Дмитрий
Легеза.
ДАЙВЕР
***
………………………А.е.
Второе "Я" похоже на яд -
тягучий и теплый мед
из темных вен, но пока не мертв
пьющий второе "Я".
Второе "Я" - кабак и кальян,
текила, соль и лимон,
на белом лбу спиралью клеймо -
ИНЬ, целующий ЯН.
Второму "Я" у окна стоять,
ресницами трогать дым
и знать, что для питья и еды
"Я" первое - тоже яд.
Два коротких стихотворения
*
Мокрые волосы после душа,
Банный халат как бальное платье,
Милая девочка, слово дружба -
Просто понятие, нам понять его
Трудно сейчас, да и, впрочем, нужно ли.
**
Я все прощаю маленькой женщине -
Неосторожное слово желчное,
Алеть заставляющий небо жест ее,
Поскольку и в гневе она божественна.
Разговор
На небе вареном тучки заплатками.
- Твой глазик зареванный
- Нет, заплаканный
- Ты споришь со мной, человечья дочь,
Чьи волосы свободны как дождь.
Тогда хотя бы глазенки вытри-то
И так сентябрь, и на землю вылито
Немало воды, человечья дочь,
Чьи волосы свободны как дождь.
Насупилась, бросила словами колкими.
- Да я уж взрослая, ты знаешь, сколько мне?
- Я знаю все, человечья дочь,
Чьи волосы свободны как дождь.
Прощания
Прощания не могут уколоть,
Они с размаху бьют, неотвратимы,
В них буква "Щ" как нож от гильотины
С хрустящим звуком рассекает плоть.
- Прощайте, друг, пора, не обессудьте -
Разорвано касание руки.
Так шарики искрящиеся ртути
Вдруг растеклись, закону вопреки.
Два небольших
стихотворения на вечернюю тему
1.
Спешу к тебе, спешу,
твой несуразный шут
без бубенцов,
и красное винцо,
в дорожной сумке с яблоком гранича,
дает понять, что ожидает нынче
фруктово-винный вечер нас, и ты
не будешь видеть, как грустят шуты.
2
Лица вечерних домов
напоминают кроссворды.
Смотри, вон над тем подъездом –
шесть букв по вертикали –
какое-то слово… Жестом
комкаешь разговор ты.
Первая наша ссора
не из-за пустяка ли?
Ягодка
Уже глотнула из чашки яду,
теперь - до дна.
И напоследок ягоду
– на!
Не у старухи куплена,
не с лотка,
ягода эта крупная
ах, сладка.
Хмурить не надо личико,
ведь не бред –
алая земляничинка
в октябре.
Ешь, ну а я прилягу-ка
Пусто нынче
в месте, где билась ягодка
зе-мля-нич-ка.
*/*
Водоточащие ранки руками прикрой, осуши
пальцами. Пальцы - лекарство, а также замена
прикосновений чужих, и бывает порой незаметна
разница форм и движений, а если ушиб
(после молчания) или порез (после слова)
невыносим, то тем более разницы нет.
Хитрый торговец ушел, не сказав о цене.
Думай сама, тут подсчитывать проще простого.
Что расстоянье? - вопрос только времени, денег
или желанья, его так нетрудно решить.
Только решиться. Но ширятся синие тени,
их незаметно руками прикрой, осуши.
Последнее к Л.
Я тебя пропускаю, как вес штангист,
Как прыгун высоту, как помеху справа
Пропускает водитель. Твои шаги
Затихают. Как будто затихли. Равен
Девяноста градусам, ибо прям,
Между плоскостью угол и вертикалью.
Я на плоскости. Весточкой сентября
Теплый дождик по складкам плаща стекает.
Прояснилось. Прошло. Отболел. Забыл.
Уходящей водою твой след застиран.
Встану прямо, чтоб градус углов любых
Семицветным выверить транспортиром.
Апрельский снег
Треть жизни - сон, треть комнаты - кровать,
И мне казалось, ничего нет проще,
Чем так закономерно разбивать
Собою занимаемую площадь.
