Апология сумасшедшего 


Мне надоело фильтровать базар.
Хочу, чтоб как услышал, так и пишешь,
Как нашептали ангелы на крыше,
Тем более - не нужен гонорар.

Я не живу с подачек Аполлона,
Мне ни к чему народная тропа,
Которая на сцену шлет раба.
Не привлекался, не был, без уклона.

Не завлекаю музыкою крыс.
Совсем плохая связь между мирами,
Когда гроза над Мглистыми Горами,
А кабель гад какой-то перегрыз.

Слова невнятны, не раскрыта тема,
Но в жизнь войдет посредством неумех,
Как в наши дни вошел ничейный грех,
Сработанный еще в саду Эдема.

 

    ..^..






Похвальное слово деревьям 


Деревья не оставят нас в покое,
Но и не спросят: Это что такое?
Нашкодил вновь, и бродишь по лесам?
Тебе помашут листья или хвоя,
Живому посочувствует живое:
Не в разуме, мол, счастье, видишь сам.

С тех пор, как согрешили все в Адаме,
Быть нужно осторожнее с плодами.
Не все на свете польза и жратва.
Сосна, береза... Кипарисы. Лета.
Членораздельность - доблесть людоеда, 
А нам шумят невнятно дерева.

 

    ..^..






Походная сюрреалистическая 


Мы уходим на рассвете,
От свиданий будут дети,
Пыль укроет нас от ангелов с небес.
Мертвецы идут за нами,
Держат курс на наше знамя,
И другие мертвецы наперерез.

Для живых земля просторна,
Можно покер, можно порно,
Водку пьем и не жалеем ни о чем.
Ветер в спину, буря в харю,
Передайте государю:
Англичане чистят ружья кирпичом.

Мы идем, собака лает,
Впереди жираф пылает,
А как только облетит гранат пчела,
Позабудем то, что жили,
Растворимся в серой пыли,
Недоделав свои важные дела.

    ..^..






Подражание Киплингу 


От важных государственных причин
Скончалось много молодых мужчин.
Как лучше, снова кто-то захотел,
А результат - нагроможденье тел.

Как только Парка перережет нить,
Покойник сразу начинает гнить.
Не напасешься нынче Антигон,
Чтоб соблюсти естественный закон.

Одна надежда на гуманных птиц
Из службы "Милосердье без границ".
Стервятники добры, как Айболит,
Живых клевать им совесть не велит.

О мертвых, принимаясь за еду,
Всегда душевных пару слов найдут:
Геройски жил, и умер, как герой.
Ну, ладно, за героев! По второй.

 

    ..^..






Краткое содержание предыдущих серий 


Спокойно, Маша, это я, Котовский.
Вы, может, помните - мы встретились в Свердловске,
Куда я с царской каторги бежал.
Мы странно встретились, и разойдемся странно. 
За что на каторгу? Я в подлого тирана
Вонзил цареубийственный кинжал.

Когда нас в бой пошлет страна родная,
На Дерибасовской откроется пивная,
И середняк свиньей пойдет в колхоз.
Там будут девочки - Маруся, Роза, Рая,
И в эту ночь решать не будут самураи,
Решать все будет Вася-шмаровоз.

Нас будет утро красить нежным цветом.
Сыграй нам, Клара, марш украденным кларнетом.
Пусть злобный фельдшер вырвет провода.
Да, голова Бриан. А чем не голова я?
Держась за жопу, как за ручку от трамвая,
Мы победим! Спокойно, Маша, да.

 

    ..^..






Подражание Льюису Кэрроллу 


Вот рыцарь несется на стрелку с драконом,
В руке вострый меч, а в кармане ключи.
Коня погоняет он метром погонным
И песню поет про анализ мочи.

Вот солнце взошло над кровавою сечей.
Дракон весь изрублен, а рыцарь в дыму.
Еще хорошо, обошлось без увечий,
Ведь всадник увечный коню ни к чему.

Вот гриб-дождевик лопнул с творческим шумом,
Понес пчелам мед от щедрот Винни Пух.
Снарк ушлый опять обратился Буджумом,
А Их Тиозавр - Повелителем Мух.

Вот песня пропета, вот танго сплясато,
Что смысла в них нет, так об чем разговор.
Чудовище обло сидит, волосато,
Стозевно, и лаяй, как Тушинский Вор.

