часть 1. Они сбрасывают парашютистов!.. Всем дежурным немедленно идти на поиски десантников!... Пусти, ну тебя!... Последние слова относились уже не к микрофону, а к Андрею, который с восторженным возгласом:"Ой, Маруська, молодец! Вот здорово!" крепко обнял ее. Она его толкнула в бок, довольно больно ударила его по рукам, но это было только для вида: она не сердилась, она знала, что курносый, кучерявый Андрюшка влюблен в нее по уши; и он ей нравился, хотя не был красивым, а еще больше ей нравилось его дразнить. - Марусенька моя! - прошептал Андрей, неловко, но крепко целуя ее. - Ты лучше всех на свете!.. Самая замечательная!.. Маруся милостливо и серьезно позволила себя поцеловать, а затем рассмеялась: - Самая замечательная? Еще бы! На всем земном шаре такая только в одном экземпляре имеется!.. - А ты меня, все-таки, любишь!.. Андрей сел на соседний стул и перетащил ее к себе на колени. - Тебя любить совершенно не за что! - заявила Маруся. - Хоть и не за что, а любишь! Теперь уже никуда не денешься! Возьму и женюсь на тебе! - Дурачок! Ведь ты же моложе меня на целых три года!.. А главное, чтоб на мне жениться , моего согласия спросить надо!... Маруся хотела еще что- то добавить, но в дверях выросла длинная худая фигура председателя райисполкома Куликова. - Товарищ Макова! Кто вам разрешил поднимать тревогу? Еще только десять минут второго, а тревога назначена на четыре часа утра... Андрюшка готов был провалиться сквозь землю, но Маруся нисколько не смутилась. Слегка отстранив Андрея, она снова взяла микрофон. - Внимание! Говорит Липня! Объявляется отбой воздушной тревоги!.. Вражеский десант обнаружен и обезоружен!.. Она подчеркнула нечаянную рифму. - Товарищ Макова! Что это за нелепые шутки?! - Скучно же, Иван Константинович!... Надо расшевелить дежурных, а то они уже двенадцатый сон смотрят... А в четыре часа можно будет еще парашютистов сбросить... Куликов молча пожал плечами, повернулся и вышел. *** Лена Соловьева, агроном Липнинского Райзо, возвращалась домой из Молотиловского сельсовета, где она была в командировке. На попутной машине, на которой она ехала, в дороге отказал мотор, и ей пришлось около пяти километров идти пешком. Когда она подошла к окраине города, был первый час ночи. Сперва она не заметила ничего особенного, только удивилась полной темноте улиц, но предположила, что виной этому какие-нибудь неполадки на электростанции. Но недалеко от больших, недостороенных корпусов льнокомбината она услышала неожиданный окрик: - Стой! Руки вверх! Из густой тени выступили два человека. Один из них подошел вплотную к Лене, которая остановилась, но рук не подняла и стояла, как б раздумывая, стоит это делать , или нет. -Руки вверх, а то стрелять буду! В вытянутой руке подошедшего что-то сверкнуло. -Витька! Что это еще за хулиганство?! Хорошо, что я не трусиха, а то можно так до смерти напугать, - сказала Лена, стараясь не показать вида, что она тоже немного испугалась. -Не хулиганство, а военна игра! Вы арестованы, гражданка! Виктор Щеминский говорил резко, отрывисто и необыкновенно важно. -Какая военная игра? -А разве вы не знаете? - спросил второй "часовой", Володя Белкин, столяр со строительства. -Откуда же я могу знать? - отозвалась Лена.