?

Россия же активно участвовала в создании трибунала, хотела поставить своего судью, а после того, как ей в этом отказали, дальнейшую работу трибунала саботировала. И вообще старалась особо не вмешиваться во все эти споры «славян между собою». И правильно делала, кстати. Каждый раз, как мы впрягаемся за сербов, мы получаем серьезные и длительные неприятности. Последний такой случай был в 1914 году, когда серб Гаврило Принцип грохнул императора Франца-Иосифа…

 

Контрольные вопросы на усвоение текста

 

Почему американцы такие добрые и самоотверженные?

Почему американцы вытребовали себе судебный иммунитет перед проведением военной операции в Европе?

Зачем судьям Гаагского трибунала брать какие-то взятки, если бюджет этой организации, в которой занято не более тысячи человек – сто миллионов долларов в год?

Почему перед судом так и не предстали руководители стран – блока НАТо, хотя их привлечение к суду декларировалось в качестве основных целей работы?

Кто такая Карла дель Понте, которую Милошевич называл «тетушка гестапо»?

 

Злая Карла

 

На последний вопрос можно и ответить, поскольку он нас непосредственно касается, уже касался и, возможно, коснется в будущем.

Генеральный прокурор Гаагского трибунала Карла дель Понте родилась в 1947 году в Швейцарии. Ее предки занимались гостиничным бизнесом, она пошла по юридической части и зашла довольно далеко. Адвокат из нее не получился: «Я всегда говорила своим клиентам — вам лучше сознаться, улики неопровержимы». Поэтому Карла пошла в прокуроры. Будучи генеральным прокурором Швейцарии, активно преследовала не-граждан своей страны, в частности – итальянскую и русскую мафию, и конкретно таких людей, как Сергей Михайлов ( известный как Михась), Павел Бородин (Пал Палыч) и Борис Ельцин (Гарант). Также жертвами ее внимания в разное время становились Карлос Салинас, Беназир Бхутто, Сильвио Берлускони, Усама бин Ладен… Что характерно: ни одно громкое дело, начатое Карлой, не было доведено до конца. Вот и Милошевич не стал исключением. Карла по этому поводу завила, что она «в гневе», она «просто разъярена», поскольку главное дело всей ее жизни пошло прахом. Слободан выскользнул. Как и все остальные – до него. Вообще Карла никогда не скупится на выражение эмоций. Она очень часто бывает «в гневе», часто «негодует». И только один раз она была «рада, более того, счастлива». Это когда арестовали Пал Палыча Бородина. Но, как мы знаем, с Пал Палычем все обошлось.

Вот и Владимиру Владимировичу, которому отмороженные правозащитники предрекают участь Милошевича (не в смысле кончины, а в смысле судебного разбирательства), думается, не о чем беспокоиться. Карла не страшная. У нее просто вид такой.

 

Комок, 2006

 

Тостующий пьет до дна

К дню рождения И.В. Сталина

 

А потом – на карьере ли, в топи ли –

Наглотавшись слезы и сырца,

Ближе к сердцу кололи мы профили,

Чтоб он слышал, как рвутся сердца.

 

Владимир Высоцкий

 

Родился товарищ Сталин 21 декабря. Официально – 1879 года, хотя сам он считал, что родился в 1878-м. Есть также параноидальная версия, согласно которой год рождения Сталина – 1870-й, то есть они ровесники с Лениным, а это многое объясняет.

Ну, как бы то ни было, родился и родился. И прожил долгую, красивую и значительную, как грузинский тост, жизнь. Хотя не очень-то жаловал товарищ Сталин Грузию. Россию больше любил. Как попал при царе в ссылку, так и полюбил Россию и ее пельмени.

Я сегодня хочу сказать тост за товарища Сталина. После победы Сталин поднял тост за русский народ, так что это вроде как ответ. Вот и не удивляйтесь некоторой вычурности.

 

Сталиниана и есенинщина

 

Если кого-то хотят похвалить, несмотря на подмоченную репутацию, обычно прибегают к такой формулировке: «он никого не оставляет равнодушным». Надо ли говорить, что обычно-то как раз оставляет… Сталин – и это удивительно – «никого не оставляет равнодушным» до сих пор. В отношении к нему преобладают эмоции. То есть сперва человек выставляет некую этическую оценку («добрый» или «злой»), а уже потом оценивает факты. В результате судить о роли личности Сталина объективно – не представляется возможным. Беспристрастная, холодная, логичная оценка этой роли будет дана тогда, когда все мы вымрем, когда на этой земле будут жить уже другие народы. Когда, короче говоря, гештальт будет завершен. Что-то очень похожее – с восприятием поэзии Сергея Есенина: пока жив хоть один русский человек, стихи Есенина будут цеплять и бередить, а не услаждать совершенством форм.

Не претендуя также на объективность, замечу, что большого русского поэта Есенина любили и любят в большинстве своем те, кто в поэзии вообще не понимает ни уха, ни рыла. Есенин им как бы заменяет собою всех остальных поэтов. И примерно та же беда со Сталиным. Несколько истерическая любовь к генералиссимусу – и до сих пор удел людей, от реального участия в жизни общества (то есть от политики как таковой) бесконечно далеких.

 

Улавливаете, потомки?

 

А как можно без истерики любить то, чего не понимаешь? И ненавидеть, кстати, тоже? Давайте честно признаемся: мы до сих пор еще не поняли, что это было за время – сталинская эпоха, какие цели преследовал сам Сталин, какие альтернативы маячили перед Россией… Но есть факты, не подлежащие сомнению. Страна стала другой. Индустриальной. Собственно, те индустриальные гиганты, которые все еще производят какой-то ВВП – это сталинское наследие. И следующий факт: каждой отдельной семье становление державы обошлось очень дорого. Я, как и вы все, не верю статистике и архивным данным. Я только знаю, что мою бабушку посадили в 1945-м (за кражу колхозной пшеницы – «колоски» пресловутые), а деда – в 1947-м. Вышел по амнистии имени Берия в 1953-м. Я намеренно не вдаюсь в подробности – за дело, не задело… Дед тоже про лагеря говорить не любит, если за что и критикует Сталина – так за коллективизацию, до которой крестьяне, по его словам, очень даже неплохо жили, года так до 1931-го. Ну, я же не буду родному деду объяснять словами одного моего знакомого, что в этом и был смысл коллективизации – создать крестьянам такие условия, чтобы они сами рванули в города, на заводы, потому что нужно было промышленность поднимать. В теории оно звучит хорошо и правильно, а на практике я этому знакомому предложил – ты сам сядешь в тюрьму хотя бы на месяц ради удвоения ВВП? Нет? Ну, а чего тогда…

И вот в тюрьме же писал Даниил Андреев: «Я работаю, чтоб улавливали потомки Шаг огромнее и могущественнее, чем людской. Чтобы в грузных, нечеловеческих интервалах Была тяжесть, как во внутренностях земли, Ход чудовищ, необъяснимых и небывалых, Из-под магмы приподнимающихся вдали… Наши судороги под расплющивающей пятою, Наши пытки и наши казни запечатлей! И свидетельство о склонившемся к нашим мукам Темном демоне, угашающем все огни, Ты преемникам - нашим детям и нашим внукам - Как чугунная усыпальница, сохрани».

