вино (merlot) 

Пью вино. На сердце виноградин 
теплый шум, полночный разговор, 
и давно его соцветий жаден, 
что дышу до самых дальних пор, 
разолью багровых, где вы, где вы, 
липовую, сладкую сирень, 
и стекла прозрачные напевы 
голову кивали набекрень. 

Пью наотмашь воскового эха, 
где гуляют ветра сыновья, 
опрокинься, терпкая помеха, 
на крахмал хрустящего жилья, 
и бордовый смысл обозначен 
на листве, чья подпись узлова, 
и летают голосом собачим 
прочие ненужные слова. 

Мне бокал уткнулся лбом вечерним, 
отражая полосы дождя, 
и глоток спасением лечебным, 
синеву ночную погодя, 
целовал протянутое горло, 
продлевая время навсегда, 
и звенела пряного аккорда 
винная, целебная вода. 

  

    ..^..




вино (каберне) 

Замолчи, ты мне мешаешь алычи тяжелой, черной, 
фонарей чужие шеи, шелест вялого червонца, 
продаем за нечем денег отдаем за печень, почки, 
бейся, белый, пенный Терек, проникай в меня до точки, 
погрузи в меня слепые пальцы выцветшей картины, 
что увижу из толпы я кроме страсти карантина, 
наливайте, гром мешайте ложкой ливневого перца, 
сердцем высохшим печальте, что не справилось хотеться. 

Бей бокалы. Звук усталый, положи меня на доски, 
разлетайся, страшный чалый, рот забив железной соской, 
лошадиные полеты, под уздцы, и наших нету, 
и с утра приняв на йоту, помнишь старую монету, 
что платил, платил, куража необъятную соседку, 
взял взаймы ее до пляжу, кабардиночку, конфетку, 
наливай, не тешь, зараза, пальцы липовые ставя, 
нажимая клавиш глаза голубым железом стали. 

Этот вкус не дальше дома, дым его длиннее дали, 
жжет ладони пыл поддона, остальное недодали, 
пьешь его, а на зарницах птицы вальсами свирепы, 
хочешь ниц, играешь в лицах, все одно живешь нелепо, 
вкус лиловый, словно слово, цвет суровой нитью длится, 
проводник медноголовый не возьмет тебя в столицу, 
дня не вынесешь на дне ты, золотых во сне, последних 
обещали баронеты, отдает теперь наследник. 

Чиж сидит, как гвоздь, на ветке, ветру некуда смеяться, 
чьи тебе отдать таблетки, чтоб звенели бодро яйца, 
красно-черные подвалы продлеваю до перрона, 
выходи, кому сказала, пролетала, как ворона, 
выходи, не пей, не жамкай ртом полуденную воду, 
мне и терпкого не жалко, если правильного году, 
где змея его вползала, где лоза его гудела, 
от вокзала до вокзала проживем такое дело. 

  

    ..^..




вино (pinot noir) 

Приходит вдруг чужой полночный фрахт, 
стреляет жизнь открытые бойницы, 
чернеет луг в тени бессонных вахт, 
луна сливовая под облаком хранится, 
тяжелой косточкой забитая в зенит, 
и горизонта зыбкая звенит 
струна отчаянья, голубка голубая 
в сердцах от изумленной крутизны,
летит в лицо неистовой весны,
крылом лиловый ветер пригибая. 

Налей пока, полночный бригадир, 
багряного проулка общежитель, 
дрожит рука, и плечи окатил
сверкающий, дерущий душу китель, 
кирпич поет, в глазах его тоска, 
в ногах скрипит хрустальная доска, 
малиновые слезы Кристобаля 
летят в бетон, наставники свистят,
упругий воздух стискивает стяг, 
напой ему, руками загребая, 
когда в ответ словесного дыханья
льет в унисон, отверстием пуста, 
безвременья соратница шакалья, 
и страшен стук железного хвоста. 

Ночное, черное последствие добра, 
и горло улыбается, впуская 
обратный слух, колеса серебра, 
и страсти неподвижность городская, 
вставать пора, а ты недавно сел, 
кровать наполнив белыми совсем, 
хорош собой, и лет тебе немало, 
клюя лицом прицельную мацу, 
прижмешься лбом к ответному лицу, 
ты что такой? - да жизнь недоломала. 

Тепло души под лавку затекло, 
держа бокал за голое стекло, 
плесни улыбки ягодам немилым, 
останься пить, покуда не упал, 
земля кипит и выпускает пар, 
своим горячим, почерневшим миром. 