- Я иду из Молотилова, была в командировке... -Все равно! Сегодня ходить по улицам после десяти часов воспрещается! Могут оказаться шпионы и диверсанты!.. Мы вас арестуем и отведем в штаб для выяснения личности! - решительно заявил Виктор и вновь направил на Лену свое оружие: это был детский игрушечный пистолет, стреляющий пробкой, привязанной на нитке; он почти целиком прятался в Витькиной ладони. -Но ведь вы оба меня знаете, зачем же вам выяснять мою личность? -Что мы вас знаем, это не считается! Идемте, гражданка, в штаб! -Да никуда я не пойду! Отвяжитесь! Я домой иду! Но тут вступил в разговор рассудительный Володя: -Ну, пожалуйста, пойдемте с нами!.. Это не в серьез, так только... Мы с Витькой - часовые, патруль.... Понимаете, патруль?.. Мы обязаны всех задерживать, с нас спрашивают...А до дому вы все равно не дойдете: не мы, так другие вас остановят... Лена сдалась. - Ну, ладно, идем! Где ваш штаб? Но оказалось, что никакого "штаба " не было: это слово как-то нечаянно само собой слетело с языка Виктора. Часовые заспорили. -Надо вести ее в райисполком! - заявил Виктор. - Куда же это, через весь город? - возразил Володя. - Удостоверение-то у тебя есть? -Нет, не успел взять... - И у меня нет... Нас арестуют с ней вместе!.. Лена рассмеялась: -Ну и часовые!.. А поближе где-нибудь штаба нет? -Да пошли в нашу стройконтору! - предложил Володя. - Пускай там будет наш штаб!.. -Пошли!... Быстро!.. И ретивые часовые повели свою пленницу. Поднять руки они ее так и не сумели заставить. Они прошли, спотыкаясь о кирпичи и доски, через широкий темный двор новостройки и вошли в контору, где сидело несколько человек дежурных. Около самой двери сидела знакомая Лены, Клавдия Ивановна Сомова, машинистка; на рукаве ее старенькой темно-коричневой жакетки белела повязка с красным крестом. - Леночка! Как же вы к нам попали? - начала она было удивленно, но Щеминский резко прервал ее: -С арестованными не разговаривают!.. Кто здесь начальник штаба? -Какие арестованные?.. Нет тут никакого штаба! Но Венецкий, сидевший на подоконнике в глубине комнаты, встал, выступил вперед и сказал отчетливо и строго: -Кажется, эта почетная должность поручена мне! Я - начальник штаба! Виктор вытянулся, приложил руку к виску, одновременно совсем не по-военному поправив кудрявый чуб, и отрапортовал, слегка заикаясь от смеха: - Товарищ начальник штаба! Мы арестовали подозрительную гражданку, которая ходила по улицам в запрещенное время!.. Предполагаем, что она вражеский шпион... Следует выяснить ее личность... Тут он не выдержал и расхохотался. - Вольно! - сказал Венецкий серьезным тоном, без улыбки. - Штаб займется выяснением личности этой гражданки. Можете идти - там по улицам еще шпионы ходят! Патрульные неохотно удалились. Клавдия Ивановна наблюдала всю эту комедию, вытаращив глаза. - Что это за глупости такие? - возмущенно заговорила она, как толшько за усердными часовыми закрылась дверь. - Эти мальчишки людям проходу не дают! Скажите, пожалуйста - "шпиона арестовали"... Это же Леночка из райзо, я ее прекрасно знаю!.. И вы тоже хороши, Николай Сергеич! Какой же вы начальник штаба? Николай Сергеевич пожал плечами. - Я такой же начальник штаба, как ваша знакомая - шпион... Если придумали военную игру - приходиться играть... А мальчишки обрадовались, что власть в руки попала - хоть игрушечная, да власть. Куда вы шли? - обратился он к Лене. - Сегодня же нельзя ходить по улицам! Лена объяснила все обстоятельства дела. - Хорошо! Личность ваша установлена! Товарищ Сомова подтверждает, что вы действительно "Леночка из райзо"... - Соловьева Елена Михайловна! - поправила Сомова. - Соловьева Елена Михайловна! - повторил Венецкий. - Но придется вам остаться у нас, пока не закончилась война районного масштаба, а то эти лаботрясы так разыгрались, что опять вас