 

Здоровое недоверие – хорошая основа для совместной работы

 

Автор этого афоризма – совершенно в духе Оскара Уайльда – Сталин. Мне приходилось с ним работать. Сейчас объясню.

Есть такой автор, Юрий Мухин. Автор книги «Убийство Сталина и Берия». Для Мухина Сталин – это супергерой, величайший гений всех времен и народов – ну и так далее. Но кто в окружении у супергероя? Если не считать злостно оклеветанного товарища Берия – сплошь недоумки, ничтожества, «жиды» (не в смысле национальности, а в смысле стяжательского отношения к жизни). В результате Сталин вынужден сам во все вникать, сам во всем разбираться. И в металлургии, и в языкознании, и во взрывчатке. При всей своей апологетичности, это описание довольно правдивое. Потому что я знал таких людей и работал с ними. Как правило, это люди, вышедшие из социальных низов. С богатым житейским опытом. Битые и пуганые. Когда они поднимаются вверх, они совершенно естественно выстраивают пирамиду. Как в смысле собственной карьеры – это еще называется «идти по трупам» - так и в смысле той организации работы, которая им органична. Все замыкается на одного человека. Все важные решения принимаются им. Всей информацией обладает только он. Эта информация проверяется и перепроверяется. В итоге находится единственно верное решение, которое должно быть воплощено немедленно и любой ценой, поскольку промедление смерти подобно. Режим работы всегда один – авральный. Результаты, как правило, впечатляют. Есть только один недостаток: с уходом лидера разваливается вся система.

Я вспоминаю двух своих боссов, в которых было немало Сталина. Один был русским, второй – чеченцем. Оба не были ораторами, однако говорили в полной тишине. Оба любили пошутить, однако от их шуток становилось не по себе. Они могли тебе симпатизировать, могли тебя поощрять, но стоило тебе один раз проколоться – и тебя выбрасывало из системы просто автоматически. Проколов они не прощали.

Дела у обоих идут неплохо – они где-то вверху сейчас. Не на самом, конечно, верху, но близко.

Этот тип куда более распространен, чем нам кажется. Вспомните недавний сериал «Охота на изюбря». Главный герой – это Сталин в миниатюре. И у него даже есть свой миниатюрный Берия. Прелесть в том, что создательница этих образов, и явно им симпатизирующая – либеральная журналистка Юлия Латынина. А куда деваться, с натуры же пишет. Взять другого либерала – писателя Юлия Дубова. Он и сам подчеркивал, что главные герои романа «Большая пайка» Платон и Ларри (Березовский и Патаркацишвили) – это еще и намек на Ленина и Сталина. Аналогия скандальная, щекочущая – но небеспочвенная ведь. Везде, в любых обстоятельствах, там, где дело (как бизнес, или как война, или как любовь) важнее всего остального и ИНТЕРЕСНЕЕ всего остального – там жив Сталин. А что это – остальное? А это детали чьей-то частной жизни, например. Родился, женился. Помер.

 

Нам так его не хватило

 

Нынешняя власть делает какие-то попытки показаться чем-то вроде. И людей, падких на атрибутику, может даже обмануть. Недаром же газетчики-иностранцы («засранцы», как с лукавой усмешкой приговаривал Сталин) все настойчивее говорят о «возвращении сталинского режима» в Россию. Представляю, как приятно это читать нынешним кремлевским горцам – карликам в папахах. Недаром, выходит, учились цедить слова и щурить рыбьи глаза. К сожалению, этим сходство исчерпывается. Или к счастью. Трудно сказать.

В тот день, когда мы все получим ясный и недвусмысленный приказ – как граждане России – и не сможем уклониться от его исполнения, я пойму: кто-то из моих бывших боссов поднялся-таки на самый верх.

Ваше здоровье, товарищ Сталин.

 

2005

Полный цикл

Блатная лирика

 

В каждом городе России. В богатом или бедном. Обязательно найдется человек, которого знают все и о котором предпочитают не говорить громко в людных местах. Мало ли. Как о товарище Сталине в свое время. А когда с этим человеком что-то случится. Что-то очень закономерное. Придет пять тысяч. Десять тысяч. Будут хмуриться. Будут складывать букеты на гроб. Будут неподдельно рыдать и чувствовать себя сиротами. И прослезятся журналисты. И скажет прочувствованную надгробную речь какой-нибудь особенно народно-надгробный политик. И бард возьмет аккорд. И муторно будет. И тошно.

В связи с преждевременной трагической кончиной Александра Алексеевича Хабарова, депутата городской Думы Екатеринбурга, многодетного отца и православного христианина, за освобождение которого радел сам архиепископ Викентий, старый шутейный заголовок «Екатеринбург переименуют в Хабаровск» приобрел нешуточную актуальность.

И переименовали бы. Будь их воля.

