Игорь Ворошилов (c)

ПОХОЖДЕНИЯ ЖЕНОНЕНАВИСТНИКА.

часть 1.

часть 2.

часть 3.

часть 4.

часть 5.

часть 6.

часть7.

часть8.

часть9.

Глава 10. Светская беседа тет-а-тет.

...Чувствуя подъем в разных местах, мой организм начал осваиваться с новым состоянием. Буквально в считанные минуты порозовели щеки, отлегло от сердца и накатила уверенность в своих мужских силах.

Приняв душ и хлебнув из бутылки "Смирноффа" для придания дыханию благородного интеллигентного "фона", я бодрой походкой вышел из своего "люкса" навстречу приключениям. В кармане шортов лежал мой талисман - причина всех моих будущих побед.

Навстречу мне по коридору двигалась румяная девка из прошлого эпизода. Я улыбнулся ей как можно более чувственно и, проходя мимо, "ненароком" задел за выступающее бедро, тем более, что при ее габаритах, это было не сложно. Шумный выдох, раздавшийся сзади, дал мне понять, что девка зарделась как маков цвет.

"Наркоманка!" - подумалось мне и мне же улыбнулось.

Путь мой лежал в сторону кабинета Нины Семеновны. Как и ожидалось, очередь все же рассосалась. Вновьприбывшие разместились в своих номерах, где и растирали утомленные члены после долгого ожидания регистрации. На мой стук в дверь никто не отозвался. Искать грозную медичку я не имел никакого желания, поэтому просто вышел на улицу и осмотрелся.

Людочка-бухгалтерша явно должна была пройти по разряду "блатной" и проскочить в числе первых, несмотря на задержки, вызванные бурной встречей. Скорее всего она бродит где-то по территории в раздумьях, какой выбрать способ для отбытия в мир иной. Пляж донельзя приватен и закрыт для посторонних посетителей. Значит, оставались лишь многочисленные тропинки и беседки натыканные то там то сям по обе стороны от тропинок.

Девушку я обнаружил сидящей в одной из беседок и удрученно разглядывающей лезвие безопасной бритвы. Она явно в своих мечтах уже видела пышную похоронную процессию и ручьи слез, стекающие по обочине к отверстиям ливневой канализации. В тихом мареве жаркого дня торжественно-чарующе звучала траурная музычка, мерно ступали гробоносцы, на земь падали яркие цветы, отмечая последний путь.

Ну, ей богу, захотелось рыдать. Но, очарование смерти было нагло разрушено хрустом веточек под моими ногами. Людочка вздрогнула и повернула голову в мою сторону. "Реквием" Моцарта в ее глазах постепенно сменился "Пер Гюнтом" Грига. Злобный гном в моем лице шествовал по лесу, неся с собой суровую правду жизни и запах алкоголя.

- Что поделываете? - Как можно непринужденнее осведомился я.

Бухгалтерша вздрогнула и посуровела лицом. Впрочем, руки выдавали ее чувства. Они испуганно выронили лезвие, заодергивали юбочку, зарасправляли блузку и вообще вели себя крайне неуверенно, суетясь и возвращаясь по десять раз к несуществующим складкам. В конце концов они замерли робкими воробышками на коленках, порываясь все-таки вспорхнуть к прическе или проверить на месте ли пуговка на блузке.

- Я вам, наверное, помешал?

- Нет-нет, что вы! Вовсе не помешали. Мне здесь ужасно скучно, никого нет, тихо.

"Ну-ну!" - внутренне улыбнулся я.

- В таком случае вы позволите составить вам компанию, а заодно и извиниться?

- Да что вы! - Она замахала на меня руками. - Это я должна перед вами просить прощения.

- Пустяки. - Я милостиво отпустил ей грех.

- Вам было очень стыдно перед людьми? - Тихонечко спросила она, когда я уселся на перила беседки.

- Вовсе нет. Чего мне было стыдиться? - Как бы удивился я.

У нее широко раскрылись глаза.

- Но вы же стояли совсем... - она замолчала, подбирая подходящее слово.