 

    ..^..






Вариации на темы Пушкина с присовокуплением тем Бродского 


- Когда же, Моцарт, мне не до тебя?
А сам из перстня сыплет яд в посуду.

Пером гусиным в Болдино скрипя,
Вот так вот Пушкин заклеймил паскуду.
Сальери вышел жалкая душа.
Сидел, корпел, писал... до геморроя,
Из года в год. А толку - ни шиша.
И это - наказание второе,
Как смерть вторая. Ну, разъял, как труп.
Прекрасно препарирована Муза. 
Тончайший скальпель, а не ледоруб.
Претензий никаких по части вкуса,
Но не хватает духа и огня.
Египетские ночи. Клеопатра.
Пойдут за дудкой крысы, семеня...

В пирожных привкус бромистого натра.

А из того, что сходу сочинил
Гуляка праздный с дудкой и стаканом,
Заимствует идеи Гавриил
В последний свой концерт для труб с органом.

Вчерашний раб, никто, ничей не зять -
Судьбы избранник, баловень Фортуны,
Возьмет все то, чего захочет взять,
Пока мы все глядим в Маоцзедуны,
Как просветленный смотрит в пустоту.

А дух опять, где хочет, там и дышит.
И новый Дант склоняется к листу,
Но только хрен у нас он что напишет.

 

    ..^..






Конец истории 


Нам с тобой, лесная птица,
Расслабляться не годится.
Этот мир бывает крут:
Зазеваешься - сожрут.

Чтоб не очень мы пищали,
Нам давно пообещали
Мир, покой и благодать.
Нужно просто подождать.

Только мы, наверно, птаха,
Раньше станем кучкой праха.
Попрочнее бренных тел
Я б чего-нибудь хотел.

Без мороза чтоб, без зноя
Жить нам вечною весною,
Чтоб простили по весне
Всех мочащихся к стене.

Чтоб мечи перековали,
Совы пташек не клевали,
Волк ягненка чтоб ни-ни,
Чтоб ни танков, ни брони.

Только в это верю мало:
Нет меча, одно орало,
Все с серпом, но без копья...
Сомневаюсь, птичка, я.

Если ж, против ожиданья,
Верно древнее преданье
И дождемся этих дней,
То... серпом еще больней.

    ..^..






За наше счастливое детство 


Война все длилась посреди двора,
И по небу метался профиль длинный,
А мы лепили, забавлялись глиной,
Машины, танки, про пиф-паф игра.

Всего-то двадцать лет с конца войны,
А новая начнется, может, завтра,
И, значит, вымрем мы, как динозавры,
В бомбоубежища заключены.

К себе и ближним примеряя зло,
Играли, да, в гестапо, да, в подвале.
Но, если что, то помогло б едва ли.
Не пригодилось, в общем. Повезло.

***

Мы пишем за других, кому нельзя:
Ни голоса, ни рук, ни нервной дрожи.
Живой, он тем, что жив, уже хороший,
А мертвые, во времени скользя,
Как рыбы, как медузы, змей морской,
Нас наполняют странною тоской.

 

    ..^..






Метемпсихоз 


Что есть человек? - тихо стонал он. - Что есть человек?
Ф. Дюрренматт 


Так говоря, на новый круг взошли мы,
Потом еще - они неисчислимы,
Всегда добавить можно плюсадин.

Мы к кольчецам спускались, к усоногим,
Побыли в пауках, подобно многим,
Высасывая пищу сквозь хитин.

Пройдя по типам, классам и отрядам,
Ломали кости и плевались ядом,
Когда светильник разума угас.

Ну, и чего хотеть с такой основой?
На время человеком стать, по новой,
И спрашивать с тоскою: Вас ист дас?

    ..^..






В ожидании ледника 


Снег в комнате, сугробы намело,
Среди пружин прогнившего матраса.
Простое климатическое зло,
Как будни капитана Гаттераса.

Мы не уйдем на север, господа,
Не верьте измышлениям шакала,
Поскольку север сам придет сюда,
И выяснится - нас тут не стояло.

Покроет снег весь этот стыдный хлам,
Метель очистит Божий мир, как пламя.
Сюда мы приходили по делам,
Но, кажется, не справились с делами.

 

    ..^..






Уличное кафе 


Вот разносят ложки-вилки 
Под бибиканье машин.
Вылезает из бутылки
Совершенно пьяный джинн.