 

 

Саша Белый на черном Бумере. Типовой сценарий

 

Жили-были простые ребята с рабочей окраины. Влюблялись, дрались, занимались спортом. Рядом с ними жили другие ребята, постарше и похуже. От них приходилось защищаться. Поэтому наши герои сорганизовались, обзавелись кое-каким спортинвентарем. А потом пришла перестройка, кооперация, к ним стали обращаться за защитой молодые российские бизнесмены – защитой, разумеется, все от тех же «плохих парней». Ну, коли просят, почему не помочь? Сперва и денег-то за это не брали, так, по знакомству да по соседству. Потом стали брать, в основном на покрытие издержек (сломанные лыжи, то-се). А постепенно втянулись, сами бизнесом занялись. Интересно же! Поскольку зарабатывать стали неприлично и непривычно много, то часть денег пустили на расширение бизнеса, а часть – на благотворительность. Потому что ребята с детства были очень совестливые и не могли пройти мимо народных страданий. Однако плохие парни тоже не зевали и сколачивали себе состояния на наркоторговле и других предосудительных деяниях, и позарились в конце концов на честно нажитое имущество наших героев. Ну, конечно, стрельба, гибель друзей, клятвы отомстить… Опять же, время было такое – без гранатомета никуда. И выбор стоял жесткий: либо ты, либо тебя. И вообще – не мы такие, жизнь такая. «Ты что думаешь, мне это в кайф? Да не в кайф! Надо!» В общем, долго ли, коротко ли, а покончили с врагами. И завоевали большую народную любовь и популярность, и стали их просить все те, кому они доброе дело сделали, пойти в Большую Политику – как они есть плоть от плоти народной и лучше понимают чаяния, нежели чем всякие там комсомольцы очкастые да депутаты зажравшиеся. Ребята-то ведь были непростые, умные и талантливые были ребята. Что признавали даже их враги – коррумпированные менты. Писали в справочках своих: Хабаров-де интеллектуал, кандидатскую диссертацию по физкультуре защитил… Да, стали они уже и кандидатами, и депутатами. «Разве эти глаза могут лгать?!» Конечно, не могут.

Но тут их подстерегала новая неприятность – забеспокоилась власть. Заревновала. Не вся власть, а та нездоровая ее московская часть, которая была сращена с нездоровой московской мафией. И опять убийства, разборки, подставы…

И кульминация – народное вече во главе с нашими героями, прошедшее в сентябре в центре Екатеринбурга. Вече постановило – не пускать в город чернож…, то есть, простите, представителей этнических преступных группировок. А то еще начнут тут наркотики продавать или вовсе «устроят второй Беслан». Организатором веча как раз и выступил народный заступник Александр Хабаров, чем подписал себе «смертный приговор». Спустя непродолжительное время его под надуманным предлогом засунули в СИЗО, где подло убили под покровом ночи. Совсем как Николая Второго с семьей.

Одно утешает – гибель главного героя не прошла бесследно. Народ горевал. Ох, как горевал народ. «Был человек, и нет человека, - плачет в телекамеру бабка в пальто. – Страшно, сынок! Когда таких людей убивают…» Что народ, что бабки, когда ведущий передачи про человек и закон дрогнувшим голосом говорит: «Невозможно поверить, что Александр Хабаров покончил с собой. Этот сильный, волевой, мужественный человек, отвечавший за судьбы сотен людей, не мог смалодушничать».

Вот это – отвечавший за судьбы сотен людей – мне особенно понравилось. Отвечаю, бля, в натуре. За судьбы.

 

Эти глаза напротив

 

Симпатичная бизнес-вумен с жестким ртом, с ухоженными, пышными длинными волосами, сидит в буфете Законодательного собрания Свердловской области, куда зашла по каким-то своим коррупционным делам и решила с устатку кофейку попить. Мимо ее столика проходит коротко стриженный человек в хорошем костюме, окруженный телохранителями и телерепортерами. Дама сползает в кресле, дама мертвеет, дама в истерике – «Это же Паша Шрам! Это же Паша Шрам!» - свистящим полуобморочным шепотом сообщает она соседу по столику. Похожую сцену любители видео могли наблюдать в «Обычных подозреваемых». Там тоже был такой наводивший ужас на всех посвященных Кайзер Созе. Ну, а наш уральский «Кайзер Созе» - это депутат областного парламента, уважаемый человек, спонсор парочки избирательных кампаний губернатора, ньюсмейкер, гринмейлер, эсквайр… Когда-то в молодости он, будучи уралмашевским пацаном, носил спортивные штаны с белыми лампасами («адидасы») и кожанку, а означенная дама только-только открыла свой первый ларек. Там и встретились. И никогда ей не забыть, как нынешний депутат бил ее виском о жестяной прилавок со словами: «Деньги где, гнида?! Порву, нах! Вы…бу, нах!» С тех пор короткая стрижка ей решительно не идет…

А другой свердловский депутат, посещая свои предприятия, которых у него одно время оказалось «под рукой» больше сотни, задавал директору только один вопрос: «Глузман, бля! Где деньги, бля?» Если денег не оказывалось или оказывалось мало, приковывал провинившегося наручниками к батарее на ночь. Так же, кстати, он и приобретал все эти предприятия.

Не страдали они никогда разнообразием ухваток, все эти простые рабочие парни. И глаза у них у всех были одинаковые всегда. Мертвые глаза. Глаза людей, которые многократно видели чужую смерть и научились ценить ее куда больше, чем чужую жизнь. И у Хабарова были такие глаза. И у скрывающегося ныне Куковякина, который Кука (тоже депутат, кстати). И у Вараксина, чей обугленный труп, по слухам, нашли незадолго до смерти Хабарова в его же обугленном «джипе». Знающие люди, правда, говорят, что туфта это все – «Рыжий», мол, звонил в день похорон Хабарова и соболезновал.

Да, и «рабочие парни» - это, вы же понимаете, такая же легенда, как про «Битлз». Ни один из верхушки ОПС «Уралмаш» никогда не работал не то что на заводе «Уралмаш» - а вообще на каком-нибудь заводе. У станка стоять - на то есть быдло.

Понятное дело – доказать что-либо невозможно. В 1992 году в отношении Цыганова, Хабарова и двух малоизвестных товарищей возбуждалось дело по факту вымогательства денег у директора фирмы "Роника". Возбуждалось, да не возбудилось – ничем кончилось. С 1994 году Хабаров вообще был в розыске, что не мешало ему «принимать активное участие в деятельности ОПС "Уралмаш", как это корректно формулируют коррумпированные менты. В апреле 1996 года Хабаров был арестован с оружием, но через месяц (кстати, вранье было в той передаче про человек и закон, что раньше Хабарову сиживать не доводилось. Доводилось) выпущен судом под залог, после чего уголовное дело было прекращено. И все, ребята, нет на нем ничего. Я же говорю, в каждом городе есть свой Саша белый, серый, черный, про которого все знают, кого конкретно он замочил, кого приказал замочить, но – «Какие ваши доказательства?!»

Все доказательства давно в бетон закатаны, в кусты припрятаны, голова отдельно, ноги отдельно. Как в хорошем мясном отделе.

