Не рубец, не короста - буквы.
Ни страны, ни погоста - буквы.
Мы бы, может быть, даже рады
Воротиться сюда с войны,
Только страшно проснуться утром:
Бесконечным пейзажем - буквы,
Нелегальные эмигранты
Неизвестно какой волны.
Вышел в свет второй номер журнала "СЕТЕВАЯ ПОЭЗИЯ"
Журнал "Сетевая поэзия" был создан в апреле 2003 года. Презентация первого номера прошла в рамках второго фестиваля сетевой поэзии "Липки-2003" 5 июля 2003 года. Журнал стал вторым "толстым" поэтическим журналом в России и первым периодическим печатным изданием, призванным освещать неразрывность литературного процесса, происходящего в сети Интернет и в офлайне.
Поезд в прошлое мчится: история в панике,
Ностальгия всю ночь дребезжит в подстаканнике,
Кто-то долго стучит кулачком под колесами.
Возвращается классика страшными дозами.
И мелькает за окнами снова и снова –
Переделкино, Внуково и Комарово…
Вновь судьба на ладони – рублевою решкою,
Девятнадцатый век оглянулся с усмешкою.
Небольшое деревце, кажется, апельсиновое, чуть выше роста самого М., росло из каменного сосуда овальной формы размером около полуметра. М. сразу вспомнился магриттовский "Замок в Пиренеях", виденный в музее девятью часами раньше. Там яйцеобразная скала с замком парила над серо-синими морскими волнами. Здесь дерево росло из фомой похожего на яйцо серого камня, подвешенного к темным домам на четырех тонких стальных тросах. Подойдя, М. осторожно притронулся к дереву. Слегка качнувшись, оно что-то тихо шепнуло листьями над его головой
Вот, ты не понимаешь. Ты мужчина, поэтому не понимаешь. Для тебя продукты – это так, ерунда, а красоту свежего продукта ты увидеть не можешь. Для тебя он продукт, когда приготовлен, а для меня... для меня это самое!.. самое!.. Вот картошечка!.. Вот лучок!.. Все из земли, из земли!.. Вот апельсинчик, мороженое вот! Черешенка, персик, малиночка!.. Неужели не понимаешь, что это для меня! И вот, когда все это, можно сказать, было уже здесь, оказывается, ничего этого нет. Разве не ужасно?!
АВТОБИО. Стихотворения (цикл из старого и любимого)
В одном из этих Миров я
Плачу навзрыд, как нервный ребенок
Чувствуя шторм, а может войну
Так происходит, я знаю спросонок
О том, что случится к утру
C ветром, пропахшим кровью
# Рубрика ПЕРИПЛЫ. Олег Горшков представляет авторов проекта POEZIA.RU
# ПЕРИПЛЫ: «ЛИРОLEGO»
СТИХОТВОРЕНИЯ
господь чаи гоняет в марте
в кофейне дикой на монмартре
он заряжает плоть солдата,
командует лениво - пли
бегите девки по колодцам
готовьтесь биться и колоться
кричать выкидывать коленца
я выхожу на раз-два-три
расставив руки как распятый
не спрятались - не виноватый
и лоб тоски, и лед спасенья
проломят страсти полыньи
Мне страшно: а вдруг я неволю
Живущих живым сострадать?
Я жалуюсь
Белому полю,
Чтоб голос мой
Слышала мать:
"Мне холодно, мама,
Я стыну.
Мой голос звучит или нет?"
Торжественно. Людно. Пустынно.
Ни слова, ни звука в ответ.
Любые времена, даже безвременье характеризуются тем, что надолго не
задерживаются. Они стремительно уходят. Здесь кто-то станет серьезно утверждать,
что время Пелевина не ушло? Что, мол, оно еще и не приходило?.. Это так же
глупо, как всерьез обсуждать кругляки Аэлиты после Сталкера Тарковского. Поэтому
и список Букера получился нынче настолько смешным. Критики поражались, как это
могло получиться при участии в комитете страстной и убежденной Ирины Роднянской.
А она убеждена, что Пелевин - это навечно!
Ты смеялась, ты чудила, ты пpитоптывала ножкой,
я игpал почти как Дилан, пpавда, без губной гаpмошки.
Ты сказала: "Бить по стpунам - хоpошо, но маловато."
Я же после "Биг Кахуна" был слегка пpидуpковатый.
