НА ЭМБАХЕ 

Ее весны девятой голубые 
Проказливо глаза глядят в мои. 
И лилию мне водяную Ыйэ 
Протягивает белую: "Прими..." 

Но, как назло, столь узкая петлица, 
Что сквозь нее не лезет стебелек. 
Пока дитя готово разозлиться, 
Я - в лодку, и на весла приналег... 

Прощай! И я плыву без обещаний 
Ее любить и возвратиться к ней: 
Мне всё и вся заменит мой дощаник, 
Что окунается от окуней... 

Но и в моем безлюдье есть людское, 
Куда бы я свой якорь ни бросал: 
Стремят крестьян на озеро Чудское 
Их барж клокочущие паруса. 

Взъерошенная голова космата 
И взъерепененная борода. 
И вся река покрыта лаком "мата", 
В котором Русь узнаешь без труда... 

1929 

    ..^..




В ЛЕСАХ ПРИВОЛЖСКИХ 

Над озером смеялись берегини 
    Зеленовзорные и русые. 
И были небеса спокойно-сини 
    Над обольстительной чарусою. 

Мы шли весь день и захватили вечер, 
    Ведомы странными летасами. 
Нам в городе жить больше стало нечем 
    С его ненужными прикрасами. 

Мы ночью развели костер в лывине, 
    И запорхали всюду искры скорые. 
И к огоньку присели берегини 
    Притихшие, зеленовзорые. 

1930 
Toila 

    ..^..




ИГРАЙ ЦЕЛЫЙ ВЕЧЕР... 

Сыграй мне из "Пиковой дамы", 
Едва ль не больнейшей из опер, 
Столь трогательной в этой самой 
Рассудочно-черствой Европе... 

Сначала сыграй мне вступленье, 
Единственное в своем роде, 
Где чуть ли не до преступленья 
Мечта человека доводит... 

Мечта! Ты отринута миром... 
Сестра твоя - Страсть - в осмеяньи... 
И сердцу, заплывшему жиром, 
Не ведать безумства желаний... 

О, все, что ты помнишь, что знаешь, 
Играй мне, играй в этот вечер: 
У моря и в северном мае 
Чайковский особо сердечен... 

1927 

    ..^..




ТИШЬ ДВОЯКАЯ 

Высокая стоит луна. 
Высокие стоят морозы. 
Далекие скрипят обозы. 
И кажется, что нам слышна 
Архангельская тишина. 

Она слышна, - она видна: 
В ней всхлипы клюквенной трясины, 
В ней хрусты снежной парусины, 
В ней тихих крыльев белизна - 
Архангельская тишина... 

1929 

    ..^..




ДЕВУШКА БЕЗЫМЯННАЯ 

Она живет в глухом лесу, 
Его зовя зеленым храмом. 
Она встает в шестом часу, 
Лесным разбуженная гамом. 

И умывается в ручье. 
Ест только хлеб, пьет только воду 
И с легкой тканью на плече 
Вседневно празднует свободу. 

Она не ведает зеркал 
Иных, как зеркало речное. 
Ей близок рыбарь, житель скал, 
Что любит озеро лесное. 

Но никогда, но никогда 
Она ему о том не скажет: 
Зачем? К чему! Идут года, 
И время умереть обяжет. 

Ее друзья - два зайца, лось 
И чернобурая лисица. 
Врагов иметь ей не пришлось, 
Вражда ей даже не приснится... 

Не знать страданья от вражды 
И от любви не знать страданья - 
Удел божественный! Чужды 
Ей все двуногие созданья. 

И только птиц, двуногих птиц 
Она, восторженная, любит. 
Пусть зверство человечьих лиц 
Безгрешной нежность не огрубит! 

Не оттого ль и рыболов, 
Любезный сердцу, инстинктивно 
Ее пугает: и без слов 
В нем что-то есть, что ей противно... 

Людское свойство таково, 
Что не людей оно пугает... 
Она - земное божество, 

И кто она - никто не знает!.. 

1923 

    ..^..




ТЯГА НА ЮГ... 

Не старость ли это, - не знаю, не знаю, - 
Быть может, усталость - души седина, 
Но тянет меня к отдаленному краю, 
Где ласковей воздух и ярче волна. 

Мне хочется теплого и голубого, 
Тропических фруктов и крупных цветов, 
И звончатой песни, и звучного слова, 
И грёз без предела, и чувств без оков. 

Я север люблю, я сроднился с тоскою 
Его миловидных полей и озер. 
Но что-то творится со мною такое, 
Но что-то такое завидел мой взор, 

Что нет мне покоя, что нет мне забвенья 
На родине тихой, и тянет меня 
Мое пробудившееся вдохновенье 
К сиянью иного - нездешнего - дня! 

1929 


    ..^..