задержат, если пойдете домой... Вот, надевайте! - он протял ей повязку с красным крестом. - Теперь вы будете не шпион, а медсестра. Лене пришлось покориться. А лаботрясы в самом деле разыгрались не на шутку: не прошло и получаса, как дверь с грохотом распахнулась и в контору снова ввалился неугомонный Виктор; на этот раз он вместе с электромонтером Васей тащил на строительных носилках Володю, лежавшего в самой нелепой позе, свесив голову и ноги в разные стороны и ухватившись руками за борта носилок. - Где перевязочный пункт? Принимайте раненого! Испачканные кирпичом носилки были взгромождены на письменный стол так стремительно, что мнимый раненый не выдержал: - Да осторожнее, ребята! Вы и здоровому все бока отбьете!.. А попадись вам настоящий раненый, вы его живо угробите!.. - Лежи смирно! Ты без сознания! - командовал Виктор. - Медсестры! Перевязывайте! Клавдия Ивановна нерешительно подошла к столу, вертя в руках бинт. - Что перевязывать-то? Куда он ранен? - спросила она сквозь зубы. -У него семнадцать онестрельных ран... Нет, осколочных... У него пробит череп, сломано пять ребер, оторваны обе ноги... _ Обе ноги и одна голова! - в тон подхватил Венецкий. - Он погиб на поле брани, и нести его надо не на перевязку, а на кладбище: на такого заведомого мертвеца и бинтов тратить не стоит!... Виктор немного смутился. - Да нет, он живой! - запротестовал он. - Ну, я через край хватил... Пусть у него будет не семнадцать ран, а, скажем, три: одна на голове, другая на ноге, а третья... ну пуская где-нибудь в середке... Перевязывайте! Он не отстал, пока Володю не обкрутили бинтами во всех направлениях, израсходовав, к большому огорчению Клавдии Ивановны, целый пакет. - Такие хорошие бинты... их так трудно достать... в аптеке и по рецепту не достанешь... а тут приходится тратить на всякую глупость!.. - ворчала она. - Внимание, внимание! - вдруг заговорил черный круг репродуктора. - Воздушная тревога!.. Вражеские самолеты над территорией льнозавода!.. Они сбрасывают парашютистов!... Всем дежурным немедленно идти на поиски десантников!... Пусти - ну тебя! Последние слова расслышали только сидевшие под самым репродуктором Клавдия Ивановна и Лена, и обе дружно расхохотались. Виктор метнулся к двери. - Живо!.. На улицу!... Ловить десантников!.. Васька! Володька! - Витя, я же раненый! - подал голос перебинтованный Володя. - Лодырь ты, а не раненый!... Поспать захотелось? А ну долой бинты!... Сорванные бинты полетели на пол. Клавдия Ивановна поспешно подобрала их, аккуратно свернула и сунула в карман. Молодежь исчезла за дверью. - Сейчас десантников приволокут! - смеясь, проговорил Николай Сергеевич и тоже направился к дверям. - Пойду посмотрю, что у них на улице делается... Но не успел он выйти из-под лесов новостройки, как на него в темноте набросились несколько человек и повалили на землю. - Лови десантника!.. Держи!.. Вяжи ему руки! - кричал на всю улицу не в меру расшалившийся Витька. - Да ты с ума сошел! Это же Николай Сергеевич! - воскликнул Володя. Виктор смущенно отступил: арестовать "начальника штаба", которому он только что рапортовал о своих подвигах, даже у него не хватило нахальства. Венецкий встал и молча пошел назад в контору. При падении он напоролся ладонью на гвоздь, торчавший из какой-то доски. - Не успел выйти, как попал в десантники и получил рану, причем настоящую, - проговорил он, входя в контору. - Клавдия Ивановна! Окажите помощь пострадавшему! Но Клавдии Ивановны не было: она и все остальные пошли посмотреть тревогу в соседнее