Герман Барин
http://skukushkoj.livejournal.com
Сон про перепись
*** Из больших и синих карманов страха состоит наша речь. За зиму вымахали какие собаки, их, мохнатых, не возьмет и картечь. На каждого такого Трезора бакалейного по полкилограмма позора с ночного, другого какого дозора. Всяческого дворцового переворота, покуда метет под утро. Тьфу ты, что ты. Вот они, пасти разинув, справляются с трубчатыми трудными, не давятся. Разберется в том разве какая скотина, в подворотне обледеневшая хворостина, о чем брат на брата молчит, старается. Отец там чего от сына копит, сжимается. Такие молчания из разряда кинематографического отчаяния. Десны не режут, осторожно держат. По скулам кожа не лопается, тонко гуляет. Не то темнеет, не то светает. Сечет все сильнее, у земли загибает. ..^.. in remembering ... В гортани у южного бога перцовая хриплая сечь. Осталось не так уж и много - подскажет арабская речь. Здесь так умирает посуда легко под цыганской рукой, что с ходу фарфор тонкогубый поднос предпочтет гробовой. Ноябрьское солнце обманно, и утром здесь негоциант уборщик вечерних стаканов, камлающий официант. ... Росистый бакшиш над холмами потертой монетой лежит, заправленный ловко углами двуспальный одолженный скит. И выдернуть одеяло не может нога, не спешит, в плену у догадливых мавров, и холм образован неравный с подножием джебель Шаиб. ... Когда отыграются склянки коротких предзимних песков, непризнанный шейх на полянку эстрадную выйдет в трико. И крупно дубленою кожей, спасительно жирной спиной, на зря бутафорские гвозди уляжется на покой. На сцену выходят по двое услужливых по сто кило, когда он сиротской спиною - на битое крупно стекло. И вдруг ни с того оказаться с улыбчивым пареньком, и странно разутым остаться на глупой эстраде перстом, и время как будто поманит, качнувшись пиалой-луной, и в скверной улыбке поставит на пах бедуинский ногой ... ..^.. черепаха Реактивный мой приятель жив на взлетной полосе. И несет его создатель, бархатно качнув огнями, к замирающей тоске городов, над городами… Стюардессой-новизной, пряным запахом обмана в пах проваленной душой не отвыкнет восторгаться.. ..недоумевая прямо, как мне можется сдержаться под напором океана.. ..плыть в неправильность, справляться.. ..жить, и в полночь возвращаться.. ..в верностью недужный дом, где на клетчатой бумажке ждет тебя родной каракуль, где на маленькой кровати пахнет маленьким теплом.. ..поцелуем, с губ бегущим, не будить (как это сложно!) и по комнате крадучись в свет, от нежности в бреду.. ..“здраствуй папа остарожна чирепаха на полу”.. ..^.. дочь и мать Они бредут прохладным утром под ручку по простым делам, осиливая поминутно немногие свои права. Одна юна, но вдруг ведома, ведет другая, не стара… Одна судьба – тиха, несома, другой – нести и жить судьба. И судорог нещадным камнепадом худое тело затрясет, а мать намоленно окружность обведет привычным незаметным взглядом: не оскорбим ничью брезгливость? не задеваем ли вину? - и трепетно огладит спину, уняв прикосновением беду. … Как близнецы друг другу внемлят - две пары полубот в пути. И хлопаются, не стыдясь, о землю у матери, развязаны, шнурки. ..^.. *** мы живем в недокормленном времени, когда случай выборочен как мандарин, и сидящий рядом поверенный начинает вдруг сбивчиво говорить, говорить-говорить в айподную цацку, гарнитуру не выдернув из души, а автобус трясет плацкартой, говори моя маленькая, говори, что, мол - да, мама, нет мама, завтра лучше - по сосочкам голос бери изнутри и корми его, маленькая, маменьку задури, задари его, голос этот да богу в ушки, задави его кнопочкой, задави ..^.. *** Cмешные люди в стоптанных башмаках приехали в северный глиняный прах черт-те откуда, чуть ли не на верблюде Дом их чернее рани, по швам кос, приемник когда-то оглох от с добрым утром и радионяни Смешные люди, родичем южных ос голосом ломким среди берез часто спрашивали: а где мама? а где Таня? А где бабушка? где ее "наши", "где отец?" в командировке; "где мать?" в Пышме приедет скоро; останется ночевать Смешные люди научились гулять по зимнему камню подряд месяцев шесть или пять, дышать в листопад сквозь платок пластмассовой вьюги Так где они, люди, смешные люди со стрекозиными крыльями в "г", сошли ли с ума как ее подруги Где бабушка Ната, где Вера, где личинки стрекоз большеглазых, к воде или глине опять перебрались участка пятьсот двадцать южного сектора "Б" ..