 

Был человек, и нет человека

 

Чем всегда отличались уральские бандиты, так это отменным пиаром. А хороший пиарщик никогда не продает свой товар только одной целевой группе. И так же, как есть эротика, а есть хард-порно, есть и разные пиар-версии бытия уральских «Кайзеров Созе» - от былинных (для быдла) до циничных (для ценителей). Циничная пиар-версия суть такова: ну да, они реально бандиты, но лучше бандитский порядок, чем беспредел, лучше Саша с Уралмаша, чем Вартан или дед Хасан, а дети их уже будут совершенно другими людьми, в топ-менеджеры выйдут, пиджаки будут носить, говорить без «гы», да и сейчас – ну посмотрите, ну кого они убивают? Друг друга и убивают. Так и пусть себе, лишь бы нас не трогали.

 

На похоронах Валентина Смирнова народу и венков было немного. Старушки не плакали. Переименовать город или улицу в честь покойного никто не предлагал. Труп Смирнова вообще валялся в подъезде дома на ул. Баумана как ветошь, у прохожих на виду – все думали, что бомж забрел и спит. А когда труп опознали, милиция не торопилась приехать, так что еще пару часов труп продолжал себе лежать с развороченным затылком (пуля попала в левую щеку и прошла насквозь). Пока следы убийц не простыли. И это понятно.

Валентин Смирнов не был народным любимцем. Валентин Смирнов, убитый уралмашевской братвой 20 марта 1996 года, был всего-навсего генеральным конструктором опытно-конструкторского бюро "Новатор" – того самого, что производило, цитирую, «гордость и славу Вооруженных сил России - ракетно-зенитные комплексы С-300». А попутно пытался заработать на жизнь себе и предприятию извлечением из утилизированного оружия драгоценных металлов. Потому что за гордость и славу денег не платят.

Предприятию заработал на жизнь, а себе – на смерть.

Олег Белоненко тоже не был народным любимцем. Строго говоря, народ его вообще недолюбливал. И потому, когда ранним утром ему в голову всадили две пули (а заодно пристрелили водителя служебной серой "Волги"), одна из версий была: это месть раздосадованных рабочих «Уралмаша» за то, что новый генеральный директор запретил им курить на рабочем месте. И пить запретил. А еще Белоненко, недавно назначенный на пост топ-менеджера самим Кахой Бендукидзе, заявил, что намеревается судиться со всеми организациями, незаконно использующими название завода, в том числе – с ОПС (то есть общественно-политическим союзом) «Уралмаш». И, хотя в результате 7-месячной работы Белоненко во главе завода объем производства увеличился на 70 процентов, а сбыта - почти на 90 (помимо прочего, он еще отсек от сбыта криминальных партнеров-«соседей»), число рабочих мест возросло на 10 процентов, а зарплата увеличилась в полтора раза – но вот народной любви он так и не снискал. Он давал людям жизнь, работу, а жил в заводском общежитии и ездил без охраны, и мало кто знал, что спокойный молчаливый мужик по соседству – это и есть Белоненко. А Хабаров и прочая братия не вылезали уже к тому времени из телевизора, и бюджет ОПС «Уралмаш» превышал бюджет всего Екатеринбурга, дела они делали на Кипре, в США, Польше, Германии, Китае. Занимались - контрабандой металлов, оружия и наркотиков (с которыми якобы нещадно боролись впоследствии), контролировали все гидролизные заводы области, крупнейшие гостиницы, игральные автоматы, банки, проституцию, да все, что сулило и приносило хорошие деньги. И уже четыре года как начались походы Хабарова во власть – людей элементарно скупали по сотке или по бутылке за голос, и все-таки народ не хотел за Хабарова голосовать, все-таки народ смутно понимал, что это как-то чересчур, так что г-н Хабаров депутатом городской Думы стал то ли с пятой, то ли с седьмой попытки. Измором взял, водкой паленой и страхом. А там и дружки его подтянулись – Куковякин, и шестерки – Серебренников, Фамиев, и даже прежние смертельные враги – Гайсин, Вараксин. И уже прочили Хабарова в мэры. И лучшие перья Урала, надсадно скрипя, делали ему головокружительный пиар, такой на много лет вперед оплаченный пиар, что и до сих пор на полном серьезе то один, то другой эксперт по вопросам человека и закона возьмет да и вякнет, что покойный упырь и висельник был «личностью сложной, неоднозначной, многогранной»…

 

Кидалово

 

Хорошая, кстати, история с соболезнующим «Рыжим» - Вараксиным. Чудесная просто история. Александр Вараксин был долгое время бухгалтером «Центральной» группировки – той самой, которую уралмашевские расстреливали из гранатометов, автоматов, резали, душили, взрывали и жгли. Извели всех – и соседа губернатора Росселя по дому Олега Вагина, и знаменитого спортсмена Владимира Клементьева - мастера спорта международного класса по каратэ кекусинкай, чемпиона Европы, трехкратного чемпиона СССР... по совместительству – учредителя полутора десятков различных фирм… «Центровых» убивали в Москве, в Киеве, в Будапеште. Последний из лидеров группировки, Эдуард Казарян, бежал в Венгрию. Один Вараксин остался неуязвим. Хотя и на него покушались более десяти раз.

Но свой своему ведь поневоле брат. Летом прошлого года Казарян тайно, как Набоков, наведался к родным пенатам – в казино «Катариненбург», расположившееся по соседству с резиденцией губернатора Росселя. Уж очень его беспокоило то, что Вараксин перестал отстегивать – жизнь в Венгрии дорога. Однако Вараксин к Казаряну так и не вышел… А чуть раньше перестал откидывать в столичный воровской общак уральский лидер «синих» - местный «смотрящий» Трофа. И раскороновали Трофу московские воры, и пошел Трофа к Хабарову, и попросил его помощи. И Вараксин попросил. А просишь – значит, должен. И не смог Хабаров отказать землякам – Трофе и Рыжему, и собрал воров и пацанов у гостиницы «Большой Урал» 15 сентября, и сказал, что ни Казаряну, ни деду Хасану нет места на уральской земле, а на следующий день запылали кафе восточной кухни и загремели взрывы у дорогих магазинов – то люди Хабарова делали мессидж: нет больше ни центральных, ни «синих», а есть только «Уралмаш», и платить отныне нужно только ему, и по всем понятиям воистину так.

Уж очень большой хапок можно было сделать за один раз. А какое прикрытие шикарное – борьба с чернож…, то есть борьба с терроризмом. Ничуть не хуже «борьбы с наркотиками».

