в этом контрасте с предыдущим автором - удивительнее и острее почувствовать некую точку схождения - некий открытый и неотвечаемый вопрос, некую остановку, к которой сходится слух, напряжение слуха обоих поэтов. Словно два отстоящих друг ото друга, непересекающихся вектора стремятся сойтись в бесконечно удаленной точке
Я рассмотрела эти детали за какое-то оглушительно короткое, пахнущее карбидом мгновение, а потом набрала полные лёгкие отравленного воздуха и упала в обморок. А когда очнулась, упала во второй раз, так как прямо над собой увидела озабоченный портрет Пушкина работы Тропинина
Городской кислород собой сжигая
ярко-красным по жёлтому полыхая,
за собою чёрный ковёр расстилая,
горит на холмах трава сухая,
обновленья природы шутка злая.
Страшно сказать, познакомились они на футболе. По полю,
спотыкаясь, бегали за мячом футболисты, трибуны, набитые
бездельниками-болельщиками, бурлили, а Астахову не давала покоя дырочка на
коленке на Ольгиных джинсах, размером чуть больше рубля.
- Приехали.
Я сунул ему сотенную купюру и собрался выходить.
- Стоп! Это что?!
- Новогиреево, как просили.
- То есть? - не понял я. - Я же просил в Купчино.
- Чего-о? Какое Пупчино?! Пить надо меньше! Давай вылазь!
# Седьмая Вода Составители и попечители раздела: Ирина Дедюхова и Masha
НОЧЬ ЕГО ВЛАСТИ
Проснулся Сабар от звона вылетавших стекол. Они с Лейлой вскочили с постели и тут же упали на пол: где-то совсем рядом взрывы рыхлили улицу, высоко подбрасывая клочки асфальта. Их дом дрожал, и Сабару показалось, что его стены уже ползут вниз. Они вбежали в детскую. Его шестилетний сын громко плакал, и от его крика Сабару впервые за эти дни стало страшно. Сабар никогда не служил в армии, никогда не держал в руках оружия и совсем не знал, что нужно делать, когда вокруг тебя медленно рассыпаются стены твоего дома
Парень гордо покинул этот вертеп, не сказав более ни слова. Он шагнул на покрытый льдом асфальт так, как шагают на плаху или в последний бой. Это и был его дзэн. Троллейбус тронулся.
Ещё раньше, несколько шагов назад, осень неимоверно долго дышала игрой морских бликов, бокалами наполненных стихов и весёлого чуть ревностного их декламированния среди мягких приморских лесов, срезами палаточных колышков и её, эльфийской, Бог знает как забредшей на огонёк красотой
Девчонка была в аляске, в варежках, из-за ворота куртки торчал край серого мохерового свитера. У неё были обветренные, но красивые черты лица, высохшие губы и очень настойчивые, очень как показалось настойчивые глаза
И вот тогда задумалась я над классификацией "поэто-женщин"; начал ли во мне работать привыкший к систематизации бывший технарь, пресытилась ли простым чтением, но - стала отмечать похожие стихи, и сама собой сложилась некая классификация авторов сетевой женской поэзии. Не по стилю стихосложения, не по школе, не по мастерству даже, скорее, по "мировоззрению", по натуре лирических героинь, высовывающих личики из стихотворений.
EL HOMBRE L'OMBRE. СТАРОГЕРМАНСКАЯ МАТРЕШКА. Рассказы
Гунны вошли в город утречком, по холодку. Накануне ночью две моторизованные колонны гуннов взяли город в клещи, а с рассветом их передовые отряды под прикрытием тяжелых танков и бронетранспортеров растеклись по улицам, расставили обложенные мешками с песком посты на перекрестках и площадях, заняли важнейшие здания
ОЧЕРЕДЬ
"Слышь, парень, хочешь получить теплое место в очереди?" - обратился ко мне солидный мужчина в костюме, - "Становись передо мной, не пожалеешь!" И он подмигнул мне левым глазом, и вся очередь в едином порыве тоже подмигнула левым глазом, но я подмигнул правым и пошел прочь.