^.. Циркач и зверь Серхио Че По камнегрудой мостовой ходил брадатый человек с пантерой. Пугал детей – тряс головой, зверь чертов алой пастью щерил. Кричал пацан “Циркач!” взахлеб и гул опасливого счастья под цокот на проезжей части выдавливал бог весть какой народ. И изумрудной новизной искрилась улица в ненастьи веков, трудов, лишений и династий. Но смех был мед, а свет был дик и даровой. Клубилась публика, боясь упасть на зверя под толчки и гогот. И вспомнился тот нищий в масть – в порту – с рукой, отхваченной по локоть. И знал один c тоской – наверняка, как шерсть ее мягка в тиши и голос верен. А зверь кричал вам – ласкова без вас рука, что прихватила горло за ошейник. ..^.. про Петитту Петитта, маленькая девчонка играет в прятки в прокисшем дожде. Петитта, доколе амикошонством с гостями в синей густой бороде? Покуда над классиками стараясь ты брызгаешь с ножки морщинки луж, вельможи, вон, с четками падре, как заяц, спешат засвидетельствовать, кто есть муж. Пока еще бряцает с велосипеда в туманных холмах твой тосканский звонок, все будут идти с дальних мест (и соседи), и дергать замасленный пальцем шнурок. Не знал, что ты прятаться можешь, Петитта, смотрите, которым еще невдомек, как в комнате с пылью, стоящей магнитом, девчонка находит лежащий мешок. Не надо заглядывать внутрь, о Петитта! холщового ужаса граф Пуаро пускай тут рискует своим аппетитом, не нужно судьбе леденящих тавро. Тогда эту тоже застали девчонку в сиесту у падре, а в ночь с мясником, котом шредингера мелькнула юбчонка в учительской кипе с пивным животом. Петитта, Петитта, тебя я не выдам побудешь в чулане с бессмертным котом покуда протянется эта коррида Хосе с лютым Педро с несчастным быком. И хочется насмерть затискать Петитту, пока не узнали про нашу любовь, Петитта, Петитта, никак эту рифму не смыть, как с ключа не смывается кровь. ..^.. девочка на шаре крепкий орешек пабло брюс уиллис непомусено. локоть ее как палка, согнутый в небо зачем-то. шар у нее под ногами с бедрами от лолиты не пропадут в этом гаме мультисирен от полиций. куб у нас под задами форма№1 трусы-майка. лошадь по следу задами, желтый хиджаб из китайки- в футуристической гамме двое взяли всю кассу. гумберт кубической маме сватает папу пикассо. с розового тампониста век пробирается к сюру плачут меха гармониста про обнаженную нюру. только одна все на шаре стелет колосьями руки. с крупной спиною лошара сидя наручники крутит. ..^.. *** Нам не хватает взрослости, когда в плаще в проеме человек. приходит и ждет в дверях, покуда запахи дождя не наполняют железы прихожей. Потопом мировым с воротника домашний сладкий разворован уксус. С полями шляп копить, с звонка и до звонка, чужих свидетельств мокрых, и присутствий. Здесь нет любви внутри, даем ему понять, а он - снаружи мира нет, как не бывало. и запаха домашнего пчела в его душе пустой не ночевала. ..^.. сановник За дальней и желтой рекой достали сановные кости. Курган раскопали нагой с бархоткой и щеточкой гости. Мосластая выперла стать, хоть ростом и был с обезьяну, и шлем, что носила там знать, накидка и кофр без изъяна. Быть может, там рядом нашли копыта его Буцефала, и много из грешной земли, что правдой скелетною стало. Чьи песни ему пела мать - не выдаст историк-философ, хоть имя, и даты поднять, да пару попроще вопросов. В какую свистящую даль летел наконечник годиной? какая стальная печаль сломала ему за грудиной. И сколько пленительных дев садил на коленные кости, оставил скольких не у дел властительной пальцевой тростью. Кто в землю вослед ему вбил вместительный бронзовый кофр, и кто, и кого там убил, не сыщешь червей-земляков. Где в басне мораль "неспроста", и был ли спасительный мальчик, лежит возле сердца тоска. В палатке лежит чемоданчик и с ним за алмазной рекой в эфир выйдет местный Тед Тернер в стране, где границ нет, покой и счастье. на Марсе, наверно. ..