Но падал снег, хотя стоял апрель,
В апреле этом был определенно
Какой-то смысл, в нем слышалось apres
На языке Бодлера и Вийона.
И прошлого цветные огоньки,
Покачиваясь, медленно горели,
И две полупрозрачные руки
Соединялись в том, другом апреле.
А нынче все, что не могло сгореть,
Пригладил снег обманчиво-пуховый,
Чтоб комнаты оставленная треть
Была чиста до оттепели новой.
Серая ночь
Доченька ночь, одинокая бродишь,
грея ладонями лунный зародыш
в татуированном белыми точками
брюхе, по лезвиям остро заточенным
крыш оцинкованно-пепельной жести.
Самая падшая в племени женщин -
серая ночь...
Звонок на два тона и два поворота
ключа, разделявших усталое «кто там»
И столкновение в маске бесстрастности.
- Здравствуйте.......
- Здравствуй, мы, помнится, были на «ты»...
- Да... Проходите.....Мой кофе остыл
желтой дугою на месте касания
губ.
- Не бросай меня.......
Доченька ночь, ты по улицам бродишь,
грея ладонями хилый зародыш
новой Луны.
Прощание с городом
Город, впитывая капли,
Дышит воздухом портовым,
Мой асфальтовый кораблик
Здесь навеки пришвартован.
Дождь касается ладонью
Парусов и тонких весел,
Но качаются вагоны
На пути в чужую осень.
Я покину этот город,
Отпоет меня, как надо
В однокомнатных соборах
Корабельная команда,
Но в пыли дорожных станций,
Уходя в чужую осень,
Мне так хочется остаться
Самым преданным матросом.
Город, впитывая капли...
СПб играет на трубе
Каменноглазый болотный тролль,
играющий на трубе-метро.
В туберкулезных легких калеки
бронхиолы, бульвары, аллейки,
где люди-воздух - ко входу, вниз,
а люди-звуки выходят из
раструба твоего инструмента
наверх, но, пройдя каких-то сто метров,
а может двести или пятьсот,
что очевидно зависит от
погодных условий, вдруг замолкают,
становятся воздухом, замыкая
цепочку игры на трубе-метро.
- Держи монету, болотный тролль.
Близость лета
Проспекту разминают позвоночник
Автомобили. Яркие цвета
На девушках. Мне вдруг открылась тайна:
Длина их платьиц пропорциональна
Длине ночей в Санкт-Петербурге. Так
Нетерпеливо жду я белой ночи...
Полнолуние в Санкт-Петербурге
Тебе той ночью не спалось,
Ты видела сама,
Как масло лунное лилось
На сонные дома.
И петербургский старый кот,
Прокравшийся тайком,
Мусолил этот бутерброд
Прохладным языком.
Он так старался, но, увы,
Все лил с небес поток,
И даже уровень Невы
Повысился чуток.
В забегаловке у шоссе
В небольшой забегаловке у шоссе
Были я и любовь. Но любовь - мертва.
И бутылка вина. И еще Дассен
Нам тихонечко пел: "J'ai pense a
toi"
В небольшой забегаловке мы одни.
Скоро полночь, бутылка почти пуста.
Я подвинул стакан. - Эй, любовь, глотни.
- Ты забыл, я мертва - отвечала та.
Три бумажных цветка на столе у нас.
Я себе взял цветок, чтоб осталось два.
Больше нет любви. Больше нет вина.
Лишь звучит в ночи: "J'ai pense a
toi".
* - "J'ai pense a toi" [Жэ
пансе а туа] (фр.) - "Я думал о тебе".
О дырах
1.
Закрыв надежно дверь квартиры,
Всегда один, по выходным
Он размножал сверленьем дыры -
Отверстия к мирам иным.
Потом, взяв шланга длинный хобот
И подключая пылесос,
Тянул оттуда чей-то опыт,
Ответ на мучивший вопрос.
2.
Весь мир зависит от дыр-
Суть мудрого понимания
Рожденья, жизни и смерти -
Простое чередование
Плотности и отверстий.
Эфир состоит из дыр.