Однако мы бы возвели напраслину на покойного, прилюдно клявшегося в ненависти к «этим чертям», если бы объявили его националистом. Каким-нибудь, Боже упаси, ксенофобом Хабаров не был – и после сходки у «Буша» продолжал активно и по-товарищески общаться с ворами Джамалом Кировобадским и Валерой Тбилисским. Ну, это не для ботвы, это чисто вопросы порешать. Вот и памятник ему (из зеленого мрамора) будет делать скульптор Геворкян, автор памятника Пушкину в Литературном сквере и будущего монумента к 60-летию Победы…

 

Пилите, Шура, пилите

 

Дальнейшее просто и пошло. Дабы расплатиться с Хабаровым, которому должен, Рыжий отдает ему на съедение банкира Лапшина, а у банкира оказывается гэбэшная крыша, и после попытки «наезда» Хабаров оказывается в СИЗО, а его друзья-подельники – кто где. Смешно. Депутат и без пяти минут мэр, это официально, а фактически – хозяин Среднего Урала, и попался на такой ерунде. Как там у классиков-то… «Обладатель пятидесяти тысяч украл сумочку, в которой были черепаховая пудреница, профсоюзная книжка и один рубль семьдесят копеек денег. Вагон остановился. Любители потащили Балаганова к выходу. Проходя мимо Остапа, Шура горестно шептал:

- Что ж это такое? Ведь я машинально.

- Я тебе покажу машинально! - сказал любитель в пенсне и с портфелем, с удовольствием ударяя бортмеханика по шее».

 

Вот теперь говорят, что не зря же скрывается Куковякин и то оживет, то замрет Вараксин. И депутат Федулев, набравший в местных банках каких-то умопомрачительных кредитов, вовсе не потому залег на дно, что не собирался эти кредиты отдавать. Спрашивают вполголоса: братья, а не Белая ли это Стрела?.. Не наводит ли, дескать, власть порядок таким вот экзотическим способом? Ну, дальше сами можете дорисовать – эскадроны смерти, оскорбленные всеобщим беспределом неподкупные офицеры ГРУ, засекреченные сами от себя…

Думается, все менее романтично. Среди стоящих у гроба Хабарова было немало тех, кто имел все поводы радоваться его смерти. А вот разбираться, кто конкретно… увольте. Какая разница?

Впервые слух о самоубийстве Хабарова был запущен его пиарщиками много лет назад и считался «ловким предвыборным ходом». Только тогда Хабаров «застрелился». А вот в этот раз – «повесился». Никто не верил в это ни минуты. Как говорится, «он слишком любил жизнь».

Умирал Хабаров, судя по всему, непросто. Кто-то из знающих говорит, что была «пробита голова, сломана челюсть, прокол над глазом, раны на руках от наручников...» И, мол, братва считает такую смерть своего лидера унизительной – «Хабаров это не петух, которого можно вот так запросто удавить в СИЗО, мы будем мстить столетиями, как Мумия». Не очень понятно, почему тогда не мстят «столетиями» за другого уралмашевского лидера, Александра Крука, которого точно так же удавили пару лет назад на даче у Панпурина, еще одного лидера ОПС.

Многозначительная деталь – как известно, при посадке в СИЗО у задержанных изымают все, что можно использовать как оружие или орудие самоубийства, даже шнурки от ботинок. Хабаров сидел в заслуженных спортивных штанах с лампасами, с такой униформы началась его карьера. Так вот, этими самыми лампасами, предварительно их отодрав, его и удавили. Это такие белые ленточки. Похожие на глистов.

 

2004

 

  Кто пойдет за Клинских? (2005)

 

Звезда по имени Хой

 

Пять лет назад вышел альбом группы «Сектор Газа» под названием «Восставший Из Ада». Продавался альбом очень хорошо. И это не удивительно – за несколько недель до его выхода в неполные 36 лет умер Юрий Клинских, известный всей стране как Юра Хой. Группе как раз исполнилось 13 лет, «Восставший Из Ада» был тринадцатым альбомом, песен в нем тоже было тринадцать… В общем, все сошлось на удивление удачно.

Я купил диск «Сектора Газа» случайно, года два назад. Диск содержал лучшие хиты, и вот что меня удивило – во многих песнях было про смерть. Даже если как будто про демобилизацию или про туман.

 

Всё пошло на сдвиг – наша жизнь как миг,

Коротка, как юбка у путан,

Нам всё нипочём, через левое плечо,

Плюнем и пойдём через туман:

Пусть мёртвый месяц еле освещает путь,

Пусть звёзды давят нам на грудь - не продохнуть,

Пусть воздух ядовит как ртуть,

И пусть не видно, где свернуть,

Но мы пройдём опасный путь через туман!

 

И это совершенно не вязалось с тем чуть потешным жлобом в кожаных штанах, который что-то жизнерадостно ревел про минет в единственном за всю карьеру телесюжете в программе «Пятьдесят на пятьдесят». Фифти-фифти.

 

Демобилизация

 

«Пусти меня, отдай меня, Воронеж! Уронишь ты меня иль проворонишь, ты выронишь меня или вернешь… Воронеж – блажь, Воронеж – ворон, нож!»

Осип Мандельштам

 

Воронеж сегодня – это миллионный город (вот-вот, я тоже удивился). В шестнадцатом веке – форпост России на юге. Затем из военной крепости превратился в центр торговли. К 1964 году – году рождения Юрия Клинских – был крупным промышленным центром. Таковым и остается. Столица Черноземья. Там гэкают. Народный поэт Кольцов и антинародный писатель Бунин – тоже из Воронежа. Кольцов, кстати, собирал народные песни, однако относился к ним скептически, считая, что они «похабщиной битком набиты. Стыдно сказать, как наш русский народ бранчлив».

Еще Воронеж широко известен как «город жлобов», даже легенда ходит, будто жлоб буквально есть коренной житель Воронежской губернии, «а это многое объясняет». Сами воронежцы зачастую и не отрицают, что город у них жлобский. Озлобленные, говорят, все. Автомобилисты пешеходам дорогу не уступают. Гаишники – просто звери, и морды у всех как на подбор квадратные.

