Журнал "Аполлон"
Номер 1, 1909 год
Содержание
бия, формы, здесь должны возродиться сами небожители, и засияет небо над головами людей еще более ярким светом, нежели даже в дни счастливой Эллады. И времени тогда не станет, ибо не будет нужды оглядываться, вспоминать — все сущее будет довольствовать с избытком.
Ни к чему мольбы о скорейшем пришествии этого ужасного и радостного часа. Наступит он в свое время. Ни к чему и мольбы о предотвращении его. они не помогут; он все равно наступит. Ни к чему проклятия существующей тьме, ибо она рассеется. Но требует к священной жертве Бог и — нужно ему слагать песни и гимны, неустанно служить ему, хотя еще до времени скрывающемуся в подземном царстве. И можно воссылать Ему мольбы о даровании этого требования.
Единственный гимн, угодный ему, — это создание красоты, но непременно просветление всей жизни и самого человека красотой. Не только, послушно вдохновению, надлежит писать картины, слагать стихи, прислушиваться к рождающимся в душе звукам, но нужно себя самих сделать угодными Богу красоты. И вот тут снова следует взмолиться к обоим братьям, не забыть ни одного из них. К богам красоты нужно обратить свои горячие мольбы, пусть они заведут священный хоровод, обратят нас к светлой цели, укажут, как выйти из тьмы и косности, как затрепетать одной с ними радостью — воистину просветиться.
• • •
Кому из них принадлежит танец? Кто ведет хоровод, Аполлон или Дионис? Оба ли вместе или поочередно, сменяя и дополняя друг друга? Менады одного, превращаются в муз другого, но оба бога пляшут. И что такое пляс? Есть ли это только ритмическое движение под данную музыку, кусочек жизни, припадок, или же танец может стать (должен стать) ритмом всей жизни, внешним преображением всей человеческой деятельности, постоянным чудом красоты воочию? Следует стремиться к тому, чтобы быть в танце перед святыней ковчега завета непрестанно творить неугомонную литургию. Ведь и ковчег завета всегда налицо — это вся природа, вся её таинственная красота.
Для современного человека непрестанность литургического ритма в жизни — далекая (и даже еще чуждая) мечта В нем слишком еще много зверского безразличия, распущенности и всякой тьмы, чтобы заняться превращением своего тела в сосуд благодати Он готов служить богам, но быстро устает и быстро теряется. Поэтому он и создал отрывочную литургию и вы-