^.. с вешалки Гардеробщице снятся пальто и звенящих блинов перебранки. Каннский лев в золотистом трико, чай с жасмином, и с маком баранки. А актрисе приснятся цветы, как в малиновом крепе статисты в гладиаторских чреслах, плечисты, неземной и большой красоты. Режиссеру не снится ничто, не участвует больше в обманке. С прикроватного столика то тянет чтиво, что всюду давно, Тарантино в цветной растаманке. Эта пьеса ничем проросла, виноваты в том, может быть, правки. На газетах там кошка жила, вот и все, остальное прибавки. Остальное неловкая блажь, шурф словесный и пудра пустая, кошка там на газете живая, за других же недорого дашь. В лунатических лапках медведь, головастик по прозвищу Оскар, лев, что в жужелицу на треть превратился, как взрослая особь, без труда в каждом сердце звенят, и гудят в театральной веранде, мнятся в каждой гримерке подряд, снятся всей гардеробной команде, снится юной актрисе помреж с гладиолусом в статуэтнице, самурайскими ножнами меч Тинто Брасс завладел сном буфетчицы.. Только золушке номерной снится, что никому не досталось. И закончится правдой одной то, что с вешалки начиналось. ..^.. антон францевич Склянок в семь, там где метет разделительную перевертывая крупу через носогубную мертвого города, и запуталось утро в январских фьордах посильнее чем пар изо рта, нет пронзительнее тесноты собачьего газельного форда. Слева, где выпирают колени Васечкина, справа, где гомонит самолетная темнота голосами матушек тетушек тра-та-та, зародилось в середке "Антон Францевич" поперек тараканьего чьего-то виска. Антон Францевич, почему Антон Францевич если там на сидении забился и спит Карманов высшей милостью мышиного короля зародился без обмана Антон Францевич в апельсиновой оговорке -надцатого января. Мандариновым светом горит переносица у Морозова. Настоящий Антон Францевич в этот час на высоте 11.000 летит в Гамбург, давя зевоту. Рядом звуки рождают дамы, лисья хитрость и простота в том что есть еще цифры и, вроде бы, ноты. ..^.. третьяковская галерея Юноше обдумывающему тюрьму решающему с кого, и куда бы деться почти не задумываясь не совру что лучше - с медвежьего семейства что в каждой музейной стене на виду а что там в запасниках и дела нету и то что случилось в сосновом бору теперь разворачиваем на конфетах. Такая вот вышла коза-деррида вселенская можно сказать деконструкция медведи те сгинули все без следа а мы наблюдаем везде их присутствие. Где коричневеет пятно от конфет где справа растет подвенечная мгла медвежья мадонна с чьего-то совета навечно оскалила в кадр жемчуга. И с ней не подвержены всякой тектонике годов и навряд ли когда-то умрут смешные когтистые неоплатоники сосновое утро нам снова крадут. И кто бы и где ни скакал на верблюде, пусть эту медведицу в зоне веков рогатиной взяли тамбовские люди и усыновил медвежат Третьяков. Пускай ни один волос не упадет с голов неприкаянных медвежат, но автор романа до нас не дойдет он смыт с полотна и с истории сжат. Кто все эти люди, мелькающие в метро в плащевках, накинутых на узловатые мощи никто не подправит им в контур лицо, архангел Гавриил, господин хороший. И каждый коричнев лицом и сердит конфеточный царь, секретарь обложек и в каждом ребенке безродный сидит и смотрит в просвет с медвежонком Сережей. Так в чем мессианство и кто разберет письмо, где синит полоса над нами, и лишь отойдем от картины, дойдет что автор всего этого просто украден. Не стало кудрявого с блеском ланит его так с тех пор и нигде не видали, со старых полотен бывает саднит смерть автора в грязном московском вокзале. ..^.. Сон про перепись Мне позвонили в дверь, наверно, в полседьмого, на улице метель лежала, словно клад. Что там могло стрястись, не чувствуя плохого жена пошла открыть, и завязать халат. Пока хозяева нашаривают тапки, стоит на лестнице какой-то свежий гусь. Мы с неизвестностью легко играем в прятки. По переписи мы, - сказала чья-то грусть. Нам надо вас понять, такие есть порядки, текущий по стране запечатлеваем срез. Когда в последний раз вы делали зарядку, и здесь ли в ноль часов ночует польский ксендз. Ах вот вы, кто вы есть, вносите вашу урну - обрадовался тут, в кальсонах мимо, тесть. Вот с вас мы и начнем, - не тихо и не бурно сказали те в шарфах, и предложили сесть. И тесть, закрыв тщедушным телом холодильник, был переписан первым, и в бесправии почил. Припомнили ему, что старый, про мобильник спросили, про количество зубов, семейное, пол и пыл. Теперь давайте с вами, мэм, - жене они сказали, переписали месячные, измерили рост и вес. Сказали, что короткое идет ей, но наврали, так просто возбуждали к разговору интерес. Спросили про детей, в которой дискотеке находятся сейчас, не балуются ли. Простите, но зачем подробно, как в аптеке, - попробовал я встрять, и за меня взялись. - Вам плохо оттого, что с вами с интересом знакомится страна, и город, и район? И я таить не стал под праведным замесом, и даже анонимность вскрыл, представившись, как Слон. Сказал, что мы Слоны, и переписи рады, и большую часть ночи мы проводим только здесь. И что у нас круглы глаза, и уши, и даже зады, и хоботы у нас, и кипы тоже есть. Хотел тут тесть спросить, где надо расписаться, когда совать куда голосованья лист. Но только лист дверей в проеме роз качался, и орошался весь фонтаном парадиз. ..