- Без трусов? - Подсказал я.

Людочка покраснела до кончиков шнурков на кроссовках, но все-таки кивнула.

- Господи, какое значение люди придают наличию одежды! Даже странно это. Рождаемся мы тоже без трусов, и что с этого? Кроме того, мне абсолютно нечего стыдиться, даже наоборот. - Я совсем осмелел. - Хотите, прямо сейчас продемонстрирую?

Мне показалось, что глаза Людочки сейчас выпадут на ее очаровательные коленки, а от ушей вот-вот можно будет прикуривать. Дыхание остановилось, рот раскрылся... Я уже приготовился к буре возмущения, но тут появилось предположение. "А что, если она скажет: Хочу!" К такому повороту готовности не имелось, поэтому пришлось довольно поспешно переключаться.

- Людочка, да, я пошутил! Вы чего так испугались?

Боже мой! Мое предположение имело все основания, судя по тому разочарованию, которое я увидел на лице девушки. Назрела неловкость.

- Вы... вы... вы... - задыхаясь от охвативших чувств, Людочка никак не могла выговорить. Она встала с лавки и сжала добела кулачки, двигаясь приставным шагом ко мне. Разочарование уступило место едва сдерживаемой ненависти. Угроза жизни стала реальнее некуда. Еще бы! Так обломать девушку. Каков подлец!

Кажется, нужно ретироваться. Я спрыгнул с перил и попятился от Людочки в образе терминатора. Она ускорила шаг. Пришлось развернуться и, оглядываясь, уходить быстрым шагом. Бухгалтерша не отставала.

Вот так, понемногу наращивая скорость, мы понеслись по лесу. В глазах замелькали стволы деревьев, а затем и вовсе слились в сплошную стену. Вот уж никогда не думал, что могу с такой скоростью убегать от женщины.

В очередной раз обернувшись на упрямую преследовательницу я с размаху налетел на что-то мягкое. Сзади в ту же секунду об меня грянулась Людочка...

...Мы лежали бутербродом. Снизу - мягкая раскрашенная толстушка, в середине - я, а на мне покоилась "бухгалтер-терминатор". Удивительное дело - сей сэндвич не распадался. Проанализировав ситуацию, я понял, что причина целостности конструкции заключалась в объятиях румяной девахи. Она обхватила обеими руками привалившее ей счастье заодно с костлявым сюрпризом, который тяжело дышал мне в ухо.

Все было бы не так плохо, но от близости двух разгоряченных женских тел начали происходить определенные изменения в конфигурации начинки "гамбургера", что было воспринято нижней частью, как призыв к действию. Она еще сильнее сдавила нас, чем повергла наиболее незащищенную часть бутерброда в состояние близкое к полной потере воздуха. Да и мне, признаться, тоже пришлось несладко. Что за женщины пошли! Одна - плавает, как рыба. Другая бегает быстрее ветра. Третья - явно дружит со штангой или занимается борьбой сумо.

Пришлось применить единственно возможный прием, способный хоть как-то ослабить хватку. Ограниченной свободы телодвижений все же хватило на то, чтобы пощекотать девку в области, обычно именуемой талией.

Тело снизу выгнулось дугой и захохотало. Сэндвич распался на составные элементы. Мы так и остались лежать. Я - в растерянности. Толстуха - в истерическом смехе, содрогающем все ее формы. Людочка - в полубессознательном состоянии.

Откуда-то сбоку донеслось: "Во дают!" После чего я счел нужным осмотреться.

Так и есть. Наш гастрономический этюд располагался в самом неподходящем для этого месте - прямо возле корпуса, на крыльце которого опять столпился невесть откуда взявшийся народ.

Ей Богу, я имел бешеный успех у публики. Осталось только встать и раскланяться.

Но самое паршивое - мой изумительный план так и не начал осуществляться. Я понял, что только нечеловеческие усилия могут теперь спасти репутацию от полного уничтожения. А значит, нужно приступить к решительным действиям, а не играть в благородного юношу.

Высказаться?