Юрий Клинских звание жлоба нес с гордостью, «Сектор Газа» называл «панк-рок-жлоб-группой», внешность у него тоже была подходящая, да и гаишником поработать успел. Ну и тексты у группы были соответствующие. А про родной город Хой говорил так: «Я своего города не стыжусь, я в нем родился, в нем же и умру». Так и вышло. Хотя к июлю 2000-го года Хой жил уже фактически в Москве. На родину приехал по делам – снимать фильм на панк-оперу «Кащей Бессмертный». Утром с гражданской женой Олей поехал было на съемки, стало плохо – «кровь как будто кипит в венах, просто обжигает всего» - и почему-то решили они заехать к некоему знакомому на Левый берег, в частном секторе. Левый берег Воронежа – это все равно что Правый берег Красноярска (в Красноярске группа любила бывать, Красноярск значился первым в будущем гастрольном туре). Бывшие пролетарские районы, с течением времени чем дальше, тем больше превращающиеся в гетто. И вот ведь что удивительно. Ни в замечательной книге Владимира Тихомирова «Эпитафия рок-раздолбаю», где собраны воспоминания и свидетельства очень многих людей, ни где-либо в прессе об этом «знакомом» ничего не говорится. Известно только, что звали его Андрей. Появившуюся сразу же после смерти информацию «Хой скончался в наркопритоне» торопливо опровергли: мол, он уже давно не кололся, прошел полный курс лечения, с переливанием крови… Так что – это новая, чистая кровь кипела у него в венах?..

В доме Хоя положили на диван, Оля принялась звонить в «скорую», там вызов с Левого берега упорно не хотели принимать, она с пятой попытки настояла, Хой тем временем с ужасным стуком свалился с дивана… Умер на полу, с багровым лицом, как будто вся кровь хотела вырваться из него наружу.

Как любой поэт, неважно – плохой или хороший, Хой не раз предсказывал свою смерть:

«Часы пробили сорок раз, кукушка гаркнула в трубу. Мы колем вены каждый час, хоть это видел я в гробу. Меня игла пронзит прямо в сердце, меня придавит насмерть колесо, косяк мне жжет глаза, словно солнце, и красный мак сотрет меня в песок».

 

Все это рок-н-ролл

 

«Я не блядь, а крановщица!»

Иосиф Бродский

 

В 1997 году у Артемия Троицкого еще была передача «Кафе Обломов», куда он приглашал разных экзотических персонажей. Гостями Троицкого как-то оказались Надежда Бабкина и Юрий Хой, а темой программы – народная песня. Это в самом деле интересно, почему народными у нас считают те песни, которые поются в кокошниках по телевизору или со сцены какого-нибудь ДК и больше, кажется, нигде и не звучат. А песня Хоя «Пора домой», которую и до сих пор, кажется, поют дембеля, народной не считается… Песни Хоя, разумеется, никогда не пела «вся страна» (как и Высоцкого, не говоря уж об Окуджаве и прочих бардах – любим мы преувеличивать), но значительная часть – пела, цитировала, слушала. Иногда – стыдясь этого (сам Хой сравнивал такое тайное прослушивание «Сектора Газа» с просмотром порнухи). Стыдились по многим причинам. Первая – нецензурная лексика. Шнур-то, в общем, после «СГ» пришел на готовенькое. Вторая – темы песен. «Надо только вовремя подлизывать попец», «Это сладкое слово минет», «Танцы после порева», «Похмелиться мне дай». Третья причина – «попсня». Бытовало такое мнение, что «Сектор Газа» - это такой озверевший «Ласковый Май». Музыка примитивная, тексты тупые, имидж гопоты, вокал никакой. То есть все вкупе – расчет на самую невзыскательную публику и удовлетворение самых низменных инстинктов.

Так ведь это, братцы, и есть рок-н-ролл. Корневой, настоящий русский рок-н-ролл. Примерно в таком духе Троицкий и выразился тогда. Начиная с похабных частушек и кончая, вот именно, «Сектором газа». А если говорить о влияниях, то Хой в той же программе признался, что очень уважает рэп – «негритянские частушки», и следующий альбом сделает именно рэповым. Таким он и получился. Настоящий тяжелый рэп – довольно неожиданно для классика дворовой песни на трех блатных аккордах… Для шпаны, солдата, мента, работяги и грузчика…

Нельзя сказать, что в рок-тусовке Хой был совсем уж изгоем. Примочку для гитары он купил у Майка Науменко. С почти тезкой Цоем пару раз выпивали. Да и петь-то Хой начал именно песни Кино – сам на гитаре подбирал «Восьмиклассницу», «Когда-то ты был битником». Говорят, неплохо получалось… Случалось Хою давать совместные концерты с «Гражданской обороной» и «Звуками Му» - лучшими панк-группами в русском роке. И Петр Мамонов очень Хоя ценил и уважал. Да что там, даже Игорь Матвиенко, тогда еще не опопсевший окончательно, считал тексты Хоя «подлинной народной поэзией». И какие-то писатели-энтузиасты, члены соответствующего союза, восхищались его стихийным поэтическим даром, позволяющим беспошлинно уложить в строку: «Мы все за перестройку, мы дадим стране хлебца, мы поддерживаем речи от начала до конца Генерального секретаря ЦК КПСС Горбачева».

Почему же то, что начиналось так весело, кончилось так страшно?

 

Милиционер в рок-клубе

 

Ягодка по ягодке - вот и слава Богу:

Сыты. А завидим белые холсты,

Подойдем с молитвою, глянем на дорогу,

Сдернем, сунем в сумочку - и опять в кусты.

Иван Бунин

 

В школе Юрий Клинских не был неформальным лидером, предводителем шпаны – был он забитым троечником, постоянно болел, в ПТУ не попал только чудом, хотя и заслуживал, единственная четверка у него была – по труду. После школы опять же только чудом не попал в колонию – в компании «тряхнули» каких-то парней на берегу городского пруда, старшему брату дали пять лет, Юрия спасло то, что он лично «ничего не взял». Служил в армии, где его били азербайджанцы и деды. По возвращении женился на девушке Гале, которая его дождалась, и пошел работать в милицию – во-первых, потому что больше ничего не умел, а во-вторых – считал работу милиционера романтической. Это заблуждение из него скоренько выбили. Тормознул на перекрестке начальственную «Волгу», c тогдашним председателем Облдумы Шабановым, пытавшимся проскочить на красный – получил выговор и был переведен во вневедомственную охрану. А будучи стрелком ВОХРа, как-то пытался заступиться за приятеля, которого менты забирали в вытрезвитель. «Я же свой, - кричал, - я мент!» Ну и его тоже забрали, еще и попинали хорошо, чтобы понимал, кто он есть в этой жизни. Хотел уйти из милиции, да контракт подписал на три года. Вот так, будучи еще ментом позорным, начал бывать в воронежском рок-клубе, в оцеплении стоял. Присмотрелся, прислушался, с музыкантами некоторыми подружился. Помогал им с транспортом и проходкой, пользуясь служебным положением. А там и сам запел, и срок службы в милиции вышел. Он ждал этого дня больше, чем дембеля. Придя домой, сорвал с себя форму, как будто она горела, топтал ее ногами, матерился и плакал… Уцелевшие «ментовские» рубашки потом донашивал отец…