Тень при нас, и мы при тени,
Ну-ка, солнце, ярче брызнь.
К удивлению растений,
В городах бывает жизнь.

То ли вишни, то ли груши
Расцветают над рекой,
Потому что наши души
Ищут волю и покой.

Целы овцы, сыты волки,
К удивлению овец.
Может, мы тут в самоволке,
Может, отпуск, наконец.

    ..^..






Записки любознательного путешественника 


Руины - значит, жгли, но не дотла,
Бесчинствовали, но и меру знали.
Тоска в аптеке, улице, канале...
Трагедия, но только до угла.

Глядишь с печалью, но печаль светла -
Поцокать языком в Живом Журнале.
Когда всерьез кому-то напинали,
Развалин нет, лишь пепел и зола,

А их развеет ветер, дождик смоет,
Покроет снегом долгою зимою,
Изобразит природа статус кво,

Так что не будет и дыры в пейзаже,
А также тех, кто выжил и расскажет.
Из ничего и выйдет ничего.

    ..^..






Культура 


А мы, мудрецы и поэты,
Хранители тайны и веры...
(В. Брюсов) 


Флейта, скрипка, кларнет и гобой,
Позолота роскошных обоев.
Все равно ведь придут за тобой.
Неизбежно придут за тобою.

Уравнений изысканный ряд,
Красота кружевных интегралов.
Говорят, будут брать всех подряд,
Да еще огребешь по ебалу.

Звезды в небе, законы в душе,
Полушарья покрыты корою.
Хоть сто раз перечти Бомарше,
Непременно придут и уроют.

 

    ..^..






*** 


Почему они плачут все время, кто их так сильно обидел,
Тоненький голосок, никогда не удается разобрать слова.
А ты, кстати, видел, кто это? Я вот ни разу не видел.
Говорят, чтоб понять и увидеть, нужно помереть сперва.

И ноют, и ноют, вот уже в сердце клок слежавшейся пыли, 
А в горле затхлый воздух без толку колышется туда-сюда.
Иногда что-то, вроде, понимаешь: приехали, мол, приплыли,
Больше уже ничего не покажут, до самого страшного суда.

Да и потом, чтобы в рай или в ад, это за особые заслуги,
Ну так, мы подождем, кто тут последний в шестой кабинет?
Тихонько поскулим, может, нас услышат в предыдущем круге,
Но слов не разберут, да и слов в скулеже никаких уже нет.

    ..^..






Попытка мыслить конструктивно 


Я с треском проиграл свою войну,
Не отстоял ни город, ни страну.
Какое там "у времени в плену".
Тут пленных не берут, а убивают.

И вот несешь на кладбище цветы,
И даже ты - совсем уже не ты,
А морок, порожденье пустоты,
Как пузыри, что на земле бывают.

Что делать нам с убитостью равнин?
Наверно, поднимать серотонин.

    ..^..






*** 


Четвертый час утра. Почти светло,
И город пуст и призрачен, как Троя
Перед концом войны, когда герои
В коня набились, замышляя зло.

Сиренью пахнет, или, скажем, липой,
Течет сквозь город тихая вода...
Беспечны до безумья города,
Хотя поосторожней быть могли бы.

И в этот час, когда светло почти, 
Когда, кто духом крепок, спит в постели,
Откупори, чтоб глазки заблестели,
И перечти... ну, Кафку перечти.

    ..^..






Почвы 


Мы умирать зачем-то так спешим,
Нет времени дождаться перегноя.
Зарыли в камни. Камни есть земное.
Во что положат, в том и полежим.

Удобствами уже не дорожим.
Песок ли, глина, в океан каноэ...
Или простое кладбище лесное,
Привычно, как усиленный режим.

Частицею пришли, ушли волною.
И всё пугают ртутью ледяною,
А то, наоборот, грозят огнем.

Земля ли пухом, камни ли периной,
Кому-то рот вообще забили глиной.
Махнем не глядя? А чего - махнем.

    ..^..






Пасхальное 


Мы все изменимся, но не умрем,
И нас обнимет небо янтарем,
Густеющей смолой дерев Эдема,

Все, что хранить пристало, сохраня
В сетях уже не страшного огня -
А как его боялись в темноте мы.

Но из того, что входит в естество,

Не сможет сохраниться ничего. 



    ..^..