*** 

Ещё один рывок и Бог. 

Вот оно божественное провидение –
ночное бдение. 

Со всей болью, что во мне скрыта,
на последнюю орбиту. 

А когда превращусь в метеор,
услышу ангельский хор. 

И ознаменует моё превращение
гравитационное красное смещение 

    ..^..





*** 

В эту ночь, когда ещё далеко до рассвета,
я лежу и слушаю дробь дождевую.
Дождь шагает, скользя по мокрому парапету,
и срываясь, ударяется о булыжную мостовую. 

И я вздрагиваю при каждой короткой вспышке
после которой темноты становится больше.
И мне кажется, что один я в этом городишке
где-то неподалёку от Румынии и от Польши. 

И душа моя скрывается под оболочкой,
уходит в тень, как за кулисы артистка.
Уснуть, забыться, поставить точку,
покуда рассвет ещё не близко. 

    ..^..





*** 

Акация в чёрных разломах,
нависшая словно скала ...
И я был среди насекомых,
ютившихся в складках ствола. 

Впитавший чужую идею,
неслышно возник и исчез,
и белый цветок – орхидея –
раскрыл надо мной свой навес. 

Но, мизерный в мире великом,
песчинка земной голытьбы,
стоял я пред огненным ликом
и яростным оком судьбы. 

Чтоб в прорву, которая снизу
толкает свои жернова,
швырнуло бессмысленный вызов
тепло моего естества. 

    ..^..





Голос 

Мы красили ограду в серый цвет
и вытирали руки то и дело,
а краска застывала и твердела,
и мы жалели, что бензина нет. 

И вдруг откуда-то из глубины
донёсся звук, тягуче и фальшиво
запел старик, и в голосе визгливом
весь утонул звенящий гул весны. 

Не умолкал пронзительный фальцет,
и с ветром прочь мотив не уносился.
Как тот, кто мёртв, обратно в жизнь просился,
а Бога нет, и вечной жизни нет. 

Клубился май в сиреневом цвету,
любить и верить без конца способный,
а голос рвался на куски, подобный
на злом ветру дрожащему листу. 

    ..^..





*** 

Как тучи, чувства отползут,
Туман желаний растворится.
В холодном зале страшный суд
Не страшно, в общем-то, творится. 

Смотрю в лицо моей зиме-
Она седая совершенно.
Молчит задумчиво во тьме
И улыбается блаженно. 

Пришла считать мои грехи,
Копаться в бесполезном хламе,
Трухе, где мертвые стихи
Вповалку с мертвыми делами. 

    ..^..





*** 

Если ты есть, отец,
Где-то среди сердец,
живших когда-то здесь.
Словом, если ты есть. 

Сквозь эти мрак и тишь,
сможешь? - меня услышь.
Я расскажу тебе
Все о своей судьбе. 

Я посылаю весть,
Что мне - пятьдесят шесть.
Вот я, почти старик,
Молча шепчу свой крик. 

Я с тобой встречу жду
Где-то в раю, в аду,
Где обитаешь ты
В городе пустоты. 

Значит, и мать жива,
Слышит мои слова.
В царстве сплошного сна,
Где круглый год - весна. 

    ..^..





*** 

Шевельнулся в тебе абсолют,
Сквозь тебя поглядел по иному,
Проскользнул по пространству сквозному
И рассыпался, словно салют. 

Темных клеток таинственный люд
Не сумел починить хромосому.
И тебе, проходимцу босому,
О судьбе телеграмму пришлют. 

    ..^..





*** 

Станешь тонким,мертвым,белым,
Как окончится твой труд.
Жизнь,написанную мелом,
С гладкой досточки сотрут. 


Ты искал в правописанье
Смысл,связующий слова.
Смерти тонкое касанье
Лишь предчувствовал едва. 


Но познание наощупь,
Откровение вчерне,
Удивительней и проще,
Чем лежащее вовне. 


Жизнь – конспект времен грядущих,
Новой эры перегной.
А душа витает в кущах
Над бессмыслицей земной. 

    ..^..





Философия дна. 

Философия дна – ни излишеств,
Ни красот не приемлет она.
Чуждо напрочь знамение свыше
Философии дна. 

Тяжело поводя плавниками,
Молчаливо глядят из окна
И беззубо сверкают очками
Обитатели дна. 

Тишина.Только хрипы глухие,
Обжигающий свет.
Философия дна,ты – стихия
И последний ответ. 

    ..^..





*** 

Том забытый пролистал,
Древних слов коснулся взглядом.
Словно ночью пролетал
Я над майским их парадом. 

А они ушли, ушли,
Друг на друга не похожи.
И поют из-под земли
Хором - Господи, мой боже. 

    ..^..





*** 

Сползает вниз трава с откоса,
Свалялся клочьями бурьян.
Распарывают грязь колеса –
Скрещенье двух борозд, двух ран. 

Возможно, след свой оставляет
Мое дыхание, мой взгляд,
И мысль, которая петляет,
Стремясь куда-то наугад. 

Ведь есть мучительное чудо
В любом ничтожном пустяке,
И я тоску свою избуду
С дырой, просверленной в виске. 

И с новой легкостью нездешней
В цветущем яростно саду,
Под белой, ласковой черешней
В обнимку с женщиной пройду. 

    ..^..





*** 

Выходит, он приговорен,
А я стою в толпе безликой
И наблюдаю, как сквозь сон,
За процедурой казни дикой. 

Но размышляю о себе –
О смысле жизни и старенье.
И пот, ползущий по губе,
Противнее, чем несваренье. 

    ..^..





*** 

Осталось, вроде бы, немного,
И я , конечно, не пойму,
Зачем вела моя дорога
Всегда к страданью моему. 

Зачем заботы и тревоги,
И липкий, тошнотворный страх,
И мысли вечные о боге
У распадающихся в прах. 

Я вполз в мое существованье,
Как в черный водосточный люк,
Осуществить свое призванье-
Быть напоровшимся на сук. 

    ..^..





*** 

Если ты, забытый Богом,
Здесь, на стыке двух веков,
Сам забыл уже о многом,
Это жизнь без дураков. 

В темноте дымок табачный
Голубые кольца вьёт.
Тихий переулок дачный
Сниться не перестаёт. 

Жизнь, тебе приёмом старым
Боль к трюизму не свести.
И коньячным перегаром
Пахнет – Господи, прости. 

    ..^..





*** 

Когда дела идут к закату,
Суть перемены налицо.
Ты в отраженье мутноватом
Не узнаёшь своё лицо. 

И в поисках таблетки шаришь
Рукой по гладкому столу,
И кажешься себе, товарищ,
Ушедшим с головой во мглу. 

Но не разыгрываешь драму,
Когда пускаешься в круиз,
Скользя в чернеющую яму
По лестнице, ведущей вниз. 


    ..^..