И началась у Юрия Клинских совсем другая жизнь. Какое-то время он еще работал на радиозаводе (собирал видеомагнитофоны ВМ-12, знаменитые «Электроники» с выезжающим кассетоприемником) и грузчиком: «Я сегодня за червонец две смены отпахал, и я устал, я устал». Но уже собирались толпы на стадионе «Буран», и рвали электропровода бывшие коллеги Хоя, обозленные менты, чтобы сорвать концерт, и кассеты с первым альбомом, записанным в воронежской студии «Блэк Бокс», уже расходились по Воронежу, и из Воронежа, и одна из них угодила как раз-таки в «Ласковый май», и работал там человек по фамилии Симонов и по кличке Фидель…

 

Черный человек

 

Друг мой, друг мой! Я очень и очень болен,

Сам не знаю, откуда взялась эта боль –

То ли ветер свистит над пустым и безлюдным полем,

То ль, как рощу в сентябрь,

Осыпает мозги алкоголь.

Сергей Есенин

 

Было несколько «Секторов Газа». Первый – тот, что в Палестине. Второй – промрайон Воронежа, где трудно дышать. «Сектор Газа – Шинный, ТЭЦ, ВоГРЭС, СК… Сектор Газа – здесь не дожить до сорока…» Тогдашний директор Воронежского рок-клуба по фамилии Кочерга якобы сам придумал это название и для района, и для группы, в которой тогда еще никакого Хоя не было. А потом уже Хою подарил. Вот это и есть третий «Сектор Газа» - Юрий Хой. Большинство альбомов группы Хой записывал вчерне один, затем сбрасывал болванку Игорю Жирнову из «Рондо», который писал гитарные партии. То, что мы слышим на кассетах и дисках –совместный продукт только этих двух людей. Затем был еще концертный состав «СГ» - люди, которые снимали музыкальные партии с записанного альбома, ездили по стране и зарабатывали деньги. Отбирал их сам Хой, кого-то увольнял, кого-то принимал. Люди были дикие. Сейчас половина уже спилась окончательно. Некоторые пошли в бизнес и забыли, что когда-то играли рок. Некоторые до сих пор пытаются выпускать что-то под лейблом «СГ» или похожим. Среди последних – гитарист Игорь Кущев, который, якобы, Хоя всему и научил, да покойник вообще был никто и звать никак без музыкантов, если Кущеву верить… Гастрольная жизнь «СГ» - это отдельная история. По меланхоличному замечанию одного из участников, вспоминающего начало девяностых, «тогда «Сектор» был еще алкогольной, а не наркоманской группой». На гастролях, перед концертами, иногда во время концертов и обязательно после – пили так, что наутро не помнили практически ничего. Девок в номера не таскали – те ломились сами. Табунами. В Таллинне к одному из музыкантов пришли две девственницы-самоубийцы и сказали, что «Сектор Газа» - их последняя надежда, поскольку они ходили уже и к группе «На-На», и еще к каким-то попсовикам, но никто их от девственности не избавил. Музыкант по имени Вася решил их проблему, изрядно запачкав гостиничные простыни, а затем отправил девушек домой на такси, которое обошлось в какую-то астрономическую сумму. «И, когда утром Васе предъявили счет за номер, куда входила ночевка девственниц и испорченные простыни, Вася понял, что все деньги, заработанные накануне, в буквальном смысле про…бал», - так весело об этом вспоминает звукорежиссер группы Андрей Стрельцов.

Кровь вообще лилась. Другой музыкант, Вадик Глухов, за день до концерта поранил ногу топором у себя на даче. Во время выступления рана открылась, и на первые ряды брызнули веселые фонтанчики бойкой артериальной крови. Публика была в восторге. Таких отморозков рок-сцена еще не рожала.

Так вот, были и еще «Секторы газа» - размноженные Фиделем, бывшим администратором «Ласкового мая», по той же сиротской схеме. Какие-то из составов «СГ» катались по стране с ведома Хоя, какие-то – без. Фидель, в оценке которого сходится большинство знавших его людей – «дерьмо редкое» - был подлинным «черным человеком» Хоя. Он первым оценил коммерческий потенциал группы, вытащил Хоя в Москву. Из алкогольной панк-группы «СГ» превратился в коммерческий проект. Ситуация достигла полного абсурда на фестивале «Звуковой дорожки «МК» в Москве, в 1993 году. Сидевший в зале Хой не мог поверить своим глазам – под его фонограмму на сцене разевал рот Фидель. Хой ринулся на сцену, выхватил у самозванца микрофон и разбил его. «Ночные волки», охранявшие музыкантов, принялись избивать Хоя – и убили бы, если бы тот не вывернулся и не сбежал. И три недели отлеживался в больнице с отбитыми почками…

Был у Хоя и другой продюсер, Сергей Савин. Человек с немалыми амбициями и возможностями. Продюсировал даже Анжелику Варум, причем деньги на ее раскрутку тратил собственные – вернее, те, которые зарабатывал на Хое. А поскольку делились они фифти-фифти – половина продюсеру, половина всем остальным – получалось для Савина неплохо. Так что за Анжелику Варум тоже скажем спасибо «Сектору газа»… До недавнего времени Савин продюсировал группу «Краски», затем следы его теряются – ходили какие-то слухи о невозвращенных кредитах и зверском убийстве, но вполне возможно, его просто перепутали с каким-то другим Сергеем Савиным – воронежским опером или красноярским банкиром… У всех есть двойники…

 

Скверная девочка – скверный анекдот

 

В это лоно ты крикнул: «Люблю!»

«Улю-лю!» - ты услышал оттуда.

Юрий Кузнецов

 

 

Помимо злодея-двойника, была в жизни Хоя и настоящая роковая женщина – вот та самая Оля. Она была обычной пэтэушницей, вообще говоря, хоь и жила в Москве. Родителям Хоя не понравилась с первого взгляда. Мать Юре такой анекдот рассказала: "Миша Горбачев приехал к маме, а она ему - сынок, дорогой, я тебя растила, я тебя учила, ты три института закончил, стал президентом, в люди вышел... И что ж ты с алкашами связался?!"

Несколько раз Хой уходил от Ольги, возвращался в семью, к жене и двум дочкам. Но хватало его ненадолго: «Злая ночь пугает тьмою, тёмный лес передо мною… Да, я и об этом знал!