неосвещенное помещение, выходившее окнами на улицу. В конторе оставалась одна Лена, которой и пришлось оказывать помощь; она промыла маленькую ранку от гвоздя, помазала йодом и начала перевязывать. В эту минуту в дверь вбежала красивая и нарядная молодая женщина. - Коля! Неужели так трудно было зайти домой? - раздраженно начала она, и вдруг остановилась, увидев Лену, которая завязывала бинт на руке Венецкого. - Теперь мне все понятно! - воскликнула она трагическим тоном. - Значит, под предлогом этих дурацких воздушных тревог у тебя тут назначено свидание с этой... - Валя, перстань! - крикнул Венецкий, желая предупредить или хотя бы заглушить тот град оскорбительных слов, который, как он хорошо знал, уже готов был посыпаться с языка его ревнивой жены на голову ни в чем неповинной Лены. Но было уже поздно. - Я все видела, я все видела! - визгливым голосом закричала Валентина Федоровна, подскакивая к Лене с кулаками. - Ты, паршивая сволочь, женатому человеку свиданье назначила!... Я все знаю!.. Все вижу, все!...Вы тут, в темноте, целуетесь, думаете - жена не видит!... Я всему городу расскажу!...- Она захлебывалась от злости. - Я тебе, гадюка, морду набью!... Мерзавка!... Лена стояла ошеломленная и не могла произнести ни слова, так неожиданно и нелепо было это нападение. - Дура ты, дура! - раздался в дверях спокойный голос Клавдии Ивановны. - Бегаешь за мужем хвостом, ревнуешь как кошка, так что все люди над тобой смеются... А если бы я, старуха, тут была с твоим Сергеичем - ты его бы и ко мне приревновала?... Иди домой спать и не смеши людей! Валентина сразу сникла. - Как же я домой пойду? Там не пропускают. - пробормотала она невнятным голосом, совсем непохожим на недавние крики. - Сюда придти сумела, а назад - боишься, что не пропустят? Ну, идем ко мне - я-то рядом живу... - И она увела Валентину. Николай и Лена остались вдвоем. Лена давно знала Венецкого в лицо и по фамилии, так часто он бывал в райисполкоме, а райзо, где она работала, помещалось в том же здании, но разговаривать ей с ним сегодня пришлось в первый раз; мысль о каком-нибудь романе с ним ей никогда и в голову не приходила, и только теперь, после глупой выходки ревнивой жены, она посмотрела на льнокомбинатского инженера более внимательно, как бы желая уяснить самой себе - а могло ли быть какое-нибудь основание для такой ревности? Да, он действительно был хорошо собой и -теоретически- в него влюбиться, пожалуй, можно было ( практически - для себя лично, она этой возможности не допускала). И еще Лена подумала, что Валентина Федоровна своей глупой и злобной ревностью вряд ли завоюет любовь мужа, скорее наоборот, оттолкнет его от себя... Николай, по-прежнему стоявший около стола, поднял на Лену глаза и тихо сказал, виновато улыбнувшись: - Елена Михайловна! Не сердитесь на нее! Пожалуйста!... Она очень ревнива, а я сам виноват: я сегодня после конца работы не пошел домой... Она меня ждала, ждала... потом прибежала сюда и вообразила неведомо что... Он не пошел домой именно потому, что хотел уклониться от очередных объяснений с женой, но жена явилась сама, да еще устроила такой глупый скандал!.. Лена молча улыбнулась и кивнула головой в знак того, что она не будет сердиться; а Николай смотрел на новую знакомую и невольно сравнивал ее со своей женой: Валя, безусловно, была красивее, ярче, эффектнее этой "Леночки из райзо", она умела одеваться, умела подчеркивать свою красоту, умела казаться лучше, чем на самом деле, особенно с первого взгляда... (продолжение следует...) |