^.. Иваныч (Мастер w/o Маргарет) мастер Иваныч мой грустный товарищ бой коммунальщине без компанейщины девки с пупами шагают прямо мы с пацанами к экскаваторной яме уронили животы: яма по краям кусты размотали рукава: прорвало а ведь жара Костик по пояс, в тельняшке Илья в чем-то несвежем промеж ними я да отвяжись с чертежами, поверь влево идет коммунальная хрень Петр к обеду подгонит компрессор с пива вчера половой наш агрессор нужен ведь кто-то и в век бляха атомный в стуле эректорном экскаваторном где-то разгадывают генетические кренделя мы поджимаем за них вентиля всс-пымц! труляля поднялось хорошо снова не там зацепили ковшом мастер Иваныч ты где шепелявишь мастер Иваныч не помер ли за ночь ведь молодежь: чиж, гитара да еж без чертежа яму не разберешь мастер Иваныч научи меня жить в черном халате расческу носить чтобы с утра в отутюженной форме под коммунальную лазить реформу ..^.. ваш,… Напоследок воткнутое местоимение “Ваш,” вот кнутом загоняет свободную речь в клетку к роли записного поэта, склонившего чуб под палаш, но всегда из его живота здесь выпрыгивал кролик и - поскоком трусливым - в поля неприятия: “Наш ли?” - к гувернантке в дом сильных хозяев, зашившейся в хлам, вдруг племянник пришел погулять. - Ибо точно нашли тот роддом, где синеют младенцы подряд, и бедлам этот вдруг расхотел охранять и замерз пограничник. Кто здесь свой? - в занесенной с окна и до смутных границ так повадившимся крупным снегом и песней столичной, - примой сцены сто лет в монологе валящейся ниц, незаметно давно поглупевшей во мхатских кулисах. И лыжня не ведет никуда - снег раскатан коньковой ходьбой, чемпионка лыжни тренировку проспит, ей приснится, как снимается топлесс и в рост для обложки playboy. ..^.. комиссары Надо жить не таясь, надо смело входить в помещение. Где натоплена печь, и сидят у стола комиссары. Их зеленые локти легки на сукне не смертельны сомнения, нарукавные ромбы горят, на стене от печи тары-бары. Испросить полномочий и выписать командировку, где на Клязьме-реке на равнине город стоит. Комиссары мои я готов попросить полномочий там построить динамо-машину и выкопать новый рудник. Петушка взять у бабок и бутылочек скользких, и вращаясь щеглом промелькнуть через старый вокзал и трястись на ухабах в уездной электро-повозке к подбородку колено литое задрав, как жиган. И прожить незазря, и куда там свезет синекура, с захолустным оркестром водить польку-еньку гурьбой. И родить чудо-богатыря с какой-нибудь дурой, или свет-василису с прыщавой российской губой. Пусть под шапками тени стоят и до самых млечных растений над колодцем февральским серебряный ножик таят, комиссары мои февраля не извольте терзаться сомнением, если надо кого расстрелять, вы рассчитывайте на меня. ..^.. собачник Он прям и внутри без креста, замызганный собаковод, что садит чуть поодаль пса и мимо к киоску идет. Овчарка скулит и прядет, струна от ушей до хвоста, и смотрит на нимб у Христа, и верит что он не уйдет. Такая еще не взялась причина у белого дня, чтоб вдруг эта связь разнялась, как праведника и огня. И вновь каждый раз возвратясь с лицом как продавленным днем прихватывал алую пасть сырым и широким ремнем. Скулиного голоса вздох и так молчалив проводник, и властного, как небосвод, тяжелого жеста язык. Лобастую грусть отстраня, по месту не здесь и нигде, полвека, мелькнув как полдня, прохожего садят к ноге. ..^.. нечленораздельное Страна, где на каждом столбе написано "волосы", волосы волосы, сволочи сволочи, за 38 тысяч неизвестно каких монет, а если быстро ехать, то кажется что написано "головы", головы головы, а на них волосы и другого покупать больше нечего, нет. Покупаем волосы дорого дорого, от лысого города вам прощальный привет, почему только осень здесь добивается постного творога, творога свернувшихся смыслов из опустевших газет. Как же так, ведь это же волосы колосса, колосса Родоса, вон лежит по колено сломленная бронза и бирюза... Почему не уши, не нос, а по-тихому без голоса со столбов продают только волосы волосы, а не глаза глаза. ..^..