НЕ БОЛЕЕ, ЧЕМ СОН 

Мне удивительный вчера приснился сон: 
Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока. 
Лошадка тихо шла. Шуршало кодесо. 
И слезы капали. И вился русый локон. 

И больше ничего мой сон не содержал... 
Но, потрясенный им, взволнованный глубоко, 
Весь день я думаю, встревоженно дрожа, 
О странной девушке, не позабывшей Блока... 

1927 

    ..^..




ПОЮЩИЕ ГЛАЗА 

Над калиткой арка из рябины. 
Барбарис разросся по бокам. 
За оградой домик голубиный. 
Дым из труб, подобный облакам. 

Домик весь из комнаты и кухни. 
Чистота, опрятность и уют. 
Подойди к окну и тихо стукни: 
За стеклом два глаза запоют. 

Женщина с певучими глазами 
Спросит, кто любимый твой поэт, 
И, с улыбкой прислонившись к раме, 
Терпеливо будет ждать ответ.
 
Назови какое хочешь имя: 
Будь то Надсон или Маллармэ, 
В дом, где облака таятся в дыме, 
Будешь вхож, назвать себя сумев. 

Если же ты скажешь: "Что мне в этом! 
Знать стихов я вовсе не хочу". 
Женщина, рожденная поэтом, 
Вдруг погасит взоры, как свечу. 

И хотя бы кудри поседели 
Пред стеклом, скрывающим уют, 
О твоем тебя не спросят деле 
Те глаза, которые поют... 

1927 

    ..^..




НА ЗАКАТЕ 

...отдыхала глазами на густевшем закате... 
Н. Лесков 

Отдыхала глазами на густевшем закате, 
Опустив на колени том глубинных листков, 
Вопрошая в раздумьи, есть ли кто деликатней, 
Чем любовным вниманьем воскрешенный Лесков? 

Это он восхищался деликатностью нищих, 
Независимый, гневный, надпартийный, прямой. 
Потому-то любое разукрасят жилище 
Эти книги премудрости вечной самой. 

А какие в них ритмы! А какая в них залежь 
Слов ядреных и точных русского языка! 
Никаким модернистом ты Лескова не свалишь 
И к нему не посмеешь подойти свысока. 

Достоевскому равный, он - прозеванный гений. 
Очарованный странник катакомб языка! 
Так она размышляла, опустив на колени 
Воскрешенную книгу, созерцая закат. 

1928 

    ..^..




СОЛНЕЧНЫЙ ЛУЧ 

В твою мечтальню солнце впрыгнуло 
С энергиею огневой, 
И, разогревшись, кошка выгнула 
Полоски шубки меховой. 
 
И расплескался луч в хрусталиках 
Цветочной вазы от Фраже, 
С улыбкой на диванных валиках 
Заметив томики Бурже...
 
Луч попытается камелии 
Понюхать, в тщетном рвеньи рьян. 
Разглядывая рукоделия, 
Тебе укажет на изъян. 

Потом (пойми, ведь солнце молодо 
И пустовато, как серсо!) 
Чуть-чуть придать захочет золота 
Недопитому кюрасо... 

О, солнце марта любознательно, 
В нем шутка и предвешний хмель! 
Смотри, сосет оно признательно 
Развернутую карамель... 

И все стремится в сердце девичье 
Бесцеремонно заглянуть: 
Вместилась в грудь строфа ль Мицкевича, 
Строфа ль Мюссэ вместилась в грудь? 

И напроказничав в мечталенке, 
Взглянув кокетливо в трюмо, 
Запрячется в конвертик маленький, 
В котором ты пошлешь письмо... 

1926 

    ..^..




УЗОР ПО КАНВЕ 

По отвесному берегу моря маленькой Эстии, 
Вдоль рябины, нагроздившей горьковатый коралл, 
Где поющие девушки нежно взор заневестили, 
Чья душа целомудренней, чем берёзья кора, 

По аллее, раскинутой над черной смородиной, 
Чем подгорье окустено вплоть до самой воды, 
Мы проходим дорогою, что не раз нами пройдена, 
И все ищем висячие кружевные сады... 

И все строим воздушные невозможные замки, 
И за синими птицами неустанно бежим, 
Между тем как поблизости - ласточки те же самые, 
Что и прошлый раз реяли, пеночки и стрижи. 

Нет, на птицу, на синюю не похожа ты, ласточка, 
На палаццо надземное не похожа изба. 
Дай рябины мне кисточку, ненаглядная Эсточка, 
Ту, что ветер проказливо и шутя колебал... 

1923 
Toila-Valaste 


    ..^..