Дико воют волки где-то, надо мне пройти всё это - ад, ад на Земле настал. Пусть одежду ветер рвёт, ураган пускай ревёт, я по твоим соскучился губам. Наплевать на ураган, наплевать на злой туман, но я приду, ведь ты моя судьба». Это был непростой роман. Это был роман с героином.

Сперва нюхали. Потом принялись колоть внутримышечно. А потом – по вене. Это правда – Хой делал незадолго до смерти переливание крови. Так делают многие джанки – не для того, чтобы соскочить, а для того, чтобы сбить дозу…

Последний альбом, вышедший при жизни Хоя, назывался «Наркологический университет миллионов». Затем – три года молчания. Большие деньги Хоя не интересовали никогда. А затем перестали интересовать и собственные песни.

 

Обыкновенная история

 

Встань, проснись, подымись,

На себя погляди:

Что ты был? и что стал?

И что есть у тебя?

Алексей Кольцов

 

Итак, вот история простого парня – история, которая кому-то покажется собранием мерзостей. Родился пролетарием, жил шпаной, умер звездой, но звездой такой… специфической. О чем он пел-то хоть? «Мы совковские ребята, и в Совке мы все живем – по-совковски мы играем, по-совковски мы поем». Пел о жизни, которую видел – а другую ему не показали.

 

Каждый старается употребить,

Каждый стремится нюхнуть или пить.

Пьют даже те, кто сидит на горшке,

Стукнуло чтоб по безмозглой башке.

 

 

О работягах, о девках, о грязных вонючих носках. Пел искренне. Что ему оставалось делать? Из Сектора Газа – в деревню, к духовности? Та еще духовность в деревне.

 

«Хорошо в деревне, если ты и фермер и новатор,

И пашешь на земле своей как робот-термирнатор,

А в колхозе в сентябре поспеет рожь и пшеница,

Трудно вечером бухнуть, труднее утром похмелиться -

Надо в срок убрать всё это, комбайнёр, глотая пыль,

Пашет сутками, его потом шатает как ковыль.

Ну а дома плачут дети, позабыв про всё на свете,

Они жрать хотят всегда, ведь на то они и дети,

И жена в теплушке и в резиновых калошах,

Намоталась за весь день, она зае...лась тоже,

Очень трудно, а тут ещё и свой огород,

Короче, хорошо в деревне, в рот компот!»

 

На все упреки в пошлости, в похабщине, в потакании низменным инстинктам Хой всегда отвечал: а где мы в песнях плохому учим, покажи! Это сатира! Как-то корреспондент издания «Я молодой» попытался ему намекнуть, что возможность влиять на массы – это уже политика. Хой взвился: «Да пошел ты в ж…! Да пошла твоя политика в ж…! Буравчиком!» Так и напечатали…

Что вижу – то пою.

 

Опять нам будет не хватать,

Когда ж нам надоест бухать,

Опять соседям нас, в натуре, не унять,

Опять ушибы на ноге,

Опять приедет ПМГ,

Опять в казённый дом поедем отдыхать.

Опять сегодня, опять сегодня,

Опять сегодня будет так же, как вчера,

Опять сегодня, опять сегодня,

Опять сегодня будем квасить до утра.

 

Это ведь, в общем, о том же, о чем и Кольцов писал. Про которого еще говорили, намекая на дружбу с Пушкиным: «залетела ворона в высокие хоромы».

 

Кровь отразится в куполах черных башен

 

Из-за туч луна катится –

Что же? голый перед ним:

С бороды вода струится,

Взор открыт и недвижим,

Все в нем страшно онемело,

Опустились руки вниз,

И в распухнувшее тело

Раки черные впились.

Пушкин

 

Стихотворение Пушкина «Утопленник» - это переработка народной сказки. А сказки у нас издавна складывали не только про Иванушку-дурачка… Страшные они, русские сказки. Про русалок, леших, мертвецов, упырей… Юра Клинских, наверное, в детстве любил сказки читать. Потому что темноты боялся с детства. Спал всегда при свете. «Поджиг» себе смастерил в восьмом классе – ведьма, говорит, кинется, когда я вечером по лесу домой пойду, а я в нее из «поджига». Потом ему пистолет дали. Как-то провожал незнакомую девушку до дома – страшно ей стало, милиционера попросила. Проводил. Обратно идет – а по кустам у дороги треск. Ну, он и пальнул наугад. Потом за патрон замучился отчитываться. Но ведьме не удалось его тогда утащить.

А во время гастролей то на его кровать потолочная балка рухнет, разнеся ее вдребезги (Хой по счастливой случайности в другом номере уснет), то машинист поезда стоп-кран дернет за несколько метров до разобранного рельса. Титановые кружки, из которых Хой пил, взрывались. По пьянке ему случалось на одной руке на балконных перилах над бездной висеть. Играл со смертью. И не только со смертью. С нечистой силой заигрывал. Окаянные, богохульные песни писал. То утопленником, то вурдалаком себя представляя. Такие строчки, за которые гореть в аду – «Я был вскормлен мертвецами, я сосал из мертвой груди желтый гной, колыбельной песней для меня был злой звериный вой», «Все священники будут висеть на кровавом кресте», «Мы с ведьмами в "ромашку" поиграем в эту ночь, мы изнасилуем похороненную дочь»… а в других песнях призывает « в бой за веру, христианские братья!» Что это – ересь или юродство? Можно, конечно, сделать вид, что это стилизация, как вот у Бродского про крановщицу и «приучил ее к минету». Тем более, Хой на досуге всего Кинга не по разу перечитал, а смотрел исключительно ужастики, тысяча кассет одних ужастиков – крыша поехать может.

Но тогда и дубовый крест, сгоревший на могиле Хоя вскоре после похорон – стилизация… И пение «Интернационала» в тринадцатой песне тринадцатого альбома, пророчащей Апокалипсис:

 

Роковой год, можете мне не верить -

Тысяча девятьсот девяносто девять.

Демон повернет золотыми рогами

Три девятки кверху ногами!

 

Для вящей убедительности тринадцатая строка в той песне – «Вспыхнут цифры: 6, 6, 6».

 

Странно все это. Полуграмотный (будем откровенны) парень, жлоб по происхождению и убеждению, и вдруг – Апокалипсис, число Зверя… И это была не дань тогдашней «металлической» моде, это было – от души. Лишний раз задумаешься, что такое душа и кто ее вдохнул.

И куда она девается после смерти.

    ..^..