- Мы находимся на съемочной площадке, - пищал ди-джей Фрукт в оранжевый микрофон ТН-327, - где благородная дива разыграет свою новую роль. Это папайя новых путей, банановая песня среди Соли нашего райского места. 2 сантиметра 54 миллиметра и чего-то там милитысячные – это имя белокурой звезды-бестии. Дорогие радиослушатели, в продолжение разговора потащимся от саундтрека к последнему фильму Дюймовочки. Африканская ди-бригада-эмси «Блэк Вуду» - саундтрек «Рожденные в аде».
Проводник подошел к купе. Посмотрел и, явно, пожалев парня и загоревшись внутренней памятью о чем-то своем молодом и не очень давнем, сел к парню примерно на мое место, но не за столик, т.е. сохранив свободу маневра для тела, и взял парня за руку с ножом, уговаривая отдать нож. Тот оттолкнул проводника, но заговорил, допивая пузырь. Я стоял в дверях и наблюдал, все молча, чем по-прежнему пугал парня и тот, несмотря на выпитое, на меня пока не задирался. Парень посмотрел на меня. На проводника. На вжавшегося с ногами в уголок попутчика. На своего собутыльника. Выползавшего с ужасом в пьяных глазах из купе в коридор мимо меня, и вдруг сказал «Что за жизнь», - и резанул дважды себя по вене левой руки.
Она возбуждалась даже от видика. Герой фильма принимал холодные ванны, а потом шел и резал любовниц. Муж сидел молча, непонятно как это воспринимая. Когда напряжение чуть спадало, он шел на кухню за новой бутылкой пива, а она воображала, кто бы из них мог быть ее любовником. Тот, кто был еще и шпионом. Красивый, черный, привлекательнее всех иных, наверняка еврей и тайный дьявол.
Иногда, не досмотрев фильма, муж уходил к компьютеру, погружаясь в очередную игру. Дьявол наверняка занимается философией, думала она. Поскольку сам ее и изобрел. Тогда она поступит к нему в ученицы, делая вид, что не догадывается о том, кто он. Тем более, что, скрывая интимный свой лед, он нечеловечески деликатен и не настаивает на немедленной близости. А как ей реагировать, когда он наконец откроет, кто он?
И вот тут-то она на меня и посмотрела, - и она так на меня посмотрела, что я сразу поняла, что она на меня смотрит. И тогда я тоже посмотрела на неё.
И когда я на неё посмотрела, я вдруг увидела, что она замечательная и что она похожа на Рахиль, отработавшую за Иосифа семь лет. И что глаза её похожи на землю, по которой текут реки, в которых живут рыбы, которых можно ловить руками. И что рыбы, которых можно ловить руками, похожи на Машу, все до одной, от самой большой до самой маленькой.
Немножко унылый город, хотя и не без некоторой суетливости. Много параллельных улиц, пересекаемых несколькими перпендикулярными. Самое хорошее место – ЗАГС, там всегда покупали много чая, и смысл поездок в Ногинск сводился обычно к посещению ЗАГСа. На площади посреди города стоит огромная церковь, которую захватила какая-то совсем маленькая полукатакомбная церковь, отделившаяся от Русской Православной Церкви. За это Русская Православная Церковь очень сильно ругала ту маленькую церковь и призывала к покаянию, но тщетно. В Ногинске есть трамвай. На дороге Москва – Ногинск находится населенный пункт с чудесным названием Псарьки.
В туалете хорошо посидеть-почитать. Но читать в туалете серьезные книги как-то не получается, неудобно, что ли, хотя, как определить, серьезная книга или нет, неизвестно, вот, например, серьезная ли книга война и мир, или преступление и наказание, или риэлторские и инвестиционно-строительные компании москвы и московской области, или христовщина и скопчество, или постатейный комментарий к части первой гражданского кодекса рф, или холодные закуски, или охота на овец, попробуй в этом разберись, холодные закуски, пожалуй, серьезная книга, потому что ее как-то уж совсем неудобно читать в туалете, а остальные – нормально, можно, почему бы и нет.