Пещеры, норы, квартиры
Вмещают плотную массу,
Но масса входит не сразу,
А медленно, через дыры.
Для древних дыры - кумиры,
И подданный фараона,
Сощурясь, глядел влюбленно
На глаз великого Ра,
Зрачок в котором - ДЫРА.
«Милый мальчик, ты так весел,
так светла твоя улыбка………»
Н.С. Гумилев
«Нас ведет КРЫСОЛОВ! КРЫСОЛОВ!»
И.А. Бродский
Малыши идут на звуки,
с ними я иду, покорный,
мы идем на звуки песни,
этот дьявол так красив.
У него волшебный голос,
как чудны его аккорды,
как легко берет он ноты -
до-ре-ми-фа-соль-ля-си.
Научившийся не падать,
я иду, шепча: - о, дьявол,
ты мой слух завороженный
звука песни не лиши, –
и с таким же упоеньем,
перемешивая с явью
непрочитанные сказки,
умирают малыши.
Нет, они живут, конечно
и взрослеют постепенно,
в головах все больше знаний
прибавляется, и сил
в их телах все больше, больше,
но внутри застыло пенье.
Мы идем на звуки песни –
до-ре-ми-фа-соль-ля-си.
Башмачник
Я не воин. Ты видишь, мальчик,
всё кромсаю кожи телячьи.
Я - башмачник, бедный башмачник
из людишек простых, дела чьи
лишь пропахшим навозом конским
бородатым плебеям тема
для бесед в кабаках. Но консул,
расслабляющий тело в термах,
или сам Император... Им ли
знать о том, что до дальних Галлий
в каждом следе могучих римлян
слава сделанных мной сандалий.
Скоро ты станешь взрослым, мальчик,
и, быть может, напишешь книгу
как по Городу вел башмачник
легионы своих калигул.
Кетцалькоатль
Соединенье ужа и птенца
серой болотной цапли
поражает сходством с кетцаль-
коатлем.
Змей мой пернатый,
змей мой пернатый,
рожденный ползать-летать-ползать,
поздно, поздно
взять захотел меня ты
в небесный Куско, к чему
мне ласки индейской плоти.
Как змей я не очень мудр,
для цапли - слишком болотен.
Смерти невидимая отметинка
посередине разрезом вдоль
мне позволяет забыть о смерти как
только причине явленья вдов,
мне позволяет выйти из тени
тела, одежды, квартиры, дома,
улиц, маршруток, работы, денег,
города, бывших со мной людей и
просто звонивших порой по делу
и горевавших из чувства долга,
Выйти, подпрыгнуть, подняться над
ними и дальше, a la promenade.
Суицидоцид (Дайвер)
Был медлителен у петли,
растягивал, длил
временной интервал,
отрывал
секундочки, трогал каждую,
ласкал, как ласкает, скажем,
палец, иглой уколотый,
мальчик неосторожный.
Висящая в центре комнаты
петля казалась похожей
на каплю.
– Ну же, ныряй –
из окон блик фонаря
кольнул легонько.
– Давай,
давай, ты принял решенье,
вот так,
вперед…
голова,
шея.
Был медлителен у петли,
растягивал, длил
временной интервал,
отрывал
откусывал, отколупывал
секундочки, знал, что глупо, но
одну, еще хоть одну
…………………….
Вдохнул. Собрался. Нырнул.
Веселая песенка
Давайте медленно идти
По краешку колодца,
По скользким каменным кругам,
Лежащим на кругах
И вниз глядеть, и ощущать
Азарт канатоходца,
И равновесье двух миров
Хранить на двух руках.
Покой приходит сам собой,
Нам ни к чему стараться,
Умом усиленно ловить,
Молясь и не дыша,
И сердца стук, и сто иных
Волнений и вибраций,
В себя толчком вбивая страх,
Как бильярдный шар.
Нет, мы уверенно идем
По ниточке бетонной,
Где наши легкие шаги
Не оставляют след,
А если правду говорят,
Колодец тот - бездонный,
Нас ожидает лишь полет,
И значит - смерти нет.