  

    ..^..




вино (shiraz) 

Слова гудят, как провода, губам не свойственна вода, хотя крепленые такие, 
и сердце пьяное уже, и на душе лежит клише, хотя сжимаю кулаки я, 
бреду, как утка, вдоль ручья, его виновная ничья на волнах плеска засыхала, 
летят лихие корабли, а ты лучину запали, беря повторное лекало. 

Корзину смертушки моли, ее малиновые моли на ситец тонкий ходоки, 
когда дотронешься, голи, и обещания доколе, держа промокшие портки. 
Лицо стекла промокло втуне, темнее света морок льна, 
приберегла, прибегла к Туле, щекой прозрачной польщена,
состав отправит восвояси, не надо песен, месяц крив,
чиста в оправе тонкой грязи, и честен посвист тонких ив,
дрезина долгое везла, кухарка вечного варила, а на плите волокна лжи,
спроси усталого козла, что стало после смерти Рима, где хороши карандаши. 

Мерцать не дело для людей, их лакированные шеи живым угаром узнаю,
моря расставлены ладей, земля, следами хорошея, шипит, потешную змею
перемежая между пашен, позвольте, прошем, каждотье,
большая, вешняя, вчерашен, оно не более питье,
случайно выбрана на совесть, ни колеса, ни колея,
врача, и более поссорясь, глаголы глупые плюя,
смотри, приходит колотун, погода нас не сохранила теперь последствия вольны,
внутри растоптанных котурн версты податлива равнина, верны дороге валуны. 

Слова гремят, как никогда, гряда холмов поставит город, а ты греби себе, греби,
увы, настойчива луда, полночный воздух льдом распорот в стекле оставшейся Оби.
Бокал кусаю за бока, пьяно раскатистое племя без часовых, гудя дугой
вина великая река ломает море об колено, я так привык, мой дорогой. 

  

    ..^..




вино (petite sirah) 

Мне город на картине приснился. Зеленые глаза старых деревьев. 
Песни далеких поселенцев. Вишня жизни, полюби меня, вишня жизни. 
Зеленые глаза над дорогой, я лечу на жестяных крыльях, 
белое полотно, черное полотно, света вечернее домино. 
Свет старых окон искрит, песок молчит, но молчит санскрит. 
Халцедоны, кольчуги камня. Лет голубым соком плывет Крит, 
как ты горяч, Кальвин. 

Нестора звать, палки не вставить в рот томного полдня, руки мои, улитки, 
слово на дцать прямо из сердца прет, врут соловьи, звук разобрав на нитки. 
Полное марево гулкой луны в садах ='e4умает теплый воздух, летают, пылки, 
трав леденец на языке устав, мелкой ладонью возле седла в затылке. 
Пастора стать милой, прилежной тлей, тыкать иглой твердые кромки пледа, 
холодно спать, лучше меня укрой, дышит золой, утром совсем уеду. 

Жизнь прекращается кольцами ординат, ходит стигмат, дщери его миазмы, 
мехом прозрачным кроя ибаномат, и на рассвете бьет одноглазых чуек. 
Мне бы на солнце лечь, незавидным сном горечь его разбавить усталой плазмы, 
небо на то и течь, что висит с умом, дождь пригласив на паперть, когда ночует. 

Мне город на картине сказался, несколькими словами назвался, 
горе мне, я окажусь вальсом, горы мне, я не люблю вальса. 
Позови ее, пусть проникнет беззвучно, пусть разберет меня на предлоги, 
отпустит на волю глаголы, а дорога падает в сторону спуска, 
на пути одни печальные человеки. 
Пронто, ты не шепчи мне пронто, лучше ответь мне пусто, 
скажи мне песто, ни пером, ни другим топором-то, 
цвет капуста, мне от любви тесно. 

Маленькое мое вино, ты росло на зарях, ты ласкало воздуха диких прях, 
мне вольно плыть, представляя яхт, солнце встает, желтое на морях. 
Маленькое мое, души острие, ты зашло в меня, ты осталось мной, 
последнее, золотое мое, ягоды остальной, ягоды, дыма ягоды, меда голода, 
я бы тебя брал за горло, но ты расколота, либо твое ты, любо тебя, любя, 
звезд цветы, звезд золотой тебя, слов глубин голосов любим, 
месяц луне не давал лунь глаз уходящих в подполье ночной грозы, 
сов, а ты меня увези в сон, а ты меня поцелуй в лоб, а ты меня пожалей, 
на голове моих позолот расправь пух своих тополей. 


    ..^..