БЕЗ 25 ВЕЧНОСТЬ. ИНТЕРВЬЮ И ВВЕДЕНИЕ В ЧТЕНИЕ ПАВЛА
ЛУКЬЯНОВА
Видите, как всё близко, как восьмерит колесо с узковатой тропинки разговора лишь о литературном творчестве. Разговор лишь о нём придал бы большую остроту из-за узости цыганской иглы, но надо спешить признать свою не-совершенность прежде потомков, которые в столь технически обеспечиваемом мире придут, я думаю, к следующему виду творчества. Сверхсинтезу. Они как-то смогут проявить и использовать стихи Мандельштама не как мы, лишь ощущая их пересекаемость с действительностью, со взрывами сверхновых, с конечностью основных атомов, позволяющих по форме шаровой жабы судить о марсианском рельефе. Будущие люди перепоймут материал сегодняшних стихов, картин, музык, проз -- как наше сегодняшнее предвидение того нового непредставимого сегодня жанра познания бытия, того нового вида сверхсинтетического творчества. Сегодня уже есть его проблески.
Там, за блестящей стойкой
девушка Ренуара.
Бар откроется в полночь.
Будет мешать в стакане
горечь и жар, и сколько-то
кубиков льда - от жара.
- Наполовину полный.
некоторые взрослые думают, что лужи нужны, чтобы пачкать обувь, хотя
сами туфли в них моют. а вообще-то лужи, чтобы не зажмуриваясь
смотреть на солнце в яркий день, и ломать хрустящую корочку, и чтобы
кораблики. в нашем дворе уже ни одной лужи не осталось, хотя час назад
был дождь, и вся вода бесполезно в решетки ушла. а как же кораблики?
хорошо еще, что этим взрослым не пришло в голову откачать весь воздух,
тогда бы и самолетики было нельзя...
# Седьмая Вода Составитель и попечитель раздела: Masha
DIE BESSERUNG
Животиков там развелось видано - не видано. Пузатые и не очень. Расстояние от нижней части одежды до верхней за последние десять лет ой как увеличилось. Вот и о жизненных циклах. Туда же. Степень оголенности живота, а также задней части определенно показывает, на какой стадии человек находится. И даже к какому классу принадлежит. Хотя нет, последнее неправда и требует уточнения. В следующем абзаце. А пока стоит отметить только, что ,чем больше посредине голого, тем выше вероятность, что перед тобой одиночка. Или только недавно семьей обзавелся. Вот даже на одноклассников посмотреть. Тем, у кого дети взрослые, и в голову не придет зад на показ выставлять, а те, у кого только недавно завелись, запросто в топах выше пупка вышагивают.
"Ты должна заставить его говорить. Тогда все закончится, а я не умру. И ты не умрешь, но не вернешься." "Совсем?" - спросила она, но он не ответил. "Я не боюсь," - сказала она. "Ты не вернешься, - повторил он. - Вернусь я. А ты останешься там, останешься навсегда". "Это ничего, - подумала она, молча кивая. - Если все кончится, будет хорошо. Столько лет войны, уж и не упомнишь, три или десять или сто, - а они уходят все дальше и дальше".
Мне кажется, я готов убить! голыми руками задушить! этих высокомерных снобов, этих бестактных мужланов-выскочек, когда они поучают меня, когда они пичкают меня своими базарными сентенциями насчёт того, что, дескать, далеко не каждому суждено (вы слышите! суждено!!) обладать зонтиком. Как мне обрыдла их насквозь лживая житейская мудрость, за которой -- одно самодовольство, одно презрение нечистого на руку жулика-победителя!
Я хочу зонтик. Не надо!! не на-a-aдо мне рассказывать о том, как это упоительно, когда капли дождя стекают по щекам. Не надо! Довольно! Нет, не-ет, меня на это больше не купишь. Полно! Будет! Хватит! Я уже вдоволь наслушался всех этих сентиментальных бредней о каплях дождя. Меня на этом не проведёшь. Пускай другие... а я хочу зонтик.
Благоразумно воздержалась от вопросов. Согласно покивала случайно усвоенной фразе: "...Погода соответствует этого времени года..." Пришел Лева, папа оживился и стал уговаривать его: "Водочки, водочки, что шампанское... ерунда, пузырьки...", и "мама, он уже сыт, не надо ему пирожка", и "ты что, Мариночка, он же голодный, вон к пирожку как тянется", и "ничего он не хочет", и очередной пирожок на полу. Манюня, томясь, зашептала Сергею на ухо: "Можно мне на лестницу - покурить?" Он поднялся и пошел за ней, и Манюнина спина затвердела под дружественными взглядами вслед.